***
После полудня Чонгук все же немного остыл и практически не думал о случившейся с утра ерунде. Ему, как он и планировал, удалось занять роскошный мягкий подоконник в гостиной. Убрав лишние подушки и выстроив себе идеальное место для отдыха, Чон взял небольшую книгу и принялся за чтение. Рядом стоял очаровательный маленький столик, на котором помещались лишь блокнот и стеклянная бутылочка какого-то элитного лимонада. Со двора едва доносился веселый детский смех и звук плескания в фонтане: маленькие кузены играли и брызгались водой. Этот шум совершенно не отвлекал Чонгука, а наоборот создавал приятный фон для чтения. Эта чудесная атмосфера была испорчена одним лишь взглядом на Ким Тэхёна: Чон случайно заметил его боковым зрением у фонтана. Тот появился из ниоткуда и начал что-то обсуждать с детишками. Чонгук больше не мог сконцентрироваться на чтении — к звонкому детскому смеху добавился низкий голос Тэхёна, который игнорировать было невозможно. Гук резко захлопнул книгу и с раздражением подорвался с подоконника. Уперев руки в боки, он пару минут наблюдал за фонтаном и невольно вспомнил, что где-то тут висит нарисованная Тэхёном картина. Придётся поглядеть, раз уж он уже здесь. Картина была выполнена в каком-то авангардном стиле: цвета были интенсивные, а их сочетание очень контрастным. Чон привык к более классической живописи и ему казалось, что нарисованное должно как можно больше соответствовать реальности. Он сразу понял — на полотне изображена усадьба дяди Габино, но пейзаж был далек от действительности. Это художество вызвало у него смешанные эмоции и Чону захотелось узнать, что это за стиль. Он сделал фото и отправил своему другу Намджуну, который очень хорошо разбирался в живописи и был частым посетителем музеев и выставок. Оставив телефон на столике, Чон вышел на кухню за новой бутылкой лимонада. Открывая холодильник, Чонгука даже слегка по-доброму рассмешил его внезапный интерес к картине Тэхёна, но он не заострил на этом слишком много внимания. Вернувшись, его настроение опять упало до уровня утреннего. На подоконнике сидел Тэхён и крутил в руке телефон Чонгука. — Вижу тебя заинтересовало мое творчество, — совершенно невинно протянул Ким, что крайне не сочеталось с его лисьими глазами, в которых читалась издевка, — могу дать автограф, если хорошо попросишь. — Не льсти себе, я всего лишь хотел узнать, что это за непонятный стиль, — ответил Чон и сделал глоток. — И что тебе было непонятно в моем пейзаже? — в голосе Тэхёна чувствовалось недовольство, — Даже для твоих младших кузенов было не проблемой понять задумку картины. Чон уловил его растерянность и приободрился. Стало совершенно ясно, что творчество Тэхёна — это его слабое место. — Нормальные картины отображают действительность, а твоя нарисована будто самым младшим из моих кузенов, — Чон не любил грубить, но этот мерзавец сам напросился. Тэхён еще секунду покрутил телефон и поправил воротник своей рубашки. Он будто давал себе дополнительное время, чтобы собрать себя в кучу после колкого комментария и ответил: — Я не вижу смысла пытаться придерживаться реализма в живописи, для этого давно изобрели фотоаппарат, — от его недовольства и растерянности не осталось и следа, — картина должна вызывать эмоции и подталкивать на новые мысли. Только в этом случае искусство имеет значение. Чона удивило, как быстро Тэхён смог взять себя в руки, но ему очень понравилось видеть такое растерянное выражение на его лице, хоть это и длилось всего пару мгновений. Чонгук отметил, что обязательно постарается почаще вводить его в такое состояние. С этими мыслями он едва заметно лукаво усмехнулся. Тэхён явно не хотел больше продолжать разговор и, не став дожидаться реплики в ответ, молча ушел обратно к фонтану. Выходя, он немного грубо задел плечо Чона. «Детский сад», — подумал Гук и ощутил легкий шлейф парфюма его противного собеседника. Парфюм, в отличии от Тэхёна, показался Чонгуку очень даже приятным: в нем сочетались легкие и совсем не приторные ноты ванили, древесного пепла и едва заметный аромат лимонной травы. Этот аромат будто вцепился в его носовые рецепторы мёртвой хваткой и не отпускал аж до глубокой ночи, тем самым не давая перестать думать о своем носителе.Часть 2
15 ноября 2022 г. в 18:19
Чонгук проснулся около девяти утра, точнее его разбудила шумная детвора, играющая в саду. Несмотря на лёгкий недосып и отголоски неловкости вчерашнего ужина, настроение у него было прекрасное. Спускаясь на первый этаж, он не только перездоровался со всеми своими двоюродными тётками, но и поддержал с ними легкий разговор о какой-то повседневной ерунде.
На кухне уже практически никого не было: лишь пара гостей заканчивали завтрак бурно обсуждая свои новые клюшки для гольфа. Батлер также был втянут в беседу: гольф был его страстью уже много лет и периодически он принимал участие в местных чемпионатах.
Чонгук тем временем поджарил себе тост и следил за тонкой струей эспрессо, наполнявшую кофейную чашку. Он не спешил начинать завтракать и хотел сначала поговорить с Батлером.
К счастью, парочка гольфистов не так уж долго занимала дворецкого и спустя считанные минуты, они направились во двор. Чон сделал глоток кофе и заговорил с Батлером. Изначально, он хотел сразу спросить о Тэхёне, мол кто он такой, откуда, чей сын или внук. Но язык просто не повернулся вот так внезапно показать свой интерес в сторону незнакомца. Пришлось начать с нейтральных тем типа погоды и нового автомобиля дяди Габино. Чон надеялся, что дворецкий сам как-то вскользь упомянет мальчишку и поведает все интересующие его детали.
— Так вы говорите в доме сейчас около тринадцати постояльцев? — вопросительно тянул Чон, — Это странно, ведь вчера на ужине я заметил пустые стулья.
— Все верно, тринадцать. Десять в доме, включая вас и отлучившееся семейство Пак: они отправились в небольшой лесной поход буквально перед вашим приездом. Ко вторнику должны вернуться, — ответил Батлер, параллельно натирая стаканы льняной салфеткой.
— Ох, кузен Чимин! В жизни бы не подумал, что крошке Чимми будут интересны походы и ночевки в палатке, — Чон искренне удивился и даже убрал в сторону свой кофе, — помнится, в нашу последнюю встречу он боялся даже безобидных бабочек.
— Признаю, удивлён был даже я! А удивить меня задача весьма непростая, — они вдвоем расхохотались и Батлер продолжил более серьезно, — но вы многое пропустили: за последние пару лет наш Чимин знатно возмужал и всерьез думает о карьере военного. Прошлый год он едва успевал совмещать учебу в лицее и интенсивную спортивную подготовку, которая принесла свои плоды — он уже явно не тот нежный мальчик, которого вы помните.
Чону слабо представлялась эта картина, он лишь снисходительно кивнул и положил кусочек масла на тост.
— Кстати говоря, кузен Пак приехал сюда со своим другом. Они гостили у нас уже дважды. Этот парень увлекается рисованием и планирует поступление в Сорбонну на факультет изобразительного искусства. В прошлый раз он написал для нас пару картин и господин Габино был поражен его талантом: одну из них можно увидеть в кабинете вашего дяди.
— А напомните, как зовут этого его друга? — спросил Чон параллельно кладя в рот ложку малинового варенья.
— Ким Тэхён, — Батлер спрятал последний стакан в сервант и перевел взгляд куда-то за спину Чонгука, — А вот, кстати, и он.
Чон такого явно не ожидал. Он молниеносно обернулся и при этом случайно задел ложку с вареньем, которая со звоном упала на гранитный пол. Тэхён стоял со скрещенными руками на груди, облокотившись на дверной проем. На нем была легкая светлая рубашка с тканевым бантом на воротнике. Ким явно стоял так некоторое время и совершенно очевидно, что слышал диалог Чона и Батлера.
Увидев Гука, он усмехнулся и приподнял одну бровь. Его реакция была логичной, ведь у Чона был слишком уж карикатурно комичный вид: выражение лица совпадало с тем, когда видишь призрака, его глаза настолько округлись, что напоминали черные пуговицы, а на щеке совершенно по-идиотски остался след от варенья.
— Знал бы ты, как по-идиотски сейчас выглядишь, — выпалил Тэхён и двинулся к буфету.
Чон даже не сразу понял, что язвительный комментарий был брошен в его сторону и не сориентировался, как на это ответить. Он нормально воспринимал подколы, да и сам любил подшучивать время от времени, но одно дело, когда подобное происходит в компании друзей, и совсем другое, когда эта первая реплика от незнакомого человека.
Дойдя до Чонгука, Тэхён остановился и демонстративно провел большим пальцем по его щеке, убрав таким образом след от варенья. Он абсолютно не стесняясь, облизал свой большой палец и произнес:
— Никогда не любил малиновое, оно такое банальное, — с иронией произнес Тэ, глядя Чонгуку прямо в глаза. Тэхён заметил, как зрачки Чонгука расширились почти на всю радужку и его этот факт очень забавлял. Он не удержался и издал легкий издевательский смешок.
Отстранившись от Гука, он как ни в чем не бывало двинулся дальше к столу, чтобы выбрать себе сэндвич. Слава богу, Батлер в этот момент отвлекся на упавшую со стола салфетку и не видел этой срамоты.
— Как вообще вкус варенья можно охарактеризовать, таким словом, как «банальный», — наконец-то отошел от шока Чонгук, — в этом нет смысла, это еда и она может или нравится или нет, но быть банальной — никогда.
Тэхён раздраженно закатил глаза, бросив короткое: «Неважно». Так и не выбрав себе сэндвич, он обратился к дворецкому:
— Батлер, могу ли я вас попросить заказать миндальных круассанов на завтрак и найти где-нибудь пучок свежей мяты?
— Да, в городе есть совершенно потрясающая пекарня, мы довольно часто покупаем там выпечку для господина Габино, — мягко ответил дворецкий, — а мяту можно нарвать в нашем саду.
Тэхён улыбнулся и поблагодарил в ответ. Взяв лишь пакетик сока, он неспешно вышел из кухни.
Чонгук нахмурил брови и проводил его раздраженным взглядом. Его аппетит был совершенно испорчен, а тост не был съеден и на треть. Батлер будто совершенно не заметил накаленной атмосферы между двумя молодыми людьми и равнодушно добавил:
— А вторую его картину можно увидеть в гостиной справа от камина. Господин Габино очень удачно выбрал это место: глядя на неё, его гостям теперь всегда есть, что обсудить.
Чон мысленно выругался про себя — да плевал он на эти дурацкие картины и на их дурацкого автора. От мысли о том, что они с Тэхёном могли бы стать друзьями, не осталось и следа. Чонгук очень не любил таких наглых личностей и всячески их избегал. От того факта, что они будут жить под одной крышей ближайшие пару недель, да еще и периодически пересекаться, он невольно скривился.