Несуразная

      Экскурсия по зданию центра оказалась куда приятнее, чем ожидалось. Помещение было просторным и светлым, имелись кабинеты для занятий, спортивный зал, столовая и даже библиотека. Туалеты, конечно ввели девушку в небольшой ступор, на что та просто посмеялась и решила, что лучше уж будет делать свои дела где-нибудь в другом месте. Да и директор оказался невероятно приятным мужчиной, Герман Алексеевич чем-то напомнил Никите ее дедушку. —Думаю, ты уже знаешь, но на всякий случай повторю. Ходишь ты сюда семь дней в неделю, с трех до семи, три пропуска без уважительной причины — твое дело передается в органы. — Мужчина говорил это с такой легкостью и даже, обыденностью что ли, что становится его жаль. К нему направляют десятки таких проблемных, как она, а Герман до сих пор не слетел с катушек. — Определена ты в группу «Б», у них сейчас психология, так что думаю, ты можешь отправится к ним. — Директор кратко напомнил расположение актового зала, где проходят занятия по психологии и, попрощавшись с девушкой направился предположительно в свой кабинет.       Актовый зал оказывается даже больше, чем ожидалось. Огромное количество мест, большая сцена и ребята, сидящие в каком-то странном порядке, хотя лучше сказать, что этот самый порядок вообще отсутствует. Как и в любом обществе люди тут разбиты на группы. Парни, сидящие где-то в стороне, по-видимому те самые волки-одиночки, живущие по-понятиям. Ленка с каким-то брюнетиком, а рыжая девочка с плюс-сайз моделью сидят в другой стороне. Препод что-то невнятно говорит, пытаясь привлечь внимание подростков, но все тщетно, никто из ребят абсолютно не хочет общаться с психологом, ведь сейчас главные интересы находятся в маленькой коробочке, выходящей в огромную паутину сети интернет. Девушка лишь коротко называет свое имя учителю и садится чуть поодаль от парней. Все эти уроки и занятия ее совершенно не интересуют, на данный момент задача номер один - не попасть в колонию, а дальше нужно решать вопросы по мере их поступления.  —Эй, ты за что к нам? — Откуда-то справа слышится мужской голос. Почему-то в голове голос этого парня звучит каким-то глубоким ультрамариновым. Его мысль не с первого раза доходит в мозг, но после минуты затяжного молчания, приходит осознание, что нужно ответить.  —Вандализм — девушка вздыхает и протягивает руку — Ника. — Не то, чтобы она рассчитывала на взаимное рукопожатие, но на удивление, именно это и произошло.  —Егор — парень ухмыльнулся, пожимая руку новой знакомой — для своих Платон, а это — он указывает на рядом сидящего парня с милой татуировкой на лице — Макс. — Он машет девушке рукой в приветственном жесте и Платон внезапно задает вопрос. — Вы с Ленкой знакомы что ли?        При имени подруги внутри все теплеет и пылает огнем, они столько вместе прошли: ссоры, сплетни, отделение полиции, расставания с парнями, измены и многое другое. Даже когда Никита была за сотни километров от девушки, их общение не забывалось ни на минуту.  —Ага, учились вместе, а потом я переехала. — Она пожимает плечами. Макс все еще сидит в телефоне, что-то выискивая в поисковике. — Не думала, что она будет тут. — От осознания этого, мерзкий укол совести отдает в сердце. Если так рассуждать, именно из-за Ники, Лена попала сюда. Именно Ника пристрастила ее к курению, первый раз угостила таблетками и травой, показала, как снимать магнитные тарелки с одежды в магазинах. И теперь они обе тут.  —О, а куда переехала? За границу? — Макс неожиданно заинтересовался разговором, оказывается, он не немой. Ага, за границу, нормальной жизни. — А зачем в Москву вернулась? — Его вопросы были похожи на те, что задает ребенок родителям. В них нет злобы или агрессии, только неподдельный интерес.  —В Воронеж — воспоминания накрывают с головой, многие из них хорошие, но есть и те, от которых хочется блевать, хорошенько прочистить желудок, а потом накуриться до отказа легких. — У меня мама там живет, по семейным обстоятельствам надо было там пожить, а потом обратно, домой. — Она пожимает плечами, не вдаваясь в подробности. Им сейчас не нужно этого знать. Она и так слишком много рассказала, и про Лену, и про Воронеж, не хватает только про семью и полный набор будет.        Остальное время их трехминутной беседы были ни о чем, о трудностях подростковой жизни, алкоголе, сигаретах и всего подобного, пока их не прервал кто-то знакомый.  —Эдик, я пописал и покурил! — Весь зал заливается заразительным смехом, из-за чего девушка просто не смогла не подхватить его, но один поворот головы в сторону голоса меняет все на 180 градусов. Понятно, почему этот тембр показался ей таким знакомым. Солнечно-желтый, именно такой голос рыжего в ее голове. Неловкие переглядки с обеих сторон вызывают неприятные мурашки.  —Эй, это мое место так-то. — Парень приподнимает бровь, в его глазах нет агрессии или чего-то подобного, скорее некая неуверенность. Почему она не замечала этого в школе? И почему тот рыжик, с которым они лопают хлеб с солью в столовой и тот, кого она видит сейчас — два разных человека.  —Извини, не знала. — Нет смысла раздувать огромный скандал из-за какого-то места, проще обойтись меньшей из зол. Она пересаживается на следующее кресло, уступая парню. Нет, ну не будет же она с ним драться?       Занятие тянется ужасно долго, по ощущениям, даже дольше, чем химия в школе. Ужасно хочется курить, несмотря на сентябрь, на улице также тепло, как и в августе, так что зал наполнен противным удушающе жарким воздухом. Лекции Эдуарда убаюкивают не хуже, чем какая-то мягкая, плавная мелодия в наушниках. Веки тяжелеют и хронический недосып дает о себе знать в полной мере, когда девушка засыпает, подпирая ладонью голову. Ей никогда не снились нормальные сны, с самого детства все они были странными. Непонятные существа то бегали с невероятной скоростью, то прыгали как-то слишком высоко, то вообще летали. Люди в разноцветных нарядах из разных эпох, причудливые места, которых на земле и в помине не существовало, а самое интересное, что все сны - не имеют сюжета. Будто все, что происходит там - короткие обрывки фильмов, книг, и чего-то еще вместе смешано. Эти сны почти всегда были хорошими, добрыми, но когда происходили сбои в системе и ей снились кошмары - о господи, эта ночь пройдет точно без сна. Обычно, пугал не сам сон, а еще чертовский реалистичный концепт. Все будто происходило наяву. Вот и в этот раз, что-то пошло не по плану.        Пустырь, высокое решетчатое ограждение, а за ним могилы с резными памятниками и крестами. Кладбище. Мерзкий холодок ползет по позвоночнику. Ничем хорошим это точно не закончится. Ноги автоматически движутся в сторону изгороди, хочешь ты этого или нет. Лица людей на могильных плитах искажены до неузнаваемости, вместо привычных человеческих лиц на нее смотрят странные существа, которых она и в помине не знает. Холодная, невероятно большая и костлявая рука ложится на плечо, будто сама смерть готова утащить девушку под землю. Руку сводит в судорогах, сердце бьется, как попавшая в ловушку экзотическая птица, все тело трясет, ноги становятся ватными и, готовыми чуть что сложится пополам прямо тут. Ощущение, что это длится целую вечность, время все идет и идет, она уже мысленно бежит, но по сути остается на месте, будто приросла к земле. А потом-отпускает. Остается лишь смирение неизбежного, все когда-нибудь умирают, значит и она не исключение. И черт, нежданно негаданно небо озаряется солнцем. Теплый желтый свет накрывает кладбище. И вот уже и лица на фото вполне человеческие, руку не сводит от крепкой хватки и ноги вернули себе способность двигаться. Ладонь на плече становится горячей, но настолько приятной, что хочется провалиться в объятия этого человека и не вылезать от туда никогда. А потом наступает темнота.       Яркая вспышка света ослепляет, телефон падает на пол с характерным звуком и тело непроизвольно дергается. Неужели она заснула? Девушка с облегчением выдыхает, это был всего лишь сон, но твою мать, какой же он был реалистичный. Ника поднимает телефон с пола, приходя в себя и стараясь начать воспринимать реальность как обычно.  —Я думал ты померла случайно — та самая живительная вспышка солнечного света снова мелькает в голове. Опять он, даже здесь. — У нас физра, не опаздывай. — Голубые глаза смотрят все с той же неловкостью, что и раньше. В желудке все ходит ходуном от этого взгляда и, даже через сон она до сих пор чувствует его руки.        Лавочки на улице становятся огромным спасением. Башка трещит по швам, а стоять и вовсе нет сил. Парни ушли на турники, а девчонки решили не сильно париться и так же сели на лавки. Новая зажигалка почему-то вовсе не хотела давать огня, девушка уже было расстроилась, как к сигарете кто-то поднес колышущийся язычок пламени. Поблагодарив рыжую и, сделав одну затяжку, Ника непонимающе посмотрела на свою спасительницу.  —Яна — девушка протягивает руку и приветливо улыбается — ты Ника, да? Лена о тебе рассказывала, не много, но все же. — Яна была похоже на поле с ромашками, необъяснимо легкой и приятной в общении, а ее голос приятного травянистого цвета. Женя была до чертиков комфортной, как и ее голос - нежно-розовый, будто клубника со сливками. На удивление, ей было до дрожи в коленях приятно здесь. В этой компании, в этом центре. Тут она своя. Они все в чем-то схожи, все попали сюда явно не за красивые глазки. Тогда может, и удивляться нечему?        Парни о чем-то общались на турниках, лишь обрывки фраз доносились до девушек, но никто из них даже и не собирался разбираться в причине таких громких заявлений от ребят. Из их вполне продуктивного диалога, девушка узнала многое. Например что Фил, тоже тут новенький, Гена, он же Дрочер, странный озабоченный тип, у Платона есть свои заначки в бочках в туалете, Макс просто солнышко, а Никита, оказалось так зовут рыжего, довольно агрессивный парнишка. И именно в этом мнения расходились. Ника не часто с ним общается, но за то время, пока они учатся вместе, она всего пару раз видела, что он хоть с кем-то дрался. Безусловно, она частенько слышала то, как он не самым цензурным образом общается с близнецами и другими ребятами из параллели, но ведь это нормально? Многие друзья общаются таким образом, верно? Правда в столовой он всегда сидит один, ни разу не было случая, что бы он подсаживался к кому-то из своего класса или с ним садились друзья. До того момента, пока сама Никита не стала к нему подсаживаться. Они не разговаривали толком, перекидывались банальными фразами на подобии «сколько время?», «сколько длится перемена?» и «во сколько звонок?», не более. Чаще всего они просто молча сидели в телефонах, уминая хлеб с солью, которые им радушно дала повариха. После двух недель таких посиделок, парень начал приносить такое угощение заранее и на двоих. Было странно, но, возможно, это была некая благодарность? Он не сидит один, как изгой, при этом его не достают глупыми вопросами, а он, в свою очередь не возникает, когда девушка подсаживается к нему, и приносит хлеб на двоих.  Компромисс, получается?