***
Прохладный летний ветер дул в лицо и трепал взъерошенные волосы. Отец и сын шли по ночному городу. Они проходили знакомыми дворами и миновали новенькие и совершенно одинаковые, словно сделанные под копирку, хрущёвки. На улицах никого. Весь город спал, да и слава богу, ведь никто не мог увидеть двух потерянных существ, которые даже не были уверены в реальности друг друга. Прошло много лет с тех пор, когда они в последний раз вот так гуляли по этим улицам. Всё вокруг казалось таким знакомым, но что-то всё равно было не так. Что-то изменилось. Казалось, это они не вписывались в привычные пейзажи. Их не должно быть здесь. Они здесь лишние. Чужие... Коля натянул на голову капюшон и старательно скрывал искалеченное лицо от уличной темноты. Юрий шёл молча и изредка бросал на сына любопытные взгляды. За всё время «прогулки» они не сказали друг другу ни слова. В голове была каша и ничего толкового не появлялось. — Прости... — Коля еле слышно прошептал то, что так долго желал сказать. Прошептал то, что могло избавить его от съедающего изнутри чувства, от того, что душило и сдавливало сердце уже двадцать четыре года. — За что? — Юрий обернулся на сына и вскинул брови. — Я ведь знаю, что мог тебя спасти... — Коля встал как вкопанный и потупил голову. — Ты погиб из-за меня... — Вера... До чего же ты его довела... — процедил мужчина и сжал кулаки. Лесник вздрогнул, услышав имя матери, и поднял на отца растерянный взгляд. Взгляд полный непонимания и разочарования. Взгляд, прожигающий насквозь, смотрящий в самые дальние закоулки души. «Откуда ты знаешь, что это именно она? Просто догадка? Или мне и правда всё это снится? Неужели ты просто плод моего воображения?» — Откуда? Откуда ты можешь знать, что это именно она? — где-то в глубине души Николая всё ещё теплилась надежда. — Нам — усопшим — говорить такое не положено... — задумчиво пробормотал Юрий. — Хотя, ты и сам уже не жилец... — эта фраза была сказана с такой тяжестью, что, казалось, будь она материальной, то легко могла бы раздавить. — Ты на могилку ко мне ходил? — Х-ходил... — О жизни рассказывал? — Р-раск-казывал... — На мать жаловался? «Жаловался...» — мысленно проговорил лесник и на него нахлынул такой прилив счастья, что на глазах стали появляться слёзы. — Мы всё слышим... — продолжал Юрий, глядя в пустоту. — Мы слышим, когда с нами говорят... Только ответить не всегда можем... Да и то, порою, придёшь во сне повидаться, а на тебя посмотрят, как на врага народа, и уйдут... А ты ещё долго вот так стоишь и ждёшь... Авось вернётся... Авось обнимет, поцелует, как раньше... Авось и разговор затянется... — П-пап? — Коля вгляделся в лицо отца и заметил, как тот всё больше и больше погружается в себя. Он уже забыл с чего начал. Он уже давно говорил о другом. Все сомнения вмиг улетучились. Перед Николаем действительно стоял его отец. И он только что сказал то, что окончательно убило в Коле последнюю крупицу детской любви к матери. Лесник медленно подошёл к отцу и обхватил тёплыми объятьями. — Ты о маме? Мужчина сухо кивнул и уткнулся лбом в костлявое плечо сына. Не только Коля мучился все эти годы. Юрию тоже было нелегко и причиной тому была вовсе не гибель. Нелегко было принять, что больше не удастся увидеть семью. Нелегко было смириться с тем, что не послушал сына и уехал, несмотря на множество уговоров и рыданий ребёнка. Нелегко было слушать то, что, надрываясь и захлёбываясь в слезах, рассказывал Коля, сидя у его могилы. Нелегко было раз за разом приходить во сне к любимой и выслушивать то, что он бросил её на произвол судьбы... Вот что было по-настоящему сложно... Тем временем ветер незаметно стих, и небесный свод освободился от тёмного облачного занавеса, показывая свои сверкающие звёзды. Николай вгляделся в чарующую россыпь кристаллов и по сердцу словно полоснули острым лезвием. Во всём, что сейчас окружало юного лесника проскальзывала абсолютно чужая нота. Но небо... Небо приветливо подмигивало миллионами звёзд и окутывало невидимой шалью, словно заботливая матушка, хлопочущая о своём чаде.***
Зачем люди смотрят в небеса в минуты тоски? Может, они хотят увидеть что-то родное? Что-то близкое и неизменное? Открою вам тайну. Люди такие не одни. Все существа, кем бы они ни являлись по своей природе, в минуты тоски и отчаяния смотрят на небо. Возможно, мы хотим разглядеть ответы в миллионах сверкающих кристаллов. Возможно, мы ждём помощи от бога или от умерших предков. Кто знает... Для каждого истина всегда будет своя. Каждый решает сам во что ему верить, а что называть ложью. Но одно для нас всегда остаётся неизменным — бесконечные дали небес.***
Деревья тихо шелестели свежей зелёной листвой и убаюкивали случайных прохожих, что решили выйти на ночную прогулку. Отец и сын сидели на скамейке, где-то в середине тёмного и совершенно пустого парка. — И что теперь делать? Как мы вообще здесь оказались? И почему именно мы? — Коля изо всех сил старался сосредоточиться и понять хоть что-то из того, что происходило сегодня. Юрий молчал. Он тоже размышлял, но предпочитал делать это молча. Что толку проговаривать каждую навязчивую мысль, пришедшую в голову? Это ведь ни ничем не поможет... — Нет, я, конечно, уже третий раз попадаю куда-то во сне, но... — Николай тяжело вздохнул и закрыл лицо ладонями. — Ничему меня жизнь не учит! Зачем так легкомысленно ложиться спать, если знаешь, что это ни к чему хорошему не приводит?! Дурак! — Успокойся, — твёрдо заявил Юрий, хлопнув сына по спине, — что-нибудь придумаем. Как ты вообще раньше выбирался? — Не знаю... — потухший взгляд упал на сосредоточенное лицо отца. — Первый раз ты протащил меня за ворота, и я очнулся... дома... Второй раз... Меня вытащил дядь Ваня... — Ну, значит он вытащил тебя дважды... — вздохнул мужчина и откинулся на спинку скамейки и пояснил: — Его медальон... — Так вот для чего он... — слегка печально усмехнулся лесник. — А я-то думал, что это просто безделушка... — Вот тебе и безделушка! — прозвенел за спинами тоненький детский голосок. Николай вскочил на ноги и обернулся. Каково было его удивление, когда из-за кустов показалась знакомая кудрявая макушка. — Я тебя по всему миру искал! А ты тут разглагольствуешь! Юрий медленно повернул голову на ребёнка и оглядел его с ног до головы. Светловолосый паренёк, лет десяти, стоял, подбоченясь, и отчитывал Колю за странное местонахождение. — Х-хоря... — заикнулся лесник, прерывая речи Харитона. — Как ты вообще тут оказался? — Я? Как оказался? — потерчонок встрепенулся и, не понимая странного вопроса, заявил: — Я тебя искал! — Я даже не стану спрашивать, как ты меня нашёл... Я спрошу... Где ты меня нашёл? — старался как можно чётче сформулировать мысль Николай, но нужные слова никак не шли в голову. — «Где»? — Харитон всплеснул руками и нахмурил светлые бровки. — Ты слепой? В парке! — Нет-нет... Где мы вообще? Это какой-то дурной сон? Я точно схожу с ума! — Коля присел на корточки и обхватил голову руками. — Дубина! — Харитон по-деловому задрал голову и проговорил, будто в этом не было ничего необычного: — Тебя перебросило в новый мир, созданный тем, кого тебе надо изгнать! — Действительно! Как же я до этого не додумался! — вскочил Николай и наигранно всплеснул руками. — А я о чём! Это ведь просто! — не понял сарказма потерчонок. — Вы... Ни о ком не забыли? — наконец отошёл от шока Юрий. — Ой! — Харитон повернулся к мужчине и склонился в уважительном поклоне. — Здравствуйте, Юрий Петрович. — Откуда?.. Ай... Не столь важно... — Юрий поднялся со скамейки и ещё раз внимательно осмотрел ребёнка перед собой. — Здравствуй... — Так! А теперь по делу! — Хоря сунул руку в почтовую сумку, которая весела у него через плечо, и достал из неё маленькую колбочку с тёмно-синим искрящимся содержимым. — Мы идём к господину Тэмпусу! Он там сам разберётся кого куда. — Что?! Подожди! Обьяс... Коля был прерван самым наглым образом. — Трое в резиденцию времени! — громко и чётко прокричал Харитон, бросив колбу на землю. Яркая вспышка, звук разбившегося стекла и настораживающее шипение — это последнее, что услышали присутствующие, перед тем, как раствориться в густом синем дыму.