***
Довольно скоро Аки осознал, что проблемы, поджидающие его за углом, гораздо больше и страшнее, чем он себе представлял. Он чувствовал, что головная боль, сопровождающая его большую часть времени, грозилась усилиться в разы. Одно дело следить за своей дисциплиной и учиться не покладая рук, совсем другое в миг оказаться неким подобием воспитателя в детском саду. Совершать добрые дела – поступок, конечно, благородный, но собственные нервы дороже. Со всем этим срочно нужно было что-то решать. В один из дней Аки вызвался отвечать на уроке математики. Задание не было особо сложным, так почему бы не заработать хорошую оценку? Так он и оказался там – напротив большой черной доски, прибитый к месту десятками взглядом своих одноклассников. Дописав решение уравнения на доске, Аки развернулся, чтобы объяснить всем остальным суть своего решения, и машинально окинул взглядом класс. Помимо ребят, сосредоточенно смотрящих на него в ожидании объяснения, и учителя, стоящего справа от него, сложив руки на груди, его внимание невольно привлек один из его подопечных. Вообще в последнее время он часто выделял именно эти две макушки из толпы. Было ли это чувство повышенной ответственности или же этих двоих было в принципе трудно не заметить – вопрос хороший. Тем не менее, Денджи ковырялся пальцем в носу. И в прямом, и в переносном смысле. Рядом с ним по всему столу были в полном беспорядке разбросаны ручки и карандаши. Причем они все явно были ему не нужны, потому что помимо этого хаоса, перед парнем был только какой-то жалкий огрызок тетрадного листа. И тот пустой. Аки с трудом подавил желание скривиться от отвращения и сразу же отвернулся, не желая больше ни секунды наблюдать эту картину. Его соседка по парте, очевидно, тоже не испытывала теплых чувств по отношению к таким занятиям, поэтому щемилась куда-то к краю стола, стараясь отодвинуть свои вещи как можно дальше. Это его даже слегка смутило, Денджи хоть и не пример опрятности, каким-то прокаженным все-таки не был. Зачем так драматизировать? С Пауэр дела обстояли проще – ее просто нигде не было видно. И где ее черти носят? К сожалению, или к счастью, Аки не успел всерьез развить эту мысль, потому что его наглым образом прервали. Денджи слегка выпрямился на своем стуле, и создалось впечатление, что он посмотрел прямо на Аки, однако приглядевшись, становилось понятно, что взгляд его косит куда-то вверх. Он резко сбросил все свои разбросанные по столу вещи в сумку, а следующую секунду вскочил из-за стола. Отряхнув руки о свои же штаны, он молча направился к выходу. Учитель крикнул что-то возмущенное в его сторону, но остался полностью проигнорирован. Вопиющая наглость. Аки машинально потянулся левой, незапачканной мелом рукой к значку на своей груди. Он получил его на следующий день после разговора с мисс Макимой. Значок представлял собой небольшой медный треугольник, с помощью простого механизма крепящийся к одежде. Прокрутив его в дырке на своей рубашке пару раз, он дернулся было в сторону выхода из кабинета, чтобы догнать Денджи, но наткнулся взглядом на учителя. С вопросительно приподнятой бровью и сложенными руками на груди он смотрел уже на Хаякаву, безмолвно веля ему продолжать свой ответ. Аки едва заметно кивнул и развернулся обратно к доске. Прорисовав мелом некоторые числа пожирнее, скорее для того чтобы собраться с мыслями, чем для того, чтобы их было лучше видно, он начал свой ответ и отошел от доски в сторону, встав лицом к классу. И тут же заметил свою третью головную боль. Ангел сосредоточено выводил что-то у себя в тетради. Он слегка хмурил брови, но продолжал с усердием что-то писать. Аки даже обрадовался, что хоть кто-то из его детского сада занят делом. В кое-то веке Ангел собрал свои волосы в какое-то подобие хвоста. Пусть и слегка небрежно. Во всяком случае, Аки был убежден в том, что заниматься чем бы то ни было с волосами постоянно лезущими в рот, глаза, да в лицо в целом, не шибко удобно. Даже мог сказать это по своему собственному опыту. Выглядел он как человек полностью погруженный в работу. И, наверное, если бы Аки смотрел на него с этого ракурса почаще, то точно решил бы, что ученик целиком и полностью сосредоточен за уроке. Аки просто не знал, что педагогического опыта ему слегка не хватает. Закончив свой рассказ, он тщательно вытер доску, и пошел к своему месту. Проходя мимо парты Ангела, он увидел, что то, чем занимался парень было далеко от математики. На белом листе вместо тригонометрических уравнений был какой-то рисунок. Хорошее настроение как рукой сняло. Со сложным выражением лица плюхнувшись на стул, он подпер лицо рукой и тяжело вздохнул. Голова начала медленно скользить по ладони вниз, и постепенно его пальцы зарывались в собственные черные волосы, крепко стянутые резинкой. Прическа от этого действа ожидаемо подпортилась, но конкретно этот факт сейчас волновал Аки в последнюю очередь. Пальцы медленно перебирали волосы, параллельно массируя кожу, а голова Аки грозилась взорваться в ту же секунду от непонимания того, что ему со всем этим делать. Именно поэтому, собирая после урока учебники в свою сумку, он нисколько не удивился, когда учитель подозвал его к себе на разговор.***
Чуть ли не с ноги вломившись в гостиную тем же вечером, Аки застыл на пороге и быстро огляделся по сторонам в поисках троих небезызвестных человек. Взоры всех находящихся внутри моментально приковались к нему, как будто он был самым интересным зрелищем за последние пару недель так точно. На самом деле, отчасти так и было. Наверное, никто в этой школе еще не видел Хаякаву Аки настолько вне себя от злости. Довольно быстро найдя нужных ему людей, Аки медленно, чеканя каждый шаг, приблизился к ним. Два бедствия сидели на полу перед диваном и что-то разглядывали в сумке Денджи. Стоя к ним чуть ли не вплотную, он возвышался над ними слово скала. Люстра в таком положении находившаяся прямо за его спиной заставляла его черные волосы сиять и, для смотрящих на него снизу, создавала вокруг его головы какое-то подобие ореола. Лицо тем временем, наоборот оставалось в тени, что в купе с пылающими от злости глазами делало его вид довольно жутким. Такой своего рода демон с ангельским ореолом. Только вот, как оказалось, терпение у него отнюдь не ангельское. – И что это было сегодня? – гневно начал Аки, совершенно не обращая внимания на то, что на них смотрит еще как минимум человек десять. Парочка синхронно подняла головы оторвавшись от чего-то, несомненно, важного в рюкзаке Денджи и с самым невинный взглядом на свете воззрилась на Аки. – А что сегодня было? – уточнил Денджи. – Ты просто встал и вышел посреди урока, никому ничего не сказав. Как ты собираешься это объяснять? – А как я должен это объяснять? Парень закрыл молнию своей сумки, переложив ее с колен на пол рядом с собой. При этом внутри нее зашуршало что-то по звуку похожее на кучу чего-то мелкого (?) и несколько пакетов, трущихся о друг друга. Встав на ноги, он поравнялся с Аки, но при этом не отошел ни на шаг, не желая увеличивать дистанцию. Хотя стояли они достаточно близко для того, чтобы это было некомфортно. Никто из них попросту не желал уступать. Холодная праведность Аки и горячая настойчивость Денджи. Воистину сильно противостояние. – Ты не можешь просто так вставать и уходить с урока, когда тебе вздумается, – пояснил Хаякава достаточно медленно своим нравоучительно-менторским тоном, – почему я вообще должен объяснять тебе что-то столь очевидное? Денджи вопросительно приподнял бровь. И это не было похоже на искреннее недоумение. Скорее на попытку понять, почему кого-то вообще волновало, чем он занимается в учебное и не учебное время. Тем временем, Аки резко развернул голову в сторону Пауэр, которая все еще сидела на полу, глупо бегая глазами от одного парня до другого. – Кстати о тебе, – произнес Хаякава, кивая подбородком в сторону девушки, – не думай, что я забыл о том, что тебя не было на уроках. Пауэр моментально насупилась и тоже поднялась на ноги, уперев руки в бока. Сделала она это настолько резко, что чуть не ударила Аки головой по подбородку, от чего он моментально отступил на шаг назад. Почему-то теперь такое близком расстояние ощущалось вдвойне некомфортным. – Я была занята! – выкрикнула она. Склонив голову набок, Аки не впечатлённый таким ответом промолчал. Спустя еще ровно секунду из безмолвной перепалки, он сложил руки на груди, приняв более нагнетающую, как ему казалось, позу. Выставив одну руку вперед, он двумя пальцами указал прямо на парочку. – Вы двое доставляете мне одни проблемы, – начал Аки, переводя взгляд с одного на другого по очереди, – пока прошу по-хорошему, заканчивайте весь этот балаган. В глаза Денджи сверкнуло что-то нехорошее. Он резко вскинул подбородок чуть вверх и, прикрыв глаза, ухмыльнулся. – Как скажешь, красавчик, – сказал он, отсалютовав Аки двумя пальцами и уже собирался было развернуться, чтобы уйти, однако что-то резко дернуло его назад. Резко схватив Денджи прямо за рубашку, смяв ее прямо на груди, Аки притянул его к себе обратно. – Ах так? Значит будем с вами по-плохому, – произнес Хаякава и разжал ткань в своих руках. Денджи, слегка опешив, машинально разглаживал рубашку на груди. Его взгляд метался со своей одежды к лицу Аки и обратно, и, хотя на лице у него застыло выражение полного замешательства, никаких повторных попыток побега он не принял. – С этого самого момента, если я услышу, увижу, или даже почую от вас какую-то пакость, – он выждал небольшую паузу, а затем продолжил, – легко не отделаетесь. На этом моменте Аки даже слегка изменился в лице, взгляд исподлобья стал будто бы еще тяжелее, а усмешка, украсившая его губы, совершенно ясно говорила – он не шутит. – А если, не дай бог, мне о чем-то подобном доложит кто-то другой, будете безвылазно сидеть за учебой круглыми сутками, уж я проконтролирую. Все понятно? Приподняв одну бровь и склонив голову в сторону для пущего эффекта, он, совсем не моргая, смотрел на людей перед собой. Реакция не заставила себя долго ждать. – Вот уж напугал. Думаешь, что раз ты весь из себя такой правильный, все с радостью будут выполнять любую твою прихоть? – произнес Денджи, как оказалось, совсем не впечатленный его монологом. – Правда, что ли? – саркастично усмехнулся Аки в ответ, – Не забыл, что я твой личный староста? Госпожа Макима доверила вас двоих мне, думаешь я не смогу придумать, как удержать ваши пустые головы подальше от неприятностей? Подняв с пола свой рюкзак, от чего внутри опять зашуршало что-то похожее на целлофан, Денджи закинул его себе на одно плечо. Не будь они в здании, он бы еще и харкнул Аки под ноги. Ну так, на всякий случай, чтобы уже всем окончательно стало понятно, насколько парень его не уважает. – Думаю, что ты слишком много о себе думаешь. Пауэр до этого просто стоящая рядом, будто и не при делах вовсе, тоже решила вставить пару слов и от себя. – Верно! С чего бы вдруг мне слушать тебя? Нам всем осталось тут меньше года, просто отстань от нас и займись своими бесконечно важными делами старосты. В ответ Аки хмыкнул и, нисколько не удивившись такому повороту событий, сказал: – Хорошо, так и поступлю. Мои «бесконечно важные дела старосты» включает в себя присмотр за вами двумя. Как бы и вам, и мне не хотелось этим заниматься, я обязан что-то сделать с вашей успеваемостью и поведением. Все трое погрузились в молчание. – Все уяснили? Парочка только пожала плечами, однако одного угрожающего взгляда Аки хватило, чтобы Денджи, насуплено смотрящий куда-то в пол рядом со своими ногами, медленно кивнул. Пауэр, искренне изумленная таким актом предательства, в конце концов тоже кивнула, однако сделала это с таким видом, будто бы делает Аки одолжение. Смирением тут даже не пахло. – Отлично, тогда через два часа я жду вас двоих в своей комнате, думаю, мы сможем договориться. Перехватив сумку покрепче, Денджи развернулся, чтобы уйти на этот раз уже точно, и схватив Пауэр за руку потащил ее за собой. Они о чем-то перешептывались, и, хотя они делали это достаточно громко, Аки хватало ума не прислушиваться и не интересоваться темой их обсуждения. В любом случае, скорее всего, обсуждают они именно его. Он устало плюхнулся на диван и потер переносицу двумя пальцами. Если так будет продолжаться и дальше, то до конца года он точно не выживет. Где-то внутри расползалось какое-то неприятное чувство: что-то среднее между раздражением и катастрофическим нежеланием каким-либо образом выходить из этой ситуации. Будь его воля, он бы пустил все на самотек, а сам остаток своей вечности досиживал бы здесь, на этом продавленном старом диване. И все же с самой сложность частью задания он уже справился. Осталось совсем чуть-чуть. Приоткрыв глаза, но так и не поднимая головы, он снова оглядел гостиную. Нужный ему человек тоже был здесь, и Аки мысленно обрадовался, что ему не придется искать его по всей школе. Просидев на пусть и старом, но таком удобном диване, еще почти минуту в попытках оттянуть этот момент как можно дольше, Хаякава со вздохом мученика все же встал. Он подошел к Ангелу, который, по своему обыкновению, сидел за дальним столом комнаты, и что-то настойчиво выводил в своем блокноте. Даже не заглядывая в него, Аки мог сказать, что обнаружит там. Немного постояв рядом с парнем в надежде, что тот обратит на него хоть какое-то внимание, и, в конце концов, устав ждать, Аки отодвинул соседний стул и уселся рядом с ним. Ангел все еще игнорировал его присутствие. – Ты почему не учишься? Ангел медленно поднял на него голову. Он отложил карандаш в сторону и осторожно прикрыл свой блокнот, видимо, понимая, что порисовать в тишине у него больше не получится. – Вообще-то, я хожу на занятия. Как будто это хоть что-то объяснило. Аки закатил глаза и откинулся на спинку стула, пальцами выстукивая какой-то ритм по твердой поверхности стола. – Я знаю, – в конце концов произнес Аки. Ангел вопросительно выгнул бровь, как бы безмолвно спрашивая у него: «И зачем ты тогда спрашиваешь?». – Но, то, что ты на них ходишь, совсем не означает, что ты учишься, – в конце концов, сказал Хаякава, глядя прямо Ангелу в глаза. Ангел едва слышно цыкнул. Что? Он не ослышался? Этот парень еще смеет выказывать свое недовольство? – Учеба только началась, а я уже получаю от тебя упреки. У Аки создалось впечатление, что его отчитывают. Это было очень даже иронично, если изначально предполагалась, что все будет происходить в точность да наоборот. А может он правда зря так насел на этого парня? Вдруг он еще не успел нормально адаптироваться к школе? Еле заметно тряхнув головой, Аки отогнал от себя эти мысли. Разве Аки виноват в том, что у Ангела такое безответственное отношение к учебе? – Если бы мне, как старосте, не выговаривали за твою успеваемость, а бы этого не делал. Ангел тихо хмыкнул, как бы соглашаясь, а затем добавил: – Я подумаю над этим. Закатив глаза, Аки с мерзким звуком скрипа деревянного стула о пол отодвинулся и встал. – Над чем тут думать, – бросил Аки, – садись за учебу. Никак не отреагировав Ангел, снова открыл свой блокнот. Как же Аки все-таки раздражала эта манера игнорирования. Он уже собирался уходить, как вспомнил еще кое-что, ради с чего, собственно, и подошел к Ангелу изначально. – Сегодня вечером я жду тебя в своей комнате. Считай, что у нас общий сбор. На этот раз Ангелу пришлось. – Как скажешь, – сказал он и, не удостоив старосту даже взгляда, уткнулся обратно в свой блокнот. Волосы, которые он по какой-то причине практически никогда не собирал, тут же упали ему на лицо, загораживая обзор. Ангел быстрым движением руки заправил прядь волос за ухо. Аки неосознанно проследил за этим жестом, а потом бросил взгляд на уже вновь открытый блокнот. Аки мельком успел заметить несколько силуэтов на фоне бушующего морского шторма. – И прекращай валять дурака. Он ткнул пальцем по направлению к рисунку и, не дожидаясь никакой реакции, ушел.