***
— Гарри, но если это Роза, то, значит, она… — наплакавшаяся Гермиона начала оценивать поведение Петуньи, сравнивая с Розой, многое совпадало. — Значит, как минимум старшие дети не смогли без нас жить, — согласился Гарри. — И Смерть пошутила… Темпус! Ого… — Что там, любимый? — удивилась девочка, пытаясь осознать массив свалившейся на нее информации. — Нам по девять лет, — проинформировал ее мальчик. — Если я все правильно понимаю, то следует ожидать визита Уизли, поэтому нужно попасть к гоблинам, и чем скорее, тем лучше. — Гоблины же магов… — начала Гермиона и запнулась, сообразив, что возлюбленный не стал бы предлагать что-то опасное. — Для гоблинов дети превыше всего, — вздохнул Гарри, вспоминая обстоятельства, при которых он это узнал. — А мы, между прочим, опять дети… — Мама… Папа… — на Гермиону вдруг накатило понимание того, что родителей она больше не увидит. И это осознание вдруг выбило из нее весь опыт Министра Магии. Тихо взвыв, девочка вдруг потеряла сознание, сильно Гарри напугав. В ответ на нажатие красной кнопки в палату вбегали люди, сразу же бросившиеся к детям. С девочкой ситуация была сложной, да и с мальчиком не сильно веселой. Сироты, правда, при близких, это было очень заметно, что Дурсли — именно близкие, но сироты… Через минуту кровать с двумя детьми уже неслась в сторону рентгенологии, нужно было все-таки внимательно рассмотреть, что и как происходит, благо у девочки страховка была полной, а за мальчика заплатил опекун, не думая практически. Пока Дурсли занимались бумагами, детей очень тщательно обследовали, осознавая, что не все так просто, как казалось вначале. У мистера Поттера прослеживалась не долеченная в младенчестве пневмония, а у мисс Грейнджер — нарушение сердечного ритма. В связи с клинической смертью от, как было установлено, удушья и учитывая, что дети надышались цементной пылью, ситуация у обоих несколько осложнилась. — Что мы будем делать, господа? — поинтересовался глава отделения, получив все бумаги. — Рекомендовать домашнее обучение на полгода и наблюдать, — пожал плечами лечащий врач. — Большего мы сделать не сможем. — Вы уверены? — что-то не нравилось доктору в равнодушии коллег, но вот что это могло значить, он не понимал. — Ну если за полгода ничего не случится — еще раз проверим, — пожал плечами кардиолог, в этих двоих пациентах почему-то совершенно не заинтересованный. Пациентов было много, просто очень много, и большинство детей были искалечены, поэтому сил на такие случаи ни у кого не было. По крайней мере, так казалось на первый взгляд. Гермиона и Гарри отдыхали после обследований, Роза и Ал носились по инстанциям, Герания думала о том, что ее жизнь кончена, и кузен, несомненно, отомстит за все. Почему она была такой жестокой к ни в чем не повинному мальчику, девочка сейчас не понимала, осознавая, что родители могут просто выкинуть ее в приют для инвалидов. Все знала о своих родителях Герания Дурсль.Часть 2
24 ноября 2022 г. в 10:03
Гермиона очнулась от того, что на ее лицо упало что-то влажное. Она лежала на спине, сжимая в руке ладонь Гарри, а над ней… Плакала какая-то женщина. Плакала и гладила девочку, а в залитых слезами глазах незнакомки была такая любовь, что Гермиона даже на минуту задохнулась, затем широко раскрыв глаза. Чуть поодаль обнаружился тучный мужчина, от взгляда которого на Гарри в груди будто все переворачивалось. Не все родители так смотрят на своих детей, по крайней мере Гермиона не помнила таких взглядов от своих родителей.
— Здрасте, — прошептала девочка, ошарашенно глядя на, как оказалось, стоявшую на коленях у их кровати женщину. — Гарри! Гарри! Очнись! Мы с ума сошли! Или не мы…
— Аврорат с ума сойти не может, — откликнулся приходящий в себя мальчик. — Оп-па… Тетя? Дядя?
— Гарри, малыш… ма… Гермиона… — проговорила плачущая женщина, очень осторожно, как будто дети были сделаны из хрусталя, обнимая их.
— Ничего ж себе… — прошептал абсолютно… удивленный мальчик. — Это что же такое случилось?
А Роза просто не могла удержать себя в руках. Перед ней была, казалось, уже навсегда потерянная мама. Она была сейчас совсем ребенком, но родная магия, голос, жесты — все это было мамино, заставляя буквально дрожать над совсем юной девочкой. Альбусу было проще — он держал себя в руках, правда, из последних сил, стараясь молчать. Мужчина понимал, что если он откроет рот, то наверняка сорвется.
— Ма… Гермиона… — Роза прерывисто вздохнула. — Твои родители… Я хотела спросить… — она выглядела очень неуверенной, но смотрела с такой надеждой, что девочка чего-то испугалась.
— Петунья хочет спросить, не будешь ли ты против нашей опеки, — произнес Альбус, старательно держа себя в руках.
— Небо упало на землю, гоблины жертвуют золото, дядя Вернон и тетя Петунья полностью изменились, — произнес бывший Главный Аврор. — Может, кто-то под обороткой?
— Я, Вернон Дурсль, клянусь жизнью в том, что нет у меня помыслов причинить зло Гермионе Грейнджер и… па… Гарри Поттеру! — рефлекторно выдал Альбус, только в последний момент вспомнив, что Дурсли были магглами.
— Охренеть… — прошептал Гарри, видя подтверждение магии.
— Гарри Джеймс Поттер! — привычно начала Гермиона, но потом запнулась и расширила глаза. — Они же у тебя магглы, как так?
— Значит, не магглы, — задумчиво произнес мальчик. — Или это не они… Хотя клятва…
— Вы же нам все расскажете? — с такими знакомыми интонациями поинтересовалась девочка, отчего Роза немедленно расплакалась. Это была мама, пусть маленькая, но… Такая знакомая, как будто…
— Мы расскажем, — кивнул мужчина. — Но сначала надо дооформить опеку, забрать вас и… Геранию.
— Геранию? — удивился Гарри, но потом напрягся, что-то припоминая.
— Смотри, не обкакайся, — отреагировала Гермиона. — Герания — твоя кузина, насколько я помню. А вот того, о ком ты вспоминаешь, здесь не было.
— Язвочка моя, — сразу же заулыбался мальчик, не замечая, с каким неверием в глазах смотрит на него дядя. — Люблю тебя.
— Я тебя тоже люблю, это не новость… — задумчиво проговорила Гермиона. — Я не буду возражать против опеки. Что с Геранией?
— Она теперь инвалид, — тихо проговорила Роза. — Но мы ее не бросим! Ни за что!
— У меня странное ощущение, — произнесла девочка, повернувшись к своему мальчику. — Как будто… Ладно, дома поговорим.
— Как скажешь, ма… Гермиона, — кивнула вовремя поймавшая себя за язык женщина. — Мы тогда пойдем, опеку оформлять, да? — она будто просила разрешение.
— Хорошо, — кивнула Гермиона, пытаясь уложить в голове увиденное.
Стоило взрослым покинуть палату, как девочка задумалась. Петунья вела себя очень знакомо, реакции, взгляд, построение фраз — все это отдавалось в сердце Гермионы. Гарри размышлял над тем, что увидел. Вернон — маг. Вернон! Волшебник! Такое не укладывалось в голове, да и вел себя дядя совсем на себя не похоже, но вот само поведение было мальчику откуда-то знакомо.
— Твоя тетя ведет себя, как Роза, — неожиданно поняла Гермиона. — Смотрит также, говорит также и…
— И любит тебя так, как будто нет больше никого и ничего на свете, — закончил за нее Гарри. — При этом чего-то боится.
— Но Смерть же сказала, что дети… — тихо заговорила девочка. — Ну, что они…
— Они все равно дети, любимая, наши дети, — твердо произнес мальчик, заставив Гермиону заплакать. — Мы будем их любить.
— Мы будем их любить… — прошептала девочка.
А за дверью обвисла в руках Ала Роза, которая подслушивала с помощью чар, даже не отдавая себе отчета в том, что делала. Она прятала лицо в его рубашке, давя рыдания. А вот Альбус был в некотором… удивлении, ибо получалось, что они… маги. Но это можно было решить и несколько погодя, а сейчас нужно было решить вопросы опеки.
Внезапно Ал нервно хихикнул. Они шли по направлению к офису главного врача, чтобы закончить оформление опеки, пока Герания приходила в себя после наркоза. Желая забрать детей домой, чем быстрее, тем лучше, Роза почему-то не задумывалась о том, что сказала Смерть.
— Чего хихикаешь? — с подозрением спросила женщина, приучая себя к тому, что стала старше.
— Я вспомнил методы воспитания твоей мамы, — ответил мужчина враз покрасневшей Розе. — И представил…