Тайные помыслы

Через некоторое время Скотт понял, что голоса в голове галлюцинации, а ничто иное как процесс чтения мыслей людей вокруг. Они не нравились ему, и он изо всех сил пытался отвлечься от них. Бесконечный поток людей в метро и в подземных переходах казался ему противоестественным, а лица людей и мимика искажались постоянно, так что стало казаться, будто каждый говорит и думает то же самое, что его сосед. Робкий юноша не мог долго находиться в одном месте, боясь, как бы не раствориться в толпе, поэтому перемещался по вагону, периодически останавливаясь и прислушиваясь к разговорам, чтобы за время короткой остановки сохранить наиболее занимательную и значительную часть своего сознания. Работал молодой человек в библиотеке, поэтому там ему было полегче, но и здесь его ждало несколько неприятных сюрпризов. От обилия слов и выражений, которые он успевал отметить, у него начинало звенеть в ушах. Он морщился и несколько раз останавливался, слушая разговоры посетителей, с тем чтобы вернуть себе способность нормально воспринимать происходящее вокруг. Объяснял он потом этот феномен так: кружится голова от чтения по ночам. Однако был человек, чьи мысли он так и не сумел понять — тот, кто произносил их вслух. По стилю и интонации речи он легко превращался в того, о ком говорил, давая собеседнику возможность все время находиться на его стороне. Винсент имел свой шарм, присущий только людям этого типа, а поэтому вел себя почти как друг. Оставалось только удивляться, почему, говоря с ним, никто не вспоминает о том, что вот уже две минуты из его уст вырываются непристойности. Ворвавшись в спокойную идиллию библиотеки он сразу постарался обратить на себя внимание. — Мистер Нотуок! Как ваше самочувствие? На вас лица нет! — заорал он. В голосе его была такая радость, словно все люди вокруг действительно верили, как он, в луну и звезды. — Как обычно, — ответил Скотт, снимая очки. — Как обычно каждое твоё действие отдает в голову сначала сладким медом, потом заплесневелым сыром и в конце омерзительно кислым уксусом. Винсент на несколько секунд забыл, зачем он здесь. Он некоторое время переводил взгляд с одного на другого и вдруг со всего размаха хлопнул себя ладонью по лбу, отчего его лицо исказилось так, будто ему в мозг вставили комок ваты. — Понял! Литературно посылаете меня к чертям? Красиво получилось. Даже то, что я спас вас не наладило наши отношения, как же так. Скотт немного помрачнел, однако решил все же дать юноше понять, насколько все бессмысленно. — Вы преследовали меня, так что контекст спасения весьма под вопросом, не так ли? — сказал он вежливо. — Я не могу сказать, что мы с вами прекрасно ладим, но какое я имею право судить за поступки. Винсент положил свою ладонь на кисть Скотта и похлопал ее чуть ниже запястья. Это было вроде бы как поощрительной жестикуляцией, только несколько угрожающей. — Ну-ну! Не драматизируй ситуацию. Когда ты последний раз спал? Не считая сна на гамаке. Скотт позволил стянуть с себя руку Винсента, вынул из нагрудного кармана заранее припасенную ручку и что-то записал. — Не важно, — ответил он на реплику Винсенту. — Я постараюсь не считать себя обязанным защищать вас от того, от чего я сам защищаться не намерен. Сияние глаз Винсента на миг сделалось по-детски наивным, он сложил руки на груди и выпрямился, как заправский профессор, но через секунду почти сразу же совладал с собой и бесстрастно спросил. — Сны моя любимая тема, и обычно я склонен поддерживать разговор на ней, хотя бы из простого приличия. Вы, конечно, можете не беспокоиться по поводу моих намерений в этом плане, поскольку вряд ли станете меня переубеждать. После удара молнии спится уже не так хорошо? Признаться, это именно то, о чем я хочу с вами поговорить. Скотт сунул ручку в карман и сел на стоящий рядом стул. — Нет, спать после удара, кажется, не прекратил. Ничего не изменилось кроме огромного шрама на всю спину, который сейчас… Сейчас больше напоминает обычный рубец. Скотт вгляделся в свой синий свитер с белым воротником. Серые глаза Винса были устремлены на него из-за спины и казались удивленными и какими-то растроганными. Какие-нибудь волевые черты стали бы явно заметны в этот момент, или исчезло бы выражение спокойного достоинства, так характерное для его лица. Библиотека выглядела просто до умопомрачения уютной и домашней, и все же обстановка совсем не соответствовала царящему внутри настроению. Желтоватые листы, колыхающиеся на ветру, казалось, в любой момент могли разлететься в пух и прах. Сквозь приоткрытую дверь был виден край пустой чашки, которой часто пользовался Скотт. В воздухе витал слабый запах лаванды, смешанный с запахом горького миндаля. Скотт перевел взгляд на лежащую рядом книгу, которую уже почти с облегчением запихнул в сумку. — Может хотите попробовать Электросон? Я его обожаю и думаю вам стоит попробовать! Дайте мне шанс! Он чуть не добавил «пожалуйста» — фраза, мелькнувшая в его сознании, заставила его забыть о собственной растерянности и нерешительности, но он удержался. Скотт понял, что его энтузиазм стал отражением внутреннего желания — наконец получить желаемое. Понимая, что ему нечего ответить, он схватил сумку и стремительно сбежал по лестнице. Винсент же застыл на месте, вспоминая, как именно должен был выглядеть извиняющийся взгляд.