Часть 2
26 ноября 2022 г. в 18:35
Несмотря на то, что все шансы сбежать из этого места, а не терпеть дерьмовые устои, у Минхо были, он внезапно передумал. Его валенок-муж совершенно не заботился о том, чтобы держать Минхо взаперти. Джисон особо не прятал документы — видимо этот наивный идиот думал, что омега не догадается или не посмеет обшарить кабинет, когда альфа уйдёт на работу. Хан, недолго поворчав, даже купил ноутбук для учёбы, правда, с ограниченным доступом в сеть (Минхо, как не пытался, не смог связаться с друзьями или внешним миром), карту на него оформил и открыл денежный счёт. Никак не контролировал любые действия. В город, конечно, омег просто так, без мужа, не пускали, но будь у Минхо желание, то с документами и деньгами сбежать было бы достаточно просто.
Но… такое можно и потерпеть пару месяцев, а потом уже забрать свои документы (омега, конечно же, их перепрятал) и убежать поступать в выбранный вуз. Ведь, к удивлению Минхо, его семейная жизнь с этим доставшимся ему вынужденно альфой была какой-то сумбурной, забавной и совершенно беззаботной. Минхо даже понравилось быть в браке (он никогда никому в этом не признается).
Джисон с первых же дней попытался командовать, но ничего не вышло — Минхо не собирался слушаться и был готов снова драться, но альфа никогда не поднимал на него руку. Только спорил, ругался, забавно злился, но не трогал. Это Минхо мог несильно врезать (было даже немного стыдно, что он получается какой-то абьюзер в их семье), если был сильно недоволен, на него демонстративно обижались и ворчали про рукоприкладство, вздорный характер и смену гендерных ролей, но никогда не отвечали силой. Джисон совершенно не умел кричать и повышать голос на омегу, только незлобно бурчать свои претензии.
— Бесполезный омега, почему опять бардак? Где мои носки? Почему ты стиральную машинку вчера не включил? Глупое создание, я опять опозорился на работе из-за вонючих дырявых носков. Ты скоро прилипнешь к дивану и не сможешь встать, опять весь день сплетничал с Феликсом и ни хрена не делал? Встречал бы хоть на пороге для приличия, соседи не видят тебя и думают, что ты сдох от лени. Бросай свои глупые книги, от твоих мозгов никакой пользы, лучше почитай, как удовлетворять мужа, может польза какая выйдет от твоей грамотности. Что это за книга? Да боже мой, опять про животных, тут их нельзя, давай лучше детей заделаем, — с порога посыпались забавные претензии.
— Каких тебе детей? Ты себя обслужить не способен, — лениво проворчал Минхо с дивана.
— Я и не должен! Придумал тоже, я у нас добытчик! Это твоя работа во всём меня обслуживать. Я для этого женился вообще-то! И не забывай быть усладой для глаз, выброси свои семейники, купи соблазняющее бельё или голым ходи, смотреть же невозможно на эти труселя с котиками.
— Это боксёры — обычное спортивное бельё, тупица. Оно и так слишком обтягивает, и ты пялишься постоянно. Твой хер сутками стоять будет, а у тебя и так извилины две, ещё и кровь из мозга уйдёт, сам не рад будешь. Как песенки свои сопливые для глупых омежек писать будешь? — Минхо посмеялся и показал фак обиженно отвернувшемуся и потопавшему на кухню мужу.
— Бесполезный омега, где моя еда? — громко прилетело уже с кухни. — Мне тут в уши дули, что место омеги на кухне, я хочу есть, иди сюда, корми мужа, — привычное ворчание даже не бесило, и Минхо, действительно, редко, но готовил этому неспособному дураку. Не мог выдержать его жалобный и очень-очень умоляющий взгляд с немой просьбой приготовить очередной деликатес, который тот в наивной надежде зачастую приносил из магазина. Сам Джисон уже раз почти спалил кухню и вообще выглядел до жалкого неспособным приготовить рамён даже под дулом пистолета. Но, разумеется, Минхо редко снисходил, но позволял подъедать остатки, себе-то приходилось что-то быстро сварганить, доставки-то тут не было, но он не готовил специально и сейчас никуда не пошёл, а закатил глаза и продолжил валяться на диване, почитывая книгу.
Минхо, в основном, этим и занимался — целыми днями готовился к поступлению в выбранный вуз и ещё проводил махинации с деньгами альфы, чтобы оплатить учёбу и будущие путешествия.
На ноутбуке он без проблем нашёл себе учебники и заставил Джисона купить ему недостающие, чтобы спокойненько готовиться к экзаменам. Когда папа притащил его сюда, он едва закончил школу и не успел сдать даже школьные экзамены, а в состоянии шока, к тому же, всё подзабылось. Да и омега слишком переживал о своей безопасности, чтобы что-то делать и теперь, с трудом, восстанавливался. Когда Минхо не учился, то занимался собой, смотрел познавательные шоу и спортивные тренировки, заказывал себе всякие интересные вещи (муж ворчал без конца, но забирал в городе заказы), типа массажного кресла или прибабахи для кухни, планировал свои путешествия, даже маршрутные карты чертил от нечего делать (подозрительно часто в своих мыслях и фантазиях об этих путешествиях он был не один, а с мужем, что пугало и несколько расстраивало).
Джисон не только завёл на Минхо собственный счёт и карту, но и все заработанные деньги приносил омеге, совершенно ни в чём особом не нуждаясь — у альфы был дом, машина, стабильная работа и, казалось, Джисону ничего больше и не надо. Хан занимался чем-то, связанным с музыкой, и, как бы Ли не дразнил альфу за сопливые песенки, которые тот будучи музыкальным продюсером выпускал, они ему на самом деле очень нравились, он даже тайно закачал их себе на ноутбук и часто слушал, когда оставался один.
Альфа не соврал, он был богат, деньги просто копились, если не считать огромные суммы, которые пыталась забрать община на поддержание порядка. Минхо уверенно залез в карман мужу и бессовестно нафотошопил другие квитанции о зарплате Джисона, которые полагалось подавать вместе с половиной дохода на содержание общины. Теперь пятьдесят процентов от его придуманной малюсенькой зарплаты можно было и отдать этим кретинам, даже не заметившим подделок (нечего разбазаривать семейный бюджет, он же теперь общий). Минхо отложил эти деньги на будущие путешествия и на своё обучение. Омега планировал и альфе оставить денег, он же не совсем жестокий альфонс, но за моральную компенсацию тому придётся всё же заплатить, когда Минхо сбежит (если сбежит, ведь пока никуда, к сожалению, совсем не хотелось).
— Иди работой занимайся, добытчик. Как ты вообще выжил такой неспособный? Папочка-омега всю жизнь жопку подтирал? — проворчал Хо себе под нос, в ответ ему нестрашно пригрозили кулаком прямо из дверей кухни.
Расстроенный муж вернулся, потоптался рядом с диваном, пару раз горестно вздохнув, видимо пытаясь надавить на совесть, но, наконец, смирился, что сегодня не тот день, у его бесполезного омеги звёзды не сложились приготовить ужин, и, пробормотав какое-то нелепое оскорбление, ушёл в кровать.
— Бесполезный омега, где мои поцелуи и ласка? Где мой секс? Ты должен удовлетворять мужа, исполнять любые его желания, иди скорее сюда, бесчувственное обнаглевшее создание, у нас же так детей не будет. Хотя какие тут дети, мы же их не найдём в этом бардаке, который ты развёл.
— Ты дурак? Это твой бардак вообще-то, — войдя в спальню, Минхо только фыркнул, повалился на кровать и подкатился поближе к тёплому боку мужа, он привык засыпать под это вечное совершенно беззлобное ворчание, уткнувшись лбом в твёрдое плечо.
Почему омега предпочёл остаться здесь, он и сам не знал, возможно, находясь с этим человеком каждый день, Минхо просто постепенно привыкал. Муж уже не казался хоть сколько-нибудь угрожающим. Наоборот, тот был скорее каким-то нелепым и совсем невинным. И что только забыл в этом убогом месте?
Джисон был очень простой и в тоже время совершенно непонятный. Казалось, что его муж банально не имеет никакого понятия, как обращаться с омегой и, не специально, как будто подстраивается под все нужды Минхо.
Омега зачастую удивлялся, как в этом ужасном месте он сумел откопать себе такого неплохого и удобного альфу? Не сказать, что прямо идеал, Минхо в принципе сложно было угодить, но что-то было в его муже, что не могло оставить равнодушным. Тот был забавным, умным, интересным, хоть и казался недалёким ворчливым дурачком. Омега сначала думал, что Джисон притворяется таким, скрывая деспотичную натуру, старается добиться своего добрым отношением, и бесился, что с ним играют, но потом осознал, что это истинная часть характера альфы. Джисон не был глупым, но создавал такое нелепое представление о себе. Видимо, не видел никакого смысла умничать или выставлять себя в лучшем свете рядом с Минхо. Хан не надевал на себя маски, говорил всё, что думал, не притворялся лучше, чем есть. «Как он вырос таким чистым в этом месте», — постоянно задавался вопросом Минхо. Узнать какие-то подробности не удавалось, ведь, когда было нужно, альфа мог переупрямить даже Минхо. Джисон активно скрывал свои секреты и совершенно не хотел поделиться, несмотря на все манипуляции, которые пробовал на нём Минхо.
Альфа много работал, причём в городе, значит относился к верхушке, что удручало — было непонятно почему с виду такой неагрессивный и более или менее адекватный альфа, не садист, покупает себе омегу и живёт в этом месте. Когда Минхо напрямую задавал вопросы, тот активно притворялся недалёким дурачком, не отвечал, что-то бубнил о том, что он здесь то ли из-за друга, то ли «так надо, иди носки стирай, приставучий омега» (получал носками по лицу и бурчал на это, уходя с темы). Но они с Хёнджином, тем самым другом, совсем не были похожи на близких людей, постоянно ругались, хоть и запирались часто в кабинете и о чём-то опять же спорили. Минхо пытался подслушать, но ни разу не вышло.
По-настоящему угрожающим альфой Джисон, к великому удивлению Минхо, тоже мог быть. С другими альфами из общины тот никогда не показывал своих слабых сторон — выходя за пределы дома, Хан как-то напрягался. Особенно защитные инстинкты альфы просыпались рядом с Минхо. Только Хёнджину, другу его мужа, разрешалось повышать голос на омегу. Джисон как будто знал, что тот никогда не применяет силу. Но вот если альфа со стороны, например, псевдоотец Минхо или семья самого Хана пробовала задеть омегу словесно или ещё хуже, поднять руку, Джисон резко преображался из домашней рохли. Одного его взгляда было достаточно, чтобы другие держались подальше, в крайнем случае, грозного окрика. Только альфа папы Минхо, как-то раз не прочитал этих сигналов и рискнул замахнуться. Джисон, к великому удивлению Минхо, быстро сориентировался и сломал тому руку, а позже очень извинялся перед всеми и клялся, что случайно, так что отделался лишь строгим выговором от других, старших альф. Но Минхо привык читать мужа не по словам, а по взгляду, а насмешливые глаза Хана, не таили в себе ни капли раскаяния. Несмотря на то, что Минхо подходила и очень нравилась мягкая сторона Джисона, эта, изредка являющая себя агрессивная, тоже не хило так будоражила, сколько бы омега не пытался давить в себе неуместные восторги. Да, он умел защищать себя, но редко кто вступался за него, даже собственный папа отвернулся, когда Минхо очень нуждался в любой, даже слабой поддержке. И, чувствуя незримую защиту, омега себя перестал ограничивать, при нём здешние альфы не смели никого трогать. Минхо, не стесняясь, смело лез в драку, ведь теперь за его спиной всегда был Джисон с суровым взглядом, и никто не смел к ним приближаться.