Ответственный подход к шпионажу

       Саундвейв толком не понимал, что происходит, но уже был обеспокоен, чувствуя волнение за пределами серверной. Однако лично связисту сообщений не приходило, и он отправил Лазербика узнать, что случилось.       Миникон вернулся быстро, и то, что безликий увидел в его воспоминаниях, вынудило бросить работу и побежать в медблок.       По дороге он чуть не натолкнулся на Проула, что находился в ступоре. Когда связист обогнал двухколесника, тот последовал за ним.       Из его мыслей уже можно было узнать довольно много о том, что случилось, и эти новости были совсем не радостными. Но еще более пугающим было то, что он держал в руках.       Наконец Саундвейв оказался в палате. В ее углу сидела кучка измотанных вехиконов, покрытых серьезными ожогами. Среди них был Стив, что безумно переживал, держась за голову.       На платформах лежали Старскрим и Шоквейв, оба находились в критическом состоянии.       Нокаут не знал куда себя девать и Саундвейв поспешил ему на помощь несмотря на то, что у него были собственные обязанности.       Командующий все еще частично находился в сознании, его пришлось отключить, чтобы приступить к ремонту.       Медик не стал возмущаться, что кто-то влез в его работу, ведь понимал, что не справится сам. Хотя он не был уверен, что справиться даже так.       Проул стоял на пороге, сжимая в когтях тело Мико. Его ментальное состояние было очень плачевным, а из спутанных мыслей стала вырисовываться картина того, что случилось.       Он хотел убить ученого, тайком пробравшись в его спальный блок и оттуда взломав дверь в лабораторию. Но совершить задуманное ему не позволил диалог белковой и одноглазого, в котором выяснилось,что исследователь пытал людей не по своей воле. Пока лазутчик находился в ступоре, появился Старскрим. Тот, поняв, что Шоквейв не закрылся, видимо решил, что к нему можно зайти. Безголовый, испугавшись появления партнера, из-за возросшей активности дестабилизированной Искры начал плавиться и капли раскаленного металла убили Мико, над которой тот ставил опыты.       Проул видел всю эту сцену. По логике он должен был возненавидеть ученого еще больше, ведь его действия привели к смерти человека, но тот был скорее растерян, а вскоре его злоба перенаправилась на Мегатрона.       Саундвейв не ожидал, что из-за череды случайностей все может обернуться настолько плохо. Один из членов команды уже мертв, а двое находятся на грани жизни и смерти.       Лазербик отстыковался, чтобы также помочь. У Старскрима как оказалось была повреждена камера Искры, что могло привести в взрыву. Нужно работать очень быстро.       Также связист следил за мыслями медика. Сейчас ситуация была самой тяжелой, но он не мог опустить руки, понимая, что без Шоквейва раньше умрет от голода, чем завершит формулу самостоятельно.       Сильнее всего пугало то, что мог пострадать процессор одноглазого. Уже видно, что голова полностью оплавилась и в некоторых местах обшивка протекла внутрь. Какие-то блоки точно должны были получить серьезные повреждения.       Нокаут все больше и больше впадал в отчаяние. Искра ученого начала тухнуть. Саундвейв не знал за что взяться. И у него, и у Лазербика были заняты все восемь манипуляторов.       А медик казалось, что вот-вот психанет, и бросит работу. В любом другом случае он бы сбежал, сказав, что здесь уже ничем не помочь. Если бы он так сделал, то смерть бы наступила через наноклик.       Он дал дополнительное питание прямо к камере Искры, но это не помогало — основной проблемой было то, что нарушилась связь с процессором. Тот испытывал голодовку, и уже скорее всего начал умирать.       Счет шел на мгновения.       Саундвейв, когда кое-как спас Скрима от коллапса несмотря на то, что риск взрыва все еще был, перебросил все усилия на восстановление спинного процессора Шоквейва.       Его мозговой модуль начал подавать признаки жизни.       Дальше пошла долгая изнурительная работа. Пришлось вручную восстанавливать практически все внутренности. Многие жизненно важные органы пришли в негодность.       В камера клонирования органов была забита огромной очередью на сборку, она перегрелась от нагрузки уже после шестого запроса.       Саундвейв боялся, что у Старскрима критически пострадало гнездо блока трансформации, но его чудом удалось восстановить. Шоквейву, несмотря на то что именно его т-шестерню скопировали первой, из-за видимой целостности, оказалось, что уже больше не сменить альтформу.       Через цикл, уже смертельно уставший Нокаут, приступил к кропотливому вскрытию процессора. Он никогда настолько серьезно не относился к своей работе. Голову пришлось разобрать практически полностью. Саундвейв с ужасом смотрел на повреждённые насквозь части мозгового модуля. Врач же наконец сломался, сбросив на пол все медицинское оборудование, и решив сбежать, но связист силой заставил его вернуться к работе. Однако собраться у медика уже не получалось.       Лазербик же, увидев во что превратился самый мощный процессор Кибертрона, был вне себя от ярости. Он тоже хотел бросить все, но с другой целью — прикончить единственного виновника случившегося — Мегатрона.       Нокаут начал оценивать степень повреждения, и внезапно в палате прозвучала единственная хорошая новость за день — ничего важного не повредилось. Здесь постарался сам Шоквейв, после эмпураты предпринявший все меры, дабы обезопасить свой интеллект.       Пострадало зрение, управление работой насосной системы, блоки отвечающие за ощущение положения в пространстве, антигравитационные установки и многие другие, связанные с контролем работы внутренних органов. Все жизненно необходимое можно заменить или восстановить.       За работой прошел весь день. Мегатрон даже не заметил пропажу связиста.       Лазербик, когда жизням пострадавших уже больше ничего не угрожало, переключился на помощь вехиконам. Ничего сложного. Разве что сейчас даже на них сил осталось слишком мало.       Наконец настал момент, когда Саундвейв смог отдохнуть. Произошедшее изуродовало обоих ботов. Старскрим каким-то образом умудрился прожечь себе губы. Возможно, после полировки это будет не так заметно, но эластичный металл там уже никогда не будет ровным.       Пока связист сидел у выхода, сикер успел прийти в себя. И первое, о чем он вспомнил, был Шоквейв. Когда мысли стали более-менее ясными, командующий сразу начал искать его взглядом, пока не увидел полуразобранное тело, которое не сразу узнал.       С ученого практически полностью была снята броня для лучшего доступа к системам, и без нее он казался очень худым из-за слаборазвитой системы приводов.       Старскрим понял это, только начав рассматривать голову без лица и с каким-то чудом сохранившимися антеннами.       Сикер долго разглядывал обнаженные системы, пытаясь понять, есть ли в них жизнь.       — /Состояние стабилизировано/.       — Шоквейв жив?       — /Жив/.       Командующий заплакал от облегчения, но все равно оставался обеспокоен.       — /Утеряны важные функции/, — связист начал перечислять, вводя Старскрима во всё больший и больший ужас. Он ждал, что глава разведки скажет что-нибудь по поводу интеллекта или эмоций, и, даже не услышав про них, продолжал волноваться.       — Он в стазисе?       — /Нет/       Спустя еще некоторое время очнулся и сам Шоквейв. Он все еще плохо соображал, и был практически полностью обездвижен. Ученый не понимал, жив он или мертв.       Услышав его стоны, Старскрим резко отключил себя от медицинского оборудования, подбежав к партнеру.       — Ты слышишь меня? Все хорошо...       — Я убил ее...       — Успокойся! Пожалуйста! Не бросай меня! — сикер снова заплакал. — Тебе приказал Мегатрон?! Так?!       — Она сама меня попросила...       — Я чувствую, что ты врешь! Я видел твою Искру. Он тебя шантажировал... — а после сикера пробрала стальная ненависть. — С помощью меня...       Но тут сикер вспомнил, что в комнате все еще находиться Саундвейв. Только он не испугался, а с еще большей злобой уставился на него.       — Думаю, Мегатрон доволен тем, что калечит своих приближенных...