«Чувствую, будто за мной кто-то следит. Я боюсь, что могу быть следующей. Вот вчера я раздвинула занавески на кухне, а там — на улице…» Кэрри Ли
«Иногда мне кажется, что все дороги ведут домой». Итан Холлоуэй
— Ответил все же, — глухо произнес Итан, смотря через глаза Эми в экран ноутбука. — Знаешь, он дал мне это имя, как раз потому что читал в то время «Интерлюдию, длиною в жизнь». Хотя сейчас это бесполезная информация. Забудь. Это самая длинная фраза, которую он произнес за сегодня. Итан постоянно пребывал в своих мыслях. Тем не менее, его неподдельная тоска чувствовалась особенно сильно. Она выражалась в утреннем слабом поцелуе в шею и чрезмерном внимании из любой отражающей поверхности, будто Итан пытался напитаться Эми, запомнить ее. Эми же перестала чувствовать хоть что-то. Не было даже волнения. Тупая апатия — защита организма — была чем-то вроде сильного удара по голове. Эми просто знала, что должна сделать, и готовилась к этому. Ее некая отрешенность была вызвана и признанием Итана о том, что он знал о предательстве Ричарда. Просто, видите ли, он ничего не рассказывал, решив, что правда разобьет Эми сердце. Подобная жалость была невыносима. «Поверить не могу, что мой брат стал таким», — подумала она и вдруг поняла, что как раз в это поверить легче всего. Потому что за восемь лет, пока Ричард скитался по свету, его сердце вполне могло ожесточиться. «Но он плакал, когда я рассказала про родителей, и в его глазах сквозило чувство вины. Наверное, он не растерял еще все человеческое. Возможно, он не монстр, а просто трус. Как и говорила мама», — почему-то именно о Ричарде думала Эми, заряжая револьвер и одновременно с этим косо посматривая на пистолет Нэнси. — Как он называется? Я забыла, — спросила она. — Глок, — спустя полминуты заторможенно ответил Итан. Итак, у Эми было два пистолета, похищенный ноотроп и едва сформировавшийся план. В последний раз взглянув в огромное круглое окно и не увидев ничего из-за пыли, она втянула носом воздух, похлопала пальто по карманам и пошла на улицу. Такси уже выехало за ней.***
Когда-то Доминик сказал: «Котам верить нельзя». Тогда это казалось просто глупой шуткой, чтобы развеять тягостную атмосферу. Однако сейчас, когда Эми стояла перед тяжелой запертой дверью особняка Фрэмптонов и смотрела на неаккуратный рисунок кривой кошачьей морды, та шутка показалась пророческой. В конце концов, именно таким образом Льюис решил обозначить свою ловушку. Капкан, который вот-вот захлопнется. Подтеки светло-голубой краски возле черточек-глаз напоминали слезы, что производило еще более удручающее впечатление. Сам по себе особняк, где Льюис вырос, еще до смерти владельцев был давно ими покинут, а сейчас и вовсе выглядел ужасно: прохудившаяся крыша, заколоченные окна, изрисованные граффити стены, потертая дверь и отбитый порог. Нужно было решаться зайти внутрь, и Эми медлила, долго рассматривая рисунок кота на двери. — Прошу в последний раз. Ты все еще можешь вызвать полицию. Майк поможет, только расскажи об этом месте. — Льюис убьет Доминика, если я приду не одна. Ты же и сам знаешь. — Он убьет его в любом случае. Эми прикрыла глаза и сглотнула ужасно горькую вязкую слюну. — Я рискну. — Ты умрешь. — Тогда просто перейдешь в Ричарда. У тебя в любом случае будет второй шанс. Можешь сделать это даже сейчас — ты ведь однажды покинул Льюиса каким-то образом, а я пойду спасать Доминика. Я сделаю это с тобой или без тебя. Итан вдруг растерялся. — Невыносимо, — в конце концов сказал он абсолютно пустым голосом и так тихо, что Эми подумала, будто ей и вовсе послышалось. «Несмотря на его нежелание меня пускать, он не стал обманывать меня и говорить другой адрес, когда мы сюда ехали», — подумала Эми. Без малейшего скрипа, удивительно охотно, тяжелая дверь пропустила Эми вперед, и дом, как наследник ужасного прошлого, был готов рассказать свои страшные тайны. Все здесь пришло в запустение. Холл оказался усеян грязными старыми вещами, в основном — одеждой, занавесками, простынями и другими тряпьем, от которого стоял спертый неприятный запах. К нему же примешивались другие едва опознаваемые, но тоже не вызывающие приятных ассоциаций, ароматы: что-то сладковатое и терпкое — гарь, острое и кислое — гниль, стойкое и едкое -… аммиак? Эми не могла определить точно, к тому же все запахи настолько слиплись между собой, что отличать один от другого сейчас, когда она более-менее «принюхалась», уже было невозможно. Обои, которые едва освещались светом из заколоченных кое-как окон, торчали уродливыми обрывками, открывая гостье обшарпанные стены. Лестница наверх, казалось, провалилась бы под ногами любого, кто встанет на ее шаткие ступени, а двери с витражными стеклами так и заманивали вперед — в гостиную. Она открыла их и с удивлением окинула взглядом огромное помещение с высокими потолками и лестницей в самой дальней части. По периметру оно было полностью усеяно различными экспонатами, покоящимся в витринах. Только на их стеклах не было пыли. Они блестели и приковывали к себе внимание, но Эми даже не повернулась на этот заманчивый блеск. Потому что впереди, перед ступенями, ведущими на мезонин, сидел Льюис. Он выглядел как мертвец: бледный, осунувшийся, похудевший настолько, что щеки впали. Его размашистые плечи неуклюже тянулись к коленям. На груди почти полностью завернув корпус Льюиса, были наложены грязные бинты. Только глаза — пронзительные, холодные, колючие — оставились такими же, как на той самой фотографии, которую Эми видела когда-то давно по выпуску новостей. Льюис вглядывался в нее так же внимательно. — Я думал, ты что-нибудь подожжешь или взорвешь, чтобы привлечь мое внимание, — вдруг сказал Льюис. — Не ожидал целого выпуска в твою честь. — Не согласна. В основном он был в твою. Что-то похожее на улыбку вот-вот готовилось сформироваться на его губах, но Эми сделала один резкий шаг вперед, тут же насторожив Льюиса. — Доминик ни в чем не виноват, он не относится к нашей родословной. Так что, пожалуйста, отпусти его. Я пришла. Льюис пожал плечами. — Хорошо, он может идти, — Льюис посмотрел в сторону, куда-то в угол, наполовину скрытый идеально чистыми витринами. — Слышишь? Можешь идти, — ничего не произошло, и Льюис вновь уставился своими немигающими глазами на Эми. — Не идет. Липкий страх сковал ее, будто цепью. Эми не отрывала от маньяка взгляда не на секунду, но отчаянное желание узнать правду оказалось сильнее инстинкта самосохранения. Эми не только посмотрела за витрину, но и сделала несколько шагов ближе к Льюису, чтобы обойти ее полностью. Психопат не двинулся с места, ожидая ее реакцию. В маленьком закутке, который ранее играл роль коридора, набитым до самого потолка хламом на старом деревянном стуле с высокой спинкой сидел Доминик. Его голова, поникшая, смиренно покоилась на груди, неряшливые волосы полностью скрывали лицо, а руки безжизненно болтались по бокам от тела. Одежда Доминика, казалось, почти полностью пропиталась кровью. Если взять рукав рубашки детектива и выжать, несколько капель обязательно бы упали на пол. Но особенно ужасно выглядели рваные брюки, не скрывающие обугленные куски мяса чуть ниже колен. Правая штанина, частично целая, свободно болталась в том месте, где раньше были ноги Доминика. — Он пытался убежать, — донесся откуда-то из другой вселенной абсолютно равнодушный голос Льюиса. — я не дал. Еще он много говорил, я планировал вырезать ему язык, но, видимо, даже с ногами уже перебор. Не планировал убивать его до тех пор, пока ты не явишься, однако не сдержался, — не было в словах психопата абсолютно никакого раскаяния или издевки. Они выражали лишь извращенный научный интерес. Льюис использовал людей как учебники по анатомии. — Думаю, в нем было где-то полтора галлона крови. Могу поспорить, что хотя бы половина из этого объема уже вы… Эми резко обернулась со вскинутым пистолетом в руках и, не особо целясь, сразу нажала на курок. Прогремел выстрел. В груди Льюиса появилась небольшая дыра от пули, из которой пролилась темная струйка крови. Но наперекор ожиданиям Эми, убийца поднял на нее слишком ясный незапятнанный болью или огорчением взгляд, после чего просто исчез. — Что? — ошеломление Итана можно было прочуствовать физически — он забурлил в чужой крови, заметался из стороны в сторону, принялся бешено осматриваться, — как такое возможно? Я чувствовал его именно там! Весь ее план был с расчетом на силу Итана. Тот миг, когда Эми напугала Льюиса, обрушив на него стаю ворон, придал ей губительную уверенность. Она и подумать не могла, что сама может стать жертвой подобных махинаций. В конце концов, она ведь настоящий носитель! Что же делать теперь? — Так вот, — раздался голос Льюиса со стороны лестницы, вкоре появился и он сам. — Думаю, у этого детектива нет шансов. — Этого детектива? — зарычала Эми. — Его зовут Доминик! Неужели ты действительно не помнишь то время, когда вы были друзьями? Льюис остановился где-то на середине лестницы и вперил в нее нечитаемый взгляд. — Нет, не помню, но какая разница? Главное, я помню, что должен избавиться от тебя и Итана. Когда я поймаю тебя, поверь, я убью тебя не сразу. Сначала я обездвижу тебя, потом вскрою череп и посмотрю, наконец, на этого мерзкого паразита своими глазами. Судя по силе, что ты демонстрировала, он должен уже был оформиться внутри. Я не дам ему просто уйти. — Ты разве не собирался снова становиться его носителем? — Да, это тоже в планах. Одно другому не мешает. Сначала я как следует изучу его, а когда убью — пусть созреет во мне заново, станет снова слабым и ничтожным, — Льюис неестественно широко улыбнулся. Или это улыбнулся кто-то, кто сейчас смотрел на Эми через его глаза? — Слушай внимательно. Я понял, что это был за фокус, — процедил Итан. — Он взростил метастазы каждого прошлого носителя, что связывались с ним. Взрастил до такой степени, что они выжгли ему мозги вместе с памятью. Но зато он обладает силой, похожей на мою. Убогая уродливая химера. Твой выстрел, скорее всего, убил кого-то из них. Если они ожили как иллюзии, то и развеиваются схожим образом — при связи с реальностью. От напряжения засвербело в горле. — Так мне просто стрелять? — Эми нажала на курок, Льюис вовремя присел за перила, попятился назад. — Стрелять, пока они все не закончатся? Она выскочила вперед как раз в тот момент, когда Льюис почти что скрылся и, выстрелив, попала точно в бок. «Черт! Я надеюсь, их не слишком много. У меня есть запасные патроны только на револьвер, и то мало!» Вдруг Льюис распрямился, прикрыл глаза. Он медленно повернулся и, склонив голову, выставил руки вперед. С его кожей стало происходить что-то странное, она покрылась рябью, посерела и приобрела несвойственный ей мутный блеск, со спины показалась тень, накинулась на голову, заточив ее в узкий шлем. Все тело Льюиса в одночасье обросло латными доспехами. — Бесполезно, Эми, — признес Итан, наблюдая за трансформацией Льюиса в Герцога. — В этих витринах — вещи, что Льюис собирал. Все они принадлежали прошлым носителям. Видимо, Льюис пробудил носителей с их помощью. Этих марионеток слишком много. Нужно найти настоящего Льюиса как можно скорее. Я уверен, что он где-то прячется, выжидая удобного момента. Рыцарь, чьи латы грохотали при каждом шаге, направил руку к ножнам. Острое лезвие поднялось в воздух. Эми поежилась, понимая, что от такой галлюцинации вполне себе может умереть. Перед глазами предстало воспоминание о Нэнси, стоящей на месте с отрешенным взглядом. Льюис легко доберется до Эми, если она позволит окунуть себя в иллюзию. Она нашла в себе силы снова выстрелить. Герцог покачнулся, когда пуля врезалась в его доспех, а потом помотал головой и горделиво распрямился. Эми выстрелила снова, а потом еще один раз. Попала по ногам, в туловище, в голову. На секунду ей казалось, что еще чуть-чуть, и Герцог упадет, но он шел вперед. И без того неполная обойма пистолета Нэнси почти подошла к концу. Возможно, там оставалась последняя пуля, но Эми решила не рисковать. Она откинула его в сторону и вооружилась револьвером. Кинув взгляд на все равно бесполезное сейчас оружие, поморщилась. — Ты можешь развеять его? — спросила Эми, уже понимая, что раз Итан этого не сделал сразу, значит, нет. — Я пытаюсь воздействовать на него, но без толку. Стоит мне оторвать от него часть, ее тут же восстанавливают остальные. Он всегда был особенно сильным в плане выносливости. — Дерьмо, — Эми выругалась, потому что понимала — надо бежать. Она развернулась и понеслась от рыцаря, на ходу перескакивая через горы хлама. Впереди замаячила дверь и Эми, напрягшись всем телом и выставив плечо, толкнула ее, тут же вваливаясь внутрь столовой. Место удара болело ровно секунду, ровно столько потребовалось Итану, чтобы понять, что к чему. Герцог за спиной злобно закричал, но по-прежнему не отставал. Он оказался в этой же комнате в считанные секунды, и меч зазвенел у Эми над головой. Еще один выстрел заставил его отшатнуться, но боль не могла остановить этого призрака. Герцог направил удар прямо на Эми. Перед глазами все поблекло от боли. Распавшаяся на дым и пыль иллюзия в последний раз злобно рыкнула, перед тем как исчезнуть. — Фух, — выдохнул Итан. — Это долго, но возможно. Ты жива? — Я… да… Почему и я? — она встала и пошатнулась, пытаясь сконцентрироваться. — В тебе тоже была пробуждена часть Герцога, не отвлекайся. Эми? Эми? Она застыла, оцепеневшая. Из-под стола на нее смотрел большой грязно-зеленый глаз, и испепеляла ненавистью одна пустая глазница. Монахиня, улыбнулась беззубым ртом, а потом схватила Эми за ногу. По телу пробежал горячий ток, выжигая все на своем пути. — Вот черт, — сквозь зубы произнес Итан, рукой Эми выстреливая в иллюзию. Монахиня в грязном черном платье зашипела на него и так же развеялась, как и остальные фантомы. — А, вот и ты! — Итан тут же запрокинул голову, чувствуя приближение Льюиса, но стоило тому понять, что к чему, как он снова стал отдаляться. — Не уйдешь! — Итан, используя тело Эми, побежал вперед, но не успел определить месторасположение прошлого носителя. Дорогу перегородила очередная марионетка. Габриэль Фрэмптон-Аддамс, единственный из всех, не нападал. Он только стоял прямо перед ним в своем привычном врачебном халате и взволнованно качал головой из стороны в сторону. — Ну, надо же! Как прогрессировали твои способности! Только начальная стадия, а ты даже сильнее, чем когда был в Льюисе. Что это за методика синхронизации с новым носителем такая чудесная? — Заткнись, — оскалился Итан. — Все еще злишься из-за терапии? Тебя она вроде бы сделала даже сильнее. — Исчезни, — и снова прогремел выстрел. Пуля прошила призрака насквозь и врезалась в склянки у стены. Они попадали, рассыпаясь на осколки, и дурно пахнущая жидкость вырвалась наружу. Из-за удушливого запаха аммиака заслезились глаза. Тело Эми дернулось, и настоящая хозяйка сделала судорожный глоток воздуха. Итан снова отошел на задний план, озираясь. — Боже! Что это было? — Тебя отбросило. — Как хорошо, что я тогда разрешила тебе вслеляться в свое тело! Итан с благодарностью в голосе, которую сложно было как-то скрыть, сказал: — Спасибо за это, — также он добавил: — Льюис вышел, стоило тебе только поддаться галлюцинации. Эми кивнула головой. Она ждала следующего фантома, но вдруг по стороны захламленного коридора раздался протяжный болезненный стон. Подумать только, Доминик пришел в себя! Эми аккуратно стала продвигаться к пленнику, понимая, что это может быть ловушкой. Она прислонилась к стене и прислушалась. — Доминик, ты живой там? Снова кряхтение, кашель и очередной болезненный стон. — Кажется, нет… — тяжелый вздох содрогнул чужую грудную клетку. — Эми, ты что, пришла за мной? — Да! — Вот же дура. Правда же — безумная. Совсем крыша съехала. Ох, твою мать, как же это больно. «По крайней мере, это точно Доминик», — Эми сморгнула проступившие слезы. Она повернулась, желая увидеть лицо детектива, заглянула в коридор. — Доминик, ты не знаешь, где может быть Л… — Эми? На нее смотрел очередной «Льюис». Он стоял поперек прохода и загораживал Доминика. Лицо было полностью скрыто капюшоном, длинные широкие рукава не могли скрыть отсутствие обеих рук. Человек, судя по звуку, усмехнулся, а потом резво подпрыгнул к Эми. И также со спины вдруг подкрался еще один фантом. Одновременно они дотронулись до тела Эми, деля между собой как носителя, так и червя. Тело Эми обмякло и свалилось на пол. В это же мгновение появился настоящий Льюис. Он встал из своего укрытия, вышел на мезонин и, поняв, что план сработал, спустился вниз. — Хорошая приманка из тебя, детектив, — произнес усталым голос Льюис, утирая пот со лба. Впервые за долгое время он чувствовал ужасающую боль. Вся сила, которой он пользовался ранее, ушла на новых носителей. Все же ресурсы только одного сознания сильно ограничены. Льюис посмотрел под ноги, присел к телу Эми и потянулся к ее лбу. В последнюю секунду он остановился и, развернувшись, ударил рукой в воздух. Настоящая Эми вскрикнула, шприц выпал у нее из рук. Она откатилась подальше от Льюиса и мигом поднялась на ноги. — Так-так, — произнес Льюис. — Вижу, ты кое в чем преуспела. Эми выдохлась, она тяжело дышала, а руки тряслись. От осознания, что у нее остался всего один или два патрона, легче не становилось. Если она промажет, Льюис определенно победит, поэтому вколоть ему вначале ноотроп показалось хорошей идеей. По крайней мере, все эти фантомы, за которыми он скрывается, исчезли бы. — Все же это была ошибка, — произнес Итан. — Надо было стрелять. — Если бы я выстрелила, это его бы все равно могло не убить. Без ноотропа он пользуется силой и мог бы сражаться так же долго, как и Герцог. — Я тоже так думал, но присмотрись. Льюис замер в ожидании под сканирующим его взглядом. Теперь и она видела то, на что намекал Итан. В любом случае, момент был уже упущен. — Все можно исправить. Просто стреляй в голову, Эми. — Просто стрелять, — бездумно повторила она, облизывая сухие губы. Все звуки заглохли. Свет померк. Льюис стоял прямо перед ней. Он выглядел обманчиво спокойным даже тогда, когда Эми подняла револьвер. Рука дрожала, дуло водило то влево, то вправо. Но Эми вдруг вспомнила слова Ричарда о дыхании и спокойствии. Несмотря на ситуацию, ей удалось собраться всего за какое-то жалкое мгновение. «Давай, жми на курок, — приказала она себе. Рука кажется невыносимо тяжелой, а сама мысль о недопустимости убийства снова обрела жизнь, — Нет-нет, это в прошлом, я должна выстрелить!» Она сдавливает рукоять, указательный палец с трудом гнется, тянет курок. Но выстрела не происходит. «Осечка», — с ужасом понимает Эми, поднимает глаза и видит перед собой удивленное лицо Доминика. Не Льюиса. Она лежит в том проходе возле стула, в голове — пусто, в груди — тоже. Итан куда-то исчез. Вдруг над головой нависает тень, Льюис хватает Эми за волосы и со всей силы сжимает, вырывая болезненный вскрик. — Чуть было сама не убила его, забавно, — Льюис фыркает и, намотав чужие волосы на кулак, бьет Эми затылком по полу.***
Она простонала от боли, слипшиеся глаза открылись далеко не с первого раза. Эми понимала, что лежит сейчас все на том же полу. Одна ее рука прикована к перилам, а вторая дрожит возле лица. — Итан? Где он? — опухший язык с трудом ворочался в пересохшем рту, но Эми упорно продолжала выдавливать из себя слова. — Что ты сделал с ним? Льюис сидел рядом. Возле него уже стоял открытый старый чемодан, содержимое которого совсем не хотелось знать. Однако вдруг среди остальных приборов блеснул скальпель, и Эми вздрогнула. — К сожалению, пока ничего с ним не сделал. Насчет того, что произошло — все просто. Я понял, что мы связаны с тобой сильнее, чем остальные. В тебе часть моей ДНК, словно ты проглотила часть меня. Видимо таким образом ты и наследовала Итана. Вот я этой частью и воспользовался, а потом призвал тебя, как остальных носителей, под свой контроль. Итан, как и всегда, не смог сопротивляться владельцу Кошмара, то есть мне. Кажется, ты отбросила его куда-то очень глубоко. — Я этого не делала! Никогда бы не сделала! — Сделала. Не без моего приказа, но сделала. — Невозможно… — В конце концов, управляет всем тот, кто овладел Кошмаром. Удивительно, я делаю все больше и больше открытий. Жаль, что осознание этого немного запоздало. Когда ты проникла ко мне через наш с тобой тоннель, я решил, что мы с тобой на равных. Глупо. Совсем нет. Твой опыт не сравним с моим… — он внезапно резко вздохнул, словно его ударили, и согнулся пополам. Его рана начала кровоточить, и Льюис с ненавистью посмотрел на стремительно мокнущие бинты. — Ты все равно не жилец, — уверенно произнесла Эми. — Тебя все ищут. Даже мой брат рано или поздно доберется до тебя. — Мне хватит сил, чтобы убить их всех. Он начал рыться в сундуке, забывая про Эми. Ей оставалось только следить, как он рыщет в поисках чего-то определенного, вытаскивая все по-очереди. В итоге Льюис схватил вату и флакон с антисептиком. — Льюис, почему ты думешь, что Кошмар настолько обязателен для носителя? Мы с Итаном нормально уживаемся, и он не причиняет мне вреда. — Это пока. С ним все просто. Ты либо склоняешься перед ним, либо становишься сильнее его через Кошмар. Вот наберется сил, и ты поймешь, что его цели не ограничиваются простым «ужиться». Если ты не можешь противостоять даже мне, то куда тебе до него. — Ладно я, но убивать всех без разбору просто за то, что они могут стать носителями в будущем… Ты хоть понимаешь, насколько это несправедливо? — Справедливость заканчивается там, где начинается ответственность. Кто-то должен это сделать. Эми потеряла дар речи. — Как и от остальных, со временем он избавится от тебя. Когда я был его носителем, я уже чувствовал его ужасающую зависть и ненависть к людям. Я общался с другими носителями и оказалось, что рано или поздно каждый раз Итан пытался подчинить их себе, завладеть телом насовсем. Поэтому некоторые из персонажей той книги выживали, просто в конце это были уже не они, Итану удавалось захватить их тело. А пройти через Кошмар — значит стать сильнее него. Он боится такой силы, ведь обязан склониться перед ней. — Говоришь так, будто пройдя Кошмар, ты стал всесилен над ним. Но он сбежал от тебя. Льюис фыркнул и оторвал новый бинт прямо зубами. — Все не так, — выплюнув ткань, произнес он. — Я его выгнал. Когда я вышел из Кошмара… — четкая речь Льюиса дала сбой на короткое мгновение, но он быстро взял себя в руки. — я испытал такую боль, что сам выбросил его. Тогда я не мог мыслить рационально, иначе никогда не позволил бы ему ускользнуть. — Как думаешь, я бы смогла пройти Кошмар? — задумчиво произнесла Эми, пользуясь минутой перерыва, пока Льюис делал перевязку. Он отвлекся и критически осмотрел ее тело, остановился на внимательных и серьезных, несмотря на боль, глазах. — Вполне, — он выдохнул, когда новый бинт занял свое место. — Ну, пора. Ты готова? Забудь, глупый вопрос. Он вытащил тонкую трубку и склонился над Эми. Она попятилась назад и врезалась головой в ступени лестницы. — Итан, вернись! — позвала Эми, ощущая, как тьма начинает все активнее и активнее шевелиться. — Итан! — Он не успеет, — рыкнул Льюис, и навалися на нее. Эми отталкивала психопата как могла, умудрилась даже лягнуть его ногой, постоянно рычала и кричала так громко, будто старалась оглушить. Льюис морщился из-за боли в теле, но все равно оставался гораздо сильнее нее. Эми не могла выиграть бой, но время — запросто. Их накрыла тень, плечи психопата обхватили чужие, измазанные кровью руки. — Ты пожалеешь, что отрезал мне только ноги, мудила, — выплюнул Доминик. Льюис оттолкнул его и зашипел. Из потной шеи Льюиса торчал шприц. Психопат зашипел, но скорее из-за признания неудачи, чем от боли, попытался вытащить иголку, как Доминик навалился на него всем телом. Его ловкие, даже в таком состоянии, пальцы не успокоились, пока не ввели весь препарат. Доминик попытался применить удушающий прием — зажал шею Льюиса, и что-то похожее на оскал растянуло его трясущиеся губы. Эми быстро пришла в себя, подвинула ногой чемодан. Внутри были пожитки Льюиса — бутылка воды, банка консервов, какие-то ампулы, перочинный нож, катетеры, капельница… — все перечисленное промелькнуло мимо глаз Эми, пока они, наконец, не остановились на пистолете Нэнси. Там должна была оставаться пуля. Недолго думая, она выхватила его, прицелилась. — Доминик, брось его! Детектив, теряя силы, только рад был послушаться. Он моментально отпустил Льюиса и упал навзничь, а окружающее пространство тут же сотряслось от выстрела. Эми тяжело дышала, не в силах поверить в реальность — Льюис удивленно и даже как-то почтительно смотрел на нее сквозь навсегда затронувшую его глаза смерть. Красное пятно расцвело во лбу, и он упал на бок, больше не дыша. Проходила секунда, другая, а его тело не исчезало, как было с галлюцинациями. Все закончилось! Легкость и восторг накрыли с головой. Эми тут же принялась искать ключи от наручников в чемодане, но они оказались в брюках Льюиса. Тихий щелчок замка, и свобода. Позабыв об убийце, Эми кое-как встала на ноги, но сделав пару шагов, снова упала. Пришлось ползти к Доминику. Детектив оказался мертвенно бледен и не двигался. Его руки распростерлись по полу, а кровавый след красноречиво тянулся от обрубков ног до стула, где еще недавно он был пленником. Поразительная сила воли и желание спасти Эми не дали ему проиграть, но сейчас силы окончательно покинули его. Только увидев Доминика таким безжизненным, Эми растеряла то волнующее ощущение счастья, что накрыло ее мгновение назад. — Эй, Доминик, я сейчас вызову скорую. Ты только не отключайся, — она обхватила его голову руками, приподняла и положила себе на колени. Трясущиеся руки принялись искать телефон. Он поднял тяжелые веки, ресницы дрожали. — Да я уже все. Прямо чувствую. — Не говори так. — Ума не приложу, почему продержался так долго. Тебя видимо ждал, — он вдруг взглянул на нее открыто, непривычно по-доброму, с грустью, но с абсолютным счастьем. — Повезло, что ты выронила рядом со мной этот свой ноотроп. — Ты знал, как он работает? — Копался в отчетах того врача из психушки, — он обмяк. — Мы все же сделали это — убили его. Если я попаду в ад, клянусь, стащу у демона кочергу и буду лупить Льюиса, пока тот снова не помрет. Смешок раздался из ее груди, голова покачнулась, и на шею Доминика упали ее слезы. Эми закрыла рукой нос и рот, изо всех сил стараясь, чтобы не захлебнуться в рыданиях. — Скажи, мы ведь стали друзьями? — почему-то спросила она, понимая, что это абсолютно не к месту. Ей стало так стыдно, так неловко, что слезы сами брызнули из глаз пуще прежнего. Их поток она уже не могла остановить. Слезы понеслись по щекам, смешивались с кровью Доминика. Однако детектив беззлобно искренне рассмеялся. Слабо и как-то неумело. — Да. Почему нет? Я, как видишь, вожу дружбу только с безумцами. — Я правда очень хотела, чтобы ты выжил… — рыдания сотрясли ее тело. Эми всхлипывала, отчаяние сдавливало ее грудь. Но вдруг лица едва заметно коснулась почти обескровленная рука детектива. Он проникновенно заглянул ей в глаза, и в этом взгляде отражалось только спокойствие. — Ты, главное, сама выживи, — тихо произнес Доминик, а потом его рука сползла с лица Эми и с глухим стуком ударилась о грязный пол.