Тайные помыслы

Проснуться с голым мужчиной в кровати не было в планах Скотта так как он думал что все что происходило ночью лишь навязчивый кошмар, который бывает у всех и не стоит тратить на него свое время. Скотт всегда полагал что сны нужны человеку лишь затем, чтобы отвлечь от реальности и с этой точки зрения сны вполне можно было считать лекарством от реальной жизни. Винсент же давно проснулся и даже перестал притворяться, хотя и продолжал вести себя самым неприличным образом. — Что такое Скотти? Днём я симпатичнее? — прошептал Винсент Скотту в самое ухо. — Я когда гляжу на тебя как-то по другому себя чувствую. Или это только кажется? Губы у тебя на ощупь просто волшебные. Мм? Ну давай, скажи что ты так не считаешь. Скотт выгнулся и зажмурился, стараясь не думать о том, что он слышит. — Уйди извращенец! Накинь на себя хоть что-нибудь! — закричал он в ответ и резко сел на кровати. Собственный голос показался ему слишком громким и он начал ерошить руками волосы, одновременно не спуская глаз с Винсента. — Какой звонкий. Что такое хорошее случилось с тобой за ночь, дружок? Скажи, а? — прошептал тот в шею Скотта поднявшись. — Ты не стесняйся, говори. Скотт закрыл глаза и попытался успокоиться. Его лицо было алым и мокрыми от смущения, все тело дрожало, словно от электрического разряда. — Ты мне ни ночной ни дневной не нравишься! Бесстыдник! Лучше бы я тебя выгнал вчера! Тревожно конечно ночью человека на улицу выгонять, но ты напрашиваешься! Совсем обнаглел! Винсент чувствовал удовольствие от возмущений в голосе Скотти и от того как сник тот после этих слов, и даже от перспективы расстегнуть на Скотте штаны. Его мысли были достаточно громкими чтобы Скотт их услышал и закрылся одеялом с головой. — Даже не думай… Гадость какая и перестань меня лапать. Винсент понял, что он достиг своей цели, возбуждение спадало и немного успокоился. — Ничего нет гадкого у тебя в штанах. Может у тебя есть зажигалка? Сигаретку? Ты ведь нервничаешь. Он встал с кровати демонстрируя свою обнаженную спину и направился к стулу где лежали его вещи. Скотт наблюдал за тем как он одевался, но не произнес ни слова. Широкие плечи Винсента закрывали от него происходящие события, только когда его фигура скрылась в коридоре, Винсент повернулся к Скотту лицом. Тот никак не отреагировал на его движение. «Тоже мне! У меня тоже плечи хорошие! Рост вообще не главное! Я думал он из-за туфель такой высоченный…» — Скотт уселся на кровать и вытянул ноги. Едкий запах сигарет и одеколона уже не раздражал. Винсент стряхивал пепел в раковину на кухне. Влажная тишина квартиры, шорох падающего пепла, запах валерианы и осознание того, чем он занимался, не вызывал у него теперь никакого внутреннего протеста. — Скотт ты не против если я буду частенько так приходить? С тобой так сладко спится, и хочется спать еще сильнее. Расскажу малому какой ты очаровашка, спору нет. — Винсент опять улыбнулся и одним движением головы откинул волосы назад. Скотт долго собирался с силами, что бы заговорить. Он все не мог открыть рта. Его горло сжалось так сильно, что он почувствовал внутри боль. — Отстань! — вдруг выдавил он. У него потемнело в глазах. Это была неожиданная резкая боль, напоминающая о том, как его ударила молния. Винсент заметил движение, но не сразу понял, в чем дело. Но когда он заметил, было уже поздно — в его голове уже что-то гудело и вздрагивало, издавая звуки, похожие на то, когда по проводам проходит электрический ток. Винсент нагнулся к его уху и прошептал: У соседей кажется праздник. Слишком много людских мыслей, да? Сфокусируйся на моем голосе, хорошо? Ну вот и умничка, вот видишь как оно приятно, щекотно и успокаивает. Скотт почувствовал, с каким напряжением дышит Винсенту в плечо. В его глазах двоилось, и он не очень понимал, где на самом деле находится, то ли это был солнечный свет, проникающий в комнату сквозь неплотно задвинутые шторы, то ли руки Винсента, все еще лежавшие на его плечах, тоже двоились. Постепенно он успокоился и даже задремал, хотя все время просыпался, услышав, например, грохот подъехавшей машины. Наконец к нему начало возвращаться чувство реальности. — Спасибо Винсент, — сказал он тихо. — Спасибо тебе большое. Но это не означает что ты мне симпатичен! Такие, как ты нравятся только таким же богатым нахалам. Винсент по прежнему держал его за плечо, но постепенно повернул голову и посмотрел Скотту прямо в глаза. У Скотта почему-то сразу возникло ощущение, что в этих глазах сверкает отблеск какого-то неземного огня. — Так или иначе ты снова мой должник! Я спасаю тебя так часто что, когда-нибудь ты устанешь меня благодарить. Скотт вновь закрыл глаза и подумал, как, наверно, смешно сейчас выглядит со стороны. Неожиданно он почувствовал, насколько безвыходно и безнадежно обстоят его дела. — Наглец без совести! — прошептал он, и вдруг ему стало стыдно за свои слова. Слова эти и правда прозвучали дико. Тем не менее такой чудовищной казалась мрачная реальность, в которой они прозвучали. Звонок на телефон Винсента раздался в ту самую секунду, когда Скотт окончательно перестал что-либо понимать. Он посмотрел на номер звонившего, нахмурился и бросил телефон на стол поставив на громкую связь. — Этот мерзавец снова не берет трубку! Его давно следует размазать по стене, а не писать мне письма на почту. Ох! Здравствуй Винсент! Чем порадуешь? Что с бизнесом? Поражаюсь, с каких пор он тебя вообще интересует? — спросил он с фальшивым оживлением. — Что там за голоса? Очередные жертвы твоих манипуляций? Винсент даже не поднял глаз. Холодные синие глаза, устремленные в вечность, медленно моргнули. — Нет это мой любовник! Горячий мужчина средних лет! Чуть кровать не обломали, но давай без подробностей, а то боюсь тебе завидно будет. Скотт покраснел с ног до головы, но благоразумно промолчал. Поглядев на часы, он понял, что время поджимает и пора уезжать, иначе его встречу и впрямь могли прервать из-за такого пустяка. Винсент исчез так же быстро, как и появился — видимо специально просканировал помещение для перемещений, чтобы все осталось без изменений. Ничего не понимая, Скотт подошел к столу и, откинув лежавшую на нем желтую папку с бумагами, стал шарить на дне. Там ничего не было — только окурки и мятые двадцатки. «Кем же ты работаешь? — подумал он. — Создается впечатление, будто человек просто взял и все перемешал. Бизнес… Продажа органов? Вряд ли. Вдохновенный шизофреник? Возможно, конечно, если бы не этот звонок.» — Наконец, в кармане куртки он нащупал странный предмет. Он был немного сплющенным и довольно тяжёлым. Это были часы которые ему подарил Винсент. Он все-таки решил надеть часы на руку, как бы на всякий случай, и вдруг заметил одну странность. У них была всего одна стрелка и они ни разу не показали точное время за все время, что были у него. Отнести в ремонт такой раритет было нереально, да и он ни за что не отдал бы их, зная что работа тут даже не в стрелках. Вопрос оставался один: он не помнил чтобы говорил Винсенту где они лежат, так как же он узнал где они находятся?