Часть 5
24 ноября 2022 г. в 08:46
Примечания:
Ещё одна глава, творилась под Lana Del Rey "Young and beautiful". Буду рада отзывам ))).
В жизни Хёнджина друзей было немного. Не то, чтобы Хёнджин не пытался, но всё это заканчивалось плачевно. Кто завидовал, кто использовал, кто жаждал обладать, как какой-то диковиной вещицей. Всякое бывало. Как-то в школе один такой «друг», пользуясь популярностью Хёнджина, решил создать VIP группу класса, куда входили бы только избранные. Хвана, конечно же, не предупредили, но обвинили в буллинге, хотя к этому он имел самое последнее отношение. Единственным настоящим другом на протяжении всей его жизни был он.
****
Помнится, Хёнджин тогда первый раз поднялся на крышу школы. Быстро поднявшись по лестнице, задыхаясь, он выбежал на площадку и, тихо прикрыв за собой дверь, прижался к кирпичной стене, пытаясь дышать как можно тише. Убедившись, что за ним никто больше не гонится, он сполз по стене на корточки и, наконец, выдохнул. Эти девчонки… Они его доконают.
– Не лучший день… – раздалось откуда-то слева.
Хёнджин повернул голову и увидел худощавого высокого парня с чёлкой на глаза. Он сидел на каком-то высоком ящике и затягивался сигаретой.
– Ты… – удивился Хван, пытаясь припомнить парня.
– Ким Сынмин, – проговорил школьник, – мы учимся в параллельных классах.
– А, точно, – выдохнул Хёнджин, запустив руку в длинную шевелюру волос, – лучший ученик потока.
– Так точно, – хмыкнул Сынмин, выдыхая дым сигареты.
– Не знал, что лучший ученик школы курит, – заметил Хёнджин.
– А я не знал, что самый красивый ученик школы прячется по крышам от…?
– Девчонок… – протянул Хван и тут же насторожился, – только трепани кому-нибудь, что я был здесь.
– Ааааа, – протянул парень, – должно быть, у фанклуба Хван Хёнджина сегодня акция "купи две коробки шоколада и получи купон на свидание", – фыркнул парень. – Да мне как-то пофиг, хочешь — сиди, крыша большая. Только не шуми.
– Фанклуб кого? – переспросил Хёнджин.
– Тебя, – как-то без интереса проговорил Сынмин, сделав ещё одну затяжку, – только не говори, что ты не знал.
– Не знал, – ошарашенно проговорил Хван, – просто сегодня этот Happy Valentine`s day! – пропищал парень, подражая женским восторженным крикам, и тут же добавил себе под нос, – это ужасно.
Сынмин спрыгнул с ящика и, подойдя к парню, протянул ему сигарету:
– Будешь?
– Я не курю, – отмахнулся Хёнджин.
– Скажем… сегодня особый случай, – пожал плечами Сыньмин, всё ещё протягивая парню сигарету.
– С чего это ты меня угощаешь? – покосился на нового знакомого Хван.
– Меньше трепаться будешь, – монотонно протянул Сынмин, – шумный…
Хёнджин протянул руку и через несколько секунд уже держал в руках дымящуюся сигарету.
– А говоришь, что не куришь, – заметил Сынмин.
– Не курю, – проговорил Хван, делая затяжку, – но это не значит, что никогда не пробовал.
Наступило молчание.
– А вот мне никто не подарил сегодня шоколада, – вдруг как-то уныло проговорил лучший ученик школы, подкуривая следующую сигарету.
Хёнджин перевёл удивлённый взгляд на парня:
– Разве это так важно? Все эти девчонки со своими подарочками – это целая головная боль. Возьмёшь – подумают, что они тебе нравятся, не возьмёшь — разревутся. А я черт знает, что делать с девчачьими слезами.
– Ну, так бери, – сделал вывод Сынмин.
– Тебе легко рассуждать, – фыркнул Хван, – они и так за мной по всей школе бегают, как-то раз даже в туалете засаду устроили, а ты хочешь, чтобы я ещё их шоколад с признаниями брал, потом вообще хоть в школу не ходи.
– Дааааа, выбор усложняет жизнь, – вздохнул Сынмин, – нелегка судьба красавчиков, кто бы мог подумать.
– Ой, кто бы говорил, ты вроде тоже ничего, – проговорил Хёнджин, оценивающе рассматривая лучшего ученика школы, – на любителя, правда… но что-то в тебе определённо есть, – заключил он.
– Ага, а шоколада нет, – опять как-то уныло вздохнул Сынмин.
– Ой, господи, да что ты к этому шоколаду привязался то, – выпалил Хёнджин, – хочешь, я тебе свой отдам?
– Э, ты чего, клеишься что ли? – Сынмин отстранился. – Давай так сразу, я не по мальчикам, будь ты хоть принцем всего мира.
– Пф, – фыркнул Хёнджин, – больно ты мне нужен.
Прозвучал звонок. Как бы не хотелось, а пора было возвращаться на урок.
Затушив сигарету, Сынмин поднялся на ноги и протянул руку парню.
– Ну, надеюсь, больше не свидимся.
– И тебе не хворать, – отозвался Хёнджин, приняв помощь парня.
Это был тот самый день, когда у Хван Хёнджина появился настоящий друг, настоящий и на сегодняшний день единственный».
****
– Ну и что ты ответил? – монотонно проговорил Сынмин на заявление Хёнджина о том, что его пациент предложил ему… дружбу. – Дорогая, не таскай Персика за хвост! – тут же крикнул он четырёхлетней дочери, которая неподалёку играла с котом.
– Отшутился, – проговорил Хёнджин и, сделав глоток пива, уставился вдаль.
Они сидели на крыше дома семейства Кимов и пили пиво, наблюдая, как медленно заходит за холмы октябрьское солнце.
Сынмин невозмутимо уставился на Хвана. Так могло показаться окружающим, но не Хван Хёнджину, который знал друга уж очень давно. В спокойном взгляде Сынмина читалось «ты безнадёжен».
– Что? – тут же ощетинился Хёнджин. – Чего ты так на меня смотришь?
Сынмин многозначительно молчал.
– А что я ещё мог сделать? – вступился за себя Хван. – Какой-то парень, которого я знаю без году неделя…
– Ну, скажем, уже не неделя, – вставил свои пять копеек Сынмин.
– Хорошо, не неделя, но всё же, – возразил Хёнджин. – Что ему от меня надо? Подарочки дарит, в душу лезет своими расспросами. И не смотри на меня так, – опять запротестовал парень, – ты же меня знаешь, люди со мной хотят дружбу водить, – он поднял указательный палец, – либо чтобы попользоваться, либо, – Хёнджин поднял второй палец, – чтобы присвоить, другого не дано.
– Напомни мне, я с тобой по какой из причин? – монотонно пробубнил Сынмин.
– Ты – это другое! – тут же отрезал Хван.
– Ну, так может и он другое? – предположил Сынмин, отхлебнув из горла бутылки. Он опять уставился вдаль. – Он красивый?
– Эй, ты это сейчас о чём? – подскочил Хван. – Я не из этих!
Сынмин цыкнул.
– Просто ответь, красивый или нет?
– Ну, довольно ничего такой, да, наверное, – замялся парень и, поймав ожидающий взгляд друга, все же добавил, – да, красивый.
– Значит, завидовать тебе ему незачем, так?
– Ну, допустим, – согласился Хёнджин, зачем-то начав покусывать губу.
– Он у тебя чего-нибудь просил или хоть намекал на просьбу?
– Нет.
– Из чего следует, что, может, иногда люди просто хотят с тобой общаться? – сделал вывод Сынмин, посасывая щупальцу сушёного кальмара.
– А вдруг он маньяк? – озвучил Хван только что пришедшее озарение.
– Господи, Джинни, иногда ты слишком много думаешь для своей красивой головы! – не выдержал Сынмин, до конца проглотив щупальцу. – Скажи мне, как мы с тобой вообще подружились?
– Ты мне предложил сигарету, – тихо протараторил Хван.
– Точно, сигарету, – согласился Сынмин, доставая из кармана пачку сигарет с зажигалкой, – Вот скажи мне, чего ты делаешь в свой холостяцкий выходной у меня на крыше? У отца трёх дочерей, а? Соён, не смей рвать мамины цветы!
– Я пИсать хочу! – закричала девочка.
– Боже мой… дорогая, это не горшок…Мин А! – крикнул Сынмин во всё горло, – Мин А!
– Что?! – из дверей показалась розовая голова.
– Отведи сестру в туалет, – скомандовал Сынмин.
Наблюдающий за всем этим Хёнджин забросил горсть арахиса в рот. Да, дети – это точно не его конёк.
– Знаешь, какой плюс в том, чтобы быть отцом трёх дочерей? – спросил Сынмин.
Хёнджин помахал головой в знак полного незнания каких-либо вообще плюсов в отцовстве.
– Они могут присматривать друг за другом, пока я… – он достал сигарету из пачки и подкурил, – могу немного расслабиться.
– И для этого стоило заделать аж целых троих? – прыснул Хёнджин, – можно вообще ничего не делать и так же расслабляться.
– Ты не понимаешь, – вступился Сынмин, – дети – это цветы жизни.
Хёнджин хотел тут же добавить «на могилах родителей», но решил, что шутка изрядно устарела.
– А мог бы сидеть сейчас в каком-нибудь пабе вместе с таким же холостяцким другом и обсуждать футбол вместо котов, хвостов и горшков. Тебе нужно общение, Хван. Сколько ты ещё будешь вот так работа-дом-работа-мой дом?
– Я… — Хёнджин замолчал, опять зачем-то покусывая губу.
– Короче, – Сынмин выдохнул дым и пристально посмотрел на друга, – признай, что облажался.
Хёнджин отвёл взгляд. Он знал, что Сынмин был прав. Знал, что в последнее время совсем отстранился от людей. Закрылся в своей скорлупе, возводя вокруг себя неприступную китайскую стену, как будто люди вокруг него все поголовно являлись врагами и головорезами. Но ведь так и было. Его столько раз предавали друзья, любимые, семья, что в один прекрасный день он понял — легче, когда ты один, легче, когда ты ни от кого ничего не ждёшь и продолжаешь жить своей жизнью, рассчитывая только на себя. Но он всё ещё чувствовал непреклонный взгляд Сынмина на себе — друг ждал.
Хёнджин выдохнул:
– Ладно, признаю, я струсил.
– Угу, – промычал Сынмин, выдыхая дым, – и что, так и сбежал, пятками сверкая?
– Не совсем… – пробубнил под нос парень, – я…
« – Спасибо за работу, доктор Хван, – как всегда поблагодарил Феликс и отправился на стойку регистрации для оплаты.
Хёнджин сам не осознавал, что конкретно он делает, но обнаружил себя уже на крыльце клиники возле той самой клумбы с бархатцами. Его сердце отчего-то быстро колотилось, то ли от того, что он только что, не отдавая себе никакого отчёта, сбежал по лестнице, как шестнадцатилетний подросток, толи от чего-то ещё.
Услышав шаги, он вдруг достал телефон и сосредоточенно уставился на бархатцы. В голове гулом отдавала одна и та же мысль: «ты выглядишь, как идиот». Но деваться уже было некуда.
– О, доктор Хван, – рядом оказался Феликс.
Он с удивлением и... восторгом? — Хёнджин толком не разобрал, слишком неловко всё это было, — смотрел на доктора.
– Что Вы тут делаете?
– Да вот, решил… бархатцы запечатлеть, – наглым образом соврал доктор, – а то скоро холода.
– Аааа, бархатцы, – как-то по-хитрому улыбнулся Феликс, – это да, если не сфоткать, точно исчезнут.
Хёнджин направил объектив на цветы и сделал фото.
– Как вышло? – поинтересовался Феликс, заглядывая через плечо.
Хёнджин опять почувствовал уже знакомый ему запах комфорта. Повернувшись к парню, доктор Хван обнаружил, что они стоят уж как-то слишком близко. Отстранившись, он всё же показал фотографию парню.
– О, красиво получилось, – подметил Феликс и, улыбнувшись, добавил, – из Вас бы вышел неплохой фотограф, доктор Хван. Кстати, – парень поднял карие глаза на Хёнджина, – доктор Хван, а дадите свой номер телефона?
Хёнджин растеряно хлопал глазами, пока Феликс продолжал:
– Понимаете, клиники открываются и закрываются, а толковые специалисты – штука редкая. Не хочу Вас потерять.
– А, да, конечно, – наконец отмер Хёнджин, – записывай…»
– Так и сказал — потерять? – переспросил Сынмин.
– М, – промычал в знак согласия парень.
– А ты, конечно же, его номер не взял, – заключил Сынмин после рассказа друга.
– Нет.
– То есть, у тебя такие открытые и готовые с тобой общаться люди на каждом шагу валяются, – саркастически проговорил парень, – и что? Ждёшь?
– Нет, – отрезал парень, поняв, что его раскрыли, потому как взор Хёнджина тут же упал на лежащий перед ним на столике телефон.
– А, – притворно вздохнул Сынмин, – ну не жди…
****
Не жди… Это был первый раз, когда Хёнджин начал ждать… Ждать Феликса…
Барабаня пальцами по столешнице, парень наблюдал за пассажирами. Аэропорт – странное место. Для кого-то это место воссоединения после долгой разлуки…, а для кого-то место прощания и, может быть, навсегда.