По стопам империй, повторяя их ошибки

      Как только Рейх открыл глаза, его тут же ослепил яркий свет. Пришлось жмуриться. Веки были нереалистично тяжёлыми, глаза болели, приходилось прикладывать усилия, чтобы не закрыть их и не провалиться в небытие вновь. Свежий непривычно чистый воздух слегка обжигал горло. В груди неприятно покалывало от каждого вдоха. Рейх чувствовал слабость всем телом. Было тихо.       Спустя целую вечность, как показалось немцу, свет начал тускнеть, а глаза привыкать в яркости окружения. Рейх огляделся. Он лежал в какой-то светлой комнате, непонятно где. Сдержав приступ кашля, Третий как можно тише повернул голову от окна. Заметив чей-то силуэт, тенью нависший над кроватью Рейха, немец заморгал, приводя зрение в какое-то подобие нормы. Фигура приблизилась.       – Рейх! – Словно молотом по голове громогласно, опять же, как ему показалось, прозвучал знакомый голос. – Очнулся! – Немец почувствовал, как его взяли за руку. – Как ты себя чувствуешь?       – Как… – Рейх разразился кашлем, не выдержав навязчивого першения в горле. – Как будто бы песком надышался… – Отшутился он, фокусируя взгляд на сидящем радом Веймаре. Пару секунд старший немец молчал, не до конца понимая серьёзность ответа.       – Рейх, братец… – Веймар сильнее сжал руку Рейха. – Когда я услышал, что с тобой произошло, я не поверил. Когда тебя доставили сюда, я уже несколько часов ждал у этой кровати. Увидев тебя, я… – У Веймара дрогнул голос. – Я подумал, что сплю, что это просто сон, дурацкий кошмар… Я так рад, что ты живой…       Рейх в ответ молча сжал пальцами рукав брата. Повисла тишина, прерываемая лишь тяжёлым дыханием младшего немца. Зрение более-менее пришло в норму, но Рейх не отрывал взгляда от потолка. В голове вертелся один единственный вопрос, который он тут же задал.       – Мы побеждаем?       – Не думай об этом. – В голосе Веймара слышались вопросительные нотки. – Тебе нужно сосредоточиться на своём выздоровлении.       – Просто ответь… – Рейх повысил голос и снова закашлялся. – Если нет, то я должен вернуться туда как можно скорее.       – Как можно скорее? Вернуться?! – Веймар восклицал. Только отойдя от своего подавленного сложившейся ситуацией состояния, он вновь в панике осмотрел брата. Голос Рейха, звучавший сейчас нездорово низко и хрипло, лишь сильнее пугал республику. – Тебе бы на себя в зеркало глянуть! Об отце подумай, обо мне!       – Я и думаю. Мы побеждаем?       – Да-да, побеждаем-побеждаем. Всё отлично, Рейх. – Веймар опустил взгляд. Ему было противно. Противно от того, что ему пришлось соврать. Дела, на самом деле, были паршивей некуда. Однако даже если бы его брат и мог своим личным присутствием каким-то магическим образом исправить сложившуюся на фронте ситуацию, Веймар его всё равно не отпустил бы. – Прости.       Рейх промолчал.       – Тебе что-нибудь нужно?       – Хочу отдохнуть. – Третий закрыл глаза и повернул голову затылком к брату.       Это всё. Это был весь их разговор. Такой короткий, быстрый и неинформативный. Веймар, надеявшийся на то, что пообщавшись хотя бы минуту с братом, когда тот очнётся, ему полегчает, с досадой на душе направился к двери. Выходя из комнаты, Веймар не отрывал взгляда от Рейха в надежде на то, что тот посмотрит за ним в след. Но этого не произошло. Дверь с тихим щелчком закрылась. Тяжело вздохнув, республика повернулся, чтобы направиться прочь, но столкнулся с ожидающим в коридоре Союзом. Совет пришёл проведать друга, но услышав голоса, так и не решился зайти.       – Как он? – Глядя на грустного немца, Союз снял ушанку.       – Хочет вернуться…       – А… – Совет быстро накинул шапку обратно и выпрямился. – А ты его не пустишь.       – Ты бы его видел. Он еле дышит…       Крепче сжав в руках папку с бумагами, Союз открыл рот, чтобы что-то сказать, но в последний момент передумал. Повисло молчание. Республика выглядел так, будто бы нуждался а чьей-то поддержке или утешении, но Союз не был из тех, кто мог поддержать словом. Заметив влагу в глазах Веймара, он всё же спросил.       – Хочешь это всё прекратить?       – А ты можешь помочь? – В голосе Веймара послышалась надежда.       – Нет. – Вот так, двумя предложениями Совет дал немцу надежду и тут же уничтожил её. Знал же, что не умеет утешать… – Способ, которым я из всего этого выбрался, вряд ли тебе подойдёт… Но ты обязательно найдёшь способ всё наладить. – Быстро добавил он в конце.       – Уже нашёл. – Веймар оглянулся на дверь, которую всё ещё преграждал собой. – Извини, что заставил ждать.       Пытаясь избежать зрительного контакта, республика направился прочь.                     Шагая по коридору своего поместья, Германская Империя продумывал дальнейший план действий. У него было скверное, из-за общей ситуации, настроение, однако кое-что действительно его радовало. Только что он отправил Советскому Союзу копию их мирного договора, по которому Совет выйдет из войны. Сын покойного Российской Империи, о смерти которого сильнее немца радовался разве что Османская Империя, всё ещё воспринимался немцем как враг для Веймара. Для него Совет был лишь тем, кто помог убрать одну из угроз, не более. К тому же, некоторые из его окружения были не довольны этим поступком. Финляндия и Польша, например, вышли из-под крыла Империи и его сын вряд ли будет этому рад. Этим можно будет воспользоваться в будущем.       Германская Империя витал в облаках, представляя себе картину будущего, и не заметил силуэт, прятавшийся за одной из колонн. Справедливости ради, он и не ожидал опасностей в своём доме. Силуэт шагнул в свет сразу же, как Империя прошёл мимо.       – Стоять. – Раздражающий весёлый голос вывел немца из раздумий. – Подними руки так, чтобы я их видел и повернись.       Германская Империя повернулся к собеседнику, проигнорировав требование поднять руки. Только сейчас, осмотрев коридор, Империя заметил, что все они были пустыми. Никакой прислуги не было с самого прибытия немца. В руках собеседника, коем к удивлению оказался Америка, находился пистолет.       – Я думал, ты не вмешиваешься в конфликт.       – А не ты ли мои суда топишь? – В глазах Штатов даже сквозь тёмные линзы очков виднелся некий азарт. – Вот и вмешался.       – Что ты хочешь? – Германская Империя говорил как обычно спокойно.       – Я хочу предложить тебе сделку, от которой ты не сможешь отказаться. – Америка улыбнулся. – Но для начала, давай пройдемся до твоего рабочего места.       Оба государства зашагали по коридору. Америка шёл позади, в метре от Империи. Немец почти физически ощущал, как его незваный гость с интересом осматривал интерьер. После нескольких минут напряжённого молчания они дошли до нужной двери и вошли в кабинет. Штаты сразу же уселся за стол, на место Империи, и закинул ноги на стол.       – Итак. – Начал он, указывая дулом пистолета на кресло рядом. Империя послушно сел. – Не расскажешь ли мне, кто это такой умный послал письмо моему мексиканскому соседу с предложением напасть на меня, а? – Германская Империя промолчал. Штаты и так знал ответ. Вопрос был риторическим. – Стало быть, с причиной моего визита сюда разобрались. – Америка замолчал и где-то минуту рассматривал портрет Пруссии на стене. Кивнув своим же мыслям, он продолжил. – Моё предложение. Ты подписываешь капитуляцию, а мы её принимаем без нужды захвата твоей столицы.       Америка сиял. Он выглядел и, возможно, чувствовал себя гением, рассказывая немцу о своём предложении с соответствующим выражением. Империя не изменился в лице и даже не пошевелился, но в его глазах вспыхнула иска злобы.       – Не смогу отказаться, говоришь? Почему это?       – Я не хочу давить на больное, но до меня дошли слухи, что твой наследник не горит желанием воевать. А у меня тут пистолет. Смекаешь? – Империя неодобрительно уставился в глаза собеседнику. После долгих зрительных баталий, Штаты не выдержал и отвёл взгляд, сняв ноги со стола. – Отец мне весь мозг вынес. «Соединённые Штаты, ты должен помочь», «Соединённые Штаты, от тебя зависят жизни», «США то, США сё». Слушай, я правда не хочу всё усложнять. Взгляни на вещи трезво, у меня больше ресурсов. Твоё поражение - вопрос времени.       Германскую Империю трясло. Он сжал кулаки, пожалуй, впервые не справляясь с контролем эмоций. Он только-только избавился от врага на востоке, был так близко.       Империя, игнорируя до сих пор направленный на него пистолет, встал со своего места и подошёл к окну. У него, если подумать, и в правду не было выбора. Всё, что он мог - признать поражение. Штаты терпеливо ждал ответа. На его лице больше не было победоносного выражения.       – Я хочу одно условие. – Наконец подал голос немец.       – Я тебя слушаю.       – Вы ведь созовёте собрание, чтобы решить мою судьбу, да? – Америка кивнул. – Я хочу, чтобы этот выродок, Королевство Италия, пожалел о том, что предал меня.       – Ты не в положении для таких требований.       – Какая вам разница? Я лишь хочу, чтобы он пожалел обо всём, как и мы все. – Германская Империя сел обратно за стол, готовый подписать документ. – Как я.