-----
(Иллюстрация)
https://live.staticflickr.com/65535/51231731352_83d7037c57_o.jpg
Прошла неделя с тех пор, как Изуку сдал экзамен. Если быть честным, он диссоциировал всю неделю, так что казалось, что прошло максимум два дня. Время ускользало, как песок в разбитых песочных часах. Как бы то ни было, прошла уже неделя, и Изуку совсем не был готов открыть письмо UA, которое держал в дрожащих руках. Это было оно. Это письмо было бы абсолютным доказательством его никчемности. Это было бы окончательным доказательством того, что Всемогущий был прав, что Изуку был не чем иным, как обузой и что мир был бы намного лучше без него. Изуку улыбнулся про себя, представив свой труп, гниющий под землей и становящийся удобрением для окружающей его растительности. То, что он был бесполезен при жизни, не означало, что он не мог быть полезен после смерти. Его тело могло способствовать росту свежей травы и новых цветов. Мысль была приятной, даже если он, скорее всего, будет кремирован, чтобы освободить место на кладбище для кого-то, кто действительно имел значение. Изуку снова посмотрел на письмо и уставился на него, как будто оно вдруг заговорило. Ужас развернулся в глубине его желудка, и его стало тошнить. Почему он колебался? Он знал ответ, он знал, что потерпел неудачу. Так почему же он так испугался? Возможно, потому что это было письмо от UA, мнением которого он очень дорожил. Это был не просто школьный хулиган, обзывавший его, это была лучшая школа героев во всей Японии, и если они сказали, что он недостаточно хорош, тогда какой у него был выбор, кроме как поверить в это? Глубоко вздохнув, Изуку разорвал конверт. Выпала не бумага, а какой-то диск. Как только диск коснулся земли, над ним появился выступ, заставивший его от удивления упасть назад и резко приземлиться на копчик. — Я ЗДЕСЬ! КАК ПРОЕКЦИЯ! Всемогущий. Это был чертов Всемогущий, потому что, конечно, так оно и было. Конечно, мир хотел бы сыграть последнюю злую шутку с Изуку. Очевидно, быть отвергнутым героем номер один было недостаточно. Нет, ему придется еще раз услышать, как Всемогущий скажет ему, что он не может быть героем, что он всего лишь обуза для общества. Изуку издал безрадостный смешок. Последними словами, которые он когда-либо услышит перед смертью, будет отказ от героя его детства. Как уместно. — Вот так! Это я, Всемогущий, а вы смотрите на нового преподавателя UA! — Конечно, — пробормотал Изуку. — В настоящее время! Начнем с результатов письменного теста, хорошо? Мидория Изуку, ты сдал письменную часть экзамена на невероятные 95%! Отличная работа, молодой человек! Переходим к практической части… Изуку отвел взгляд от проекции, он не хотел видеть лицо Всемогущего, когда тот объявлял его жалкий счет. — Ты набрал 40 злодейских очков! Взгляд Изуку вернулся к голографическому Всемогущему с открытым ртом. — Но это не все! Видите ли, UA ценит больше, чем просто физическую силу. Моральная сила так же важна, и вы доказали, что у вас ее в избытке! Здесь, в UA, мы отдаем предпочтение спасению, а не сражениям, так что гордитесь тем, что вы набрали 60 очков спасения! В сочетании с вашими очками злодея вы заработали в общей сложности 100 баллов, что поставило вас на первое место на практическом экзамене! Позади Всемогущего появился экран, показывающий первую десятку очков, и там, на самом верху, прямо над Каччаном, было имя Изуку. Слезы начали собираться в уголках его глаз, а грудь болезненно сжалась. Изуку казалось, что он больше не может дышать, как будто кто-то сунул руку ему в грудь и сжал легкие. — Поздравляю, Мидория Изуку, и добро пожаловать в вашу академию героев! Проекция исчезла, и Изуку просто сидел, тупо уставившись в пол. Изуку понятия не имел, как обработать то, что он только что услышал, как будто его мозг отключился без предупреждения. Ничто больше не казалось реальным. Ничего не имело смысла. Он был без причудным! Он был слаб, и бесполезен, и жалок — ну и как? Как сдал экзамен? Как он занял первое место на вступительном экзамене на курс героев? Как я получил больше очков, чем Каччан?! Это должна была быть шутка, да? Проектор снова включался, и Всемогущий смеялся над ним, говоря, что все это тщательно продуманная шутка. Но проектор молчал. Он потянулся к разорванному конверту на полу, думая, что внутри будет записка, говорящая ему, что все это ложь, что UA никогда не примет такого, как он, в ученики. Он полез внутрь конверта и вытащил письмо. Должно быть, он пропустил это, слишком потрясенный проектором, чтобы заметить. Дрожащими пальцами он просмотрел бумагу, полностью полагая, что это письмо с отказом. Это не так. Прочитав его содержание, он обнаружил, что это было поздравительное письмо, в котором сообщалось, что он будет помещен в класс 1-А курса героев. Далее оно объясняло, что ему нужно будет сделать до первого дня занятий, например, подобрать сшитую на заказ униформу и представить эскиз костюма своего героя. Изуку уронил письмо на пол. Это было неправильно. Это не было частью плана. Нет, его план состоял в том, чтобы прочитать письмо с отказом, а затем свернуться калачиком в ванне, прежде чем разрезать себе руки. Лезвия бритвы уже лежали на краю ванны, ожидая его. Это не было планом. Он не должен был зайти так далеко. Его дыхание участилось, и он почувствовал легкое головокружение. Если бы он уже не сел, он был бы уверен, что упал бы в обморок. Он даже не осознавал, что плачет, пока горячие слезы не покатились по его подбородку. Изуку схватился за грудь, желая успокоиться, просто дышать, но независимо от того, сколько глотков воздуха он глотал, он не чувствовал, что получает кислород. Его грудь сжалась, когда его легкие расширились, упираясь в грудную клетку. — У меня сердечный приступ? Я умираю? — Если бы у Изуку была такая способность, он бы посмеялся над иронией всего этого. Умер по естественным причинам, когда наконец нашел то, ради чего стоит жить. Изуку стиснул зубы и свернулся калачиком. — Нет. Не умирает. Паническая атака. Просто паническая атака. Успокойся, черт возьми ! Тьма начала сгущаться в уголки его зрения, а в голове будто жужжали миллионы разъяренных пчел. Его губы и пальцы покалывало от недостатка кислорода в крови. Изуку зажмурил глаза и попытался сосредоточиться на чем-то, на чем угодно. Его разум тут же снабдил его памятью. Воспоминание о той ночи, когда он пытался спрыгнуть с крыши. Это было приятное воспоминание не потому, что он пытался покончить с собой, а потому, что кто-то был достаточно добр, чтобы остановить его. Он вспомнил чувство, когда свернулся на коленях у Сотриголовы, как маленький ребенок. Успокаивающий шепот и нежные руки поглаживают его спину, помогая ему дышать. Он представил себе это ощущение, притворяясь, что снова там, тепло, безопасно, защищено. Не один, как сейчас, сидя на грязном полу и кусая костяшки пальцев в попытке успокоиться. Он не мог до конца вспомнить все, что говорил ему герой, его слова путались от рыданий Изуку. Но было кое-что, что Ластик сказал, что он никогда не забудет. Это была причина, по которой он сдал вступительный экзамен в первую очередь. — Если ты хочешь быть героем, Мотылек, ты можешь им стать. Вас ничто не остановит. Я воочию убедился в твоем потенциале, и, малыш, ты переполнен им. В то время Изуку не поверил ему. Черт, он все еще не верил ему, не до конца. Но он держался за эти слова как за спасательный круг, потому что впервые кто-то сказал ему, что он может стать героем. Он позволял этим словам снова и снова звучать в его голове, мягко, несмотря на хриплый голос героя. Он не знал, сколько времени прошло, когда он почувствовал, что его дыхание нормализовалось. Его сердце больше не чувствовало, как будто оно вибрирует в его груди, а голова казалась менее туманной. Он заполз на свой футон и лег на бок, прижимая колени к груди. Он чувствовал усталость, как утяжеленное одеяло, от его давления все его тело чувствовало тяжесть. Его глаза закрылись, и он опустился на свою постель. Изуку заснул той ночью, притворившись, что он снова на крыше, благополучно спрятанный в объятиях Сотриголовы.-----
Шота вздохнул и откинулся на спинку стула. Несмотря на то, что новый учебный год еще не начался, ему все равно нужно было приехать в кампус, чтобы привести в порядок последние бумаги и подготовить планы уроков. Это серьезно сокращало его время сна. — Айзава, — ворчливо поприветствовал его Влад Кинг. Шота взглянул на него из-под тяжелых век. — Незу только что опубликовал список наших классных занятий в этом году. Здесь. — Влад протянул ему желтую папку, и Шота молча кивнул в знак благодарности. Довольный поводом передохнуть от бумажной работы, Шота открыл папку и начал просматривать список из двадцати имен. Помимо списка имен, были простые файлы для каждого студента с изложением их основной информации, такой как их причуда, необходимая медицинская документация, потребности в доступности и любая другая соответствующая информация, о которой ему нужно было знать. К каждому файлу также была прикреплена фотография ученика, чтобы Шота мог начать сопоставлять имена с лицами. Он листал файлы, просматривая каждый документ, пока один из них не привлек его внимание. Имя: Мидория Изуку Дата рождения: 15 июля 2xxx Причуда: беспричудный Шота перевел взгляд на прикрепленную фотографию. Это было не самое лучшее качество, но что-то в этом заставило его плечи напрячься. У Мидории Изуку были дикие зеленые и черные кудри, лицо, полное веснушек, и… Он прикусил щеку изнутри и закрыл глаза, подавляя знакомую острую боль в груди. Он не мог сделать это с собой. Он не мог смотреть на каждого ребенка с зелеными глазами и притворяться, что они каким-то образом связаны с Мотыльком. Это был не Мотылек. Мидории было 14 лет, и он собирался поступить в старшую школу. Мотыльку было всего 12 лет. И Мотылек был мертв. Он медленно вдохнул и снова открыл глаза, не понимая, что Хизаши переместился в его сторону и заглядывает в файл ученика через плечо. — Вот дерьмо! У тебя в классе крошечный беспричудный ребенок! — воскликнул Хизаши, несмотря на то, что находился рядом с ухом Шоты. — Тот, что сбил 0-указатель? — спросила Немури через всю комнату. — Ооо! Не могу дождаться встречи с маленькой зеленой фасолью! Вы слышали, что он занял первое место на экзамене? Шота посмотрел на нее с легким удивлением. — Это он был? Хизаши с энтузиазмом кивнул. — Ага! Ему не хватило очков злодея, чтобы пройти, ему не хватило лишь горстки очков, но он получил чертову тонну очков спасения! Его оценка составила 100 баллов, что на 23 балла больше, чем у студента, занявшего второе место! Бакуго Кацуки, насколько я помню. — Вот дерьмо, — пробормотал Шота, впечатленный тем, что парень не только сдал предвзятый экзамен без причуды, но и занял первое место с таким большим разрывом в баллах между другими учениками. Имя экзаменуемого, занявшего второе место, показалось ему знакомым, и он быстро вернулся к списку имен. — Похоже, у меня в классе тоже есть Бакуго. — Две лучшие собаки, да? Кроме того, они двое самых молодых испытуемых, если я правильно помню. Это точно сделает класс интересным. Тем более, что ребенок Бакуго получил только очки злодея. Как будто они полные противоположности. — прокомментировал Хизаши. — Верно, — сказала Немури, направляясь к столу Шоты, который начал раздражающе переполняться. — Крошечный беспричудный мальчик и олицетворение фейерверка в одном классе. Я могу только представить, как будет развиваться эта динамика. Шота посмотрел на Немури, приподняв бровь. — Вы двое продолжаете называть Мидорию «маленьким». Почему? Хизаши рассмеялся. — Потому что у ребенка около 50 дюймов в высоту. Однако он определенно использовал это в своих интересах, уворачиваясь от роботов, как будто это ничего не значило. Он создан для скорости больше, чем для мускулов. — Если честно, — с ухмылкой вмешалась Немури, — я искренне думала, что кто-то пытается протащить их младшего брата в кампус. Представьте мое удивление, когда я увидела, как он садится сдавать письменный экзамен. — Немури пожала плечами — Не то, чтобы это было плохо. Он невероятно милый. Было бы забавно увидеть, как кто-то недооценивает его только для того, чтобы получить по своей заднице от 4-футового ребенка без причуд. Шота вздохнул и провел рукой по лицу, не обращая внимания на хихикающих рядом друзей. — От этого парня у меня поседеют волосы, а я его еще даже не видел.-----