К теплу души

      Прошла всего неделя, а детей неожиданно выписали. Тяжело дышащих Гарри и Гермиону, как и Геранию с не полностью зажившими ногами, просто выписали, как будто у них не было никакой страховки. Возникало ощущение, что больница желает избавиться от троих пациентов в минимальные сроки. Это было не просто ненормально, это был очень плохой знак, просто очень, и означал вмешательство магов, но вот почему это было сделано, ускользало от понимания что детей, что Дурслей.       Осторожно расположив в машине Геранию, которую тут же обняли Гарри и Гермиона, недоумевающий Ал двинулся в направлении дома. Роза наблюдала за детьми в зеркало заднего вида, поэтому по сторонам не смотрела, а вот Гарри фиксировал окружающее, почему-то ему совершенно не нравившееся. Что-то здесь было не так, но вот что именно, мальчик не понимал.       — Гермиона… — отвлек он девочку от поглаживаний Геры, которой было просто больно. Не полностью зажившие ноги очень болели от любого сотрясения. — Фон странный какой-то, ощущение такое…       — Как будто на нас магглоотталкивающие чары, — задумчиво проговорила понявшая, о чем говорит бывший Главный Аврор, бывшая уже Министр Магии. — Разделение миров?       — Не похоже на разделение, — заметил молчаливо ведущий машину Ал. — Магглы не игнорируют полностью, а относятся, как к…       — Дерьму, — закончила Роза за… уже возлюбленного. Неожиданно в ее глазах появился ужас, отчего Ал резко дал по тормозам, чтобы обнять тихо заплакавшую явно от страха женщину.       — Так… нам надо поговорить, — вздохнула все понявшая кудрявая девочка. Так могла реагировать только Роза и только потому… Гермиона теперь тяжело переживала то, как обращалась с детьми, и то, что она сама была под зельями, судя по всему, ее не извиняет. — Дядя, давайте к какому-нибудь парку, что ли… — заметив, как молча кивнул мужчина, кудрявая девочка только убедилась в своей правоте.       Расположившись в парке на скамеечке, Ал, переглянувшийся с Розой, наложил на Геру сонные чары, устраивая легко уснувшего ребенка поудобнее. Учитывая, что это было сделано без палочки, небрежным жестом, таким характерным ровно для одного человека, знакомого Гарри, то мальчик просто не сдержался.       — Ал? Что произошло? — удивился Гарри, внимательно глядя на опустившего глаза Вернона, сейчас на взрослого совсем не похожего. — Как ты здесь оказался?       — Когда тетю Гермиону взорвали, — глухим голосом заговорил мужчина, а женщина немедленно заплакала. — Папа умер. Мы знали, конечно, кого на самом деле любит папа, — столько тоски было в голосе Вернона, что заплакала уже и Гермиона. — Потом оказалось, что Лили не смогла просто жить без папы и умерла, особенно когда мама… — он тяжело вздохнул.       — Тетя Джинни привела другого в дом, — прояснила сквозь слезы Роза. — Ну, своего постоянного… И Лили этого не выдержала, а Хью… Он тоже умер, непонятно почему, а мне папа сказал… Сказал…       — Дядя Рон сказал, что Хьюго потерял магию, — «дети» будто перехватывали друг у друга слово, чтобы объяснить тяжелые моменты, такое взаимопонимание было очень необычным. И, что греха таить, для Гарри и Гермионы неожиданным. — Мы пытались его найти, но… Роза не могла больше ходить, поэтому я пригрозил бабушке Молли отказаться от семьи, и ее не выкинули.       — А Джеймс? — тихо спросил Гарри, которому было очень стыдно. Он не подумал о том, как дети восприняли его смерть, будто забыв о них.       — Смерть сказала, что Джеймс нас больше не помнит, — не глядя папе в глаза, произнес Ал, обнимавший рыдающую Розу. — Мы не смогли без… Просто это было невозможно, — попытался он объяснить, подняв взгляд на того, кто был смыслом жизни Альбуса Поттера, и Гарри вздрогнул от той боли, что плескалась в глазах… Сына?       — Мы… — Роза пыталась проговорить фразу твердо, но не могла. — Мы поймем… Если…       — Если вы нас не примете, — совсем тихо произнес Альбус Поттер. — Ведь оказалось же, что мы…       — Вы наши дети, — твердо сказал Гарри, а Гермиона только кивнула. — Вы наши дети, и так будет, что бы ни случилось!       Редкие гуляющие в Лондонском парке люди с удивлением смотрели на обнявшихся плачущих взрослых и детей, но подходить не спешили. Гермиона гладила Розу, ставшую Петуньей Дурсль, понимая теперь очень многое, а сама женщина обнимала маму, как самую большую драгоценность в жизни.       — Прости меня, доченька, — шепнула Гермиона, дотянувшись до уха женщины. — Это не я была… Я тебя никогда больше не трону, клянусь тебе.       — Я знаю, что тебя опаивали, мамочка, — этот разговор был бы очень странным, но к счастью, его никто не услышал. — И я согласна… Лишь бы…       — Ох, ребенок, — видеть, как взрослая женщина льнет к совсем маленькой девочке, было бы странно, но Гарри тоже что-то умел без палочки, потому магглам они были неинтересны.       — К гоблинам надо, — заключил мальчик. — Я совсем ничего уже не понимаю.

***

      Автомобиль медленно приближался к Литтл Уингингу. Медленно, потому что Ал ощущал острое нежелание туда ехать, причем чем ближе они были к городку, тем сильнее ощущалось это нежелание. Наконец автомобиль остановился на заправке возле самого въезда в город. Мужчина пытался оценить причины, по которым он не хочет туда ехать, и не мог.       — В чем дело, Альбус? — поинтересовался Гарри, заметив состояние… хм… сына. — Что случилось?       — Не хочу туда ехать, вот не хочу и все! — возникало ощущение, что мужчина находится на грани истерики. Такое состояние юный Поттер знал. Переглянувшись с Гермионой, мальчик задумался. Без палочки он мог многое, но вот сложные чары доступны как раз и не были.       — Там что-то страшное… — прошептала Роза, беспомощно оглянувшись на Гермиону. — Очень.       — Гарри? — ничего такого не чувствовавшая девочка обратилась к Гарри, ибо что делать в таком случае, просто не знала. В сложившейся ситуации весь опыт министерского чиновника просто пасовал. Да и воспринимался этот опыт сейчас как-то нереально, как набор колдографий. Видимо, таким был результат исчезновения зелий. Вот картины, встававшие перед глазами никак не связанные с текущей ситуацией, пугали девочку. Не так страшны были новости, рассказанные Смертью, как вся ситуация и картины памяти.       — Это серьезно, — кивнул бывший Главный Аврор. — Поэтому… Ал, едем в Лондон, в гостиницу Сохо, знаешь, где это?       — Там, где ты с магглами встречался? — переспросил Вернон и уверенно кивнул. — Тогда точно знаю.       — Ты встречался с магглами? — удивилась Гермиона, пытаясь представить, зачем это было нужно Гарри.       — По работе, — откликнулся мальчик, отчего-то грустно вздохнув. — Сотрудничество, то, се…       Таких подробностей о работе Аврората бывшая уже госпожа Министр не знала, да даже не подозревала об этом, поэтому сейчас просто сильно удивилась, а вот Вернон, в котором жила душа Альбуса, споро развернул автомобиль и устремился в столицу, да так, как будто за ним дементоры летели. Ощущение неминуемой беды начало потихоньку отпускать старших в данный момент представителей семьи.       Стоило начать удаляться от Литтл Уингинга, как напряжение потихоньку отпускало, что означало — предчувствие связано именно с городком. Что-то чувствовавшая Гера вдруг горько расплакалась, заставив резко остановиться. Девочку успокаивали все — и дети, ставшие взрослыми, и ставшие детьми Гермиона и Гарри. Почувствовав такое редкое тепло, Герания все не могла успокоиться. Для нее все происходившее было совершенно ненормальным, отчего она чувствовала себя странно — как будто смотрела на все происходящее по телевизору.       — Психика сестренки едва справляется, — заметил Гарри, отлично знавший подобные симптомы. Гермиона же просто поражалась тому, как много, оказывается, знает и умеет ее любимый человек. По сравнению с мальчиком кудрявая девочка казалась себе тупой, что нравиться, разумеется, не могло.       — Такое ощущение, что я ничего о жизни не знаю, кроме циркуляров Министерства, — вздохнула Гермиона. — Неприятно себя чувствовать куклой, хоть и в прошлом.       — Это тебя еще осознание не накрыло… — задумчиво произнес Гарри, думая о том, что детская психика рано или поздно возьмет свое, и вот тогда никому мало не покажется. Бывший Главный Аврор видел многое, часто просто сбегая из дому на работу.       — Если у мамы будет истерика, то нам влетит, — эта фраза Розы, на которую Герания не обратила внимания, выдавала богатый опыт. — Сильно влетит… — женщина попыталась представить этот процесс и не смогла, чувствуя, что так и с ума сойти можно.       — Не влетит уже, — вздохнула Гермиона, укладывая задремавшую Геранию поудобнее. — Это все осталось в прошлом…       — Твоя попа в безопасности, — хмыкнул Ал, немедленно получив шутливый подзатыльник от сильно покрасневшей женщины. Машина чуть вильнула на дороге, но продолжила приближаться к Лондону.       Гарри решил, что поговорить можно и потом, а сейчас интуиция аврора сигнализировала о том, что поспешать стоит медленно, ибо никто не знает, что их ждет даже у гоблинов. Впрочем, варианты у бывшего Главного Аврора были, даже если зеленошкурые тут совершенно другие, хотя с чего им быть другими, Гарри не понимал. Сегодня требовалось передохнуть, причем так, чтобы их путь было сложно отследить, а вот назавтра уже можно было и к гоблинам. Учитывая, как относились ко всем троим детям магглы… Что-то тут было не так, а вот что именно, мальчик все никак не мог вспомнить, ведь совсем недавно ему докладывали о похожем эффекте. Автомобиль приблизился к гостинице, куда удалось заселиться без проблем, даже более того — из всей семьи сотрудники отеля реагировали только на Вернона, почти полностью игнорируя Петунью, что было более, чем странно.