***
— Я хочу попробовать себя в роли Джульетты! Сидящая неподалеку Кизана подавилась коктейлем. Оба Аиши и Таро одновременно скосили глаза в еë сторону, наблюдая за тем, как остальные участники драмкружка собрались вокруг и хлопают еë по спине. Сунобу, все ещё держась за горло и кашляя быстро начала топать в сторону Айко. Заместитель клуба, Цурузо Ямазаки, к которому как раз и обратилась Айко, ошалело продолжал жевать печенье, которым его угостил Шоку Цубурая. Заместитель кулинарного клуба уже собирался уходить, но после подобного заявления резко остановился в проходе и начал наблюдать. — Ты! У тебя нет таланта! И вообще, роль Джульетты моя! — Кизана сжала кулаки так сильно, что послышался тихий хруст. Айко сглотнула. Сидеть сложа руки нельзя, но противостоять подобной выскочке очень страшно! Да и Кизана была права: Айко совершенно не смыслила в театре. Но попробовать ради блага учеников этой школы нужно было. Ведь кто знает, на что решится Аяно в порыве ревности. Что уж говорить об Аято… Айко рефлекторно коснулась раны на шее и вдохнула. Надо разбираться с этим всем. И это будет первым шагом к будущей спокойной жизни. — Не думаю, что у вас проводился кастинг. Давай-ка посоревнуемся. Кто лучше сыграет, тот и получит роль Джульетты. — Хорошо, — Кизана кисло улыбнулась, будто съела лимон. Возможно, этим лимоном была самоуверенность Айко. — Посмотрим, на что ты способна. И пусть проигравший выполнит пожелание победителя. Айко еле держалась, чтобы не начать биться в истерике. Она надеялась, если не стать Джульеттой, то отвлечь внимание Кизаны на себя… Но это желание! Да им может быть что угодно! А что творится в голове у Сунобу — неизвестно. Это может выйти боком. — После уроков сцена моя, — коротко сказала Айко. Кизана в ответ кивнула и усмехнулась.***
— Я помогу тебе. Побуду Ромео. Всë же, ты делаешь все это для меня! Думаешь я не знал… — Таро начал длинный и нудный диалог, но его прервала Аяно. — Нет. Пусть Аято будет Ромео! Он по комплекции больше подходит, — на ее лице сияла улыбка, но взгляд говорил обратное. Она не только желала «уберечь» Ямаду от романтических сцен, но и уколоть брата, будто сказать, что он не достоен находится тут, рядом с Таро. Оба Аиши пилили друг друга грозными взглядами, а Ямада и Айко неловко смотрели на них. — Вообще-то это в наших интересах, чтобы она стала Джульеттой! И в твоих тоже! Аято еще пару секунд смотрел на сестру, а потом вздохнул. Он резко схватил Айко за рукав и потащил на сцену. Девушка оцепенела от страха рядом с ним и еле шевелила ногами. Холодная аура, прямо как в тот дождливый вечер окружила еë. Кажется, что она окутала все тело девушки, заставила оцепенеть и даже пробралась внутрь. Мысли старались даже без желания Айко ухватиться за другую тему, но тщетно. Завтра. Уже завтра будет решено, кому достанется роль Джульетты. Она обязана превзойти Кизану, или оба Аиши прямо под этой сценой еë и похоронят. Айко мысленно проклинала себя за все: за знакомство с Таро, за помощь Аяно, за то, что до сих пор не доложила полиции на покушение Аято. Что ею двигало сейчас? Неизвестно. Возможно, в этом виновато доброе сердце. За злостью скрывалась жалость. Друг за другом всплывают образы: рыдающий Таро после смерти Осаны, опустошенная Аяно, которая не только старалась защитить возлюбленного, но и еë… А Аято? Тут сама Айко не понимала. Она жалела его то ли оттого, что он — брат еë подруги, то ли оттого, что понимает его проблему. Но мысли прервались от осознания происходящего. — Меня плащом укроет ночь. Была бы Лишь ты тепла со мною. Если ж нет, Предпочитаю смерть от их ударов, Чем долгий век без нежности твоей. Он звучно, нараспев произносил эти слова. Айко замерла. Аято пристально смотрел на неë. Выражения лица, поза, даже взгляд будто переменились. Казалось, перед ней стоял не жуткий парень, а страстный любовник. Если бы она не знала его личность, то даже сказала, что предпочла бы такого парня. — Ну, и чего молчишь?! — вдруг рявкнул сказал он, и все стало на свои места. Айко подпрыгнула и быстро протараторила ответ. — Кто показал тебе сюда дорогу? — Никуда не годится. Ты вообще пытаешься играть? Одну фразу сказать не можешь! — он приложил руку ко лбу и поправил волосы, мешающие глазам. — Бесполезная. Айко ничего не сказала и вновь повторила слова, стараясь вложить в них нужные чувства. Но Аято вновь прикрикнул и, назвав еë бездарностью, заявил, что не будет больше играть Ромео. Но затем он вновь и вновь повторял свою фразу, а потом вновь и вновь кричал на Айко. Она старалась изо всех сил, пыталась ощутить себя Джульеттой, но Аято был с каждым разом все более недовольным. — С меня хватит! — он свесил ноги со сцены. Аяно и Таро ушли за перекусом, поэтому он в ожидании смотрел на дверь. — Ты такая никчемная. Ничего не можешь. Айко молча проглотила обиду и села рядом. Ей хотелось поколотить Аиши за его едкие, чересчур преувеличенные замечания… Но всë же он был прав. Получалось очень плохо. Она просто не могла изобразить то, чего не знала. — Скажи, что ты испытываешь к Таро? — Аято резко повернул голову, и из Айко вышибло весь дух. Он будто был способен этим же взглядом и убить! — Это для научного интереса, я на него даже не собираюсь претендовать. Он замялся. Щеки покрыл румянец, а дыхание участилось в несколько раз. Айко даже растянула в улыбке. Слишком мило. Он сжал руки в замок и прокашлялся. — Я желаю, чтобы он всегда был рядом. Смотрел на меня. Восхищался мной. И никем другим! Чтобы он был только моим! — его тело задрожало. «Кажись, его занесло! Ой-ой-ой…» — Айко уже собиралась треснуть его, а потом бежать. Но еë освободило от этого возвращение Аяно и Таро. А вместе с ними пришли Амаи и Шоку. Аято резко взял себя в руки и замер. — Мы узнали, что наша прелестная Айко собирается стать Джульеттой, и пришли поддержать! — пропела Одаяка. Она указала рукой на поднос в руках Шоку. На нем было разложено небольшое печенье с кусочками каких-то фруктов. Это были персики. — Спасибо! — Айко широко улыбнулась и взяла с подноса печенье. Она начала рассматривать его и думать: «Всë же, Аято не любит Таро. Просто одержим. Пусть я и не знаю, что значит любовь в обычном еë понимании, я всë еще люблю персики!». Она засунула в рот печенье, спешно прожевала и потянула за собой на сцену Аято. — Но я хочу того, чем я владею: Моя, как море, безгранична нежность И глубока любовь. Чем больше я Тебе даю, тем больше остаётся: Ведь обе — бесконечны. Она звонко и громко говорила. Взгляд прикован к лицу Аято, а на губах играет нежная улыбка. Мысли Айко были совсем не о «Ромео и Джульетте». Она думала о том, как обожает работу детектива, как любит родителей, как хочет помочь всем, кто здесь есть. В эти слова были вложены безграничные чувства. Ведь, как и у Джульетты, нежность и любовь Айко были безграничны. Она уже впустила в свое сердце и Таро, и Аяно, и Амаи вместе с Шоку, и даже Аято. И теперь еë цель — защита каждого. — Это… Было великолепно! — Амаи громко захлопала в ладоши, а потом чмокнула в щеку Шоку, который просто стоял с открытым ртом. Таро с восхищением глядел на подругу. — Аято, чего молчишь?! Стоишь красный как рак! Говори! — дразнила его Аяно. Айко отпустила его руку и усмехнулась. Он тут же прикрыл ею покрасневшее от смущения лицо. — На этот раз неплохо. — вымолвил он и резко развернулся ото всех.