***
Артефакты отметили гибель последних Поттеров, заставив Альбуса Дамблдора весело рассмеяться. Теперь, по его мнению, Мантия Смерти принадлежала только ему, а это значило, что осталось только найти Воскрешающий Камень, и тогда Великому Светлому, как он себя называл, покорится сама Смерть! То, к чему он шел с того момента, как украл у Фламеля кусочек Философского Камня, стало уже совсем близко — абсолютная, безраздельно принадлежавшая ему власть. Конечно, смерть Избранного несколько испортила планы Дамблдора, но теперь Мантия принадлежала ему, что было, по мнению мага, адекватной заменой. Тома, правда, теперь надо было убивать самому… Отсмеявшись, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор взглянул на феникса, снова начав улыбаться. — Что, Фоукс, — поинтересовался Альбус у феникса. — Хочешь посмотреть воспоминания о детишках? Хе-хе. — Курлык, — с тоской ответил феникс, снова заплакав. Дамблдор рванулся с фиалом к насесту, но в этот момент волшебная птица с размаху попала ему клювом в глаз. Взвывший волшебник был эвакуирован в Мунго эльфом замка. — Альбус? — в опустевший кабинет вошла профессор МакГонагал, оглядев его. — Опять куда-то упорхнул, — вздохнула женщина, обратив внимание на бьющегося в клетке феникса. — И птицу совсем замучил… — проговорила она, но открыть дверцу почему-то не решилась, а только покачала головой и вышла. — Курлык… — с отчаянием в голосе проговорила волшебная птица с ограниченным словарем. В Мунго директор школы Хогвартс Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор прибыл в бессознательном состоянии, что позволило целителям внимательно его обследовать, но психические проблемы диагностические чары, к сожалению, не показывали, поэтому Дамблдор улегся в отделение для пострадавших от магических существ. Директор все еще был без сознания. Такого подарка Кощей, пожалуй, не ожидал. Обнаружив, что Дамблдор покинул школу, причем отправился в больницу, защиты от некроманта не имевшую, благодаря все тому же главе Визенгамота, Кощей очень обрадовался. Теперь феникс мог и подождать, а вот Альбус… Подумав, что в пыточной разговаривать с магом сподручнее, некромант умыкнул его прямо из больницы, поместив в камеру темниц крепости. Прошерстив память старикана, Кощей испытал недоумение — тот был каким-то чересчур «злодеем». Так просто не бывает. Допрос тоже не пролил света на происходящее. — Выпусти меня! Ты пожалеешь! — орало тело в камере. — Я великий! — и сразу же без перехода: — Не убивай! Жить хочу! — Головой скорбный, что ли? — задумчиво поинтересовался у палача Кощей. Тот, к сожалению, говорить не умел, потому просто пожал плечами. — Ну-ка, муди ему прижги-ка, — попросил некромант палача крепости. — Не надо, дяденька! — завизжал Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. — Не надо делать больно! — он громко зарыдал. — Ничего не понимаю, — констатировал некромант, когда стих дикий визг, сопровождавший запах паленого. — Мою кровь-то он тронул, но вот зачем? Учитывая возможности, которые были у директора Хогвартса, Верховного Судьи, Главы Визенгамота, Дамблдор мог убить всех, кого хотел, совершенно незаметно, даже для него, Кощея, тем не менее, зачем-то нужны были проклятья… От любви к искусству? Но Кощей в такое не верил, а это значило, что либо Дамблдор сошел с ума, либо… Этот маг всего лишь марионетка, причем, о своей роли не подозревающий.***
— Скажи-ка, муж мой, — выслушав Кощея, произнесла Марья. — Вот Поттеров ты допросил, и на тот момент живых, и мертвых… Они все тебе говорили о мальчике, но ведь у Гарри есть сестра, и ты, и я видим, что она чуть ли не абсолютно похожа на мальчика, но о Герании никто ничего не сказал, как так? — А ведь действительно… — Кощей задумчиво потер нос. — Все они говорили правду, но только о мальчике. Такое ощущение, что девочку они и не знали, но ведь она есть и точно также была исторгнута из семьи. — Вот это интересно, Коша, — покивала Марья. — Причем для местных прихлебателей того, кто в темнице… Они не пытались убить девочку, ноги ей отсекло по случаю. Как же так? — Такое чувство, что надо спросить тетушку, — задумчиво произнес некромант. — Загадка какая-то. Это действительно было проблемой — местные девочку сестрой Гарри не воспринимали, будто точно зная, что у Поттеров был только Гарри. Джеймс о вводе в семью Герании промолчал, допросить его, конечно, еще раз стоило, но что-то подсказывало Кощею, что здесь не все так просто и тетушку спрашивать придется. А тетушка еще сердилась за переброску местной нечисти в иллюзорный мир, отчетность у нее нарушилась. Поэтому стоило точно установить, что с мальчиком девочки не было. Для этого некроманту опять пришлось тащиться на кладбище, чтобы поговорить с душой, испытывавшей все радости посмертного проклятья. — Ты говорил о мальчике, — произнес очень задумчивый Кощей, сердитый на себя за то, что вовремя не заметил этого противоречия. — А что же девочка? — Какая девочка? — удивилась душа не самого умного мага, с пожизненным, судя по всему, детством в одном месте. — Герания Поттер, зеленоглазая девочка, сестра Гарри, — попробовал напомнить некромант, хоть и знал, что души ничего не забывают. — Не знаю такой… Совсем не знаю… — Джеймс выглядел ошарашенным, подтверждая тем самым мысли Кощея. К сожалению, Петунью уже допросить было невозможно, поэтому выход был один — поинтересоваться у Смерти происхождением ребенка. Ведь отметка о изгнании из рода на ее душе имелась, что значило… Кощей не мог сформулировать, что это значит, ведь девочка у Поттеров не рождалась. Делать нечего, пришлось идти на поклон к тетушке, ибо информация могла быть важной. — Марья догадалась? — с пониманием спросила сменившая гнев на милость Смерть. — Ладно, расскажу тебе, а то ты год копаться будешь. — Ну год — не год, но буду, — согласился бессмертный некромант. — Это, все-таки, может быть важно. — О том, что миров много, ты знаешь, — утвердительно произнесла женщина. — В одном из таких рожденная в семье Поттер девочка показала дар Певереллов. Но вместо того, чтобы обучить ребенка, дать ей возможность выбрать путь, ведь она могла и исцелять… — Ее решили убить? — удивился Кощей, англичан не любивший. — Но если она показала дар… — Да, среагировала на смерть подруги у нее на глазах и инициировалась, — кивнула Смерть. — Подруга девочку прокляла, родители отказались, девочка решила ритуально покончить с собой. — Некромант?! — поразился бессмертный некромант. — Сколько ей было там? — Одиннадцать, — вздохнула женщина, припомнив воззвание к себе самой. — Она стала годовалой в новом для себя мире. — Потому что другого выхода у тебя не было, — кивнул Кощей, понимая, что подобное ритуальное самоубийство высвободило бы огромный объем некроэнергии. То есть мир пришлось бы заселять заново. Маленькая Гера действительно не оставила выбора Смерти, за что та, разумеется, на девочке отыгралась, хоть и мягко, потому что все могло быть намного хуже. Тетушка очень не любила, когда ее к чему-то принуждали.