В овечьей шкуре

      Капли пота стекали по разгоряченной коже. Загорелое тело было натянуто как струна, обнажая рельеф каждой мышцы. Отсутствие футболки на одном и солнечные очки на другом позволяли бесстыдно рассматривать чужой торс и оставаться незамеченным. С каждым ударом, что сопровождался характерным треском и звуком протяжного выдоха, диафрагма смотревшего невольно сжималась в тугой комок, а по спине пробегалась стая мурашек.       Команда из семи молодых и не очень парней из других усадеб долго не могла найти недостающего игрока для пляжного волейбола. Они буквально заглядывали в соседние дворы и зазывали присоединиться к игре. Услышав это Чонгук, как любитель любой физической активности, моментально согласился, что не осталось незамеченным для господина Габино. Последний попросил прислугу быстренько организовать напитки со льдом и отнести к пляжу. Таким образом следом за Чонгуком к реке отправилась своеобразная группа поддержки.       Тэхён в компании Габино и его гостей расположились за уютными столиками на пляже и наблюдали за игрой в волейбол. Под размашистыми кронами вековой ивы создавалась густая прохладная тень, что создавала настоящий оазис среди августовской жары.       Тэхён давно потерял общий ход беседы — все его внимание было обращено на Чонгука. Та драматичная сцена недельной давности на заднем дворе не прошла для него бесследно. Не хотелось признаваться самому себе, но теперь Ким действительно страшился обращать на себя лишнее внимание Чона и не позволял даже задерживать свой взгляд на нём более двух секунд. Из головы никак не выходил тот безумный взгляд полный злости, а долго заживающая губа стала отличным тому напоминаем.       Для Тэхёна такой расклад событий был в новинку: никогда прежде никто не имел на него подобного влияния. Обычно запреты или противостояния в его сторону воспринимались очень несерьёзно и Ким без зазрения совести просто продолжал делать, что делал. Конечно, в глубине души он понимал, что в конечном итоге будет кто-то, кто сможет противостоять его давлению. Однако то, что этим кем-то окажется Чонгук… Такого Тэ точно не планировал.       Но сегодняшнее спортивное «мероприятие» не могло не поднимать настроение: впервые за эти дни Тэхён мог позволить себе буквально пожирать глазами Чонгука, а тот и не подозревал. Причем картина разворачивалась по истине впечатляющая: бегающий, потный и практический обнаженный Гук был ещё краше чем в самом изысканном костюме. Как он отбивал этот дурацкий мяч, как подпрыгивал, да даже как падал… Всё это зрелище бросало в жар, но нужно держать лицо и оставаться хладнокровным.       Тэхёну стоило поистине огромных усилий, чтобы не взять в руки карандаш и не сделать пару набросков играющего Чонгука. Объект его вожделения в движении оказался ещё более завораживающий нежели в привычной красивой, но относительно скучной статике.       В голове подобно покадровым снимкам фиксировались динамичные позы, что так и манили запечатлеть их на бумаге. Его плавные, но такие точеные изгибы будто были созданы для полотен. Ах, какой материал пропадает зря!       Соблазн был так велик, но страх оказался сильнее. Тэхён знал, что начни он малейшие художественные действия — это мгновенно привлечёт нежелательное внимание его собеседников и маленьких кузин, что подобно испорченному телефону, от звена к звену уже к вечеру дойдёт до Чонгука. А связываться с ним ох, как не хотелось. Точнее хотелось, даже очень, но способ желаемой связи Чон явно не одобрит, а лишь вмажет опять по лицу или того хуже.       Но несмотря на нынешний и довольно сильный страх перед Чоном, Тэхён понимал, что это временно. Да-да, Чонгук хоть и был сильным физически и страшен в гневе, но он не был злопамятным. Ким хорошо читал людей и знал, что Чонгуку просто нужно время, чтобы отойти. Он был типичным представителем отходчивых добреньких парней, которые не умеют долго злиться. Нужно лишь подловить момент и Гук даже не заметит, как снова окажется в его кармане.       Тэхён всегда верил, что внешние переменные хоть и не зависят от нас, но всегда работают в выгодную ему сторону. Вроде той, с парой лишних коктейлей. Ким никак не мог предвидеть, что Чон напьётся, но это лишь сыграло ему на руку.       Ах, и зачем он опять вспомнил растрепанного Чона и его смущенную румяную мордашку? Такие воспоминания очень опасны при нахождении в обществе и могут выставить в неловком свете. А уж в сочетании с той картиной на пляже, что разворачивалась перед его глазами уже около часа, пришлось и вовсе позорно закинуть ногу на ногу. Естественно, Тэхён сделал это совершенно невозмутимо, да и никто особо не смотрел в его сторону, но факт остаётся фактом.       К слову, волейбол действительно длился уже приличное количество времени и игроки успели немного подустать. Был объявлен небольшой перерыв и Чонгук направился в сторону компании Габино. Тот приветственно похлопал его по плечу и жестом указал усаживаться с ними, одновременно открывая бутылку холодной колы.       Единственное свободное место, как на зло, оказалось точно напротив Тэхёна. Чонгук не оставил его без недоброго секундного взгляда и плюхнулся на шезлонг. И почему обстоятельства бесконечно сажают их друг напротив друга? А этот гадёныш сегодня ещё и в тёмных очках. Теперь хрен поймёшь, смотрит ли мальчишка в ответ. Скорее всего смотрит. Хотя… Тэхён так искусно игнорировал его всю неделю, что создалось впечатление будто угрозы действительно подействовали и Чонгук стал ему безразличен.       Это должно радовать, ведь Чон сам буквально требовал и угрожал оставить его в покое. Однако радости от игнорирования со стороны Кима не было. Внутри чувствовалось лишь недовольство и Чонгук всячески отрицал, что это из-за отсутствия привычного, но токсичного внимания от Тэхена.       Не считая этой ложки дёгтя в виде Кима Тэхёна, Чонгук пребывал в хорошем расположении духа. Спорт всегда действовал на него крайне положительно, делая игривым и весёлым. Он моментально включился в беседу, искря отличными шутками и веселя народ. Друзья Габино заливались хохотом, что только больше раззадоривало Чона.       Ким делал вид будто не слышит и не видит весь этот спектакль. Он немного повернул голову и скрестил руки на груди, всячески показывая свое безразличие. Однако глаза его были прикованы к Чону. От внимания окружающих этот олух буквально купался в лучах минутной славы, от чего его мордашка сияла как никогда прежде. Но мало того, он ещё и не удосужился надеть футболку. Теперь его потрясающий торс находился в метре от Кима, позволяя рассмотреть каждый сантиметр.       Полуденное солнце и внутренний жар буквально плавили Кима превращая в кубик льда на раскалённой сковороде — очень хотелось уйти! Но тогда Чон точно догадается, что именно он причина внезапного ухода. Нужно немного потерпеть.       Однако высшие силы явно испытывали Тэхёна на прочность. Непонятно откуда, но набегавшийся Чон достал небольшое хлопковое полотенце и совершенно невинно вытер лишний стекающий пот с висков и шеи. Возможно, это произошло случайно, но он сильно задел шершавой тканью левый сосок, от чего тот моментально набух, превращаясь с сочную бордовую бусину, передавая цепную реакцию на правый.       Для Тэхёна, как единственного отчаянно глазевшего свидетеля, это стало последней каплей.       Остальные будто не замечали эту невероятно сексуальную гору мышц, что будто специально натирает свои соски, и сидит, расставив ноги, как бы приглашая усесться на мощные и такие манящие бёдра.       Хотелось одновременно смотреть на это вечно и не видеть никогда!       Ким сам не ожидал, но увиденное сорвало с его рта тихий, но достаточно громкий для сидевшего напротив стон.       Чон мгновенно взглянул на Кима и приподнял бровь. Тэхён, не растерявшись, быстро зажал ладонью рот будто просто зевнул. Но для Чонгука услышанное было слишком очевидным. Он хитро усмехнулся и потянулся в сторону Тэ, быстро стянув с него очки. Тэхён и возмутиться не успел, как его авиаторы уже победно красовались на чужом лице.       — Эй, какого хрена?! Отдай! — Ким потянулся забрать их, но попытка была неудачной.       — Глаза слишком слепит, дай-ка примерить, — протянул Чонгук, отбиваясь от Тэхёна и легонько сжал его руки.       В разговор вмешался один из сидевших рядом гостей:       — И в правду, Тэхён, одолжи очки нашему спортсмену, ему ещё второй раунд за всех нас отдуваться.       Остальные охотно его поддержали и Киму ничего не оставалось кроме как отступить.       Он уселся на место, но на секунду сжатые запястья, будто якоря — моментально вернули Тэхёна на неделю назад. Его бросило в лёгкую дрожь, а низ живота мучительно стянуло.       Ким поднял глаза на Чона и был уверен — теперь его так же прожигают взглядом и не стесняются.       Всё будто пошло против Тэхёна: без очков стало очень не комфортно, он не знал куда деть глаза и чувствовал себя буквально голым перед Чонгуком. Эта зараза явно видит и мысленно хохочет с ситуации и покрасневших ушей Кима.       Чонгук же и в самом деле забавлялся. До чего приятно наблюдать эту выскочку в таком несвойственном ему положении. Поведение Тэхёна говорило само за себя: ему неловко, он побаивается, но интерес его никуда не исчез.       Он специально глазел на Тэхёна, заставляя того ёрзать на стуле и вертеть головой в разные стороны. Это очень и очень льстило Чону.       Тэхён будучи уже не в силах терпеть эту моральную пытку резко поднялся, сказав, что пойдёт в дом за второй парой очков — уж больно яркое солнце для его чувствительных глаз.       Гости равнодушно кивнули и продолжили свой разговор.       Чонгук не сводя глаз проследил за Тэхёном, от чего бедняга даже оступился и чуть не упал.       — Какой-то он сегодня сам не свой, — прокомментировал Габино.       — Словно влюблённая пятиклассница, — съязвил Чон и продолжил веселить народ.

Игроки в волейбол постепенно собирались возле берега для продолжения второго раунда. Однако Тэхён не спешил возвращаться, хотя прошло уже более двадцати минут.       Не то, чтобы Чонгук переживал по этому поводу, просто хотелось ещё немножко посмущать мелкого змеёныша. Поэтому после вопроса одного джентельмена из их компании: «А где же наш Тэхён? Он пропустит игру!», — Чон моментально вызвался пойти в дом и привести его на пляж.       — Но ты ведь один из команды, без тебя не начнётся игра, — заметил Габино.       — Честно говоря, я уже наигрался и предпочту поваляться в тени, наблюдая за игрой.       — Ох и лентяяяй! — протянули ему в ответ, — Ну валяй тогда за Кимом.       Чон кивнул и ушёл в сторону усадьбы.       В особняке совершенно никого не было. Все разошлись: кто на пляж, кто в город. Даже Батлер взял выходной и уехал по своим делам. Атмосфера пустого дома была по-своему особенной и очень нравилась Чону. Поднимаясь по лестнице, он немного пританцовывал и напевал какую-то мелодию.       Чонгук не был уверен в какой именно комнате живёт Тэхён. На своём этаже он его никогда не замечал и сразу отправился на третий.       Уезжая, постояльцы почему-то всегда оставляли комнатные двери открытыми. Традиция слегка странная, но именно благодаря ей Чон с лёгкостью нашёл комнату Тэ: она единственная была закрытой.       Ничего не подозревающий Гук потянул ручку и зашел без стука, о чём сильно пожалел (или нет?).       — Белоснежка, ты где запропа… — от увиденной картины договорить ему не удалось.       Он застал Тэхёна в самой, что ни на есть неловкой ситуации. Лёжа на краю кровати и свесив ноги на пол, тот немного приспустил шорты с нижним бельём и в буквальном смысле находился за секунду до оргазма. Его стон увеличился на несколько октав, когда его обнаружил Чонгук. Его глаза расширились, а финишировать так не удалось, что привело к небольшой судороге в ногах.       Мгновение Чонгук опешил. Чего-чего, но такого он точно не ожидал. Это буквально страшный сон каждого наяву.       Кто знает, возможно, в иной день Чон бы просто извинился и вышел, закрыв за собой двери. Но явно не сегодня. После активной игры в волейбол, когда тестостерон достиг своего пика, а либидо неприлично повысилось, он закрыл дверь, но с обратной стороны.       Глаза застелила пелена желания, а кровь ударила ниже пояса. Чонгук пересек комнату в три шага и схватил Тэхёна за щиколотку. Он сам не знал, что делает — все его действия контролировала явно не голова.       — Эй, ты чего творишь, придурок?! — запаниковал Тэхён, пытаясь прикрыться и натянуть на себя шорты.       — То, на что ты так отчаянно напрашивался, — голос Чонгука даже звучал по-другому, он будто прорычал.       — Да ты с ума сошёл! Немедленно выйди! — Ким пытался увернуться, но Чонгук резко перевернул его на живот.       Он надавил одной рукой на поясницу, заставляя прогнуться, а другой — держал чужие запястья за спиной.       — Я слышал, как ты жалобно простонал, глядя на меня, — Чон наклонился и прошипел прямо в ухо, — Хоть бы постыдился при посторонних! Если бы я знал, что всё это время ты так своеобразно просил насадиться на член, то сохранил бы себе кучу нервов! — договорив, он оказался в сантиметре от чужих губ, но так и не решился на поцелуй.       Ким лишь жалобно постанывал не в силах что-то ответить. Он сопротивлялся первые мгновения, но затем волна нового возбуждения затмила все чувства.       Оказывается флешбеки от удара в лицо были лишь цветочками. Вот, что он будет вспоминать холодными длинными ночами. Невероятная сила и напористость Чонгука, что укротили его в несколько движений. Он не мог и пошевелиться, оказавшись полностью под чужим контролем. Любой другой на его месте до последнего барахтался бы, но не он. Он целиком наслаждался ситуацией: мастурбируя пять минут назад от мыслей о Чон Чонгуке, он и представить не мог, что вскоре окажется прижатым к кровати этим же человеком и будет чувствовать упирающийся в задницу член. Тот самый член, который он так сладко сжимал в лабиринте.       Заметив, что Тэхён не оказывает должного сопротивления, а только жалко ёрзает и сжимает бёдра в надежде хоть немного снять ноющее напряжение от незаконченной дрочки, Чонгук немного растерялся. Такая покорность его отрезвила что ли, ослабив сексуальный аффект. И в правду, что ему делать? Неужели он действительно собрался трахнуть Тэхёна?       С одной стороны, это будет некая месть за то, какой он паршивый гад, но с другой стороны — это же другой парень…       Чонгук дал себе мысленную пощёчину за внезапные загоны, что были совершенно не к месту. Он буквально прижал Кима, а тот лишь послушно подставляет свой зад. Назад дороги нет. Да и собственный член явно не различает, где мужская задница, а где женская, ведь давление в трусах становилось всё мучительнее и требовало скорейшего решения.       Чонгук сильнее стянул с Кима шорты и расстегнул свою ширинку. Он приставил большой палец ко входу и слегка надавил. Тэхён моментально сильнее прогнулся, и жалобно простонал. Ну что же, слышать его стоны намного приятнее, нежели бесконечные издёвки и ненужный сарказм. Да и было в этом что-то такое… Заставить парня так извиваться от одного касания… Что же будет от более серьёзных действий?       Он надавил сильнее и понемногу ввёл палец. Не без труда, конечно, но судя по закатывающимся глазами Тэхёна, тому явно нравилось. Однако, стало понятно, что с членом такой же фокус не пройдёт — здесь определённо нужна смазка.       Для Тэхёна все эти манипуляции были подобно сладкой пытке: собственный член больно дергался и умолял немного к нему прикоснуться. Он не выдерживал и попытался высвободить одну руку, чтобы хоть немного себе помочь.       — Эй, куда собрался? — вопросительно рявкнул Чон.       — Чонгук, умоляю… Мне так надо… Ах… Я не успел закончить... и я...я на грани, — говоря это из уголков его глаз немного брызнули слёзы.       — Тэхён, ты такая шлюха… — Чон прекрасно понимал о чём тот говорит и отпустил его запястья, но только для того, чтобы самостоятельно протянуть руку и властно сжать чужую возбуждённую плоть.       Сделал он это одновременно с сильным толчком фаланги в его задницу. Тэхён буквально заплакал от облегчающего удовольствия спереди и саднящей боли сзади. А от мысли, что его телом так властно распоряжаются, он и вовсе превратился в самую податливую игрушку.       Чон продолжал уверенно дрочить член спереди и постепенно растягивать его дырку. Он чувствовал, как чужое послушное тело совершенно ему не сопротивляется, а лишь повторяет его толчки, стараясь двигаться в унисон.       Чонгука вело от осознания, что под ним Ким Тэхён и тот сейчас даже не посмеет и намекнуть на какую-либо дерзость. Он в его власти и под его контролем. И ему хотелось вдоволь этим насладиться.       В попытке приостановить чужую разрядку, Гук наклонился к губам Кима и немного его развернул. Он замедлил темп и впился мокрым поцелуем, снижая давление на член и усиливая его в уже неплохо растянутой дырочке.       Их поцелуй уже не был таким диким и необузданным, как в прошлый раз. Тэхён позволял Чонгуку вести и продолжал стонать в чужие губы.       Воздействие сразу с трёх точек плюс ураган эмоций в голове отозвались у Тэхёна черными вспышками перед глазами. Эти ощущения были настолько новыми и сильными, что сводили с ума. Он молился и был готов на всё только бы эти сладкие мучения не заканчивались и Чон не останавливался.       Собрав остатки воли, Ким умоляющее протянул:       — Чонгуки, прошу трахни меня… Не пальцами…а по-настоящему…       Устоять от такой просьбы крайне тяжело, даже если исходит она от придурка, что портил тебе жизнь последние несколько недель. Но было одно но:       — Я не смогу тебя трахнуть без смазки, — здравый смысл всё же немного, но присутствовал в голове Чона.       Киму стоило огромных усилий найти ответ и сориентироваться в его не самом простом положении:       — На подоконнике... стоит массажное м-масло… — формировать предложения было как никогда тяжело, но перспектива не довести начатое до конца казалось Тэхёну на тот момент смертельной.       — А чего раньше молчал? — он молниеносно оторвался от Кима и практически сразу вернулся, хотя для Тэхёна эти секунды казались вечностью.       Вылив масло на Тэхёнов зад и обильно смазав свой же член, Чонгук больше не хотел медлить: его стоны слишком сильно раздразнили и плевать, что разница между членом и пальцем уж очень внушительная. Ким сам напросился и он этого заслуживает.       Чонгук провел плотной головкой по входу и Тэхён буквально запищал от предвкушения. А благодаря маслу, член скользнул так ловко, будто ему там было самое место. Однако игривый стон Тэхёна превратился в настоящий крик, отчего пришлось заткнуть его рот рукой. Особняк хоть и пустовал, но лучше перестраховаться.       Войдя наполовину, Чонгук почувствовал на руке свежую порцию слёз. Он сжалился и вернул другую руку на Тэхёнов член, плавно надавив на его страдающую головку. Это немного отвлекло от боли и позволило Чону войти глубже. Наконец-то и сам Чонгук почувствовал долгожданное облегчение: внутри было узко, но так влажно и скользко от масла, что удержать стон не представлялось возможным.       Сделав несколько плавных толчков, Чонгук потянул на себя Тэхёна и они выпрямились. Теперь они оба стояли на коленях, а Ким упирался руками в изголовье кровати. Помощь Чона действительно немного отвлекла внимание, но боль по-прежнему оставалась адской. Его будто разрывали изнутри и проникали бесконечно далеко. Он правда не понимал, когда же его тело наконец-то привыкнет, а член перестанет разрывать нежное и не привыкшее нутро.       Сменив позу, член ощущался ещё резче. Начинало казаться, что до конца Тэхён не доживёт, ну или хотя бы потеряет сознание. Однако после пары фрикций произошло что-то новое. Что-то совершенно потрясающее. То, что заставило резко распахнуть глаза, а сильно ноющую боль — понемногу затихать.       С каждым новым толчком это что-то раскрывалось всё больше и больше. Странное, безумное и абсолютно неизвестное до сегодня удовольствие растекалось по каждой клеточке тела.       Тэхён убрал ладонь со своего рта и простонал:       — Господи, да! Пожалуйста, не останавливайся! Ах… Даааа! Не смей останавливаться! Слышишь? — Тэхён пытался звучать внушающее, но в итоге просто пищал как маленький поросёночек.       — Я остановлюсь, если ты сейчас же не заткнешься! — бесился Чонгук от слишком громких требований.       Пришлось опустить руки Тэхёна на его член, а своими опять закрыть ему рот и сжать поперёк туловища. Странно, но Чон только сейчас заметил насколько у Кима нежная и бархатная кожа. Её хотелось бесконечно гладить и ласкать, в чём он себе и не отказывал в тот момент.       Чувствуя, что вот-вот кончит, Тэхён наклонил голову на плечо Чону и одной рукой схватил его за волосы как бы притягивая к себе. Желание поцелуя было очевидным, но быстрый темп не давал им полностью соприкоснуться. Они лишь бились губами и языками, пытаясь слиться с друг другом и жадно хватали воздух. Сочетания жарких и громких вздохов со звуком бьющихся бёдер создавало настолько пошлую атмосферу, что разум Чонгука отказывался принимать ситуацию. Он буквально забыл чем и с кем занимается, полностью погрузившись в ощущения.       Тэхён кончил первым, и слёзы наслаждения потекли по его лицу, как и собственная сперма пачкающая живот. Он покорно терпел и продолжал скулить от сильной чувствительности пока Чонгук заканчивал долбиться в его зад с бешеной скоростью. Длилось это секунд двадцать после оргазма Тэхёна, но показалось вечностью. Чон кончил внутрь и лениво вытащил член, пачкая ягодицы, ноги и простыни Тэхёна.       Обессиленные, они плюхнулись на кровать и будто выпали из жизни. Вдвоём они пережили такие яркие и новые ощущения, о существовании которых и не подозревали.       Ещё никто и никогда не отдавался Чону с таким забвением и желанием. Никто не давал своё тело в буквальное пользование.       Над Тэхёном же никто и никогда не брал подобный контроль и ему никогда бы не пришло в голову, что он будет настолько от этого кайфовать.       Они не следили за временем и понятия не имели сколько так пролежали, каждый погруженный в свои собственные мысли.       Когда силы восстановились, они молча привели себя и комнату в порядок, вышли, заглянули на кухню за чем-то съедобным и направились к реке.       На пляже волейбол только-только закончился. Чонгук с Тэхёном совершенно непринуждённо присели на свои шезлонги и легко включились в светскую беседу.       В тот вечер обошлось без взаимных издёвок.