***
Не было времени прекраснее, когда путешественница и фея уходили на поручения и не звали его, ведь тогда юноша мог насладиться тишиной, не слышать вопли феи пару часов, а иногда — дней. Тишина и идиллия в библиотеке, кажется, юноша даже задремал, пока не раздался стук двери о стену и громкий вопль беловолосой консервы, в панике залетевшей в помещение. И Скарамучча хотел было уже высказать все безолаберной фее, но та и слова сказать не дала. — Беда! Беда! Беда! Люмин, там... — Фея путалась в словах, что-то несвязно говорила, но Странник для себя выделил одно — с Люмин что-то случилось и от этой мысли внутри что-то перевернулось. — Веди, — бросил он короткое, рассчитывая, что придётся идти куда-то в опасное вместо снаружи обители, однако фея не спешила покидать чайник, а повела его во двор, где начала беспокойно осматриваться, будто кого-то искала. — Люмин, где же ты!? — Крикнула фея, летая туда-сюда, осматривая каждый куст. Сказитель уже было решил, что фея его дурачит и это месть за сказанные утром слова, но увидел у края острова светловолосого маленького ребёнка. — Люмин! — Фея полетела к ребёнку, а Странник в удивление поднял брови и стоял бы так же и дальше, если бы ребёнок не споткнулся и не полетел вниз с острова. Он действовал на инстинктах, подумать не успел, как уже использовал свой глаз бога и нырнул вниз за ребёнком, подхватывая, как оказалось, девочку на руки. — Люмин! — Фея сразу же подлетела к Страннику, стоило ему опуститься на землю. В полном недоумении юноша посмотрел на фею, думая, что та окончательно поехала крышей, раз не может отличить Люмин от ребёнка. Затем он перевёл взгляд на притихшую девочку на руках, да так и замер, пытаясь осмыслить увиденное. Девочка, которой от силы было около полутора-двух лет была так похожа на Люмин, что он подумал, будто это она и есть, только в детстве, а потом и вовсе, что это дочь путешественницы, ну мало ли, ведь девушка в Тейвате уже около четырёх лет была, вполне нормальный срок. Правда от последнего предположения стало как-то неприятно. Девочка же уставилась на него в ответ и юноше стало некомфортно от тяжёлого и слишком взрослого взгляда больших золотых глаз. На девочке даже одежда была, как у Люмин, разве что в уменьшенном масштабе, даже прическа точно такая же, как и цветы в ней. — А это...кто? — Спрашивает юноша, все ещё держа девочку. — Люмин! Паймон и путешественница исследовали руины, а потом сундук и бам, она стала такой! — Как можно короче рассказала фея, но суть Странник уловил и с ещё большим недоумением и интересом уставился на ребёнка. — Она нас...понимает? — Возможно нет, но сознание Люмин скорее всего спит, —ответила фея. — Паймон пыталась что-то спросить, но она ведёт себя как настоящий ребёнок! Паймон кое-как удалось её поймать и привести в обитель! Скарамучча поставил Люмин на землю, присаживаясь перед ней на корточки. Большие золотые глаза смотрели в упор на него даже не моргая, будто видели его душу. Его даже передернуло от этого взгляда. — И что мне с тобой делать? — Спросил Сказитель, щёлкнув малышку несильно по носу. Та скривилась, потерев кончик носа, но улыбнулась так ослепительно ярко, что дыхание перехватило. Даже будучи ребёнком Люмин не потеряла своей очаровательности, кажется, даже стала милее в детском обличие. Но была одна большая проблема. Очень большая проблема. Странник не знал, как вести себя с детьми, а так же не знал, куда с этой маленькой златовласой проблемой обращаться. Первой мыслью был алхимик с горы, но навряд ли он в этом разбирался, а второй...само как-нибудь пройдёт. К сожалению, в этом мире у него слишком мало знакомых, к которым можно было обратиться с маленькой проблемой, поэтому подхватив девчушку на руки, он решил направиться к Нахиде. Кому, как не Архонту мудрости знать решение возникшей проблемы.***
Если раньше Странник думал, что с детьми просто, то после непоседы в виде Люмин он поменял свое мнение в корне. Она не могла сидеть на месте и пары секунд, постоянно норовилась что-то потрогать, разбить, убежать и спрятаться, и это только малая доля всей проблемы. К огромному несчастью Странника, сила Люмин осталась при ней и он то и дело только и успевал уклоняться от летящих в него геоконструкций, ожившей травы, очень чувственных ударов молний, да небольших торнадо. Взрослая Люмин — та ещё заноза, которая из раза в раз треплет ему нервы, да выводит из себя, заставляя испытывать ранее неизвестные чувства. Маленькая Люмин — бедствие мирового масштаба, ведь стоило ему хоть на секунду отвернуться, как она уже создавала проблемы своей неконтролируемой силой. Одна стихия вызывала много проблем, а у путешественницы их было четыре. Пока он, Люмин и Паймон достигли храма Сурастаны, нервы Сказителя уже были на пределе, как и его бедная шляпа, вызвавшая интерес у девочки. И не только шляпа, украшение на шее и глаз бога так же привлекли внимание маленькой непоседы, а он и отказать ей не мог, ведь стоило лишь повысить голос, как девочка состраивала такое грустное лицо, что отказать ей было невозможно. Проблема номер два. Странник не знал, как вести себя с плачущими детьми, поэтому старался не доводить путешественницу до слез. Из плюсов было то, что Люмин молчала. Из минусов было то, что Люмин молчала. Она даже плакала молча, что уж говорить о другом, хотя Скарамучча считал, что уж лучше бы она издавала хоть какие-то звуки, ведь молчащий ребёнок — бедствие ещё большего масштаба, ведь не знаешь, что ожидать и чем именно она занимается, стоит оставить её одну. Поэтому одну он её и не оставлял от греха подальше. Взлохмаченный, весь растрепанный и с уже, кажется, дергающимся глазом юноша наконец-то достиг пункта назначения и смог ненадолго выдохнуть с огромным облегчением, даже фея, видя его состояние, никак не доставала и молча помогала с ребенком, хотя проку с феи было мало. — О Странник, вы снова поссорились с Люмин? — Спросила Нахида и юноша не сразу понял, откуда она говорит, пока Архонт не показалась перед ним. — Оу, так ты не один. — У нас большая беда! — Вклинилась Паймон, стоило увидеть Нахиду. — Очень большая беда, мы совсем не знаем, что делать! — Паймон взяла роль оратора на себя и во всех подробностях объяснила, что именно случилось, пока в это время Скарамучча под руку с Люмин ходили кругами по залу, изучая что-то, что нравилось девочке. — Хм... Такие случаи очень редки, но были, однако, скорее случалось все наоборот — люди старели и больше не могли вернуться в изначальный облик. Но, могу предположить, что в тех случаях ловушки вытягивали жизненные силы, что и способствовало быстрому старению, случай с Люмин сравнивать с теми было бы нелогично, — Нахида потерла подбородок, а затем подошла к Сказителю с ребёнком, коснувшись лба девочки. Люмин же резко отвернулась, ударив Архонта по руке и спрятала лицо на груди у Странника. Невольно юноша погладил её по спине, прижав к себе сильнее. — Осторожней. Не хватало ещё того, чтобы она расплакалась, её очень трудно успокоить, — сделал замечание Странник. — Паймон подтвердит! — Сознание Люмин заблокировано, но печать очень слабая и довольно быстро спадёт. У нормальных людей она бы продержалась около трех месяцев, Люмин же считать обычным человеком не стоит поэтому три-четыре дня, возможно меньше, а то и больше подождать стоит. Хотя, может даже пройти пара часов, как все встанет на круги своя, но я не уверена, что будет помнить хоть что-то, — покачала головой Нахида. — Я надеюсь, ты знаешь, как вести себя с детьми, ведь судя по её реакции, к другим людям она не пойдёт, кроме тебя. — Ох, как же тяжело, — покачала головой фея, а Странник лишь фыркнул, понимая, что ему предстоит вытерпеть. — Запомни, детям нужно много спать и правильно питаться, ни за что не давай много сладкого, это вредно, а ещё тяжёлую пищу давать тоже не стоит, может заболеть животик. Каши, некоторые фрукты и лёгкие супы, это то немногое, что можно есть маленьким детям. Не забывай укладывать её спать в обед иначе она будет капризничать и много плакать. Надеюсь, ты меня понял, извини, но я очень тороплюсь, мне за сегодня нужно сделать ещё много работы, и так потеряла время, пока разговаривала с вами. Хорошего тебе дня, Странник, увидимся позже, — Архонт мило улыбнулась, а Скарамучча нахмурился лишь больше, пытаясь запомнить сказанное Нахидой. В какой момент он, шестой из предвестников фатуи, которого ненавидели и боялись собственные подчинённые, жестокое и грубое подобие человека стало нянькой для ребёнка? Чем больше он проводил времени с путешественницей, тем больше в нем что-то менялось. Архонт исчезла также быстро, как и появилась, оставив фею и бывшего фатуи наедине. Кажется, ближайшие дни покой Страннику не светит.***
Уж что, а обитель для маленьких детей подготовлена не была, поэтому юноша не сводил взгляда с девочки ни на секунду с тех самых пор, как она заработала себе шишку на лбу и большую царапину на ноге. Как ни странно, но Люмин молчала, не проронив и звука, когда поранилась, она молчала, когда Паймон сбила девушку с ног, но разревелась, стоило только Сказителю повысить голос, и то не на неё, а на несносную фею, которая банально не могла проследить за Люмин, пока юноша готовил. Люмин было нужно все и ничего одновременно, она хотела потрогать все сразу, уронить что-нибудь, погреметь посудой (что, оказывается, весьма действенное средство, ведь девочка играла с ней целых десять минут), подергать Паймон за волосы и её красивый плащ, а ещё поиздеваться над шляпой Странника. За это время Скарамучча и Паймон заключили негласное временное перемирие в связи с общей проблемой в виде путешественницы под заклятием. Странник готов признать уже в третий раз, что с детьми очень непросто, особенно кормить. Пару раз Люмин чуть не перевернула тарелку с кашей, так старательно приготовленной бывшим предвестником. Мало ему было одних проблем, так её ещё и с ложечки пришлось кормить и остужать каждый раз, прежде чем дать ребёнку. Ему повезло, что он был счастливым обладателем анемо стихии, поэтому проблем особых не было, но Люмин ела с явной неохотой и тогда Странник злился, хотел было уже все высказать, накричать, однако сдерживался. От малейшего повышения голоса Люмин начинала плакать. А слезы — это многим хуже того, что он её кормил. Видимо, это вселенная так мстит ему за то, что он вытворял, когда превратился в кота. Гораздо проще, что удивительно, оказалось уложить Люмин спать. Помотав себе и ему нервы, девочка уснула за какие-то десять минут после того, как хорошо поела. Наступил целый час тишины, даже фея устало опустилась рядом с путешественницей, засыпая от тяжёлого дня. А ведь это был только обед, что будет вечером — ни Странник, ни Паймон знать не хотели. Взяв книгу, Скарамучча переместился в комнату к Люмин, чтобы можно было следить за ней и не упустить момент, когда она проснётся. Спящая Люмин — настоящий ангел, но лишь спящая. В своём оживленном состоянии она была тем ещё демоненком. К сожалению, тишина длилась всего один час и Люмин за это время успела выспаться и оказалась готова с новыми силами выносить мозг Страннику. К концу дня он точно свихнется, он никогда не думал, что ребёнок утомит его быстрее, чем сражение. Ближе к вечеру нервы сдали у Паймон и с громким воплем фея исчезла. Уж очень сильно ей надоело быть игрушкой Люмин, ведь девочка и за волосы её дёргала, и за плащ, и каждый аксессуар на фее был интересен ребёнку. В общем, сама действенная игрушка устала и сбежала от работы, оставив все на попечение Странника. Юноша такой перспективе был не рад, ведь одному было уж слишком тяжело. — Ну успокойся ты уже, а, — укачивая на руках Люмин, говорил Странник. Девочка отчего-то начала реветь и он все никак не мог успокоить, как бы не старался, а ведь время близилось к ночи, когда было уже пора укладывать путешественницу спать. Спать Люмин не хотела. Есть тоже не хотела. Играть с украшениями на его наряде так же не хотела. Люмин хотела лишь реветь без продыху, все больше и больше пугая Странника, ведь он совсем не знал, что именно делать, а путешественница не могла сказать, в чем именно дело. — А может ей плохо? Стоит сходить к врачу? — Предложила появившаяся Паймон, которой не нравилось состояние подруги. — Дети просто так не плачут, у неё может что-то болеть. — Где я тебе врача возьму так поздно? — Огрызнулся юноша, прижимая к себе всхлипывающую Люмин. — В Мондштате есть Барбара, она точно поможет! — воодушевленно предложила фея. На том и порешили. К огромному счастью Странника и Паймон, Барбара оказалась все ещё в соборе и её не пришлось долго искать. Едва ли девушка заприметила фею, то счастливо помахала рукой, подходя ближе к ним. — Паймон, и... Извините, я вас не знаю, — она вежливо улыбнулась, оглядывая Странника. — Что-то случилось? Хотя, не стоит объяснять, пройдемте. Когда Странник, Паймон и Барбара ушли в какое-то полупустое помещение, сестра почти сразу же сказала отдать ребёнка ей на осмотр. Странник против не был, Люмин была иного мнения и с рук Сказителя слезать не хотела, пришлось все оставить как есть, хоть Барбаре и не было удобно проводить осмотр. — Она очень похожа на путешественницу. Прямо точная копия, да и я давно не видела Люмин. — сказала Барбара, когда лечила Люмин. — Это ваша с ней дочь? От предположения обладательницы гидро глаза бога, фея чуть не влетела в стену, а Странник подавился воздухом от абсурдности сказанного. — Что за вздор! — Возмутилась вместо Сказителя фея, рассказав в кратце о ситуации. Барбара извинилась и закончив с лечением, отпустила всех домой. И вроде слова сестры из собора были глупыми и абсурдными, но Странник слишком задумался о них. Их с Люмин ребенок? Что за глупости, они чуть ли не вчера врагами были, откуда взяться ребёнку. Паймон была права, все было полным вздором и не стоило ему забивать голову глупостями. И все же, хотелось ли ему свою семью? Возможно... К счастью, развить удручающую тему ему не дали, ведь Люмин требовала к себе полного внимания, и уж тогда Сказителю пришлось оправдывать свое прозвище, рассказывая глупые сказки девочке, под которые она сладко и крепко заснула. К сожалению, ночью Скарамучче поспать не удалось, ведь он следил за девочкой, которая то и дело вертелась во сне, пока ближе к трём часам не успокоилась. А стоило лишь солнцу тронуть горизонт, как легкое свечение окутало тело Люмин, и прямо у него на глазах она превратилась обратно в свое истинное воплощение. Девушка продолжала сладко и крепко спать, пока Скарамучча разглядывал её бледное красивое лицо, едва коснулся кожи на щеках, убирая светлые волосы за ухо. Определённо, когда Люмин спала, она обладала куда большей очаровательностью, чем пока бодрствовала. Ни язвительных комментариев, ни каменного, почти ничего не выражающего лица. Лишь умиротворение и покой окутывали её. — Скара... Неожиданно позвала Люмин, на секунду открыв глаза, они блеснули золотом, и так красиво это было в предрассветном освещении, что запомнится ему надолго, хоть и длилось это всего мгновение. У него перехватило дыхание, он боялся даже пошевелиться. Ему очень хотелось узнать, что ей снилось и почему она зовёт его. Для кого-то звезды были только ночью, а для него звезда была всегда рядом с ним. То, о чем мечтают многие сейчас так близко к нему, что о большем нельзя и мечтать. Юноша уже не знал, как бороться с тем, что он чувствует к путешественнице, как спрятать это глубоко в себе и не позволять увидеть никому, даже ей. Он ушёл от неё на рассвете, когда солнце уже наполовину вышло из-за горизонта. Когда-нибудь он скажет, но только вдруг это "когда", не превратится в "если". Ведь он не создан для чувств, так ему было предначертано судьбой, таким его сделали. Но Люмин всегда думала иначе...