Смерть тебе не грозит

Ягненку до покоев помог добраться молчаливый последователь. Он же помог ему привести себя в порядок. Нариндер же лежал на кровати, понимая глупость всей ситуации. — Аим! — позвал он стоящего в дверях кота. — Да, господин! — Надеюсь, у тебя сегодня нет планов, — он поманил пальцем Аима. Тот послушно приблизился. — Только служить вам, господин, — другого ответа Нариндер и не ждал. — Прелестно. Видишь ли, из-за этого ягнёнка у меня тут встала небольшая проблема, — он провёл кончиками пальцев по вновь возбуждённой плоти; от сего действия Аим сглотнул, но виду старался не показать. — Если господин прикажет… Если господин позволит, я бы хотел позвать брата… — Не нужно. Слишком долго, — Тот-Кто-Ждет встал с кровати и подошёл к коту и произнёс: — Тебя будет более чем достаточно. Ты же не против служить своему господину? — рост Аима едва ли достигал середины грудной клетки господина, отчего последнему приходилось наклоняться, чтобы увидеть глаза своего воспитанника. Однако, даже такой наклон многим виделся как показатель силы. Даже Аим считал это скорее благосклонностью, что его господин наклоняется к нему. — Я верен вам, господин. И сделаю всё, что вы прикажете, — Нариндер усмехнулся. Несмотря на то, что он задал вопрос, который подразумевал выбор, самого выбора у Аима никогда и не было. И ни у кого не было. — Чудесно. Тогда обопрись о стол руками. Кот поклонился и подошёл к столу, исполнив приказ господина. — Умница, — Нариндер провёл ладонью по ягодице своего подчинённого, отчего тот глубоко вдохнул: — Я знаю, что ты не так уж эмоционален, нежели Баал. — Если господин прикажет… — Нет, не нужно. Не сегодня, мой хороший. Побудь собой, — Нариндер поднял чёрную мантию Аима, осматривая красоту, что ему открылась. Сам Аим стоял в краске от одной мысли, что господин любуется его телом. — А ты выглядишь очень вкусно, — Нариндер облизнулся. — А давай мы тебя подготовим… — Не надо, господин! — вдруг воскликнул Аим. — Что? Посмел мне противиться? — глаза божества заполыхали алым пламенем, рукой, что покоилась до чего момента на столе, он провёл глубокие царапины своими дьявольскими когтями. — Нет, господин, я не это имел в виду! Я сам… Я сам подготовлю себя для вас! Не стоит так утруждаться! — Стой смирно, не елозь, — Нариндер недовольно фыркнул, капнул несколько густых капель ихора на жопку Аима, отчего последний дёрнулся: — Господин, позвольте мне самому… — и его рука пролезла под слоями мантии к заветной дырочке. — Вам не нужно так… — Ладно, ладно, давай сам, — Нариндер вновь фыркнул. Но лишь потому что знал, что Аим будет очень и очень не аккуратен с самим собой. И в конечном итоге ему придётся всё делать самому. Когда дело касается господина, этот язвительный комок меха невероятно аккуратен и нежен. Но когда дело доходит до самоудовлетворения или же подготовки своего тела к принятию плоти господина… — Ты такой забавный, — сдержал смешок Нариндер. Аим надул губки, был пунцовый от стыда и возбуждения. У него не получалось как следует растянуть дырочку для господина, от этого ему было стыдно. — Ладно, убирай руку. Ты хорошо постарался, теперь дай мне закончить дело. Аим стоял, уперевшись в стол и низко опустив голову. У него уже уши начали гореть от стыда. Не оправдал ожиданий господина… Он не достоин его… Маленькое, жалкое ничтожество… — А-ах! — проникновение в его жаждущую плоть пальцев господина нельзя перепутать ни с чем — от одного ощущения Аим выгнулся, запрокинув голову в сладком стоне. — Ты служишь мне верой и правдой вот уже не первое столетие, Аим, как и твой брат, — Нариндер надавил на особую точку, чем вызвал глубокий стон своего верного подчинённого. — Неужели ты считаешь себя равным этим маленьким последователям? — Никак нет, господин, ха-ах! — от ощущений внутри он только и мог, что выгибаться и стонать. Он был полностью во власти господина — и душой, и телом. — Может, ты считаешь себя равным мне? — ещё один глубокий толчок, сопровождающийся жалобным стоном. — Никак нет, хаа… Господин… — Вот как. Тогда как ты видишь себя в иерархии? — Нариндер наконец закончил разминать дырочку Аима и пристроился к нему сзади. Никаких действий, пока только поддразнивал его. — Я никогда не достигну величия своего господина. . . АЙ! — резкий толчок заставил его сжать руки в кулаки. Даже слизи ихора не всегда хватало для более приятного действа. — Повтори, — Нариндер склонился над своим приближенным. Глаза его вновь полыхали, а из пасти на стол капали ядовитые капли ихора. От таких останется очень сильный ожог, даже мантия не спасёт. Вот только, Аим, закрывший глаза, не помнящий себя от боли, этого не почувствовал, не увидел и не осознал, в какой ситуации находится… — Г-господин, больно… — Аим, не отдавая себе отчёта, схватил господина за руку. И лишь спустя мгновение понял свою ошибку, когда на плечо, злобно шипя и раздирая ткань и плоть, капнула капля ихора. — Господин… — он весь побледнел от ужаса и боли. — Говори, — прошипел Тот-Кто-Ждет. — Я никогда не стану столь же великим как вы… Но и наравне с жалкими червями, коими вы считаете ваших последователей, я также никогда не буду… Ваше слово для меня закон, если вы решите меня убить — я приму смерть. Приму и любое ваше наказание, ведь для меня вы — высшее существо. Я всегда буду на вас равняться, но знаю, что вашего величия мне никогда не достичь! Молю, делайте со мной, что хотите — я заслужил всё, чего захотите. Но молю — не трогайте моего брата, он не отвечает за мои слова! — Ладно, ладно, — такие лестные слова более чем удовлетворили эго божества. Два брата, что горой стоят друг за друга… Он выбрал правильных помощников. Нариндер осторожно вынул член из болезненной дырочки Аима и как следует смазал его тёмной склизкой жижей ихора, не столь ядовитой как та, что прожгла коту плечо. После этим же обработал свою возбужденную плоть — вновь повторил попытку входа. — Господин! — простонал Аим, вновь выгибаясь. — Ничего не говори. Я слышу твои мысли, — Нариндер начал медленное движение, от которого его подчинённый начал мелко дрожать — слишком большой член для его маленького тельца. — А… Тогда зачем вы заставили меня говорить… — Хотел знать, разнятся ли твои слова с твоими мыслями, — божество склонилось над Аимом, прикусив его ухо. — Ай! — толчки становились глубже и быстрее. А нежные покусывания в открытую от мантии шею заводили не на шутку: Аим чувствовал, что течёт… Как из его члена начинает капать на пол склизкая смазка… От напора господина Аиму становилось тяжелее упираться о стол: сперва он прижался только локтями, а затем и целиком лёг на него, а божество всё также давило сверху. — Тяжело… Пожалуйста, господин, — прохрипел Аим. Нариндер упёрся локтями в стол, давая ему возможность дышать. Он принялся входить в Аима на полную длину, с каждым разом ускоряясь, слушая блаженные стоны своего подчинённого и довольно улыбаясь. Да, это приносило ему особые ощущения удовлетворения. Мир Небытия не позволял насладиться чужой плотью во всей красе. — Сейчас будет немного больно, Аим, — Нариндер просунул ему свою руку к мордашке. — Кусай, если будет совсем невтерпеж. Я останавливаться не стану, — и, обхватив второй рукой талию Аима, он стал врываться в его плоть с такой скоростью, от которой Аим завопил. Быстро, глубоко и больно. Аим стиснул зубы. Он понимал: хозяину от этого приятно, он того хочет. И понимал тот факт, что господин так раззадорился из-за этого проклятого барана! Он, как верный подданый господина просто обязан его удовлетворить как следует! И если господину требуется такой жестокий подход, то он сделает всё! Аим глянул на руку Того-кто-Ждет, которую ему разрешили кусать, если будет совсем невтерпеж. А становилось совсем плохо. Огромный член господина перед самым извержением становился ещё больше, а сам господин не останавливался до самого конца. И вот, когда терпеть уже не было возможности, Аим вцепился зубами в руку, что было мочи. В рот ему брызнула горячая кровь, а сзади в последних толчках господин наполнил его семенем. Нариндер стоял, сжимая одной рукой талию Аима, тяжело дыша. Зато он был удовлетворён. Опустив руку под мантию подчинённого, он довольно усмехнулся: — Кажется, Кто-то сам готов взорваться, а? — Ах, господин! — Аим выпустил укушенную руку, когда почувствовал активное движение внизу. Его возбуждённая плоть была напряжена, а рука господина могла дать то невероятное расслабление, которого он ждал, которого он так охотно желал! — Пожалуйста, дайте мне это! Прошу вас, ах! — Чего же ты хочешь, — словно дразня его, Нариндер то вновь возобновлял движение, то останавливался. — Я хочу… Я хочу кончить… От руки моего дорогого господина! — простонал Аим. — Хорошо. Я дам тебе эту возможность, — Нариндер подхватил свободной рукой Аима и выпрямил его, заставив стоять ровно. — Но придётся ещё немного заплатить. И вновь разрывающие плоть движения от которых трясутся коленки и жалобно вопит кот — его господин хочет, Аим сделает всё, что потребуется. И вот — с благостным стоном Аим выпустил семя. Ноги его уже не держали, лишь крепкая рука господина не позволяла ему упасть. Через несколько толчков закончил и Нариндер. — Ты молодец, — господин лизнул щечку Аиму и только сейчас заметил прокушенную руку. — Я же сказал, чтобы ты укусил руку, если будет совсем нестерпимо. Но зачем ты укусил свою? — Разве я мог причинить боль моему горячо любимому господину? — тяжело дышал Аим. Он перевёл взгляд на кровоточащую руку и скривился — только сейчас прочувствовал и осознал всю боль, которую он себе причинил. — Никогда… Я буду для вас щитом, и не позволю причинить вам вред. Никому. Даже себе… — Ты очень предан мне, — Господин взял Аима на руки и понёс. — К-куда?! — покраснел Аим. Он чувствовал, как из него вытекает семя великого господина, а дырочка болезненно пульсирует. — К твоему брату. Пусть залечит твою руку.