К теплу души

      В новую школу собирались быстро, при этом Кощей не мог сдержать улыбки, глядя на то, как Гермиона и Гарри инструктируют своих магических детей. Особенно Гермиона вызывала улыбки окружающих, отчего девочка смущалась, но продолжала свою речь. Прислушавшись к списку того, что делать не надо, Кощеевы потомки со всевозрастающим уважением смотрели на Розу, Ала, Хью и Лили, ибо макать в отхожее место учителей им в голову еще не приходило, как и привязывать ракетный двигатель к стулу декана. Дети же мотали на ус различные возможности.       — Не волнуйся, мамочка, — произнесла Роза, перемигнувшись с остальными. — Мы будем хорошими и послушными.       — А если что — папа школу развалит, — хихикнула Лили. — Потому что, что?       — Гриффиндор! — выкрикнули дети, звонко рассмеявшись.       — Не надо школу разваливать… — попросила Гермиона мужа, на что тот пожал плечами.       — Я постараюсь, — пообещал Гарри, а через минуту заработал портал в школу, через который все и двинулись, в следующее мгновение оказавшись перед красивым белым зданием с большими окнами.       — Луна! — взвизгнула Гера, рванувшись навстречу изменившейся, но узнаваемой подруге, так же побежавшей ей навстречу, шокировав тем охрану. — Я соскучилась, призналась девочка.       — Подожди немного, — задорно улыбаясь, произнесла бывшая уже Луна. — Тебя здесь ждет чудо.       Гера улыбнулась, двигаясь в коляске рядом со своей подругой. Девочки заговорили о своем, о девичьем, следуя за «старшими», как все дети в семье называли Гермиону и Гарри, а те, в свою очередь, ориентировались по выданному им папой плану, довольно быстро найдя нужный кабинет, на котором стояла цифра «три» и первая буква алфавита. Первым в класс вошел Гарри, отметив других Кощеевых, с которыми он уже был знаком, кивнул и посторонился, впуская своих. Через некоторое время в классе стало шумно. Мальчики и девочки здоровались, делились новостями и радовались тому, что будут учиться вместе. Гермиона и Гарри уселись на первой парте по центру, справа от них устроилась Гера с Несмеяной, что было правильно, потому что девочке нужна была помощь брата. Ну, или могла понадобиться.       — Надо было порталом, а ты — Горыныч, Горыныч! — раздался мальчишечий голос из коридора.       — Ну кто ж знал, что он басурманина с топологическим идиотизмом съел? — ответил ему точно такой же голос, и в кабинет вошли два мускулистых мальчика, выглядевших старше своих лет. Они были абсолютно одинаковыми, только левый помахивал коротким мечом, а правый — палицей.       — Доброго здоровья, — хором поздоровались вошедшие и представились. — Муромцы мы.       — Здрасте, — пискнула Гера, испытывая какое-то странное желание двинуться навстречу мальчикам.       Обративший внимание на девочку один из братьев внезапно переменился в лице и, отдав палицу брату, повернулся к Гере, делая шаг. Все, казалось, замерло, даже ветви деревьев за окном перестали колыхаться, когда мальчик опустился на колено перед коляской Геры. Девочка смотрела на него во все глаза, будто желая вобрать в себя его образ, и вдруг, развернув коляску, протянула руки к мальчику. Гермиона дернулась, но Гарри, уже понявший, что происходит, остановил ее, а перед ними разворачивалось настоящее чудо. Руки встретились с руками, Муромец утонул в глазах Геры, что-то шепча, двигались и губы девочки. Это мгновение длилось, казалось, бесконечно, когда что-то ярко-ярко вспыхнуло, ослепив всех присутствующих.       — Ничего ж себе, — протянул кто-то, когда собравшиеся в классе проморгались.       У парты стояли двое — Герания и Муромец стояли, крепко обнявшись, а вокруг них протуберанцами опадало какое-то свечение. И тут Гермиона поняла: Гера стояла, стояла на своих ногах, сама этого не замечая, все внимание девочки занимал мальчик, очень бережно, но крепко обнимавший ее.       — Истинная любовь, — прошептал брат Муромца, сотворив пальцами какой-то знак. Через мгновение в классе оказались двое взрослых — Кощей и кто-то, похожий на близнецов и вставшего на задние лапы медведя одновременно.       — Однако… — произнес этот кто-то, разглядывая пару. — Истинные чувства в таком возрасте.       — Вот и третья пара, — хмыкнул Кощей. — Илья, я детей заберу, сегодня они учиться не смогут.       — Это твоя, что ли? — гулкий бас Ильи Муромца заполнил кабинет. — Тогда да, тогда забирай, конечно. Надо же, что повидать довелось.       — Судя по всему, еще не вечер, — хмыкнул бессмертный некромант, видя то, чего еще не понимали сами дети. — Возможно, не сегодня, но…       — Истинные косяком не ходят, — не согласился Муромец, но, увидев ухмылку Кощея, запнулся. — Ты сказал, третья пара?       — Гермиона и Гарри — первая, Ал и Роза — вторая, — показал некромант, заставив глаза самого умного из богатырей расшириться, он действительно понял.       — Кстати, кто Горыныча за хвост у коновязи привязал? — поинтересовался Илья, меняя тему. Оставшийся сын старательно сделал виноватое лицо. — Вот надавать бы тебе тумаков за это! — рассердился богатырь, но тут произошло странное.       — Нет! Не трогайте! — закричала Лили, буквально вылетая из-за стола. Наверное, сама не понимая как, девочка оказалась перед Муромцем, закрывая ошарашенного мальчика.       — Ну вот, — удовлетворенно проговорил Кощей. — Я же говорил — еще не вечер.       Игорь Муромец осторожно обнял девочку, сразу же развернувшись так, чтобы защитить ее от всех возможных угроз, и только потом заглянул в ее глаза. Взгляд встретился со взглядом, и еще для двоих мир исчез. Не было ничего — ни класса, ни ребят, ни взрослых, только он… только она… Такого Лили еще не знала, не понимая, что с ней происходит. Зато, похоже, отлично понимал Игорь, имя которого девочка откуда-то знала, также, как и то, что ничто не сможет разлучить их до самой смерти.       — Этих заберу я, а потом поменяемся, — предложил Илья. — Супружнице радость будет, сыновья истинную любовь нашли в десять лет…       — Ты же знаешь, для любви нет возраста, — улыбнулся Кощей Бессмертный. — Пойдем, лучше спрыснем это дело.       — Горыныча третьим возьмем и спрыснем, — ответил Илья, который хоть и был самым умным среди богатырей, но прежде всего он был именно богатырем, поэтому толк в выпивке понимал. — Только детей надо по домам, они с недельку еще будут в таком состоянии.       — Да, это точно, — хмыкнул Кощей, подмигнув Хьюго. Взгляд мальчика некромант заметил, но ничего не сказал, решив, что судьба распорядится сама.

***

      Хорошо отметив с Ильей такое событие... правда, там еще богатыри подтянулись, поэтому пьянка затянулась, ну а потом Кощей неожиданно вспомнил о делах, а богатыри — о басурманах, отправившись сбрасывать пар. Дела же у Кощея были важными — он так и не нашел родителей пацана. Да и судьба старшего из детей мальчишки тоже заботила некроманта, потому что Гарри очень мучился от невозможности это выяснить. И пошел, значит, Кощей, распугивая выхлопом мелкую нечисть, а песней — крупную, выяснять.       Как удалось установить потом, когда страшный некромант протрезвел, пошел он по следу крови, обнаружив-таки отца мальчика, точнее то, что от него осталось. Поэтому, определив уже, кто это был, призвал Кощей дух мужчины из-за грани, да не вышло у него ничего — тот давно на перерождение ушел. Тогда призадумался некромант, но не унывал, осененный мыслью — у пацана и мать должна была быть. Найти ведьму из рода древнего было задачей посложнее, но разве это могло остановить пьяного Кощея?       — И как вы умудрились помереть? — тактично поинтересовался некромант у души женщины, зависшей между мирами.       — Это был эксперимент, — обстоятельно объяснила она. — Наука требовала его провести! Я нарисовала ритуал, взятый из книг аглицких, а потом Иван меня отвлек и, наверное, что-то не вышло.       — А то, что у тебя сын остался, ты помнила? — поинтересовался Кощей. — Что он от страха перенесся в даль дальнюю, ты подумала? Почему меня не позвали?       — Не подумали… — призналась душа влюбленной в науку женщины.       — Вот станешь деревом — научишься думать, — пригрозил некромант, но душа принялась его слезно умолять, а потом… в памяти зияла дыра.       Гарри действительно оказался его крови, только не все потомки Кощея обладали развитым мозгом, по его мнению, отчего с мальчонкой и случилась сия неприятность. Тяжело вздохнувший некромант вернулся домой, чтобы проспаться, но перед этим вызвал, все-таки, тетушку, угостив ту самогоном, у богатырей стянутым. Смерть удивилась так, что-таки выпила, развеселилась и… гулянка несколько затянулась. Очнулся Кощей дома, сжимая в руке кусок пергамента.       Стоило прочитать написанное, и некромант понял, чем именно они с тетушкой занимались, подумав о том, что надо будет такое повторить. Пергамент содержал письмо Джеймса своей семье. Юноша сумел восстановить свою память, вспомнив и маму с папой, и сестер с братьями, только поздно. Узнав, что они не выдержали разлуки с родителями, юный некромант покинутого мира осерчал, ведь там он стал учеником Кощея. В общем, не было там больше никакой Магической Британии, судя по всему. В общем-то, некроманту это было… все равно. Ну отомстил Джеймс за всех, так и правильно. Решив отдать письмо попозже, Кощей счастливо уснул.       Марья улыбалась — двое детей нашли свое счастье, да еще один все косился на девочку, но, видимо, пока не решился подойти. Женщина очень хорошо видела, как Хьюго тянет, и даже заметила к кому, решив при этом ничего не делать. Гермиона же беспокоилась, но Гарри ее успокоил, поэтому уроки прошли почти нормально. У любимой девочки юного некроманта снова откуда-то возникли старые страхи, поэтому ее пришлось успокаивать. При этом очень помог учитель, присевший перед партой, чтобы уравнять взгляды.       — Не надо бояться, девонька, — произнес Мефодий Игоревич, наставник третьего «А» класса, отлично понявший, что испытывает ребенок, и очень нехорошо подумавший об англичанах. — Если чего не знаешь, то мы тебя научим, а отметки мы ставим себе, своему таланту учить вас, понимаешь?       — Но… как же… ведь… — Гермиона не знала, что ответить на это, ведь ее с детства учили тому, что оценки должны быть хорошими.       — Вот так, девонька, не стремись все знать, — улыбнулся старый учитель. — Все знать невозможно.       — Спасибо, — пискнула девочка, мгновенно оказавшись в руках любимого, на что Мефодий Игоревич лишь покачал головой. Истинная любовь…       Именно поэтому день прошел спокойно, а когда за детьми пришла мама Марья, они кинулись к ней, наперебой рассказывая новости, и только Хью был задумчив и печален, как будто что-то не давало ему покоя. Солнечно улыбалась Несмеяна, радуясь за Геру, обретшую свою любовь, и за Лили. Девочка лишь надеялась на то, что однажды и вокруг нее зажжется белая сфера…       А дома Гарри читал пергамент, в котором его старший сын, ученик Кощея из того мира, рассказывал о том, как его прокляли и он утратил память, как его взял в сыновья бессмертный некромант, как восстановилась память. И о мести своей написал Джеймс Поттер, надеявшийся на то, что этот листок найдет папу в его новой жизни. Гарри плакал, читая эти строки, рядом с ним плакала и Гермиона.       «Где бы вы ни были, помните — ничего нет дороже настоящей любви, никогда не смейте отступать», — именно это написал Джеймс своим близким. Прочтя это послание, Хьюго кивнул, принимая решение. Где-то очень радостно улыбнулась избранная им девочка. Судьба готовилась подтвердить еще одну пару.