В овечьей шкуре

      Габино обожал устраивать тематические вечеринки и его юбилей был прекрасным поводом пригласить к себе побольше народу. Готовиться к такому событию он начал еще весной, детально продумывая сценарий, меню и скупая различный декор для создания особой атмосферы.       Темой вечеринки был «Таинственный сад». Гости были приглашены на семь вечера, поэтому не удивительно, что для хранения закупленных свечей и гирлянд отводилась отдельная кладовка. Габино давно вынашивал идею задействовать садовый лабиринт и провести в нём какую-то игру. Прошлым летом его территория ещё реставрировалась и пришлось обойтись без дополнительного развлечения. Но на его шестидесятилетие всё должно пройти идеально. Бедный Батлер чуть не сошёл с ума от работы с командой флористов, но результат того стоил — лабиринт выглядел великолепно. Живая изгородь состояла из туи и кипариса, а тропинки покрыты мягкой травой с полевыми цветами: где-то больше, где-то меньше, что вместе создавало ощущение нахождения где-то посреди сказочной лужайки.       При подготовке были задействованы практически все постояльцы в доме. Некоторые моменты нельзя было назвать лёгкими, но тем не менее гостям было приятно помочь гостеприимному хозяину с организацией праздника.       Тэхён любезно согласился помогать Батлеру с освещением лабиринта: требовалось равномерно распределить около сотни плетеных фонарей по всей его площади. Не то чтобы он был каких-то необъятных размеров, но расстановка заняла около трёх дней в неспешном ритме.       Дворецкий вручил Тэхёну подробную схему лабиринта, чтобы тот не затерялся в процессе и поделился некоторыми хитростями.       — Батлер, вы совершенно не пользуетесь картой, неужели наизусть знаете, где нужный поворот? — поинтересовался Ким.       — К сожалению, у меня топографический кретинизм и карты немного не моя стихия, — засмеялся дворецкий, — Я использую другой метод.       — Это какой же? Ориентируетесь по мху?       — Ошибаешься, Тэхен, здесь нет крупных деревьев, да и мох растёт по всей окружности ствола, так что это не самый надёжный метод. Лучше погляди сюда, — Батлер остановился возле небольшого саженца.       — Это мята?       — Она самая, а теперь смотри дальше, — он указал пальцем вдоль изгороди.       Тэхён увидел, что через пару шагов поднимался куст побольше, ещё дальше их было несколько, а через метров семь — виднелась небольшая мятная плантация и глухая стена из кипариса.       — Кусты мяты указывают на тупики: чем больше их становится — тем ближе ты к центру лабиринта. А вот чтобы найти выход, нужно идти на лавандовый аромат. Именно цветы лаванды посажены вдоль правильных путей, ведущих наружу, — объяснял Батлер.       — Неплохо придумано. Это была ваша идея?       — Нет, такова задумка господина Габино, которую я и садовник находим очень полезной, — они свернули в противоположную сторону и вскоре заметили несколько стеблей лаванды, — Мы на верном пути.       Фиолетовые вкрапления становились всё гуще, а выход всё ближе. Тэхёну такая лазейка понравилась и он то и делал, что проверял траву на наличие мяты или лаванды, и каждый раз растения давали верное направление. Но при этом он продолжал держать карту на виду и сравнивать её с «указателями». Неудивительно, что спустя несколько дней Ким знал лабиринт как свои пять пальцев.       Тем временем Чонгук помогал с креплением гирлянд возле трапезного стола и установкой декоративной арки. Работа оказалась непростой ведь большую часть времени Гук провёл стоя на стремянке, придерживая поднятыми руками шнуры и канаты. Голова его была занята мыслями как бы не свалиться с двухметровой высоты и управиться с работой поскорее. Возможно, поэтому ему некогда было думать о произошедшем на пляже, хотя при иных обстоятельствах он бы хорошенько загнался. Кроме того, Чонгук смог уговорить сам себя, что большая часть той сомнительной сцены — это всего лишь плод его воображения. Ему всё это просто приснилось или привиделось. Мало ли, что могло почудиться, это не его проблемы.       Не вспоминать про Тэхёна в тот момент оказалось достаточно просто: они работали в разных частях усадьбы и почти не пересекались днём. Вечером Тэхён часто задерживался в саду и опаздывал на ужин, а Чонгук к тому времени уже заканчивал свой приём пищи и поднимался в комнату. Дни подготовки к празднику проходили спокойно и без приключений.       «Оно и к лучшему», — думал про себя Чонгук, но нутром чуял — это ничто иное как затишье перед бурей.

***

      В день «Икс» к семи вечера входные ворота были окружены роскошными автомобилями, а со стороны особняка раздавался ненавязчивый джаз. Гости постепенно заполняли главную террасу, создавая вокруг праздничный гомон. Дресс-код не требовал каких-то особых изощрений и описывался в приглашениях лишь двумя словами: «Лён и шёлк». Соответственно гости явились в утончённых, но в то же время свободных и летящих костюмах из натуральных тканей. Солнце близилось к заходу и освещало усадьбу приятным золотистым светом. Живая музыка идеально дополняла эту чарующую атмосферу, а Габино был очень доволен проделанной работой.       Из напитков подавался классический пунш и какие-то эксцентричные коктейли. Их сервировали с сухим льдом и эти бурлящие дымки то и дело переливались от света зажигающихся лампочек. Чонгук не устоял перед коктейлями и вместе с Чимином перепробовал добрую половину напитков. Окосевший Чон заметил на себе уже знакомый ему скептический взгляд Тэхёна. Но алкоголь в крови сделал своё дело и позволил не заострять на нём сильно много внимания. Он позволил себе наконец-то расслабиться и отлично проводил время веселясь с другими гостями.       Вскоре после захода солнца Габино созвал всех к лабиринту и объявил о старте игры в «Прятки», правила которой отличались от классической версии. Все желающие случайным образом разбивались на две группы: те, кто ищут, и те, кто прячутся. Прячущиеся имели право выбрать своего ловца, который должен был отыскать их в лабиринте за отведённое время. Таким образом у каждого была своя пара и искать нужно было только её. Задача второй половины состояла в том, чтобы как можно дольше оставаться незамеченным и продержаться до финишного выстрела.       Всего играло около шестнадцати человек. Чтобы поделиться на группы, они тянули жребий и Тэхён попал в группу тех, кто прятался, а Чонгук оказался одним из ловцов. Увидев это, Тэ ни секунды не сомневался в выборе своего охотника (или своей жертвы?). Пришлось, конечно, пообещать парочку портретов дабы оказаться в числе первых выбирающих, но возможность побегать от Чонгука нельзя упускать.       Решение Тэхёна нисколько не удивило Чона. Услышав своё имя, Чонгук наигранно вздохнул и послушно двинулся в сторону Кима. В нём заискрился азарт и сильное желание обыграть белобрысого хотя бы в этой детской игре.       «Это притупит его бдительность», — наивно полагал Чон.       Тэхён хоть и ограничился всего парой бокалов шампанского, но алкоголь всё же делал его более агрессивным и напористым. В его голове уже созрел коварный план насчёт Чонгука и ничто не помешает воплотить это в реальность. К тому же у него одного есть преимущество — знание схемы лабиринта.       Выстрел хлопушки был сигналом о старте игры. Прячущиеся имели фору в несколько минут, чтобы найти где скрыться. Войдя в лабиринт, Тэхен совершенно не спешил убегать: помогая Батлеру, тот также показал своего рода «нишу» в кипарисовой изгороди недалеко от главного входа. Садовник прятал в ней некоторые свои инструменты, которые не хотелось тащить в сарай. Заметить её снаружи было практически невозможно, если, конечно, не проверять на ощупь весь периметр зелёного ограждения. Стратегия Кима заключалась в том, чтобы немного переждать, а затем преследовать Чонгука по пятам. Вымотать его, дождаться пока все остальные не закончат игру и заманить в центр лабиринта. Для чего конкретно Тэхён пока не придумал, но без сомнений, Чона это очень разозлит.       Пока остальные метались кто куда, Тэхён преспокойно забрался в тайник и стал выжидать. Сквозь листву неплохо просматривалось, что происходило снаружи, а пропустить нужного ему ловца было невозможно: ниша находилась на пересечении главных тропинок и каждый входящий, сам того не зная, проходил мимо Кима. Оставалось лишь дождаться Гука.       Чонгук был настроен решительно: на поиски давалось двадцать минут и он будет не он, если не отыщет Тэхёна. Правда, если бы Чон знал, что планируются такого рода игрища, то не стал бы так напиваться. Бодрящий эффект от коктейлей внезапно сменился и, войдя в лабиринт, он ощутил скользящую сонливость.       Другие ловцы моментально разбежались и Чонгук остался один. На какое-то мгновение атмосфера вокруг показалась даже пугающей: длинный зеленый коридор в полумраке создавал особую таинственную ауру. Свет от плетёных фонарей то и дело бросал причудливые тени от шуршащей листвы. Даже воздух здесь был более плотный и тягучий. В нём смешивались ароматы полевых цветов, хвои и характерная свежесть августовских ночей. Всё это кружило голову и без того захмелевшего Гука. И только смех других гостей где-то вдалеке — единственное, что напоминало о реальности.       Чон, сам того не ведая, прошёл мимо Тэхёна и их игра началась. Выждав несколько минут, Ким аккуратно выглянул из кустов: Чонгук повернул во второй пролёт от главной тропы.       «Всё правильно, Гуки, направляйся к центру и дай себя запутать», — ухмыляясь думал Тэ.       Он вышел из тайника и на цыпочках добежал до первого поворота, что вёл на тропинку идущую точно параллельно той, где сейчас Чонгук. Мистическая атмосфера лабиринта оказалась для Кима такой же неожиданной, но он не намеревался дрожать от неё: он обернёт это в свою пользу.       До Гука доносились отрывки весёлых диалогов, по которым стало ясно, что некоторые участники уже нашли друг друга. Так быстро? Как им это удалось? Игра ведь началась всего минут пять назад. Или раньше? Да уж, последний гранатовый Негрони явно был лишним — Чон совершенно потерял счёт времени. Блуждая так в одиночестве он вдруг остановился.       — Чонгук, — прошипел голос где-то позади него.       От неожиданности он мгновенно обернулся, но ничего кроме пустой тропинки не увидел. Чон продолжал всматриваться в пустоту и сделал несколько шагов в сторону. Через мгновение на то место, где он только что стоял, приземлился камень и с глухим звуком отскочил ему под ноги. Гук поднял его, а знакомый голос повторил уже более внятно:       — Чонгук~и…       Чон сжал руки в кулаки и скривил лицо. Без сомнений — это голос Тэхёна. Он глубоко вздохнул и прорычал куда-то вверх:       — Лучше тебе спрятаться получше. Я найду тебя и, угадай где окажется этот идиотский камень.       В ответ послышалось только хихиканье и звук быстрых шагов в противоположном направлении. Чонгук моментально рванул, надеясь поймать Тэхёна. Но тот всё продумал: через десять метров их разделяла не только стена, но и глухой угол со стороны Чона.       Тэхён проделал такой фокус несколько раз: фактически они находились на расстоянии меньше метра, но схватить его мешали густые кусты и бесконечные тупики, на которые то и дело натыкался Чон. Ким просто водил его за нос, загоняя каждый раз в ловушку и бесстыдно хохотал. Старший это понимал и даже пытался пролезть сквозь кипарисы, что не привело ни к какому результату — Гук только поцарапался руками о ветки. Это невероятно злило и утомляло как морально, так физически: Чону приходилось постоянно бегать из стороны в сторону, а Тэхён можно сказать прогуливался и лишь иногда ускорял шаг.       Прошло почти полчаса и Чонгук действительно начал выдыхаться. Усилиями Тэхёна они оказались точно в центре и тот решил, что пора загонять зверька в клетку. Услышав звук очередного упавшего камня, Гук побежал на него и оказался в тупике по периметру напоминавшем квадрат. Забегая, он задел ногой один из фонарей от чего тот начал неисправно мигать лампочкой.       Не обнаружив Тэхёна, Чонгук обречённо сел на землю и прикрыл глаза: он устал от бессмысленной беготни и больше не собирался принимать в этом участия. Тэхён опять его обыграл и пусть. Плевать. Сейчас хотелось поскорее уйти в свою комнату и плюхнуться на кровать. Он успел нехило вспотеть и чувствовал, как летний ветер холодит его кожу, а шершавая ткань льняной одежды то отделяется, то вновь льнёт к телу. Чон поднял голову: над ним сверкали сотни звёзд и он только сейчас заметил насколько сегодня ясное небо. Несмотря на бушующий ураган внутри, эта атмосфера расслабляла и убаюкивала его. И не поддаться ей было невозможно.       Смотря заворожённо вверх, он заметил краем глаза какое-то движение у входной арки. Чон повернул голову присматриваясь: у входа никого не оказалось, лишь фонарь продолжал неисправно мигать. Стало опять не по себе и Чон решительно поднялся, подумав, что достаточно игр на сегодня, пора бы и возвращаться. Он отряхнул брюки и обернулся проверить не выпало ли ничего из его карманов.       Убедившись, что на траве только россыпь полевых цветов, Чон сделал шаг к выходу и замер на месте — в проходе стояла до боли знакомая физиономия. Силуэт Тэхёна он не спутает ни с чьим другим: расслабленно откинутая голова, руки в кармах брюк и эта раздражающая ухмылка, что так хорошо освещалась мерцанием лампочки. Весь его образ так и кричал: «Я здесь победитель!». То ли это освещение, то ли усталость вперемешку с алкоголем, но Гук почувствовал себя таким беззащитным на его фоне и неосознанно сделал шаг назад, что не осталось незамеченным для Кима.       — Далеко собрался? — нарушил тишину Тэхён.       — Отойди и дай пройти, — арка оказалась довольно узкой и, чтобы выйти, Чонгуку потребовалось собрать все силы и отодвинуть Тэхёна.       — Эй не спеши, — сил оказалось недостаточно и Ким легко перехватил его руки.       Чонгук внимательно смотрел в глаза напротив: в полумраке они казались совершенно бездонными и даже нечеловеческими. Он только приоткрыл рот, чтобы назвать Тэхёна мудаком и озвучить своё нежелание находиться в его компании, как его перебил громкий выстрел хлопушки — сигнал о завершении игры. И судя по моментальным радостным выкрикам и громкому хлопанью в ладоши, все играющие уже находились за пределами лабиринта.       — Видишь, Гуки, теперь нет повода спешить наружу. Предлагаю побеседовать здесь.       — Я сказал уйди с дороги! — Чон попытался освободить руки, но Тэхён лишь сильнее их сдавил и нагло толкнул его на землю.       Чон приземлился не самым удачным образом и упал немного на бок. Он попытался встать и приподнялся на один локоть, но Тэхён тут же прижал его своим телом нависнув сверху. И откуда у этого козла столько сил?       Повалив Чонгука, Тэхён сам оказался в замешательстве: он не планировал такого поворота. Да что там говорить: все события вечера — это сплошная импровизация, но видеть сейчас лицо Гука таким растерянным, выдохшимся, с блестящими от алкоголя глазами и при этом чувствовать его напряжённое тело прямо под собой… Сказать, что Тэхёну не нравился такой исход событий — нагло соврать.       Казалось, что Чонгук и не предпринимает особых попыток свалить с себя Кима. Естественно, чувствовалось кое-какое сопротивление, но его явно было недостаточно и легко подавлялось. Если бы Чон хотел, он давно бы прекратил их кэтч. Именно к такому выводу пришёл Тэхён и начал терять контроль. За время пока они так лежали, никто не произнёс ни слова. Только их громкое дыхание разрывало ночную тишину.       В какой-то момент Чонгук прекратил копошение и их взглядам больше ничего не мешало. Трава под ними казалась слишком мягкой, а ароматы мяты и маттиолы дурманили голову как никогда раньше. Позади Тэхёна сверкало звёздное небо, что отражалось огоньками в глазах Чона. В этом была особая магия: они наблюдали одно и то же, но при этом не сводили с друг друга глаз. Ким перевёл взгляд на приоткрытые пересохшие губы и едва облизнул свои. Чонгук механически повторил за ним и Тэхён расценил это, как зеленый свет.       Почувствовав чужой язык на своих губах, Чонгук напрягся, но не отстранился. Он бы и не смог, ведь упирался затылком в землю, но хотел ли он уклониться? Для него это останется вопросом без ответа на долгое время.       Ким целовал жадно и напористо, бесцеремонно проникая языком и сошёл с ума ещё больше, когда почувствовал, что ему отвечают. При этом он держал руки Чона с прежней хваткой, хотя тот и не сопротивлялся, но напряжение в чужом теле всё ещё ощущалось. Их языки, как и в жизни, не могли найти общий ритм и поцелуй получался агрессивным, диким. Они кусали друг другу губы, издавая возмущённое шипение, а во рту постепенно ощущался железный привкус крови. Казалось, что через поцелуй они выпускают всю злость, которая накопилась с момента их встречи.       Тэхён резко оторвался от чужих губ, но останавливаться не собирался. Он принялся так же грубо целовать шею, оставляя мокрые следы и ощущал, как сильно в ней пульсирует главная артерия. В этот момент Чонгук попытался перевернуть Тэхёна. Но опять же, для чего? Сбросить с себя? Или чтобы оказаться сверху? Ответить себе он не успел и получил лёгкую, но ощутимую пощёчину.       — Лежать, — прорычал Ким и сместился на одну из ног Чона.       — Твою мать, Тэхён, хватит! — пришёл в себя Чонгук, — Я подозревал, что ты конченный педик, но чтоб настолько…       — Сейчас проверим насколько ты у нас педик.       Ким опять заткнул его рот резким поцелуем и правой рукой опустился между бёдер Чона, чтобы буквально схватить и сильно сжать. Чонгук от неожиданности вскрикнул в рот младшему, но тот лишь сильнее кусал его губы. Сильно не церемонясь, Ким расстегнул ширинку и добрался до белья. Уверенно обхватив его член, он сжимал и плавно массировал пока что только через ткань.       Чон может всеми силами изображать отвращение, но в ладони Кима сейчас ощущалась твёрдость чужой плоти и пульсация похлеще, чем на шее. Это говорило само за себя. С каждой секундой член становился всё тверже и Тэхён отпустил руки Чона, чтобы стянуть с него мешающую одежду. В ответ Чонгук попытался отстранить от себя Кима, но был уже слишком возбуждён и внутри искренне радовался, когда Тэхён снова прильнул к его губам и продолжил ему дрочить с новой силой уже без каких-либо помех.       Его хватка была такой крепкой, такой правильной, он делал всё именно так, как нужно. Ритм, сила, скорость — кто бы мог подумать, что Чонгук будет настолько кайфовать от руки другого парня. Его бывшие пассии справлялись с этим намного хуже: девушки не знали как правильно обращаться с членом и делали это слишком робко, неуверенно. Конечно, иногда это возбуждало, но приходилось додрачивать самому себе. Из-за этого Чон не особо любил петтинг и предпочитал переходить сразу к делу.       Покорность Чонгука больше не требовалось контролировать властным поцелуем: он уже сам поддавался навстречу Киму, пытаясь попасть в ритм чужой руки. Глаза его были прикрыты, а губы дрожали от приближения разрядки. Тэхён схватил его за волосы на макушке и слегка оттянул. Чон от этого жалобно простонал и взглянул на Кима и, о боги, если бы этот простофиля знал насколько сладко сейчас выглядел. В его собственных штанах уже было очень тесно и приходилось отчаянно тереться о чужое бедро, дабы хоть немного заглушить ноющую тяжесть внизу живота.       Хотелось прекратить заниматься ребячеством и попробовать самому насадиться на его твёрдый член. Хотя нет — это Чон сегодня был загнан в ловушку, поэтому одновременно хотелось развернуть его и победно отодрать в качестве награды.       Впрочем, в голову Кима просачивалось много интересных идей, но не сегодня, нет, нельзя. Слишком рано. Ким понимал, что это, очевидно, первый опыт Чонгука с другим парнем, да к тому же внезапный для самого Тэхёна. С этим нужно повременить, но, без сомнений, однажды воплотить в жизнь.       Судя по тому, как Чонгук рвано дышал и слишком активно двигал тазом, было понятно, что он близок к финалу. Тэхён натянул его волосы сильнее и ускорился. Чон был не в состоянии расслышать свист запускающихся фейерверков, все его чувства были сосредоточены на прикосновениях и глазах Кима.       — Не смей закрывать глаза, — приказал Тэхён, — смотри на меня, если хочешь кончить.       Чонгук кое-как пытался сосредоточиться и не опускать веки. Он был на грани. Он не мог поверить, что лежит и стонет под Тэхёном, это было унизительно, но чёрт возьми, почему это настолько невыносимо приятно. Почему Тэхён? С каких пор Чонгук делает подобное с парнями? Эти мысли не давали покоя, но они заглушались с каждой секундой приближения оргазма. Чонгук знал, что если кончит от рук Тэхёна, то назад дороги не будет. Но он всего лишь человек и был не в силах больше терпеть. Последний толчок и…       Чон распахнул глаза. Его взгляд расфокусировался и лицо Кима стало размытым. На небе виднелись странные летящие огни, будто кометы, но Чонгук был не в состоянии распознать что это.       В ту секунду, когда горячая сперма полилась в чужую ладонь, перед глазами Чона взорвались с десяток разноцветных фейерверков. Тысячи огненных осколков рассыпались и исчезали в темноте.       Хотел бы и он так же исчезнуть и не знать позора, что ждёт его завтра. Но самое страшное, что пережитые ощущения будет ох как непросто выбросить из головы.