***
— Ты знал, кем были эти неизвестные Прототипы, верно? — Не прошло и секунды, как Марсия заперла за нами дверь. — …что заставляет тебя так говорить? Мы находились в том, что, как я предположил, было ее кабинетом, вдали от суматохи лабораторий. Довольно спартанская комната состояла из стерильного металлического рабочего стола, двух одинаково унылых стульев из того же материала и шеста в углу, на котором красовался потертый британский флаг. Единственными предметами на столе были закрытый ноутбук, куча документов и линейный телефон. Единственными украшениями на выцветших белых стенах были несколько военных медалей и титулы в рамках. Однако, при ближайшем рассмотрении, я обнаружил, что имена в названиях были не ее, а скорее буквами, написанными причудливым курсивом «Уильям Дэвис». Марсия безмолвно подошла к ноутбуку, который она открыла, повернувшись ко мне, на экране появилась фотография, на которой я исцеляю девушек-кораблей Империи Сакура. — У нас есть камеры слежения по всему зданию. — Она нажала клавиши со стрелками, чтобы показать больше наших фотографий с разных ракурсов. — Для незнакомцев ты, казалось, был с ними в довольно дружеских отношениях; ты даже помог им убежать. — Я нашел одного из них в своей комнате, и у нас состоялся разговор. — Покачал я головой. Нет смысла лгать при неопровержимых доказательствах. — Но я никогда не видел ни одного из них до сегодняшнего дня. — Я хочу знать все подробности. — Она скрестила руки на груди. — Хорошо. — Я сел на один из стульев. — Хотя, возможно, ты захочешь присесть; это может занять некоторое время.***
— Когда мы заключали эту сделку, ты обещал мне правду, Фуджимару. — Марсия вздохнула, ущипнув себя за переносицу. — Ты действительно ожидаешь, что я поверю, что разумное оружие из Японии совершило налет на эту базу только для того, чтобы перекинуться с тобой парой слов? — Как я уже говорил тебе, они хотели, чтобы я пошел с ними, но я отказался. Тот факт, что они из Японии, не имеет ко мне никакого отношения. Марсия собиралась высказать свои жалобы, но остановилась прежде, чем слово успело слететь с ее губ. Вместо этого она упала на стол, закрыв лицо руками. Она оставалась такой довольно долго. Не то чтобы я не мог понять позицию Марсии. Ее непосредственный начальник был убит, и она была вынуждена взять на себя ответственность за, по-видимому, неконтролируемое живое оружие и человека, который утверждал, что он маг, маг, который также оказался убийцей ее начальника, в дополнение к новостям о большем количестве живого оружия, поступающего из чужой страны, чтобы, по-видимому, просто вести переговоры с этим магом. Ей действительно нужен был перерыв, и я мог сопереживать ей, потому что я тоже в нем нуждался. — Скажи мне правду, Фуджимару, — наконец заговорила она после того, как молчала пять минут. — Какова твоя конечная цель? Ты приехал в эту страну, чтобы саботировать проект создания разумного оружия? — В тусклом свете офисной лампы я наконец смог разглядеть большие темные мешки у нее под глазами, когда она снова повернулась ко мне. У нее было выражение человека, который покончил со всем. — Или, может быть, завладеть им? Чтобы одержать победу над Прототипами и противопоставить их нам? Это была твоя миссия? Взять нашу технологию для твоего правительства? Я откинулся на спинку стула и уставился в потолок на ее обвинения, позволив себе погрузиться в собственное изнеможение хотя бы на мгновение, а также обдумывая, как ответить. Саботаж? Кража технологий? Каким именно был у нее образ меня? — Ты знаешь, когда я был ребенком, лет восьми или девяти, мой папа брал меня порыбачить на ближайшую реку. Хейдс странно посмотрела на меня, но не перебила. — Он действительно любил рыбалку, и я думаю, что он хотел передать эту любовь мне. Поэтому, когда наступал этот день месяца, он будил меня ранним утром и отвозил нас к реке. Потом он брал напрокат лодку и плыл под парусом с удочкой в руке, и мы часами оставались на реке в тишине. — Я сухо усмехнулся. — У меня это так плохо получалось; у меня не хватало терпения молчать больше пяти минут, и удочка постоянно выскальзывала у меня из рук. Я не думаю, что когда-либо поймал хоть одну рыбу, несмотря на постоянные советы моего отца. Если честно, я отчасти ненавидел это, но я никогда не мог рассказать об этом своему отцу. — Грустная улыбка появилась на моем лице. — Хотя, я думаю, он в конце концов узнал, потому что однажды внезапно перестал брать меня с собой. — Я опустил голову. — Я никогда не мог спросить его почему. И теперь я никогда не смогу этого сделать. — И почему ты мне это рассказываешь? — Марсия начинала терять терпение. — Потому что я не монстр, за которого ты меня принимаешь. — Я снова поднял голову. — У меня тоже есть воспоминания, которыми я дорожу, и вещи, о которых я сожалею. Я могу говорить тебе правду сто раз, но это будет напрасно, если ты будешь видеть во мне только врага. — Ты действительно ожидаешь, что я приму тебя с распростертыми объятиями после того, что ты сделал? — Нет, но если ни один из нас не даст другому шанса, то это партнерство никогда не сработает; и я уверяю тебя, Хейдс, мы оба нуждаемся друг в друге прямо сейчас. Она замолчала и посмотрела в другую сторону. — Подумай об этом, — просто сказал я. Я уже собирался подняться со стула, когда она продолжила. — Если… — Она остановила меня. — Если ты действительно хочешь доказать, что ты на нашей стороне, ты можешь кое-что сделать. Я приподнял бровь в ответ на ее внезапную просьбу. — В настоящее время страна беззащитна перед атаками Сирен, все наши Прототипы находятся в критическом состоянии. — Она глубоко вздохнула. — Единственная доступная — Формидабл, но она не будет слушать приказов от нас, только от тебя. — И ты хочешь, чтобы я попросил ее сотрудничать с вами? — Ты только что сказал это; мы нужны друг другу. — Она, казалось, не очень обрадовалась, повторяя мои слова. — Если только ты не хочешь чего-то добиться, намеренно оставив эту страну без защиты. — …Нет, я не хочу, чтобы Сирены причиняли боль невинным людям так же сильно, как ты. — Я предпочел проигнорировать то, что она пыталась намекнуть. — Я… посмотрю, что я могу сделать. Марсия ничего не сказала и просто безмолвно протянула мне ключ от комнаты. — Ты спросила меня, какова моя конечная цель. — Сказал я, поднимаясь со стула. — Я хочу накопить достаточно денег для выхода на пенсию, может быть, купить дом в тихом районе, вдали от города. Черт возьми, даже сельская местность была бы великолепна. Я сделал небольшую паузу, пытаясь выдавить из себя следующие пару слов. — И когда я возвращаюсь в этот дом каждую ночь после долгого дня, я хочу найти там кого-то, кто ждет меня. Неважно, кто, просто кто-то, кого я могу назвать «семьей». — Я повернул к ней голову. — Это то, чего я хочу, Хейдс, нормальной и обыденной жизни вдали от всего этого. Интересно, для тебя это то же самое? Я не стал дожидаться ответа и вышел из комнаты.***
Когда я возвращался в лабораторию, то заметил солдата, стоящего рядом с дверью моей комнаты. Он повернулся ко мне, и наши глаза встретились на пару секунд, прежде чем он просто отвернулся, продолжая смотреть в стену перед собой, полностью игнорируя мое присутствие. Мне было интересно, какую причину Марсия привела для того, чтобы мне — гражданскому лицу — разрешили бродить по сверхсекретной базе без четкой цели. Как именно все эти солдаты и ученые истолковали мое присутствие здесь? Или им на самом деле было все равно и они просто выполняли приказы? Я уже собирался спросить его, когда заметил через открытую дверь, что Формидабл сидит на кровати и спокойно смотрит на свою левую руку. Я прошел мимо солдата, не обратив на него внимания. — Ты здесь, Формидабл. — Я тихо закрыл за собой дверь. — Ты в порядке? Наверное, это был глупый вопрос после всего, что произошло, но я должен был задать его. — Командир. — Она повернулась ко мне. — Да, я начинаю к этому привыкать. Я была правшой, так что теперь некоторые вещи кажутся… другими. — Она еще несколько раз разжала и сжала ладонь. Затем она поднесла руку к свободному правому рукаву своего платья, как будто пытаясь нащупать что-то, чего там больше не было. Я почувствовал, как у меня в горле образовался комок; я не осмелился спросить, как это произошло, но я мог легко догадаться, что она, должно быть, потеряла его в битве с Королевским флотом против своих собственных товарищей. — Это больно? — Это было единственное, что я смог пробормотать. — Нет. — Она неуверенно покачала головой и после короткой паузы добавила. — Не прямо сейчас, по крайней мере, только иногда. Я слышал о солдатах, все еще чувствующих свои конечности после того, как их пришлось удалить по медицинским показаниям, чтобы спасти их жизни, все еще чувствующих боль, как будто они все еще были там. Фантомная боль, такая же реальная, как и любая другая. — Они должны быть в состоянии что-то сделать. — сказал я, не совсем уверенный, кого пытался успокоить — ее или себя. — Они создали тебя, и они лечат остальную часть Королевского флота, так что они должны быть в состоянии сделать то же самое с твоей рукой. — Марсия Хейдес сказала, что все их оборудование и рабочая сила используются для их лечения, а это значит, что они ничего не могут выделить для меня. — сказала она со смирением. — Но все в порядке, командир. Как особа Королевской крови, я могу с этим мириться. — Она слабо улыбнулась мне. Я не знал, осознала она это или нет, но я видел, как дрожала ее левая рука, когда она произносила эти слова, сжимая ее в кулак. — Мне очень жаль. — Я наклонил к ней голову. Я не мог себе представить, какую сильную боль она испытывала прямо сейчас, эмоционально и физически. — Командир? Почему ты извиняешься за…? — Моя магия… Я могу залечить большинство ран, даже если после этого я буду истощен. Однако я не могу восстановить отсутствующие конечности даже с этой силой. — Я сокрушался. Это была бы совсем другая история, если бы это делала Айрисфиль. — Я могу вернуть вещи такими, какими они были раньше, с некоторой степенью точности, но не могу воссоздать их из ничего или вылечить сложную болезнь, даже если вложу в это всю свою магическую энергию. — Пожалуйста, командир, не опускайте передо мной голову. Это не подобает человеку твоего положения. — Она отвернула лицо, как будто отказываясь принимать мои извинения. — Я недостойна такого поступка. — Она немного понизила тон. Эти слова… — Это была не твоя вина, Формидабл. — Я поднял голову, чтобы посмотреть на нее, но она быстро уклонилась от моего взгляда. — Тобой управляли Сирены; ты тоже была жертвой. — Я помню все. Каждая деталь той ночи запечатлелась в моей памяти. — Начала она мрачно, закрыв глаза. — Я все еще вижу себя там, приказывая беспилотникам стрелять в них, когда они не могли защититься; я вижу себя готовой убить их без пощады. Это была я, я была тем, кто сделала это с ними. И если они не проснутся, я… — Пожалуйста, не говори так. — Я прервал ее. — Если ты продолжишь мучить себя из-за этого, чувство вины уничтожит тебя. Она все еще отказывалась смотреть на меня, поэтому я опустился на колени, чтобы встретиться с ней взглядом. Слезы начали стекать по ее глазам красивого медного оттенка. — Я понимаю, что ты чувствуешь; поверь мне, я действительно понимаю. Но все будет кончено, если ты сейчас сдашься. Ты должна продолжать двигаться вперед ради них. — Я сделал небольшую паузу, тщательно обдумывая то, что собирался сказать. — И для меня. Она наконец посмотрела на меня; на ее лице было написано удивление. — Ты единственная, кто у меня есть прямо сейчас; я не доверяю никому на этой базе, кроме тебя. — Я нежно сжал ее руку. — Ты была там, когда я нуждался в тебе больше всего, хотя мы были совершенно незнакомы, поэтому я сделаю то же самое для тебя. — Я свел наши руки между собой и посмотрел ей прямо в глаза. — Я здесь ради тебя. Мы можем преодолеть это вместе. — Командир… — Удивление на ее лице медленно превратилось в легкую улыбку. — Я показала тебе такое неподобающее леди зрелище, хотя именно я должна была бы поддерживать тебя. Я до сих пор помню, как увидел ее в первый раз: она выглядела как бесчувственный робот, готовый выполнять приказы в любую секунду. От той Формидабл не осталось и следа, та, что сейчас стояла передо мной, была настоящей, та, что мучилась из-за своих прошлых поступков. Она придвинулась ближе и заговорила тонким, приглушенным голосом. — Может быть, ты сможешь… потешить мой эгоизм еще немного? — Всякий раз, когда тебе это понадобится. Она подошла еще ближе и прислонилась к моему плечу. В ответ я нежно обнял ее и прижал к себе. Мы больше ничего не сказали, и в комнате воцарилась тишина, слышались только тихие рыдания.***
Несмотря на страстность моих притязаний, на самом деле я не мог оставаться рядом с ней вечно. К еще большему сожалению, мне пришлось остаться в тылу, когда произошла атака Сирен, поскольку я не мог пересечь море, как это сделала Формидабл, а военные не хотели терять меня из виду. — Так вот как чувствовал себя Романи… — сухо пробормотал я себе под нос, наблюдая, как огромный экран с изображением карты передо мной менялся каждые несколько секунд или около того. Маленькая красная точка на нем показывала принятый спутником сигнал Сирены, который внезапно появился час назад в нескольких километрах в Северном море. Похожая синяя точка также двигалась по экрану, медленно приближаясь к красной, беспокойство во мне росло по мере того, как они приближались друг к другу. — Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. — Марсия стояла рядом со мной, скрестив руки на груди в явном недовольстве. Она говорила со мной вполголоса, чтобы не показывать своих сомнений подчиненным. — Хотя я и не принимал непосредственного участия, у меня за плечами есть некоторый командирский опыт. — Это так? Интересно, как гражданское лицо могло приобрести такой опыт. — Спросила она саркастическим тоном. — К этому моменту должно быть очевидно, что я не просто гражданское лицо. — И это причина, по которой я не могу тебе доверять. — И все же я — единственная надежда, которая у тебя есть, чтобы победить эту Сирену. Мы можем препираться сколько угодно, или ты можешь помочь мне защитить эту страну. Выбор за тобой, Хейд. — Я предотвратил дальнейший разговор, вставив коммуникатор в ухо. Честно говоря, я бы с радостью оставил командирскую должность ей, так как был уверен, что у нее есть реальный опыт командования флотом. Однако Формидабл отказалась выполнять ее приказы, так что у меня не было другого выбора, кроме как вмешаться. Марсия ответила только вздохом и вместо этого обратилась к одному из своих подчиненных. — Отчет о состоянии. — Сигнал Сирены уже некоторое время неуклонно движется на северо-восток, командир. — Говоря это, мужчина нажал несколько клавиш на своем компьютере. — Похоже, что её курс не направлен ни к одному из наших побережий, но мы пока не можем отбросить эту возможность. Как только мужчина сказал это, Марсия бросила на меня свирепый взгляд, как бы давая понять, что пришла моя очередь вмешаться. — Формидабл. — Я заговорил через коммуникатор у себя в ухе. — Ты меня слышишь? — Да, командир. Я приближаюсь к координатам, которые ты мне прислал. — Ее голос разнесся по комнате так, что его могли слышать все. — Однако… — Однако? — Я столкнулась с каким-то плотным туманом, преграждающим мне путь. — Ее голос стал более серьезным. — Как бы я ни старалась, я не могу обойти его. Как будто туман простирается на километры. — Не ступай в этот туман. — Быстро я дал приказ. — Это уловка Сирены. Я повторяю, не входи в этот туман. — Туман? — спросила Марсия. — Это уже однажды случалось. Белфаст, Эдинбург и Шеффилд также столкнулись с каким-то неестественным туманом, когда имели дело с Сиренами. Все наши коммуникации были прерваны в тот момент, когда они вошли в него. — Однако мы все еще получаем сигнал Сирены изнутри. — Заметила она, что не совсем убеждена в моих утверждениях. — Они пытаются заманить нас, Хейд. — Я покачал головой. — Это ловушка. — Я отправила самолеты, чтобы попытаться нанести на карту этот район, но видимость ограничена. — Указала Формидабл. — Как мне поступить, командир? — Оставайся в режиме ожидания, мы что-нибудь придумаем. — Я никак не мог отправить ее в такую явную ловушку. Должны ли мы просто подождать, пока Сирена не выйдет из этого состояния? Нет, скорее всего, он следовал за ней повсюду. Был ли другой способ разогнать его? — Сигнал продолжает свой путь на северо-восток, командир. — Сказал один из солдат Марсии. — Мы потеряем его с такой скоростью. — Если мы ничего не предпримем, Сирена уйдет, — подтвердила Марсия. — Если мы позволим ей сбежать, неизвестно, что она может натворить. — Я не приказываю ей войти в этот туман, Хейдс. — Я снова отказался. — Нет, когда мы не знаем, что там скрывается. — Командир, что-то происходит! — Прежде чем наша дискуссия успела стать более жаркой, Формидабл заговорила снова. — Туман рассеивается! — Что?! Ты видишь врага, Формидабл? — Мой голос прозвучал выше, чем я намеревался. — Да, но что-то не так. — В ее голосе слышалось замешательство. — Корабли Сирен… они уничтожены. — А? — Я вижу остатки их кораблей, плавающих в море. Красные метки на их корпусах доказывают, что это корабли Сирен, но что могло бы… Без предупреждения резкий звук ударил мне в ухо. Нет, это было не только в моем ухе; это звенело во всей комнате. У меня не было другого выбора, кроме как снять коммуникатор и заткнуть уши, чтобы этот звук не пронзал мои барабанные перепонки. Через несколько долгих секунд это просто прекратилось, так же внезапно, как и началось. Я ошарашенно посмотрел на Марсию, только чтобы увидеть, что она была в таком же замешательстве. — Солдат, что это было?! — Мы не знаем! Наши приборы начали барахлить и… — Мужчина отчаянно нажимал клавишу за клавишей на своем компьютере, пока внезапно не остановился. — Командир. — Он повернулся к нам, явно не находя слов. — Мы… потеряли ее. Я не понимал значения этих слов, пока не поднял голову, чтобы посмотреть на экран радара. Теперь вместо отображения карты на экране, заполненном статикой, можно было прочитать пару больших красных слов. «СИГНАЛ ПОТЕРЯН».***
— Командир? Командир! — Она закричала, пытаясь снова донести свой голос до Рицуки, но это было бесполезно; она больше не могла его слышать. Казалось, она была полностью отключена после этого внезапного пронзительного шума. Не зная, что делать, она изучала открывшееся перед ней зрелище: туман рассеялся достаточно, чтобы показать еще больше частей разбитого корабля. Было ясно, что Сирены сражались с чем-то или с кем-то, скорее всего, с другой группой девушек-кораблей, подобных тем, что были в Империи Сакуры. Если бы они действительно сражались с Сиренами, то она с радостью помогла бы уничтожить их. Однако остатки их битвы свидетельствовали об обратном, с чем бы ни сражались Сирены; их битва была строго односторонней. Она начала сканировать море в поисках подсказок, пока ее разведывательные самолеты не сообщили ей о паре больших желтых огней, сияющих под поверхностью моря. Она на мгновение задумалась и в конце концов решила осторожно подойти к ним. Когда она была всего в нескольких футах от источника света, они внезапно сдвинулись, и между синими волнами появился человек; это была женщина, ехавшая на каком-то водном транспортном средстве, напоминающем акулу, окрашенную в черный цвет и явно сделанную из металла. У нее были длинные черные волосы с несколькими белыми прядями, украшающими их, и ее красные глаза светились, как факелы среди обломков; ее лицо, однако, было частично скрыто тем, что, по-видимому, было также черной мотоциклетной банданой с тем, что Формидабл идентифицировал как рисунок зубов. Ее тело все еще было наполовину погружено в воду, поэтому ей было трудно разглядеть ее полный наряд, но она смогла различить черно-красно-белый жилет с расстегнутой молнией спереди, чтобы она могла видеть часть ее груди. Ни Формидабл, ни таинственная гостья не сказали ни слова; они просто молча смотрели друг на друга, хотя, в то время как девушка Королевского флота могла только удивленно смотреть, глаза черноволосой девушки излучали чувство, которое можно было описать только как жалость. — Я не видела тебя здесь. Уходи, если не хочешь умереть. — В ее голосе слышался оттенок усталости, как будто Формидабл была для нее не более чем незначительным раздражением. И с этими загадочными словами она снова погрузилась в воду и полностью исчезла из виду. — Подожди! — Безуспешно пыталась последовать за ней Формидабл, так как таинственная девушка исчезла в темных глубинах синего океана. Сотня вопросов пронеслась в голове девушки-корабля Королевского флота. Кто это была? Была ли она ответственна за уничтожение Сирен? Они тоже были из той Империи Сакуры? Или она принадлежала к совершенно другой группе? И самое главное: означали ли ее слова, что они были враждебны по отношению к ним? Как бы то ни было, эта новая информация должна была быть доведена до ее командира. Ей было стыдно за то, что она отступила с пустыми руками, но Сирены, казалось, уже потерпели поражение- А затем внезапный порыв ветра заставил оставшуюся стену тумана исчезнуть, окончательно открыв все поле боя. Различные более крупные сегменты кораблей Сирен можно было увидеть все еще на плаву, некоторые можно было бы даже спутать с действующими кораблями, если бы не огромные недостающие части, из-за которых они вскоре затонули бы, как и остальные. И среди этого кладбища кораблей Сирен стояла женщина. Как и девушка с подводной лодки, она была одета в такой же темный наряд, хотя этот больше напоминал военную форму. У нее были короткие светло-рыжеватые волосы с небольшими проблесками рыжины и что-то похожее на черные рожки по обе стороны головы. Но Формидабл не обратила на это внимания, так как была слишком сосредоточена на том, что — или, скорее, кого — держала девушка-корабль. Это была Сирена, белые волосы, устрашающе бледная кожа и желтые глаза выдавали ее, но она была полностью побеждена. Женщина в униформе яростно удерживала ее за серебристые волосы; из носа и губ у нее текла свежая красная кровь, а от одежды остались лишь лохмотья, обнажающие обнаженное тело с устрашающе бледной кожей, контрастирующей с множеством фиолетовых кровоточащих ран. — Моя смерть… — Она закашлялась, так как, казалось, ей было трудно говорить; таинственности и загадочности, которые обычно окружали корабли пришельцев, нигде не было видно. — …ничего не изменит… — Она быстро замолчала, так как женщина схватилась за лицо свободной рукой. — Ты слишком много болтаешь. — Спокойно сказала ее противник… и сжала руку. Неописуемая смесь мозгового вещества, крови и костей превратилась в густую кашицу, которая вскоре начала стекать с ее бронированных пальцев, по рукам и ногам в море. Женщину в форме, казалось, не волновало это ужасное зрелище, и она погрузила другую руку в грудь Сирены, где должно было находиться ее сердце. Однако, когда она убрала руку, их приветствовал не вид умирающего сердца, а черный хрустальный куб. Темная женщина отпустила тело Сирены, как будто она выбрасывала что-то вообще не имеющее ценности, вместо этого сосредоточив свое внимание на кубе, который она извлекла, не обращая внимания на бойню или разрушения вокруг нее. В конце концов, она вздохнула. — Не повезло. И ты даже заставила меня проделать весь этот путь сюда. — Сказала она совершенно спокойно и раздавила кубик голой рукой точно так же, как у нее была голова Сирены. Она пригладила волосы, как будто поправляя их, по-видимому, не подозревая, что пачкает их отвратительными остатками Сирены. Ее глаза переместились только для того, чтобы найти Формидабл, которая была полностью парализована таким садистским проявлением. Она некоторое время смотрела на нее, а затем улыбнулась, и ее возмутило полное, честное ликование, которое она демонстрировала. — Ты видела меня, не так ли? — Ее голос также был невероятно милым, как будто она разговаривала с коллегой или, может быть, даже с другом, но она могла видеть, что ее зрачки сужались, как булавочные точки, независимо от того, насколько дружелюбной она казалась. Она была хищником, смотрящим на свою жертву. — Ты действительно видела меня. — Она весело хихикнула, и Формидабл почувствовала огромное давление, исходящее от нее, как смертоносная аура. -Это довольно прискорбно. Девушка-корабль в темной униформе начала медленно приближаться к ней. Трепет проник в каждую пору существа Формидабл. Королевская девушка отступила назад и инстинктивно продемонстрировала свое снаряжение, но демонстрация враждебности, казалось, не отпугнула ее приближающегося врага, и, если уж на то пошло, это, казалось, только сделало ее более… возбужденной. — Мне действительно жаль, но… — Ее голос зазвучал сладко, но быстро затих. — Ты можешь сделать мне одолжение и умереть тихо? Эти слова были достаточным предупреждением. Несколько десятков миниатюрных самолетов проявились на спине Формидабл и были быстро отправлены в сторону темной Девушки-корабля. Самолеты поднялись в небо, как стая птиц, и осыпали пулями женщину в форме, которая в ответ продемонстрировала свою собственную тактическую установку. Четыре черные металлические пластины, управляемые роботизированными руками, ожили в нижней части ее спины и перехватывали выстрелы точно щиты. Но это еще не было сделано. Пока женщина была занята самозащитой, она пошевелила левой рукой и приказала группе недавно развернутых бомбардировщиков пройти мимо строя и сбросить свои торпеды прямо над женщиной в форме. Последовала серия громких взрывов, быстро окутавших зону удара облаком дыма и огня. — И это все? — Но этого было недостаточно, чтобы остановить ее, поскольку женщина вышла из дыма, казалось бы, невредимая и в идеальном состоянии, если не считать незначительных царапин на ее униформе. Затем женщина ускорилась, устремляясь к Формидабл, как пуля. — Не двигайся и…! — Прежде чем Формидабл смогла должным образом отреагировать, она уже была рядом с ней, ее кулак быстро двигался к ней. Первый удар пришелся ей в лицо и нарушил равновесие, из-за чего она не смогла защититься, когда получила второй удар в живот, выбивший воздух из ее легких. В таком беззащитном состоянии выстрела в упор в такелаж женщины в форме было достаточно, чтобы отправить ее в полет, как тряпичную куклу. Прежде чем она снова коснулась воды, Формидабл приказала своим самолетам атаковать еще раз, но это была тщетная попытка, так как они были сбиты артиллерией чудовищного такелажа. Формидабл воспользовалась возможностью, чтобы сориентироваться в этом окне, сжимая живот единственной рукой, поскольку ее туловище горело и болело от обстрела, вдобавок к кровоточащему (и, вероятно, сломанному) носу и быстро опухающим глазам. Пепельные волосы Формидабл растрепались, закрывая ее лицо и изящно плавая на поверхности моря у ее ног. — Если каждая фракция настолько слаба, то нашему лидеру не о чем беспокоиться. — Женщина в черном спокойно шла к ней, в то время как ее оснастка уничтожала остальные ее самолеты; даже когда некоторым из них удавалось попасть в нее, их пули легко останавливались щитами. Однако в нападавшем что-то происходило. Чем больше она приближалась снова, тем больше казалась неспособной сдерживать жажду крови. — Ну же, покажи мне что-нибудь, что угодно. — Сказала она, ее голос беспорядочно колебался, по мере того как звериный оттенок становился все яснее и яснее. Формидабл снова попыталась полностью включиться, но получила удар по ребрам. Она выплюнула кусок, о существовании которого и не подозревала. Затем она получила еще один удар, и еще. И еще один. — ТЫ ТОЖЕ СРАЖАЕШЬСЯ С СИРЕНАМИ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! КАК ТЫ МОЖЕШЬ БЫТЬ ТАКОЙ БЕСПОЛЕЗНОЙ?! — Женщина зарычала и нанесла Формидабл еще один удар, от которого ее снова заскользило по поверхности океана. Но Формидабл держалась. — Тот факт, что ты должна быть моим союзником, вызывает у меня отвращение. — Ярость едва сдержалась еще раз. — Для тебя быть такой слабой… это непростительно. — Жестом руки ее оснастка снова изменилась, теперь на спине у нее появилась большая механическая черная змея, все тело которой было оснащено артиллерийскими орудиями. — А теперь исчезни с моих глаз. Змея уставилась бесчувственными горящими глазами на Формидабл и, следуя команде своего хозяина, открыла пасть, достаточно большую, чтобы проглотить ее. Ее глаза расширились при виде торчащего изнутри ствола, который был даже больше, чем у любого другого оружия вдоль корпуса. Механическое, неестественное жужжание раздалось в ушах Формидабл, когда чудовищная оснастка начала светиться золотым светом по всей своей оболочке. В конце концов, чудовищная челюсть начала излучать огромное тепло, и в ней собрался тот же золотистый свет, что и на ней. Формидабл инстинктивно знала, что она не выживет, что бы эта штука ни собиралась выпустить. Собрав всю оставшуюся в ней волю, проклиная себя за то, что она была в синяках, что у нее осталась только одна рука, Формидабл уперлась пятками и встала. Ее дыхание было прерывистым, и казалось, что ее поза может нарушиться в любой момент, но она все равно встала. Возможно, это отчаяние. — ЛЕЖАТЬ! — Мерзкая девчонка зарычала. — ТЫ ЧТО, ЕЩЕ НЕ ПОНЯЛА?! ТЫ УМРЕШЬ ЗДЕСЬ! Но Формидабл упорствовала. — Н-не двигайся ни на дюйм!***
— Как ты думаешь, куда ты направляешься? — Это не твое дело. Я был готов покинуть военную базу, но меня снова прервала Хейдес. — Ты внезапно выбежал из командной рубки, и теперь я нахожу тебя здесь, с этой штукой в руках. — Она указала на Лорда Камелота, который в этот момент покоился по правую руку от меня. — Я чувствую, что ты пытаешься сделать что-то невероятно глупое. — Прочь с моего пути. — Я не ответил, а двинулся, чтобы пройти мимо нее. — Что бы ты ни пытался сделать, ты не успеешь вовремя. — Она шагнула вперед, чтобы прямо преградить мне путь. — Даже если бы ты мог каким-то образом телепортироваться на несколько километров в море, как ты планируешь ей помочь? Твое присутствие было бы только вредным, слабым местом, которым мог бы воспользоваться враг. — И что же мне тогда делать?! — Я устремил на нее яростный взгляд. — Подождать здесь, пока ситуация не разрешится сама собой?! Или пока ее не убьют?! — Ты должен быть здесь, готовый взять на себя ответственность, когда этого потребует ситуация. — Она не дрогнула. — Ты не какой-нибудь рыцарь в сияющих доспехах, Фуджимару, ты не должен бежать на поле боя в тот момент, когда что-то идет не так. Ты командир, твоя работа — оставаться в стороне и смотреть на общую картину как можно более холодно. — Я не могу смотреть на картину в целом, потому что я ни хрена не понимаю, что там происходит! — Моя рука с силой ударилась о ближайшую стену, оставив в ней вмятину из-за моего Укрепления. — Возможно, она борется за свою жизнь прямо сейчас, а я застрял здесь, не в силах ничего сделать, как никчемный кусок мусора! Даже когда я не сражался непосредственно во время моего пребывания в Халдее, я все еще был там, бок о бок со своими Слугами. Оставаться так далеко от битвы было не для меня; незнание того, жива ли Формидабл вообще, убивало меня изнутри. — Я обещал поддержать ее, несмотря ни на что, Хейдс. Я обещал быть рядом с ней всякий раз, когда она будет нуждаться во мне, и теперь я просто… — Я сжимал кулак до тех пор, пока он не начал болеть. Я чувствовал себя бесполезным, неспособным что-либо сделать для того, кто мне доверял. Точно так же, как раньше… Я все еще мог видеть это всякий раз, когда закрывал глаза, ее улыбку, ее последнюю улыбку перед тем, как все закончилось. — Я не могу позволить ей умереть, Хейдс. Я бы не смог этого вынести… только не снова. Я не знал, поняла ли Марсия, что я пытался сказать, но какое-то время она ничего не говорила. — Ты знаешь, как мы впервые узнали о существовании Сирен? — спросила она внезапно. — Нет? — Я был сбит с толку сменой темы. — «Куин Мэри» — так назывался коммерческий круиз, на который было совершено нападение. — Она вздрогнула, выражение ее лица было непроницаемым. — В тот день погибло четыре тысячи триста семьдесят пять человек, считая экипаж и туристов. Их тела так и не были найдены, только несколько месяцев спустя были обнаружены обломки корабля, когда их утащило морем к нашим берегам». — …Они сказали, что это был несчастный случай. — Я вспомнил, что некоторое время это было во всех новостях. Куда бы ты ни пошел, ты мог услышать, как кто-то говорит о трагедии «Куин Мэри»; о родственниках жертв, подающих иски против круизной компании, требуя справедливости; и о бесчисленных диких теориях о том, что могло случиться с этими четырьмя тысячами пропавших без вести людей. — Мы думали, что так оно и было, пока это не случилось снова. Один из наших флотов попал в засаду черных кораблей с красными символами на корпусах; они появились из ниоткуда и начали стрелять из своего оружия, уничтожив половину строя за считанные секунды. Наш флот пытался дать отпор, но все наше оружие, ракеты, самолеты и торпеды оказались неэффективными против них, и флот был полностью уничтожен; только одному кораблю удалось вернуться, чтобы рассказать историю. Марсия сделала короткую паузу. — Я была на борту этого корабля в качестве исполняющего обязанности лейтенант-командира. — Она поднесла руку к знакам отличия на своей униформе. — Я получила повышение через несколько недель после этого только потому, что мой корабль случайно уцелел. — Последние слова она произнесла самоуничижительным тоном. — Это был даже не вопрос удачи; Сирены могли уничтожить и нас, но решили отпустить, чтобы мы могли быть их посланниками, мой корабль был просто выбран вместо одного из десяти других. — Ее тон стал еще более мрачным, когда она опустила голову. — Я ненавидела себя за это. Я ненавидела свое звание и ненавидела верховное командование за то, что оно мне его дало… пока я этого не поняла. — Что ты поняля? — Что значит сражаться в этой войне. — Ее глаза снова посмотрели на мои. — Так же, как адмирал и мой предшественник, весьма вероятно, что я не доживу до конца этой войны, Фуджимару. — Несмотря на то, что она говорила о своей собственной смерти, я не видел страха или сомнения в ее глазах, она была совершенно спокойна. — То же самое касается солдат, патрулирующих моря прямо сейчас, или тех, кто был с нами в командной рубке. По иронии судьбы, Прототипы, о которых ты так беспокоишься, — это те, у кого больше шансов выжить, обычные солдаты не пережили бы тех ран, которые они получили. — Ты пытаешься сказать мне, что с Формидабл все будет хорошо? Потому что ты ужасно терпишь неудачу. — Нет. На самом деле все как раз наоборот. — Она покачала головой. — Я говорю тебе, что независимо от того, что ты делаешь, люди неизбежно умрут. Такова природа войны, и как только ты поймешь эту реальность, тем скорее ты станешь настоящим солдатом. Высказывание чего-то вроде того, что ты не можешь смириться с мыслью о потере одного человека, хотя и романтично, не сделает тебя лучшим лидером и не поможет людям, которых ты отчаянно хочешь спасти. — Ее глаза сузились в вызывающем взгляде. — Если ты не можешь сразу столкнуться с реальностью войны, то ты просто не годишься на роль командира. Это заставило меня вздрогнуть. Я хотел опровергнуть ее, закричать, что она ошибалась и всех можно было бы спасти, если бы мы достаточно постарались. Возможно, мое «я» в молодости поступило бы так же, но я уже не был тем человеком. Человек, которым я теперь был, понимал, что ее слова были не чем иным, как правдой. В конце концов, как я мог даже начать спасать кого-либо, когда мои руки уже были залиты кровью? Когда я уже потерпел такую жалкую неудачу? — Командир! — Внезапно послышался голос солдата, который бежал к нам. — У нас есть… — Он не закончил, его рот открылся в замешательстве, когда он увидел потрескавшуюся стену, на которой все еще был вмятиа от моего кулака. — Солдат? — Марсия отвлекла его внимание. — А… д-да, командир! Мы только что получили сообщение от береговой охраны: Прототипу удалось вернуться на верфь. — Что ты сказал?! — Хотя, казалось, она получила серьезные повреждения и вскоре после этого потеряла сознание. Мы уже переносим ее сюда, так что… — Отведи меня туда, где она. — Я прервал его. — Как я уже сказал, она уже на пути сюда. Это займет не больше часа, пока оно прибудет. — Нет, ты не понимаешь. — повторил я. — Я могу спасти ее, но у нас нет времени! Я должен быть там с ней! — Что, черт возьми, ты вообще говоришь? Для начала, ты даже не являешься частью… — Солдат. Подготовь машину и делай, как он говорит. — На этот раз его прервала Марсия. — Независимо от того, как это выглядит, он говорит правду. По крайней мере, на этот раз. — Она не могла не добавить эту последнюю фразу. — …Да, командир. — Несколько смущенный, мужчина последовал его приказу и ушел. — И ты. — Она остановила меня как раз в тот момент, когда я собиралась последовать за мужчиной. — Мы продолжим этот разговор, как только ты вернешься. Иди и убедись, что она выживет. — Ты не обязана мне говорить. — сказал я убежденно. Это правда, что я не мог спасти всех, но в тот самый момент и в той самой ситуации я мог спасти Формидабл. Я был чертовски уверен в этом. — Я спасу ее, несмотря ни на что!***
Возвращение Формидабл в сознание сопровождалось сильной болью по всему ее телу. Она перенесла побои всей своей жизни, но все еще была жива. Испытывая боль, она слабо села на знакомой, но довольно неудобной кровати, заметив, что ее тело было обмотано бинтами с лица донизу, и ее сменили с ее обычного платья на халат пациента. При других обстоятельствах она, возможно, завопила бы о своей скромности, но прямо сейчас ее мысли медленно распутывались, а воспоминания о последних нескольких часах ошеломляли ее. Комната была едва освещена, но вскоре она определила, что это ее собственная комната на базе. Она тоже была не одна. — Командир…? Фуджимару лежал на стуле рядом с ней, верхняя часть его тела лежала лицом вниз поперек кровати. Взволнованно дернувшись, она быстро положила руку ему на шею и вздохнула с облегчением, почувствовав его пульс, и еще больше успокоилась, когда услышала его дыхание. Он просто был без сознания. «Командир… ты исцелял меня?» — подумала она про себя и с некоторой первоначальной неохотой обнаружила, что не может не погладить его волосы. — Ты продолжаешь так много делать для меня, даже если я ничего из этого не заслуживаю, — прошептала она, глубокий стыд медленно, но верно наполнял ее. Она проиграла. Таков был результат, высеченный на камне в тот момент, когда неизвестная женщина увидела ее; одного воспоминания о ее безумном взгляде было достаточно, чтобы парализовать ее. Эти глаза принадлежали не девушке-кораблю, а монстру. Бешеный зверь, с которым нельзя было поговорить или урезонить, существо, которым двигало только неистовое желание убивать. Поэтому, когда представилась такая возможность, она решила бежать, отказавшись от своей миссии. И вот она выжила, но какой ценой? Что бы сказала королева, если бы узнала, что один из ее вассалов сбежал, испугавшись врага? Будет ли она винить ее? Скажет ли, что она позорит Королевский флот? Она не могла себе представить, как посмотрит в лицо Элизабет, когда проснется. А как насчет командира? Он беспокоился о ней, так беспокоился, что исцелил ее до потери сознания, как в тот раз с остальными членами ее фракции. Он действительно заботился о ней, но… будет ли он разочарован, узнав правду? Отвернется ли он, узнав, что она трусиха? Грудь Формидабл болела, и это было не только из-за ее ран. Мысль о том, что Командир может ненавидеть ее, причиняла такую боль, что это было невыносимо. Он был единственным, кто был у нее сейчас, ее единственным союзником. — Командир… — Она слабо повторила, но, конечно, мужчина не мог ответить, так как был погружен в глубокий сон. Она попыталась собрать хоть каплю силы воли, чтобы отогнать эти навязчивые мысли в сторону, и обнаружила, что думать только о нем помогает. — Это нехорошо, если ты так спишь, ты можешь повредить спину. Она тихо встала с кровати с другой стороны, и ее омыла остаточная боль в тот момент, когда ее босые ноги коснулись холодного бетонного пола. Она прикусила язык и прошла по полу, тихо подойдя к Рицуке, обнаружив, что остановилась, как только оказалась прямо рядом с ним. Она боялась, что даже нежность разбудит его, так как у нее была только одна рука, чтобы переместить его, поверх ее собственного ноющего тела, ограничивающего ее движения. — Я должна отнести тебя в твою комнату. — В конце концов она приняла решение. Она не знала, то ли усадить его обратно на стул, то ли просто как-то поднять. Хотя у нее и хватало сил нести все его тело на плече, она не хотела случайно причинить ему боль. У нее не было другого выбора, кроме как отказаться от своего решения. Поэтому она решила положить его к себе в постель, она просто поищет другое. И так бы она и сделала. Он все еще дремал, и это все еще был очень неуклюжий маневр, но в конце концов ей удалось уложить его в кровать, сначала подтянув его ноги, а затем как следует толкнув на матрас. Только после этого усилия ей удалось хорошенько рассмотреть спящее лицо своего командира, и она была обескуражена, увидев, что выражение его лица не было выражением умиротворенного покоя, поскольку его закрытые глаза сощурились в явном огорчении. — … Все началось с одной мысли. Может быть, только может быть, если бы она взяла его за руку, то это помогло бы ему преодолеть любые кошмары, которые могли бы его преследовать. Она хотела отплатить ему тем же, быть рядом с ним точно так же, как он был рядом с ней; поэтому она сделала именно это и положила свою руку поверх его. Она была большой и шершавой, но на ощуп не доставляло дискомфорта, скорее, была теплой, и прикосновение к ней дарило ей ощущение умиротворения. Однако у мужчины, о котором шла речь, все еще было болезненное выражение лица, как будто он страдал. Возможно, если бы она попыталась установить более тщательный контакт, тогда это сработало бы. Сначала она не собиралась ложиться с ним в постель; она просто хотела быть как можно ближе к нему, чтобы он почувствовал, что она рядом с ним. Так Формидабл легла рядом с ним и нежно положила голову ему на грудь. Она могла слышать тихое биение его сердца; знак того, что он жив, придавал ей спокойствие, это заставляло ее чувствовать себя непринужденно… настолько, что она не могла не захотеть остаться там. «Только на минутку.» Она сдвинула простыни, чтобы укрыть их обоих, ночь была прохладной, и ее командир не простудился бы во время ее дежурства. «Всего один момент». Так она подумала, прежде чем ее веки начали тяжелеть, и она медленно заснула. «Всего один момент — это все, что мне нужно».***
Я открыл глаза. Она была там, мирно спала, положив голову мне на грудь; ее тело было так близко к моему, что я чувствовал, как она слегка двигается при каждом ее дыхании. Я не мог удержаться от улыбки. Она была прекрасна, я знал это с того самого момента, как впервые увидел ее, но в тот момент она выглядела просто сногсшибательно, как будто я спал с богиней (и я знал нескольких). Было ли это тем, что значит быть по-настоящему влюбленным? Я никогда раньше не чувствовал ничего подобного. Это было похоже на то, что я больше не мог представить себе идею быть с другим человеком, что быть с ней было так, как это всегда должно было быть. И все же наше время было ограничено. Скоро нам придется покинуть эту комнату и снова столкнуться с реальностью. Сражаться и рисковать нашими жизнями, и все это ради спасения человечества, даже несмотря на то, что у нас не было будущего. Я протянул руку, чтобы погладить ее по лицу, но в последнюю секунду остановил себя; я не хотел случайно разбудить ее. Вместо этого я нежно обнял ее. Я хотел, чтобы мы наслаждались этим моментом еще немного. — Я люблю тебя, Машу. — Я шепотом позвал ее по имени и медленно начал закрывать глаза. Если бы только у нас было больше времени… если бы только это счастье могло продлиться немного дольше… — Ко… ир . Если бы только этот момент мог длиться вечно… Если бы только у нас было больше времени… — Ко… андер… — Я услышал голос вдалеке, голос, который с течением секунд становился все отчетливее. — Командир… — Это был голос Формидабл. Формидабл? Пораженный, я снова открыл глаза, но я больше не был в Халдее, и человек рядом со мной не была Машу. Это было потрясающе; она уткнулась головой мне в грудь, а я обнимал ее так крепко, что наши тела практически слиплись. — Что-? Формидабл, я… — Слова застряли у меня во рту, когда я быстро убрал от нее руки и попытался дать ей немного пространства. — Мне жаль, я не… Однако она отреагировала противоположным образом, вцепившись в меня крепче. — Ком… мандир… не надо… — Она пробормотала несколько слов без особой связности. — Формидабл…? — Я присмотрелся повнимательнее и понял, что ее глаза все еще закрыты; она все еще спала. «Как до этого дошло?» спросил я себя. Последнее, что я помнил, это то, что я остался на ночь в ее комнате и исцелил ее с помощью магии. Как мы оказались в одной постели? Я должен был спросить ее позже, сейчас мне нужно было встать, пока кто-нибудь не увидел нас и не понял неправильно. По крайней мере, таков был план; однако ее голова была прямо надо мной, и она держала меня довольно крепко. Если бы я слишком сильно пошевелился, то наверняка разбудил бы ее, а она, казалось, так мирно спала… «Это прямо как в тот раз». После стольких лет я забыл, каково это — лежать в постели с кем-то другим, засыпать в обнимку и просыпаться вместе с первыми лучами солнца. Это было приятное чувство. — … Интересно, ты бы возненавидела меня, если бы я сказал, что хочу испытать это снова? Был бы я неверен тебе, если бы снова искал тепла другого человека, Машу? «Вот я здесь, делю постель с женщиной после стольких лет и все еще думаю о тебе». Я не смог удержаться от сухого смешка. «Какое жалкое подобие мужчины, которым я являюсь…» Я откинул голову назад и уставился в потолок. То, что я сказал Марсии, было правдой; я скучал по тому, что меня окружали люди, друзья. Я скучал по возможности делиться всем с кем-то еще, я скучал по возможности чувствовать это тепло так близко. Однако я также знал, что продолжаю цепляться за свое прошлое, за свои воспоминания. Машу, она навсегда останется частью меня, и я сомневался, что это когда-нибудь изменится. — Командир… — сказала Формидабл, все еще разговаривая во сне. — Да, я здесь. — - сказал я, хотя и знал, что она меня не слышит. — Останься. — Она сказала это с пугающей ясностью. — Не надо… оставлять меня. Мое сердце сжалось, несмотря на то, что меня продолжали преследовать призраки моего прошлого, эти девушки приняли кого-то вроде меня в качестве своего командира. Кто-то, кто не способен контролировать свои эмоции и кто потерял хладнокровие при первом неудобстве. Может быть, все было так, как сказала Марсия, и я на самом деле не гожусь на роль командира. — …Я не буду. — Ответил я и снова обнял ее. — Я обещаю, что не буду, Формидабл. Но если я был нужен этим девушкам, то это было все, что мне было нужно. Я бы сделал все, что в моих силах, чтобы поддержать их, точно так же, как в Халдее. В конце концов, я также не годился на роль последнего Мастера человечества.***
В темноте ночи кто-то смотрел на военную базу холодным, мертвым взглядом. Формидабл думала, что ей удалось оторваться от нее в какой-то момент, но, как хищник, который преследует свою раненую добычу, она следовала за ней всю дорогу. По правде говоря, она не должна была быть там, ее миссия состояла только в том, чтобы найти истинные Черные кубы и вернуться. Но она проигнорировала приказ Фридриха и теперь стояла перед базой другой фракции. Ее кулаки дрожали от мысли убить их всех, было бы так легко проявить свою хитрость и уничтожить всех этих паразитов. Они даже не знали, но в тот момент их жалкое существование зависело от ее окровавленных рук. Но даже кто-то вроде нее знал, когда нужно сдерживаться, в конце концов, она делала это постоянно в штаб-квартире Железной Крови. Например, когда кто-то разговаривал с ней, как будто они были друзьями, или каждый раз, когда Фридрих заставляла эту невыносимую мать вести себя так, как будто она была выше ее…! Поэтому она успокоила ярость своего сердца и запечатлела это здание в своем сознании. Когда придет время и Фридрих решит действовать, тогда она лично покончит с их жизнями. Таково было предназначение оружия, и это была единственная вещь, которая по-настоящему приносила радость Рун.