Green&Gold

8 октября 2003 г., воскресенье — Уф… — Гарри слабо застонал, даже не открыв глаза. Мерлин, как же его мутило. Неужели он вчера выпил целый ликёрный магазин? Почему у него так сильно болит голова и так скованно тело? Гарри потянулся, снова застонав, и открыл глаза… …на солнечный свет. Яркий, несносный солнечный свет. — Который час? — пробормотал он вслух. — Почти семь тридцать. — КАКОГО ЧЁРТА? — Гарри крутанулся в кресле, машинально потянувшись за палочкой, так как на его вопрос, заданный самому себе, ответил кто-то другой. К счастью, палочки при нём не было… За что, как ему казалось, он никогда не должен был быть благодарен. …ведь человеком, ответившим на его вопрос, был Джаспер. Джаспер, который мог спросить, почему Гарри размахивает перед его лицом куском дерева. Или еще хуже — Джаспер, который мог быть оглушён и подвергнут воздействию магии за то, что напугал Гарри. На самом деле, Гарри перефразировал эту фразу, когда до него дошла вся странность ситуации. Джаспер, который, возможно, был оглушён и подвергнут воздействию магии за реальное преступление — проникновение в дом Гарри. Гарри видел всё нечётко, но был уверен, что это Джаспер. Но… но это не имело никакого смысла? Не так ли? Он нащупал свои очки, нашёл их в боковой стенке кресла и надел, чтобы лучше видеть. Ага. Это был Джаспер, который с забавной полуулыбкой стоял в дверях. — Что… — Гарри пришлось прочистить горло, затёкшее от сна, и прогнать боль, которая запульсировала в голове от его собственного испуганного крика. — Что ты здесь делаешь? — потребовал Гарри. — Лови. — Джаспер проигнорировал его вопрос и бросил что-то Гарри. Мягкий, белый пакет, который Гарри легко поймал. — Ты вломился в мой дом в семь тридцать утра, чтобы принести мне… бинты? — Гарри знал, что Гермиона защищала американских магглов ошибочно. Это не было нормальным поведением. Эти люди были сумасшедшими. — Нет. Я вломился в твой дом вчера в восемь часов вечера, — спокойно ответил Джаспер. Как будто в этом не было ничего удивительного. — Но тебе нужно сменить повязки, иначе ты попадёшь в больницу с ужасной инфекцией. Гарри покачал головой, хотя это и отозвалось острой болью в его теле. Что, черт возьми, происходит? — Что, черт возьми, происходит? — спросил он прямо. — Зачем ты пришёл сюда? Почему у меня инфекция? Теперь Джаспер выглядел озадаченным. Он медленно вошёл в гостиную и наклонил голову, чтобы осмотреть Гарри. — Ты ничего не помнишь со вчерашнего вечера? Гарри протёр глаза и попытался найти кусочки головоломки, которых ему явно не хватало. Вчера он ездил в Хогвартс, и это было ужасно. Потом он вернулся домой и начал пить. А потом… Ох. Черт. И тогда ему пришла в голову блестящая идея, что, возможно, дары оставили лазейку, и Гарри всё ещё может умереть магловским способом. И он проверил эту теорию, перерезав себе оба запястья так глубоко, как только мог. Он помнил, какое облегчение испытал, когда его сознание медленно отключилось, дыхание замедлилось почти до нуля, а пульс упал до медленного и неровного. Он вспомнил, как был разочарован и взбешён, когда через несколько минут открыл глаза, а его тело снова полностью функционировало. Единственным доказательством его действий были толстые белые шрамы на обоих запястьях. Он уже даже не был пьян. Он принял душ (забыв, видимо, при этом свою палочку в кармане грязных брюк, к стыду Аластора Грюма), надел самую удобную одежду, какую только мог, выпил остатки алкоголя в доме, а затем плакал и ругался на коленях, пока не отрубился в кресле. Однако ни одно из этих неприятных воспоминаний не объясняло присутствия Джаспера. — Нет, не очень, — уклончиво ответил Гарри. — Я точно не помню, чтобы ты появлялся. — Я с удовольствием расскажу тебе о том, как было интересно наблюдать за твоим жутким опьянением, если ты, конечно, сначала пойдёшь менять бинты, — сказал Джаспер с кривой и, вероятно, дразнящей улыбкой. Бинты. Гарри снова посмотрел на мягкую белую упаковку. Точно. — Почему… Почему ты решил, что они мне нужны? — медленно спросил он. Мерлин. Джаспер ведь не видел, как он резал себе руки? Гарри не помнил, чтобы видел его до того, как он призвал нож, умер, а потом ожил, но в тот момент он был немного занят. Пожалуйста, не дайте мне раскрыть мир волшебников перед маглами, — умолял Гарри всех, кто мог его услышать. Гарри плохо умел накладывать обливиэйт, а Гермиона не переставала читать ему лекции об опасности воздействия, если ему приходилось обращаться к ней за помощью. Что ж. Когда-нибудь она перестанет. Очевидно, когда она скончается от старости, а Гарри всё ещё будет чёртовым, трижды проклятым, восемнадцатилетним подростком. Семнадцатилетним. Он даже не дожил до восемнадцати. Мерлин. Это было удручающе. — Я пытался позвонить тебе вчера, но забеспокоился, когда ты не ответил, — терпеливо сказал Джаспер, устраиваясь на диване Гарри. По мере того, как Джаспер говорил, Гарри чувствовал, как успокаивается, отгоняя от себя груз собственных мыслей. Он не был уверен, было ли это свидетельством его собственных навыков окклюменции (он был уверен, что Снейп насмехается над ним в загробном мире только за эту мысль), огромного количества сна, который он, очевидно, получил прошлой ночью, или просто богатый голос Джаспера, который делал это. — Я пришёл проведать тебя, а там повсюду кровь, — продолжал Джаспер. — Ты пробормотал что-то о том, что порезал руку, и я принёс свежие бинты, чтобы ты не подхватил инфекцию. А потом я остался на ночь на тот случай, если тебя нужно будет отвезти в больницу. Тебе действительно нужно сменить бинты. Их нужно менять каждые восемь часов, а прошло уже не меньше двенадцати. Гарри никогда так сильно не скучал по своим друзьям, как в этот момент. Несмотря на странный статус Гарри как «неспособного умереть», ему никогда не пришлось бы притворяться раненым, если бы он находился среди других ведьм и волшебников. — Тогда я просто… пойду и сделаю это, — сказал Гарри. Он остановился на полпути к ванной, когда его посетила ужасная мысль. — Я уже сказал, как порезал руку? — спросил он Джаспера, делая вид, что его ответ не имеет для Гарри никакого значения. Гарри окинул взглядом гостиную, оценив свежевымытые полы, и почувствовал облегчение от того, что следы ночного происшествия не были выставлены на всеобщее обозрение. Ему не очень хотелось видеть лужу собственной крови, он и так достаточно натерпелся в жизни, спасибо большое. То, что Джаспер, очевидно, все убрал, все же смущало, но не настолько, как если бы он проболтался о том, что пытался умереть. — Нет, — сказал Джаспер. — Когда я приехал, твой дом выглядел так, словно произошло убийство, и ты был в процессе потери сознания в своём кресле. — И ты всё убрал? — спросил Гарри. — Бинты, Гарри, — проворчал Джаспер. — Я с удовольствием объясню тебе за завтраком. Бинты для предотвращения заражения. Точно. Гарри нахмурился, захлопывая за собой дверь ванной комнаты. — Это чертовски неприятная ситуация, в которую только можно попасть, — проворчал он, недоуменно глядя на белый бинт. Он неуверенно отщипнул бинт и обмотал его вокруг обоих предплечий, туго завязав. В них не было необходимости, так как магия уже исцелила его, но они прикрывали шрамы, оставшиеся после эксперимента, на случай если кому-то придёт в голову проверить. Гарри опустил рукава джемпера, чтобы прикрыть руки, и вернулся к Джасперу, чтобы получить от него более подробное объяснение. Джаспер ждал его у барной стойки на кухне, несправедливо выглядя как некая идеальная версия мужчины-вейлы, небрежно сидящего на высоком стуле. Несмотря на то, что он, по-видимому, спал на диване Гарри, его одежда была не потрёпана и прекрасно облегала его высокое и стройное тело. Мягкий поток ткани лишь дополнял образ изящества, которым он всегда обладал. Его взгляд был мягким, цвета жидкого золота, пока он осматривал руки Гарри, с одобрением кивая на белую повязку, выглядывающую из-под его левого рукава. — Хочешь позавтракать? — спросил Джаспер, прозвучав невероятно вежливо и терпеливо. — Я поел до того, как ты проснулся. Надеюсь, ты не против, что я положил немного еды в твой холодильник. Пожалуйста. — Я в порядке, — Гарри опустился на сиденье рядом с Джаспером, даже не пытаясь подражать его изящной позе. — Если хочешь, можешь рассказать мне, что именно ты делал прошлой ночью. Джаспер ухмыльнулся и пододвинул к нему бутылку с водой и пластиковую ванночку с магловским лекарством. — Я обменяюсь с тобой? Я уверен, что у тебя все болит, и тебе нужно выпить воды, чтобы ускорить восполнение крови. Ради всего святого… — Ты хуже Гермионы, — Гарри уставился на Джаспера. — И это не чёртов комплимент. — Я спрошу ее, думает ли она так, когда однажды встречу ее, — усмехнулся Джаспер. — Ну же, порадуй меня. Две таблетки аспирина и одна бутылка воды, и я расскажу тебе все, что ты хочешь знать. Гарри настороженно посмотрел на бутылочку с аспирином. Он никогда раньше не принимал магловских лекарств. Тётя никогда бы не стала тратить на него деньги, а в Хогвартсе у него был доступ к зельям, которые действовали мгновенно и без усилий. Но не убивать же его, чтобы попробовать. С этими горькими мыслями Гарри откупорил бутылочку, проглотил две таблетки размером с ноготь и запил внушительным количеством воды. — Твоя очередь, — сказал он Джасперу. — Ты убирался в моем доме? Почему? Зачем ты вообще мне звонил? — Я звонил, чтобы узнать, как прошёл твой день в пятницу, — ровно ответил Джаспер. — Я беспокоился, что у тебя был длинный день без Элис. Как я уже говорил, ты не отвечал, а я был неподалёку и решил зайти проверить, как ты. Ты не открыл дверь, но мне показалось, что я слышал тебя внутри, и я забеспокоился, что ты ранен. Я вошёл и обнаружил, что твоя квартира разрушена, а ты пьян, как матрос. Ты сказал, что порезал руку, а потом отключился. Я прибрался, потому что так поступают друзья. Гарри не мог поспорить с последним пунктом, его друзья неоднократно убирали за ним. Его друзья. — О, они будут в ярости, — Гарри прижался лбом к стойке и застонал. Он был немного расстроен, когда вчера покидал Хогвартс, и даже не сказал Гермионе, Рону и Джинни, что уезжает. Потом он заблокировал свой камин. Поэтому единственное, что, возможно, удерживало от появления вопиллера в любой момент, — это то, что Гермиона знала, что он пытается выдать себя за магла. — Кто? — спросил Джаспер. — В основном Джинни, — ответил Гарри, неохотно садясь обратно. — Я должен был, эм… позвонить друзьям вчера вечером и забыл. — Обычный побочный эффект от выпивки, я уверен. Гарри закатил глаза от сухого тона Джаспера, а затем поморщился, так как голова действительно сильно болела. В какой-то момент ему пришлось перестать топить свои печали в алкоголе, это действительно было не так эффективно, как казалось Сириусу. Сириус. — Кто из них опять Джинни? — спросил Джаспер, возвращая Гарри к разговору, прежде чем тот успел почувствовать вину и печаль, которые он всегда испытывал, когда думал о своём крестном отце. — Сестра Рона, бывшая девушка, — сказал Гарри. — Рыжая, которая собирается отшлёпать меня, когда я увижу ее в следующий раз. — Бывшая девушка? — Гарри посмотрел на Джаспера и поднял бровь, заметив, как тот напрягся на своём месте. — Правда? — Да, — слабо улыбнулся Гарри, вспоминая долгие вечера у гриффиндорского камина с Джинни. Просто болтали, смеялись, обжимались и чувствовали себя до смешного нормально. — Мы встречались недолго, но она до сих пор одна из моих лучших подруг. — Что случилось? Гарри пожал плечами и стал теребить рукав своего джемпера. — Она сказала, что мы пытались заставить работать что-то, чего просто не было. Гарри приходилось утешать только одного друга при расставании, и Рон был слишком доволен, что его укололи Лавандой, когда это случилось, но он был уверен, что фырканье — это не та реакция, которая должна быть у человека. — Извини, — усмехнулся Джаспер и извиняюще кивнул головой Гарри. — Просто… Элис говорила тебе, что я встречался с девушкой, которая сказала мне именно это, когда рассталась со мной? — Серьёзно? — Гарри издал короткий смешок. — Какое чёртово совпадение. Глаза Джаспера тлели, золотистый оттенок выглядел по-настоящему жидким, когда он встретился взглядом с глазами Гарри. — Действительно, чёртово совпадение, — пробормотал он. Гарри застыл под его взглядом, вероятно, на неоправданно долгое время, прежде чем он прочистил горло, поспешно поднялся на ноги и двинулся к холодильнику. — Ты сказал, что положил сюда еду? — спросил он Джаспера, пытаясь отвлечь его от своего разгорячённого лица. — Немного, — ответил Джаспер, похоже, совершенно не обращая внимания на странное поведение Гарри. Гарри схватил пакет с виноградом и принялся тщательно его промывать, прежде чем почувствовал, что температура его лица пришла в норму и он может спокойно сесть обратно. — У тебя есть какие-нибудь планы на сегодня? — спросил Джаспер. Гарри надеялся, что «сегодня» не будет, поэтому просто покачал головой. — Может быть, пойду посмотрю, не занят ли Джейкоб, — подумал он, прожевав пару виноградин. — Он хотел попробовать мой мотоцикл. — Если у тебя еще нет этих планов, могу ли я убедить тебя сделать их вместе со мной? Гарри подмигнул Джасперу, и у него появилось ощущение, что сегодняшний день может закончиться еще более необычно, чем вчерашний. К тому же он почти уверен, что прошлой ночью он умер и ожил, так что… — Разве ты не идёшь в поход со своей семьёй? — пробурчал он. — Нет. Хотя в какой-то момент ты должен рассказать мне, почему ты «чертовски ненавидишь походы», — Джаспер, подражая акценту Гарри, рассмеялся ровно настолько, чтобы не вызвать в памяти воспоминания о «адском походе», как метко назвал его Рон. — Долго рассказывать, — Гарри махнул рукой с напускной беззаботностью. — Но если ты не ходил в поход, то почему ты сказал, что пошёл? — Я пошёл, но вчера Карлайл привёз меня обратно, — сказал Джаспер. — И это хорошо, поскольку, как я полагаю, без напоминания ты не вспомнишь, что нужно вымыть и перевязать руку, не так ли? — Я в порядке, — нахмурился Гарри. — Мне не нужна нянька. Голос Джаспера был таким же мягким, как, по мнению Гарри, его волосы, когда он ответил: — Как насчёт того, чтобы провести время с другом? — О чем ты думал? — осторожно спросил Гарри. Глаза Джаспера загорелись, и он наклонил голову к Гарри, понизив голос до уровня, более подходящего для того, чтобы делиться секретами. — Как ты относишься к пешим прогулкам? *** Как оказалось, Гарри не возражал против пеших прогулок. Это было тяжело, но мышцы болели так, как обычно болели от тренировок по квиддичу. Кроме того, было приятно оказаться вне дома, в настолько чужом для него месте, что ничто не омрачало его мыслей, пока он шёл за Джаспером. Но даже несмотря на тучи и моросящий дождь, было жарко. Гарри не замечал повышения температуры по мере того, как он шёл, но он точно заметил свой пот. — Почему ты не выглядишь так, как будто идёшь на эту чёртову гору? — проворчал он на Джаспера. Джаспер выглядел слишком естественно, слишком хорошо, пока они шли по Олимпийскому национальному парку. На нем были длинные брюки-карго, толстая красная фланелевая майка и профессиональный рюкзак, набитый припасами. Здесь, в лесу, он чувствовал себя совершенно спокойно. Гарри не заметил на нем ни капли пота. Более того, его лицо светилось энтузиазмом, и он выглядел… Хорошо. Гарри мог признать, что Джаспер выглядел хорошо. По сравнению с ним Гарри в своих джоггерах, черной толстовке и туристических ботинках, которые ему одолжил Джаспер, выглядел как идиот на прогулке. — Потому что я провожу большую часть своего свободного времени, занимаясь активным отдыхом, а ты проводишь его в пьянстве и безрассудной езде, — рассмеялся Джаспер. — Давай, не спеши, мы хотим добраться до хребта, пока солнце не село слишком низко. — Тогда, может быть, не стоило тратить столько времени, собирая этот чёртов пикник, — мрачно пробормотал Гарри, хотя и прибавил шагу, чтобы догнать Джаспера. Соглашаясь на поход, чтобы «увидеть нечто удивительное», он не знал, что для этого придётся полностью сменить наряд, а Джаспер соберёт столько еды, что, казалось, ею можно накормить целую армию. Однако поход с Джаспером был очень приятным. Джаспер обладал успокаивающим присутствием, и Гарри почувствовал, что его тянет к нему. К тому же, всю дорогу до парка он включал музыку, знакомил Гарри со «всей классикой» и разгонял машину Гарри до 120. При этом он не оставил на ней ни одной царапины. — Можно задать тебе личный вопрос? — спросил Джаспер, когда Гарри догнал его и они двинулись дальше по тропе. — Зависит от того, что это будет, — ответил Гарри. — Я оставляю за собой право заявить о неприкосновенности частной жизни. — Значит, ты был внимателен на уроках истории! — воскликнул Джаспер, драматически вздохнув. — Эдвард будет очень доволен. Гарри закатил глаза, и его губы подёргивались от театральности Джаспера. — Какой у тебя вопрос, придурок? Джаспер на мгновение замолчал, видимо, прикидывая, как лучше спросить. — Почему ты пил вчера вечером? Гарри не ожидал такого вопроса и от неожиданности споткнулся. Крепкая рука поймала его за локоть и быстро отпустила, как только Гарри встал на ноги. Гарри краем глаза взглянул на Джаспера, настороженно и с подозрением ожидая услышать ответ на этот вопрос, но тот выглядел совершенно спокойным, не сводя глаз с тропы перед ними. — Плохой день, — коротко сказал Гарри. — Ещё раз извини за это. Но я был в порядке, и тебе не нужно было меня проверять. — Ты выглядел совершенно нормально, — проворчал Джаспер. — Пьян, твоя гостиная вся в крови, все стеллажи уничтожены. Полагаю, это твоя работа? Гарри хмыкнул, не подтверждая и не опровергая догадку Джаспера. Он сказал Гермионе, что ему нужно защитить свой дом от маглов, но «а что, если ты захочешь, чтобы они пришли?». — Ты самый неразговорчивый человек, которого я когда-либо встречал, — Джаспер закатил глаза, глядя на Гарри. — Большинству людей нравится говорить о себе. — О да, я уверен, что многие хотят рассказать о том, как опрокинули книжный шкаф, потому что у них был плохой день. Это совсем не стыдно, Джаз. — Гарри одарил Джаспера невинной улыбкой, соответствующей его фальшиво-восторженному тону, что заставило Джаспера покачать головой, но Гарри увидел, что он тоже улыбается. Студенты Хогвартса определённо недооценивали сарказм. Гарри это нравилось. Как бы сильно его ни наказывали за это в Англии… 'Не нужно называть меня сэром, Профессор'. … в Америке он, похоже, обрёл друзей. — А что, если мы превратим это в игру? Я буду задавать тебе вопрос, а ты можешь задавать мне. По крайней мере, пока мы не дойдём до смотровой площадки? Гарри бы отказался, но Джаспер мягко улыбнулся ему, и он вздохнул. К тому же Джаспер не сказал, что он должен отвечать честно. А Гарри представлял, что ему придётся выдумывать множество ответов, чтобы не нарушить Статут секретности. — Я иду первым, — упрямо сказал Гарри. — Конечно. Они вдвоём обогнули поворот и уже поднимались по крутому участку тропинки, когда Гарри вспомнил о том, что его интересовало. — Эдвард сказал, что после смерти родителей тебя усыновили Каллены, ты сразу попал к ним или сначала в детский дом? — В приют? — Джаспер поднял свои брови цвета тёмный блонд на вопрос Гарри. — Гарри, в Соединённых Штатах уже много лет не работает ни один детский дом. Но нет, я не пошёл сразу к Карлайлу и Эсме. Какое-то время я был… сам по себе. Гарри почувствовал нежелание Джаспера расширять свой туманный ответ, но это был довольно личный вопрос, поэтому он просто хмыкнул и подождал, пока Джаспер двинется дальше. — Почему твои друзья не поехали с тобой, когда ты переехал в Форкс? Гермиона, похоже, не отказалась бы от возможности познакомиться с новой культурой. А Рон уже взрослый, Молли, конечно, не смогла бы его остановить? Гарри улыбнулся: Джаспер явно вспомнил подробности о друзьях Гарри, которыми тот делился в прошлом. Поскольку Джаспер находил время запоминать то, что рассказывал ему Гарри, и давал Гарри почувствовать, что он важен именно как он сам, а не как одно из его многочисленных дурацких прозвищ, Гарри серьёзно задумался над вопросом Джаспера. — Они счастливы в Англии, — сказал он. — А я нет. И у них там есть семья, а у меня только они. Они знали, что я несчастлив, и подталкивали меня к поиску чего-то нового. Но они не могли поехать со мной. Я бы и не просил, им было бы неприятно. Если бы я их попросил, они бы поехали, и тогда мы все трое были бы просто несчастны. Это было бы несправедливо. Никто не знал о лояльности Рона Уизли и Гермионы Грейнджер больше, чем он сам. Если бы Гарри попросил их поехать, они бы поехали. Они бы снова отказались от своих семей и будущего ради него. И они никогда бы не стали жаловаться на это. — А ты? — Что я? — Счастлив, — уточнил Джаспер. — Ты сказал, что они хотели, чтобы ты уехал из Англии, чтобы ты мог быть счастлив. Так ты счастлив? — Моя очередь, не так ли? — Гарри уклонился от ответа. — У тебя есть любимый и нелюбимый брат или сестра? Джаспер рассмеялся, и его глаза заблестели от удовольствия от вопроса Гарри. — Мой любимец зависит от того, чем я занят, — сказал он. — Когда мне нужна тихая компания, Эдвард — мой любимый. Если мне нужен кто-то, с кем можно пошалить или просто потусоваться, я предпочитаю Эммета. Если я хочу поговорить, то Элис. А когда мне нужно, чтобы кто-то вбил мне в голову, я люблю Роуз. Гарри всегда хотел иметь братьев и сестёр. Рон часто жаловался, что у него так много братьев, но Гарри отдал бы всё своё хранилище за одного брата или сестру. Рон больше не жаловался. Теперь он знал, как дороги ему братья и сестра. С тех пор как… — А мой наименее любимый — это почти всегда либо Эдвард, либо Розали. Гарри был снова вырван из своих размышлений неожиданным ответом Джаспера. — Розали? Почему? Ему нравились все братья и сестры Джаспера. Он считал, что все они по-своему замечательны. Но Розали занимала в его рейтинге более высокое место, чем Эммет или Эдвард. — Гарри, ты сам невероятно упрям, так что ты мог этого не заметить, но Розали — самый упрямый человек из всех, кого я когда-либо встречал. И громкая, Господи помилуй, Розали очень громкая. Гарри рассмеялся. Розали была упрямой и громкой. Но это ему в ней нравилось. Она была именно такой, какой Гарри представлял себе старшую сестру. Последние несколько миль они так и шли, перебрасываясь вопросами. Некоторые вопросы были простыми, например, о любимом цвете Гарри. Некоторые были довольно личными («Ты любил Джинни или был влюблён в Джинни?»). На некоторые из них Гарри отказался отвечать прямо, например, на вопрос «Что тебе чаще всего снится?». Он был уверен, что Джаспер не поймёт, если он скажет «Пожиратели смерти» и «смерть», поэтому он молчал, пока Джаспер не задал другой вопрос. В общем, каким бы трудным ни был поход длиной в пять миль, Гарри обнаружил, что он пролетел довольно быстро, пока они разговаривали. И это определённо стоило того, когда они добрались до смотровой площадки, которая, по словам Джаспера, была его любимым местом во всем штате. — Ух ты, — вздохнул Гарри. Это было невероятно. Смотровая площадка находилась на склоне горы, не более чем небольшая скальная пещера, но это было чистое и сухое место, где можно было сидеть и наслаждаться видом. Ведь вид, настоящее чудо, был великолепен. Гарри мог видеть вершины других близлежащих гор. Туманные облака заслоняли от его взора их пики, но он знал, что они находятся прямо за пределами его прямой видимости. Ему это нравилось. Насколько хватало глаз, вокруг были только деревья, горы и туман. Гарри никогда в жизни не чувствовал себя настолько ничтожным. Какой вес имели его проблемы, когда мир был таким огромным, а он — таким маленьким? — Мне это нравится, — сказал он Джасперу. Джаспер медленно взял его за руку и потянул за собой к части стены внутренней пещеры, вырезанной в грубой имитации скамейки. — Я люблю приходить сюда, когда мне кажется, что я борюсь с миром, — сказал Джаспер. — Это заставляет меня чувствовать себя… — Незначительным, — сказал Гарри, мудрым кивком головы. — Да, да, и у меня так же. Джаспер отпустил руку Гарри, но в то время, как Гарри был очарован открывающимся перед ним видом, Джаспер был очарован видом рядом с ним. Они провели там весь остаток дня, ни о чем не разговаривая, вдыхая горный воздух и в целом чувствуя себя невероятно расслабленно. Гарри даже начал испытывать благодарность за то, что ему выпал такой день, как сегодня. Он не хотел жить вечно, не хотел терять единственных людей, которые у него остались. Он хотел когда-нибудь снова стать частью своей семьи, пусть даже в загробной жизни. Но до тех пор? Гарри был бы не против, чтобы таких дней, как сегодня, было побольше. — Эй, Гарри? — Хм? — Могу я задать тебе еще один вопрос? — Конечно. — В этот момент Гарри находился на краю устья пещеры, свесив ноги над расстилающейся под ним пропастью. Джаспер, казалось, был обеспокоен тем, что Гарри может упасть, но Гарри не волновался. Он не собирался ни падать, ни прыгать, какой в этом смысл? Он будет просто разбит и исцелён той силой, которая сохранила ему жизнь прошлой ночью после удара. Поэтому он ударял ногами и наблюдал, как под ним падают мелкие камешки. — Если бы ты мог жить вечно, что бы ты сделал? Гарри повернул голову, чтобы посмотреть Джасперу в глаза, и ответил на его торжественно произнесённый гипотетический вопрос с полной честностью. — Я бы нашёл способ покончить с собой.