На реке

      — Хороший выстрел, — говорит Геральт. — Надейся, что Иорвет будет так же смирно стоять. Роше встает в стремя арбалета, перетягивает тетиву, вставляет новый болт. Мешок-мишень, свисающий с дерева напротив, уже изрешечен дырами, но Роше снова прицеливается в него. — Не нужно, — говорит он. — Я выпотрошу этого ублюдка лично и вблизи. Арбалет снова стреляет; в мешке лопается новая рана; солома шелестит, вываливаясь наружу и падая в грязь под собой. Лес здесь тихий, сразу за Биндюгой, если не считать плеска воды вдоль берегов Понтара. Далеко среди верхушек деревьев даже слышно как сторожевой объявляет смену часа. Геральт складывает руки на груди, наблюдая, как Роше наклоняется, чтобы потом взять лук. — Ты здесь тренируешься, пока твои люди опрокидывают выпивку у Гарвены. Есть ли какое-то правило, которое запрещает командиру просто сидеть рядом с ними и расслабляться для разнообразия? Лицо Роше искажается. — Это не в моем вкусе. Почему тогда ты здесь, раздражаешь меня, когда мог бы напиваться с остальными? Хороший вопрос. Геральт только пожимает плечами. — Я возвращался после контракта с накерами. Услышал грохот. Решил зайти посмотреть, не случилось ли наконец в этом городе чего-нибудь интересного. — Если только ты не из тех, кто считает борьбу со свиньей бесшабашным занятием, в этой помойке не слишком уж много вариантов. — Уголок рта Роше изгибается, когда он смотрит на Геральта. Почти выглядит зловещее то, как он ухмыляется, когда говорит: — Раз уж ты здесь, что скажешь о небольшом споре, ведьмак? — О чём ты? — Попробуй попасть по пяти мишеням. Ты можешь встать поближе, если хочешь. Я даже расщедрюсь и дам тебе преимущество. — Роше вытаскивает из кармана фляжку, делает глоток и предлагает Геральту. — Звучит просто, — говорит Геральт, беря флягу в руку и подозрительно заглядывая внутрь. — Но что на кону? — Кроме гордости, ты имеешь в виду? Должно ли быть что-то ещё? — Ты не стал бы предлагать, если бы не хотел чего-то от меня. Роше фыркает. — Это и есть ведьмаки, которые даже не поприветствуют тебя с добрым утром, не пересчитав сначала свои монеты. — Я был с тобой со времен штурма Ла Валетт. Ты ни разу не платил мне. Кваканье лягушек врывается в тишину, громкое и гудящее, отсчитывая секунды, пока Роше прищуривается и хмурится. — Во всяком случае, пока нет, — мрачно говорит он. — А теперь давай притворимся, что у нас нет финансовых обязательств, удерживающих тебя на моей стороне, и проведем вечер как товарищи. Выпей, ведьмак. Тебе это нужно для уверенности. На краю фляги до сих пор чувствуется вкус губ Роше, когда он всё же пьёт. Когда Геральт прижимает приклад к плечу для первого выстрела, в ответ ему слышится едкая усмешка. — Ты похож на мельника, тащащего гнилой мешок с мукой, — говорит Роше откуда-то сзади. — Ты растеряешь все мои болты из-за такой стрельбы по реке. — Нет практики, — парирует Геральт. — Предпочитаю мечи, чем прятаться на расстоянии с этой штукой. — Потому что это тактическое оружие. Только ты, ведьмак, достаточно глуп, чтобы бросаться в бой при первых же признаках опасности. Вот, смотри, — Геральт чувствует дуновение холодного воздуха за спиной, когда Роше приближается. — Позволь мне исправить твою позицию. Он достаточно близко, чтобы легко вонзить Геральту нож в почку, прежде чем тот успеет среагировать. Возможно, он мог бы наклониться вперед совсем немного и даже коснуться волос Геральта, если бы захотел. Почувствовать запах. Роше бьет рукой по нижней стороне бицепса Геральта с такой силой, что вызывает покалывание, подталкивая его вверх. — Не наклоняйся так сильно, чтобы прицелиться, — говорит он, теперь впиваясь пальцами в правое бедро Геральта, чтобы отвести его ногу назад. — Всё идет от бедер. — Ладно, — резко говорит Геральт, внезапно услышав шаги ночного сторожа, расхаживающего по эшафоту где-то над ними. — Думаю, я понял. — Если настаиваешь. Тогда давай посмотрим на это в действии. — Он чувствует, как тень Роше скользит по нему, когда мужчина отступает в сторону. Геральт щурится, затаив дыхание, нажимает на спусковой рычаг; болт летит быстро, со свистом через подлесок, прежде чем приземлиться с всплеском в воду. Роше усмехается. — Ну, во-первых, — говорит он. — Ты пожалеешь, что не закончил мой урок. Обнаженный от брони, Геральт бредёт по болотам вдоль берегов Понтара, выуживая из тростника свои заблудшие болты, чтобы вернуть их Роше. Это небольшое поручение было тем, что он назвал своим призом за победу в их состязании. Ублюдок был так доволен собой. Не то чтобы это сильно отличалось от него обычного. Ноги Геральта уже окровавленые и онемевшие, когда он находит последний болт, находящийся в заливе у берега. Вода стала ледяной, стоило солнцу скрыться за горизонтом. Он топает по мелководью против течения, возвращается туда, откуда пришёл, и, шатаясь, поднимается по склону к поляне, где он оставил свои вещи. Поднявшись на вершину холма, он находит Роше одного во мраке, сидящего на упавшем бревне и прижимающего зажженную спичку к чаше своей трубки одной рукой, пока вторая сложена над ней, чтобы скрыть огонь от ветра. Пламя дрожит; его лицо расцветает красным в темноте. Линия его рта резко блестит, когда он вдыхает дым из мундштука, а после выдыхает голубое облако с мягким звуком удовольствия. Глаза даже закрыл, дурак. Слишком сильно полагается на сторожей Биндюги, что предупредят в случае опасности в лесу. Даже не замечает ведьмака, стоящего и наблюдающего за ним из тени. Геральт топает траву и пинает камни, прежде чем выйти на поляну. Лучше дать Роше шанс исправиться, чем признать свою ошибку. Наконец, подходит и бросает к его ногам груду стреляных болтов. — Как ты и требовал. Можешь перересчитать их, если нужно. Должно быть, всё же он напугал его, подкравшись вот так, даже после того, как предварительно наделал столько шума. Роше ничего не говорит, осматривает Геральта с ног до головы, переводя взгляд с его скользких от грязи икр на мокрые, облепившие его портки, затем вверх, на обкусанную мухами грудь. Ствол трубки болтается в его губах, и дым клубится вокруг. — Что? — спрашивает Геральт. — Проверяешь меня на пиявок или что-то ещё? Роше поправляет шаперон, чтобы скрыть выражение своего лица, потом он качает головой. — Ничего такого. Говоря о дьяволе, — он упирается руками в бёдра, резко встает и отворачивается, — нужно отвести тебя обратно в таверну, где ждет Меригольд. Прикройся, ведьмак, пока тебя не арестовали за распутство. Я не думаю, что смог бы вызволить тебя из темницы во второй раз.

***

      Геральт снова оказывается в подземелье, привязанный к стулу для допросов. Он знает, даже не видя, что Роше стоит позади него, причём достаточно близко, чтобы волосы Геральта зацепились за его кольчугу и дернулись, когда Роше наклоняется к нему. Рука на ноге Геральта, поднимается вверх — бедра его вздрагивают и сжимаются в ремнях, когда Роше касается его члена через ткань. И да, он твёрдый. Нет смысла пытаться хранить секреты в этом месте. У ублюдка, наверное, уже где-то есть файл на это. — Помоги мне, Геральт, — рычит ему в ухо Роше. — Не усложняй себе же задачу. Но Геральт все равно связан и не может дотянуться, как бы ни вытягивал пальцы. Просто бесполезно стонет имя своего похитителя снова и снова, как любой другой на дыбе, пока Роше выкачивает из него всю информацию. И в мгновение ока становится так ярко. Полосы солнечного света переливаются на деревянных планках над головой. Ощущение, как будто приземлился на другом конце портала. Геральт садится, не разбирая где он. Трисс ворчит и шевелится во сне, обнаженная рядом с ним справа. Он в комнате, которую они вместе снимали в гостинице Флотзама. Геральт впивается ладонями в глаза и растирает их, прогоняя остатки сна. — Снова кошмары? — бормочет Трисс, кладя ладонь на его влажную грудь. — Ага. — Но с ней достаточно легко забыть об этом. Он использует её руку, чтобы притянуть к себе, посадить её на свои бёдра. Если даже она и задается вопросом, почему он уже возбужден, то не спрашивает. Просто вздыхает и наклоняется для поцелуя, её волосы осыпают его лицо, окутывают ароматом каких-то цветочных духов. После всего, он прохаживается по комнате и наклоняется над умывальником, чтобы коснуться лица прохладной водой. Некоторое время он просто стоит вот так, наблюдая, как смытая с него серая тьма клубится где-то в глубине.