***
Фонтейн. Этот регион отличался от свободного Мондшата, от статного Ли Юэ, грозной Инадзумы и сложного Сумеру. Здесь все живут по строгим правилам, стараются следовать общему закону и боятся его нарушать, чтобы не оказаться на весах правосудия в суде. Если и находятся смельчаки, желающие обойти закон, то это либо глупцы, либо очень сильные люди. Странник считал, что Люмин относилась к обоим группам одновременно, ведь нет глупее человека, бросившего вызов архонту в Инадзуме, но и не стоит упускать то, что девушка смогла победить. Он пробирался по мощеным улицам сквозь толпу людей и проезжающих мимо уродливых механизмов, на которых передвигались люди. Запах выхлопов был отвратителен, как и сама окраина столицы. По последним новостям Люмин видели именно здесь: правдива ли эта информация или нет, но не проверить он не мог. Некоторые смотрели на него заинтересованно, некоторые с осторожностью, а остальные вовсе не обращали внимания. Проходящий мимо патруль даже не остановил его, видимо, не посчитали нужным. Пахло сыростью. Шел мелкий раздражающий дождь, но на одежду не попадал — шляпа защищала. По сравнению с Сумеру, где повсюду присутствовали растения, в Фонтейне аналогично присутствовала вода. В городе чувствовалась напряженная атмосфера. Как показал ему опыт путешествий после того, как он стер себя из Ирминсуля и появилась его "новая личность" — хочешь узнать что-то, зайди в таверну. Пьяницы и просто посетители не прочь потрепать языком за кружкой алкоголя. Войдя в одну небольшую постройку с выцветшей вывеской «Таверна», он словил на себе сразу кучу подозрительных взглядов. Ну конечно, он незнакомец и выбивается из общего числа местных жителей своей внешностью, одеждой, возможно даже манерой. Сев за пустующий столик, Странник жестом подозвал официанта, заказав кружку местного алкоголя. Ему ведь не нужно привлекать внимание, пусть считают его обычным путешественником решившим выпить. Разве есть в этом что-то подозрительное? Он прислушался к окружению. Сначала все начали говорить тихо, но затем шум снова поднялся, новый посетитель перестал интересовать многих, кроме сидевшего на перилах второго этажа светловолосого юноши в черном цилиндре. Он неотрывно наблюдал за новоприбывшим, попивая что-то из своего бокала. — Слыхал, та беленькая все-таки допрыгалась, — вдруг сказал кто-то сидевший позади Странника своему товарищу. Сказитель прислушался. — Заслужила. Думала, раз одного архонта победила, так и второй окажется по плечу. Как самонадеянно. А ведь я считал ее героиней, а оно вон как оказалось. Очередная выскочка, раз решила пойти против правосудия, — второй говоривший отвратительно засмеялся. Странник сжал кулаки, но приступ сейчас же размазать говорившего о стену сдержал. — Жалко не увидел, как ее казнили. — Публичная казнь хоть и давно не использовалась, но пошла явно на пользу. В городе стало тихо в последнюю неделю. А зрелище было стоящее, девчонка до конца сопротивлялась и даже почти сбежала от верховного судьи, но появился наш архонт и дело с концом. Только цветок белый от девчонки и остался, — на некоторое время они затихли. — Девчонку хоть и убили, но та успела спасти свою мелкую подружку. Говорят, до сих пор не смогли найти то странное существо, но вроде как ее видели в лесу неподалеку от города. Паймон? — Да кто же туда в здравом уме сунется без глаза бога, там же все монстрами кишит, давно уже съели ту мелкую. — И то верно, — согласился мужчина. — Что подозрительно в этом, так это то, что судья Нёвиллет был как-то связан с девчонкой. — Да глупости это. Никто так не чтит закон, как судья. К чему ему было связываться с преступницей? Да к тому же, он сам ей приговор и назначил. — Да слух такой пошел просто. Вокруг этой прославленной путешественницы слишком много странных слухов ходило. И почитателей у нее много, она ведь как никак народный герой, Почетный рыцарь и ещё множество других титулов. В «Паровой птице» она всегда слыла звездой и столько выпусков с ней уже вышло, не счесть. — Много о себе возомнила, вот и получила то, что заслужила. Ладно, хватит об этом, уже надоело. И так все говорят только об этой шавке неизвестно откуда взявшейся... Кружка в руках Странника треснула, к нему сразу же подбежала официантка, с предложение заменить, но он отказался. Юноша оставил мору на столе, покидая его. — Эй, ты, — обратился он к мужчине. Тот сразу же обратил внимание на подошедшего и понял смысл фразы "кровь стынет в жилах" на себе. Пусть незнакомец выглядел юным, но взгляд танзанитовых глаз метал молнии. В этом взгляде чувствовалась скрытая угроза, от которой шли мурашки по коже. Его убьют, точно сейчас убьют. — Где находится лес с монстрами? — Милая улыбка Сказителя и ровный мягкий голос вводили в заблуждение. Мужчина понимал, что перед ним хищник и если он не ответит — его убьют. — На юго-востоке от г-города, в н-нескольких к-километрах, — мужчина начал заикаться под конец фразы. Когда Сказитель отошёл от их столика дышать стало легче обоим. Наблюдавший за всем юноша, сидевший на перилах лишь улыбнулся предвкушая занимательное шоу. Как оказалась, девушка была права о появлении на сцене новых фигур из-за того спектакля, что они устроили. Не прелесть ли? Выходил из таверны Странник в отвратительном настроении. Хотелось вернуться и убить тех двоих на месте, но он сдержал сей порыв. Ему уж точно проблемы с законом не нужны и порядок нарушать он не хотел. Несмотря на всю полученную информацию, он все равно отказывался верить в то, что она правдива. Даже если Люмин и рискнула пойти на Архонта, то точно не проиграла бы, с ее то силами. Она победила Сёки но Ками, саму Эи и проиграла какому-то гидро архонту? Что за бред, ведь с приходом в Фонтейн у путешественницы теперь пять стихий. Странник всегда знал, что со своими силами Люмин управлялась грамотно, лично и не раз убеждался в этом. Но если бы это было неправдой, стала бы девушка оставлять фею одну в каком-то злополучном лесу? Путешественница любила свою подружку и одну ее бы не оставила. На одно короткое мгновение Странник почувствовал чей-то взгляд и сразу же посмотрел в ту сторону. Что-то светлое скрылось в переулке. Люмин? Но когда он достиг того места, обнаружил лишь тупик и сидящую на земле кошку с бирюзовым бантом на шее. Как же больно в груди, пусть там и была лишь пустота. Он все равно не будет верить в те слова, ему плевать, что это видели многие жители, Люмин жива.***
Конечно место своего обитания фея выбрала отличное, ведь с виду лес так и кричал, что лучше не заходить дальше иначе реально съедят. Впрочем, Страннику обитающие там враги проблем особых не доставили. Проблемы возникли лишь с поисками феи, которая вроде как находилась в этом лесу. А не глупо ли Сказитель поступил, сразу же ринувшись в лес из-за какого-то слуха? Однако, уже было поздно говорить об этом, он уже тут. Следов феи нет, да и она их не оставляет. Как тогда искать? Вопрос очень хороший, зато ответ плохой — он не знает. Ждать чуда? Странник в такое давно не верит, если Паймон скрывается, то не будет же специально показываться людям. Чужое присутствие он почувствовал сразу, но виду не подал, продолжая в раздумьях разглядывать труп монстра. Юноша не чувствовал враждебности, но наблюдавший часто менял позиции, видимо боялся быть замеченным. Чтобы не вызвать подозрений, Скарамучча двинулся дальше, вглубь леса, продолжая чувствовать взгляд преследователя на себе. Кто-то нарочно дает знать о своем присутствии? Развить мысль Страннику не дают монстры, правда очень странные. Нет, не так, монстры были мертвы, о чем говорил едва заметный исходивший от них трупный запах. Зомби? Однажды Люмин рассказывала о девочке из Ли Юэ, так что такой исход не невозможен. И все же, двигались монстры дергано и слишком неестественно. Марионетки? Проверить было не так сложно, стоило ударить чуть выше головы монстра, как сверкнули в слабом свете солнца нити, а монстр безжизненно упал на землю. Рядом с лицом просвистела стрела, оставляя небольшой след. Вторую Сказитель уже умудряется поймать, обжигаясь, но плевать на боль, важно то, что наблюдатель теперь решил напасть и постоянно меняет позицию. Активировав ханэга, Сказитель стал значительно быстрее перемещаться, почти сразу же оказавшись на том месте, откуда была пущена стрела. Как он и думал, стрелявший уже поменял позицию и стрела прилетела с прямо противоположной стороны. Из-за высоких деревьев отследить перемещения противника было сложно, однако на хвост преследователю он все же сел и атаки предсказать мог, используя деревья, как щит. Люмин часто любила говорить о том, что ветер помогает ей в сражениях, сопровождает ее везде, стоит только прислушаться, и тогда ветер расскажет обо всем. Спрятавшись за широким стволом дерева, Странник прислушался к окружению: журчание воды, кваканье лягушки, рычание монстров, свист ветра, легкий шелест листьев и шуршание ткани. Как оказывается полезно быть обладателем анемо глаза бога. Сказитель перемещался по воздуху, совсем неслышно, стараясь не задевать ветки. Когда сверху показалась чья-то тень, он незамедлительно напал, отправив вперед себя пару лезвий ветра, которые столкнулись с огненными стрелами, вызывая небольшой взрыв. Огибая деревья, на довольно высокой скорости, Странник то уклонялся, то отбивался от стрел и надо отдать должное нападавшему — он умудрялся так долго бегать от самого Сказителя, но шутки кончились, когда Скарамучча активировал Кёгэн на огромной площади, сбивая врага с пути и ломая деревья вокруг. Что-то черное упало на землю с дерева. — Все! Я сдаюсь! Сдаюсь! — Сказал неизвестный светловлосый юноша, лежа на земле. Пусть Сказитель использовал не всю мощь, но потрепал преследователя знатно. Черно-красный плащ был изрезан в ленточки, а лежащий рядом лук поломан на две части. — Красавица была права, что с тобой лучше не играть. Эй, да подожди ты! Я знаю, где Паймон, ты ведь ее ищешь?! — Уползая назад, сказал обладатель фиолетовых глаз, когда Сказитель решил использовать юбан мэйгэн на нем, чтобы добить. — Кто ты? — Тебе знать не обязательно, — отрехивая цилиндр, говорит блондин. — Линн! Линн я! Я знаю Люмин и Паймон! — Снова роняя свой головной убор, говорит юноша, поднимая руки вверх в знак капитуляции, когда Странник активирует юбан мэйгэн. — Что ты такой бешенный-то... — шепотом добавляет он. — А теперь ты расскажешь все, что знаешь, — предельно вежливая улыбка от которой Линна бросило в дрожь. Люмин предупреждала, что он спокойно может убить, но лучник как всегда пропустил напутствие мимо ушей, за что получил. — Где Люмин? — Казнили, разве не в курсе? Она так и сказала: “Если я не вернусь, то потом явится один парень, который несомненно будет искать либо меня, либо Паймон. Он вам, если что, поможет". Прямая цитата если что, — Линн продолжал держать руки поднятыми, боясь гнева юноши перед ним. — Я все расскажу, дай только встать. Странник не поверил ни в единое его слово. Люмин жива. Другого исхода он не примет. Сказитель опускает руку, развеивая энергию анемо. Мальчишка перед ним доверия не вызывал, но послушать он его не против. Убить он всегда может, но если блондин действительно знал о местонахождении тех, кого он ищет — Странник будет благодарен. — Паймон и правда в этом лесу, в нашем небольшом и скромном убежище. Она наверняка сейчас с сестрой, — он встает, отряхивая одежду от пыли и грязи. Правда то, во что он одет — одеждой теперь не назвать после атаки Сказителя. — Мой любимый наряд... — Линн тяжело вздохнул, смирившись с потерей. — Идем, эта мелкая обжора уже заждалась, как только красавица ее содержала, это же сколько трат, — сокрушался юноша. — Красавица? — Люмин. Неужели не считаешь ее красивой? — Он хитро улыбнулся, надевая цилиндр, но улыбка так же быстро стерлась с его лица. Если бы взглядом можно было убить, Линн трижды был бы мертв. — Я понял, больше не буду так ее назвать, — от страха быть убитым даже во рту пересохло, из-за чего голос стал осипшим. — У нас тут небольшое убежище в центре леса. Хорошая позиция, никто не сунется, потому что боится, а если и сунется, то умрет. Болотистая местность никого не пощадит, — он развел руками. — Я спрошу еще один раз, у тебя будет еще один шанс ответить мне правду. Где Люмин? — Она умерла, — Линн остановился, взглянув прямо в танзанитовые глаза. В лиловых глазах отразилась печаль, но юноша быстро отвернулся, пряча свои эмоции. — К сожалению, мы просчитались и лишились важной фигуры. Он лжет. Странник уверен, что Линн лжет, потому что Люмин не может умереть. Правда же? Люмин жива, она не может умереть. Не может. — Хватит лгать... — Если ты не веришь мне, то должен поверить Паймон. Она была там, она видела казнь и сама чудом выжила, благодаря путешественнице. Странник все равно не верит. Ни единому слову не верит и не поверит. В груди так сильно болит. Дышать становится невыносимо трудно, но внешне он не показывает своей слабости. Она жива. Жива жива жива жива. Как они оказываются около небольшой хижины Странник не помнит. Всю дорогу он боролся с собой, с осознанием, что Люмин действительно больше нет в живых. Нет. Это все ложь. Он знает, что она жива, он чувствует. Юноша непроизвольно касается белоснежного пера на груди, пытаясь себя успокоить. — Ты наконец-то вернулся, — слышится женский голос. — Тебя только за смертью посылать, — вылетает из домика Паймон. — А ты что здесь делаешь?! — Возмущается фея, как только видит Сказителя. — Да как ты посмел сюда явиться после всего произошедшего?! Ты! Мерзкий фатуи! Если бы только ты не бросил Люмин, с ней бы сейчас все было хорошо! Из-за тебя мы так рано ушли в Фонтейн! Из-за тебя Люмин так долго страдала и ослабла! Это все из-за тебя! — Накинулась Паймон на Сказителя с обвинениями, а вышедшая за ней неизвестная девушка как-то странно посмотрела на нее, но это выражение лица тут же сменилось грустью. — Пойдем-ка отсюда, — заталкивая сестру в дом, сказал Линн, оставляя Паймон и Сказителя наедине. — Действуем, как сказала Люмин. Когда Странник и фея остались остались с глазу на глаз, Паймон замолчала, грозно сверкая своими глазами. — Ответь мне на вопрос: Люмин жива? Этот все, что мне нужно знать и я оставлю тебя в покое. Фея взглянула на него грустно, в уголках ее глаз появились слезы. — Нет. Она погибла. Сказителю будто выбили землю из-под ног. Они все лгут. Это все ложь, это просто месть за то, что он сказал тогда в храме Сурастаны. Это все ложь. Люмин не может умереть. Паймон ему врет. Он хватается за грудь, дыша слишком часто. Ему еще никогда не было так больно, никогда и ничто в его груди не болело так сильно, ведь раньше там всегда было пусто. Его словно разрывало на части. Ему врут. Все, что ему сказали — ложь. Люмин жива, она точно жива, он чувствует это. Она не могла так просто покинуть этот мир. Не могла... Перед глазами все плывет и он больше не слышит, что говорит фея.***
Сказитель приходит в себя лишь ночью. В голове было пусто, ни единой мысли. Сил встать не было, как и в принципе просто двигаться. Пусть ему дадут умереть в одиночестве, все равно смысла жить не было, если Люмин мертва. Он все еще не хочет верить в это. И не верит, но от правды не убежать. Он закрывает глаза сгибом локтя, вытирая проступившие слёзы. Когда только стал таким до отвращения слабым? Люмин бы не оценила. Люмин. Почему он просто не может жить так, как хочет, с тем, с кем хочет. Почему обязательно на его пути возникнут преграды, мешающие жить счастливой жизнью? Все из-за того, что он всего лишь кукла? Это такое проклятье, что все, кого он любит, кто ему дорог — умирают? Жизнь наказывает его за прошлые грехи? Видимо, так и есть. Он все-таки решается встать. Осматривается, отмечая, что комната выглядит слишком знакомо. Да, это его комнаты в обители. Он так давно здесь не был, но ничего не изменилось. Все вещи остались на своих местах, Люмин ничего не поменяла. Ему казалось, что после всего сказанного им девушка уничтожит все, что напоминало бы ей о нем. Но она оставила все, как есть. Его сюда впустила Паймон? Скорее всего, она дала пропуск кому-то из тех людей и они уже оставили его здесь. Юноша выходит из комнаты, осматривая такую знакомую обитель, которая успела стать ему домом. Совершенно ничего не поменялось. Кабинет, кухня, гостиная... Все было на своих местах, будто и не было тех двух месяцев. Странник покидает здание, выходя на улицу. Светила огромная искусственная луна, освещая острова. Он спускается, держа свой путь к полюбившемуся озеру. Его словно что-то тянуло туда...Вода там помогала остудить голову, расслабиться. Даже на острове совсем ничего не поменялось. В голове сразу же возникают воспоминания, как однажды он совсем случайно встретился на этом месте с Люмин в весьма неловком положении. Могли ли они тогда предположить, что будет с ними в будущем? Как сильно полюбят друг друга? Или уже тогда любили? Сейчас была похожая картина. Светила луна отражаясь на поверхности озера, ветер тихо качал деревья... И светловолосая девушка, поднимая лицо к небу наслаждалась прохладной водой. Капли медленно стекали со светлых волос по ее бледной коже. Люмин? Он моргает, жмурится, пытаясь отогнать морок, но все остается на своих местах. — Люмин... — произносит он и девушка оборачивается, подарив успокаивающий взгляд золотых глаз. Он оказывается рядом почти моментально, не обращая внимания на то, что залез в воду одетым. Это было не важно, совсем не важно. Юноша касается хрупких обнаженных плеч девушки, всматривается в ее лицо, встречается со взглядом золотых глаз, дарящих успокоение. — Ты... — он не может ничего сказать, не может сделать вдох, не может поверить в происходящее. Сказитель не чувствует, как холодна вода, не чувствует, как текут по щекам слезы. — Все хорошо, — девичья ладонь касается щеки юноши и это прикосновение обжигает. — Я жива, Скара. Со мной все хорошо. — Но... — Прости. Они говорили так, потому что я приказала. Это сложно так просто объяснить, но все было лишь игрой на публику. Моя смерть — это всего лишь спектакль для врагов. Он аккуратно обхватывает обеими руками лицо девушки, продолжая неотрывно смотреть в золотые глаза. Как он скучал, архонты, как же он скучал. — Скара... — ее голос полон нежности. Это ведь не сон? Он же не проснется? — Прости меня, — шепчет он, пока есть возможность извиниться за все, что он сказал ранее. — Пожалуйста, прости меня. Можешь ударить меня, что угодно, но только не уходи. — Это все всего лишь обстоятельства, — девушка касается лбом его лба, закрывая глаза. — Я люблю тебя и всегда буду любить только тебя. Я никуда не уйду, но и ты больше не оставляй меня... Он целует ее первый. Невинно касается девичьих губ, целует нежно и невесомо, словно действуй он более напористее — она исчезнет. Люмин не торопит, отвечает той же нежностью. Все обиды оказываются забыты, они уже достаточно сделали друг другу больно, повторения не хочет никто. — Я люблю тебя. Так сильно люблю, — он смотрит на нее и не может насмотреться, не может поверить в ошеломляющую реальность. Он был готов смириться с ее смертью, а тут... Большего ему и не нужно, только она. Сейчас перед ней словно тот чистый и невинный Кабукимоно, нежный и не испорченный жизнью, с открытым взглядом и мягкой улыбкой. — Скара...— мечница невесомо целует его губы. — Вижу, ты носишь его, — переводит взгляд на белоснежное перо на груди Странника. — Потому что это то единственное, что ты оставила после себя. — Хочешь скажу, что оно значит? — Спрашивает она и получает в ответ кивок.— На моей родине подарить перо — значит разделить жизнь на двоих, доверить свою свободу тому, кому действительно доверяешь. Для нас, кто всегда свободен, кто бороздит небесные просторы и ценит свободу больше жизни — это многое значит. Можно сказать, это аналог предложения руки и сердца, — девушка смущенно улыбается. — Конечно, обычно так делают мужчины, и все же... Этим я хотела показать, как сильно люблю тебя. Нас ничто не разлучит, если нужно будет, я заберу тебя с собой, а то и вовсе останусь в Тейвате. Мне было очень больно, когда ты выбросил его. — Прости, — он столько раз извинился за эти десять минут, сколько не извинялся за всю жизнь. — Прости... — Это осталось позади... Главное, что ты сейчас здесь, со мной, — она тянется за поцелуем, прилегая обнаженным телом к нему. — Не оставляй меня... — Не оставлю.