Часть 42
26 марта 2023 г. в 21:59
Кристина у стены сидит. Опустив голову в колени, пока Виктория держит пистолет, направленный на Антипова. Девушка выдаёт, хмыкая:
— Просто в целях безопасности, — и качает головой, усмехаясь.
Алексей кивает. Понимает, что опираться бессмысленно, и попросту стоит с поднятыми руками. А в ухе Кристина мигом слышит:
— Это полковник Васильев! Что вы, блять, творите? — он кричит, выплёвывая это в трубку. Прошло около двух минут с момента, как Виктория отобрала оружие, — Вы помогать должны.
Кристина лишь вздыхает устало, микрофон включает, кое-как лепеча:
— Срыв.
— Срыв, блять! Вы не силовики, мне сейчас что делать? На Антипова никаких доказательств, ни одного свидетельства, дура! Я с ним ничего сделать не могу!
— Потому и срыв! — в той же манере кричит Захарова, злостно шипя.
— Николай, что нам делать? — тут же соображает Рома, хмуря брови над столом.
— Нам сейчас придётся брать министерство в окружение. По-другому это нападение я просто не объясню, и проведу его, как часть операции! И будем надеяться, что Алехин даст показания против Антипова, — грубо и четко чеканит мужчина, — Вы понимаете, что я могу его арестовать только с доказательствами? Иначе, её посадят за покушение на убийство!
И Солодов, сидящий в углу на железном, припаянном к полу, стуле лишь хмыкает. И выдаёт с насмешкой и одновременной печалью:
— Алехин его ни за что не сдаст Антипова. Они повязаны слишком сильно.
На это вся команда лишь грузно вздыхает. А Виктория так злостно, яростно пялится на Кристину, что у той от страха немеют ноги. И она выдаёт загнанно:
— Поэтому я и хотела прикончить нас обоих. Проще было бы!
— Тогда не стоило распускать сопли из-за какой-то клуши из гаража, и надо было стрелять, — дерзит та, делая шаг к Захаровой. Вика бровь одну поднимает, нахально улыбаясь.
А Кристина усмехается, кивает, будто соглашаясь.
— Я могу задержать десятерых, всех, но не Антипова. У меня на него ничего нет, — вздыхает полковник в трубку, — и даже как подозреваемого не могу. У него неприкосновенность, — мужчина руками разводит, обращаясь в пустоту.
Кристина Штрэфонд следит за действиями отца, растерянно бегая глазами туда-сюда. И думает, обдумывает. Её осеняет, и девушка намеревается открыть рот, но Лиза, всё это время сидящая около стола, поднимает голову, тут же выдавая:
— Арсен, на сколько минут максимум ты можешь отключить камеры?
Арсен, размышляя, выпаливает на одном дыхании:
— Я зациклил камеру в кабинете, как только увидел Кристину с пистолетом в холле. Сейчас Антипов просто сидит в кресле.
— Это хорошо. Николай, через сколько ваши силовики будут у министерства?
— Тридцать минут.
— Если они будут просто ждать приказа в оцеплении, мы сдадим, что это подготовленная операция. У нас есть тридцать минут найти компромат на Антипова в его кабинете.
Виктория слушает внимательно, размышляя. И подходит к сидящему Антипову, спрашивая:
— Лучше сам сдай ваши дела с Алехиным, — хмыкает девушка, разглядывая выражение лица.
— Виктория, ты как ляпнешь, если честно, — тараторит Дима тихо, растирая от негодования лицо руками.
А Антипов только и усмехается, откидываясь на спинку стула. И смеётся ей в лицо, нахально говоря:
— Это, что ли, против меня копать стали? Я не знаю ни о каких делах с Алехиным, это всего лишь известный меценат, высококультурный человек.
— А я о чём? — хмыкает Дима всё так же тихо.
— Попытаться стоило, — вздыхает Виктория, — мы и сами найдём, Антипов, — девушка в глаза ему смотрит, пока тот лыбится.
— Ищите, — и разводит руками.
Рома напряжённо наблюдает за экраном телефона, тут же выпаливая:
— Плечи?
— Спокойны.
— Зрачки бегают?
— Нет.
— Он уверен в своей правоте, Вик, — и Рома поджимает от волнения губы, бегая глазами по всему гаражу.
— Но Антипов подозревался в оффшорах, он бы не стал хранить дома компромат, его обыскивали и не раз. У него нет жены и детей, он живёт в одном постоянном доме. А без флешки с подтверждёнными транзакциями и их тайными договорами, Алехин спокойно мог его обмануть в любой момент, — Лиза говорит, рассуждая вслух, и встает, разминая ноги и наяривая круги по комнате, — эта флешка точно должна быть. Как минимум, договор о тендере проходит через Антипова, это уже что-то. Она точно в его кабинете.
— Найдите, и у меня будут основания его задержать, на коррупцию в крупных суммах неприкосновенность не работает, — отвечает Васильев, хмурясь.
А Солодов, внимательно это слушающий, тут же подсказывает:
— Антипов очень умный. Почти гений. Она точно очень хорошо спрятана.
Штрэфонд к нему тут же поворачивается, вопросительно смотря.
— С чего нам помогаешь?
— Я уже сдал своего лучшего друга. Что мне терять? Главное — чтобы власть была, а под кем работать мне без разницы.
Виктория информацию впитывает. Поворачивает голову, осматривая кабинет. Взгляд падает на полку с книгами, и она подозрительно щурится, переводя взгляд на Антипова.
— Эти книги не для красоты. Ты их читаешь, видно, — хмыкает девушка, рассматривая потрёпанные корешки различных изданий.
— Ищи, ищи, — усмехается мужчина.
— Он может блефовать, ищите, — почти кричит Рома, вдумчиво складывая руки в замок.
Вика кивает в пустоту. Пистолет с мужчины не сводит, и головой Кристине машет.
— Я тебе пистолет в руки не дам. Давай.
Захарова смотрит вопросительно, с разочарованием и тоской.
— Я подведу.
— Кристина, поднимайся и ищи, — цедит Лиза, хоть и старается быть мягче, — пожалуйста.
— Вы не видите, в каком я, блять, состоянии? — та голос повышает, начиная паниковать. Головой вертит по сторонам, будто высмеивая ситуацию.
А Лиза, тяжело вздыхая, выдаёт, упираясь руками на столешницу:
— Кристина, от этого зависит твоё будущее. Соберись, ты найдёшь, или хотя бы, блять, попробуй, — и Кристина тут же вздрагивает, поднимаясь. Полки глазами изучает, подходя ближе, — Ты же не маленькая девочка, Крис.
— В отличии от тех, кого они насилуют.
Кристина будто оживает. Начинает книги раскрывать, изучая, на пол их скидывает так быстро, как может. А в ухе слышит:
— Силовики будут через двадцать минут! Найдите что-то, иначе нам всем тюрьма обеспечена.
— Ещё один мамкин мотиватор, — хмыкает Кристина, доставая очередную книгу.
Но книга пуста. Лишь сборники мировой классики, преимущественно философы. Кристина только растерянно за каждым разом тянется за следующей, зыркает глазами, вытряхивает. А Антипов лишь усмехается под дулом пистолета, посмеивается, и закатывает рукава рубашки. Мужчина зубы в улыбке обнажает, улыбаясь, и тихие смешки выплёвывает, разглядывая Кристину.
— Я говорил Солодову не доверять новой секретарше. Но он всегда женщин всерьёз не воспринимает. Дурак, — заключает министр, вздыхая.
Виктория кивает. Загадочно его рассматривает, склоняя голову.
— Был прав.
А Кристина книги одни за другими рассматривает. На полу уже около двадцати валяются, и она распахивает дверцы шкафа. После чего выдаёт:
— Мне нужна хоть какая-то помощь, — растерянно шепчет девушка, роясь во всевозможных папках, рассматривая документы и пробегаясь по ним взглядом.
Она напряжена. Вена на лбу предательски выпирает, а красное лицо в изнеможении горит.
Дима выдаёт тут же:
— Умнейший человек, карьеру строил с низов, два образования. Ни детей, ни жены, я не знаю, чем помогать! Он холодный, часто сосредоточенный, точно не тот, кто к своей нычке будет возвращаться часто, стоит искать пыльные закоулки. Возможно, спрятано умно и на виду.
И Захарова будто сдаётся. Смотря, как издевательски пялится на неё Антипов, разворачивается, оглядывая другую часть кабинета. Ничего особенного не замечает, щурится, нервно пытаясь зацепиться хоть за что-то.
— Я же сказал, здесь ничего не найдёшь, — и мужчина смеётся, а смех вовсе не искренний — будто не из грудины, а из желудка льётся.
А в ухе Кристина слышит:
— Десять минут.
— Чёрт, — и кулаки сами по себе сжимаются с диким остервенением.
Кристина опускает плечи, матерится себе под нос и подносит руки ко лбу.
Она тумбы оглядывает. Выдвижные полки, в которых лишь ненужный хлам. А время тикает, необычайно быстро, заставляя ещё больше переживать. Лиза спустя две минуты выдаёт тихо:
— Ничего?
— Пока ничего.
Кристина встаёт — глупая затея искать там, где искать будут все. Она в микрофон говорит быстро:
— Это должна быть вещь, которую можно взять с собой в случае чего.
— Вдруг, эта флешка замаскирована под что-то другое? — спрашивает Дима, вдруг подскакивая.
— Нет, он считает себя виртуозом, любит загадки. Маскировать — глупо, он социопатичный, — возражает Рома вдруг.
И Кристину от чего-то осеняет. Она пялится на его руки. И замечает, наконец, зацепку, но виду не подаёт.
— Вы правы, вдруг, замаскировано, — смотря Антипову в глаза, размышляет девушка, — передай статуэтку у себя.
Мужчина победно улыбается. Вальяжно статуэтку передаёт, медленно и красиво. А Кристина на предплечье, что выглядывает из-под закатанного рукава, смотрит. И тут же глаза округляет.
«Cura te ipsum».
Кристина вспоминает. И тут же спрашивает резко:
— Арсен, которые именно у него образования?
Арсен спохватывается, резко начиная печатать:
— Так, доктор экономических наук в две тысячи втором году, а до этого окончил специальность «Юриспруденция», — и теперь улыбается уже Кристина.
Она хмыкает, быстро отворачиваясь, и говорит:
— Исцели себя сам, — почти шепотом, — откуда фраза?
Тем временем полковник в трубку сообщает:
— Минута.
А в гараже резко головы поднимают, непонимающе и со страхом переглядываясь, не то от времени, что закончилось, не то от того, что рассуждают.
— Это что-то из философии, про врачей, — лепечет Рома, щелкая пальцами.
— Это просто пословица!
— Не подходит, — вздыхает девушка, обреченно поднимая голову от усталости.
И Аня, что сидит на столе рядом с остальными, выпаливает:
— Библия, — на неё уставляются несколько пар глаз, — Евангелие от Луки. Четвертая глава.
Кристину осеняет. Она тут же смотрит в угол, в котором по обычайной русской традиции находятся иконы. И видит растерянное лицо министра. Подбегает, откидывая пыльные картины в рамах, и на полке в самом углу видит карманную библию.
— Время! — кричит полковник.
— Есть! — разворачивая маленькую книгу, что помещается в руку, она видит несчастную флешку, улыбаясь.
Виктория смотрит победно. Восхищённо. А Антипов растерянно и испуганно. Пялится, открыв рот, а когда говорит, его голос дрожит.
— Секретари знают латынь?
Кристина смотрит на него издевательски. А когда спустя двадцать секунд влетают силовики, задерживая министра, она улыбается, скатываясь вниз по стене и отдавая флешку мужчине в костюме.
***
— Теперь Алехин знает о задержании всех, поэтому, ты соврёшь, и скажешь, что тебя предупредили, ясно? — цедит Николай Васильев, смотря исподлобья.
— Ясно, — Солодов хмыкает, кивая.
И звонит бизнесмену Алехину с благой вестью.
***
Арсен сидит на крыше, рассматривая пейзажи. Много думает, склонив голову.
Он слышит скрип двери, и когда Дима усаживает рядом с ним, хмыкает, пока тот его оглядывает.
— Милый мой, почему ты такой грустный? — Дима ему сигарету предлагает, и парень выхватывает её из рук на пару с зажигалкой.
— Всё могло пойти по пизде, — вдумчиво тянет тот, — точнее, уже всё идёт по пизде.
— Брось, мы почти побороли кучку депутатов. Это же прекрасно, — парень вальяжно и с улыбкой подкуривает, смотря тому прямо в глаза.
— Но какой ценой.
— Какой ценой?
— Кристине сорвало крышу, от нервов, — Арсен обречённо поворачивается, поджимая губы.
— Ты её жалеешь? — подозрительно и с прищуром оглядывая парня, говорит Дима, а потом подбородок вверх поднимает, — Арсен, ты никого и никогда не жалеешь, ты не любишь людей. Что в Кристине такого?
— Она хорошая.
— Нет. Час назад она грозилась убить себя, Антипова. Ты знаешь, что она не хорошая. Тогда что?
— Хватит твоей психотерапии, Дима, ты уже всех достал.
— А это интересно. Она тебе нравится, потому что её насиловали? — и Арсен округляет глаза, тут же краснея.
Отвечает спокойно:
— Я её жалею, потому что её насиловали. А нравится она мне, потому что добрая и честная.
— Но ведь мы понимаем только тех, на кого похожи. Чьё горе мы можем понять, — хмыкает Дима вновь, поднимая брови и с интересом его разглядывает.
— К чему ты клонишь? — Арсен вздрагивает, испуганно глядя. Глаза опускает, смотреть не желая.
— Очень интересно, что вас связывает, понимаешь? Чем ты так проникся?
— Дима, я уже сказал. Иди нахуй со своей терапией, особенно касающейся меня, — и он вздыхает, зарываясь лицом в руки.
— Ты сейчас не о терапии говоришь, а просто меня нахуй шлёшь.
— И я могу это сделать ещё раз. Хватит ко мне доёбываться.
Арсен тут же вскакивает, сигарету роняя на пол. А Дима всё так же с улыбкой смотрит в даль, и когда тот оказывается у двери, говорит горько:
— Я помню, что было.
Арсен тут же останавливается, оборачиваясь.
***
— Это чертовски неправильно! — цедит Вилка, поднимаясь на второй этаж.
— Но нам надо узнать, — перечит Виктория, идя за Ромой и Лизой.
А когда они оказываются у рабочего места Арсена перед его личным ноутбуком, Виолетта, всё ещё переживая, растерянно выдаёт:
— А если он зайдёт?
— Я попросила Диму его отвлечь, — поясняет Вика, пока Лиза открывает ноутбук.
Девушка начинает:
— У него точно должна быть вся информация о каждом человеке из «Сплетения». Я просила его найти.
— Но зачем? — удивлённо шепчет Вилка, стоя у стола.
— Потому что мы не особо разговорчивые. А на случай задержания или летального исхода нам нужны друзья, родственники, и информация. На всякий случай.
Она видит пароль. Переводит взгляд на Рому, который тихо цедит:
— Двадцать два, ноль девять, восемьдесят три, — и девушки переглядываются удивлённо. А он объясняет, — День рождения его матери. Он хоть и программист, но приммитивный, даже от банковской карты этот пароль.
Лиза вводит, и он оказывается правильным. И девушка заходит в файлы, тут же ища «Сплетение».
— А Арсен гений, всё чётко называет.
— Он любит порядок, — объясняет Виктория, вглядываясь.
— Аня вот, — наконец, найдя, говорит Лиза, — и так. Ворошилова Анна Григорьевна, двадцать два года, диплом ботаника. Четыре митинга, домашний адрес, номер школы. Но больше ничего важного, — проходясь глазами по строчкам, удивлённо шепчет Лиза.
А Виктория хмыкает, и тут же глазами вчитывается в экран:
— Погоди, — девушка удивлённо смотрит, — можешь прокрутить ниже, где я начинаюсь.
Лиза тоже выпадает, читая информацию о Виктории.
А Арсен, что наблюдал за этим с лестницы, ведущей на крышу, хмыкает, складывая руки на груди.
— Хотел подарить тебе на День Рождения, — мягко начинает парень, подходя.
Он спокоен, с улыбкой смотрит на ошеломлённую Викторию, что просто пялится. А Дима с кровью, которая капает с разбитой губы, появляется сзади, говоря:
— Я не смог его задержать. Виктория, конечно, я рад, что ты научила его драться, но это слишком.
Виктория на слушает. Она припадает бедром к столу, пока на глазах появляются слёзы.
— Твоя мама кореянка, студентка РУДН по обмену. А отец — автомеханик. У него своя мастерская.
— Зачем? — шепотом выдаёт та, плача.
— Я случайно наткнулся. Твоя мама сейчас замужем за другим человеком, у отца есть дети. У тебя есть брат и сестра.
— Значит, я — ошибка молодости? — тихо интересуется Виктория, усмехаясь.
— Она хотела закончить университет. Но дала тебе это имя, Виктория.