— Доброе утро, Алексей Абрамович. Я хотела предупредить вас, у нас аврал, здесь недалеко автобус перевернулся, всех к нам доставили. Там нужен сосудистый хирург. Вы справитесь с Константином Германовичем без меня на плановой? — спросила Павлова, зайдя в кабинет начальника.
— Да, Ирина Алексеевна, не переживайте — ответил Покровский, накинув белый халат на плечи.
— Алексей Абрамович, с вами всё хорошо? — настороженно спросила зав отделением, вглядевшись в лицо начальника — вы какой-то бледный.
— Всё хорошо — ответил Покровский, чувствуя слабость во всём теле, после вчерашнего ливня.
Через несколько минут главврач вошёл в операционную, где его уже ждал Лазарев. Костя отчего-то волновался, так как это была его первая операция с отцом девушки, которая ему стала небезразлична за такое короткое время. Однако операция прошла хорошо, и уже подходила к концу. Покровский искусно провёл операцию на открытом сердце, несмотря на накатывающую слабость и озноб. Но уже к концу операции у кардиохирурга потемнело в глазах, отчего тот зажмурился, пытаясь сохранить равновесие.
— Алексей Абрамович, вам плохо? — встревоженно спросил Лазарев.
— Константин Германович, я неважно себя чувствую, зашейте пожалуйста самостоятельно — всё так же сохранная самообладание ответил Покровский.
Главврач передал операцию Лазареву и вышел из операционной, стараясь не показывать признаки головокружения.
В это время Павлова разговаривала с начальником тюрьмы, который доставил в больницу заключённого. Тот съел гвозди, чтобы выйти из тюрьмы, поэтому его в срочном порядке доставили в склиф. У палаты выставили конвой и Павлова, удостоверившись, что преступник не имеет возможности сбежать вышла в холл, чтобы дать информацию о состоянии заключённого начальнику тюрьмы.
К этому времени Костя закончил операцию и вышел в холл, чтобы расписаться на посту о проведённой операции. Павлова как раз проводила тюремщика и тоже подошла, чтобы расписать за операцию.
— Константин Германович, вы закончили? Как прошла операция? — невзначай спросила Ирина Алексеевна, пока молодой хирург расписывался в журнале.
— Операция хорошо, только Алексею Абрамовичу под конец плохо стало.
— Что значит плохо? — воскликнула Павлова, сама не ожидая от себя такой реакции. Женщина нервно закусила губу, пытаясь успокоиться, однако
сердце вдруг отчего-то сильно забилось. Павлова оправдывала это лишь тем, что переживает за отделение и больницу, которые могут остаться без начальства на неопределённый срок, если Покровский заболеет. Однако в глубине души она понимала, что дело вовсе не в сотрудниках и отделении.
— Не знаю. Голова вроде закружилась, но мы уже всё сделали, мне только зашить оставалось — поспешил успокоить начальницу Костя, однако ему это не удалось.
Павлова резко развернулась и направилась в кабинет главврача. Ирина Алексеевна вошла в кабинет и увидела Покровского за письменным столом, который пытался разобраться в каких-то отчётах. Однако, по всей видимости, мужчине не стало лучше, посколько он не мог сосредоточиться на тексте.
— Алексей Абрамович, что случилось?!
— А что случилось?
— Ну мне Лазарев сказал, что вам плохо стало на операции.
— Всё хорошо, Ирина Алексеевна, не волнуйтесь.
— Что значит не волнуйтесь? Дайте-ка я вас осмотрю — Павлова не дождавшись ответа начальника подошла к нему за стол и приложила руку ко лбу.
Покровский хотел было возразить, однако рука Павловой как-то странно на него подействовала. Ему вдруг так захотелось
ощущать на себе её прикосновения, заботу. Поймав себя на этой мысли, Покровский понадеялся лишь на то, что он бредит.
— У вас температура огромная, Алексей Абрамович, вы весь горите — суетливо сказала Павлова, — сидите здесь, я сейчас жаропонижающие принесу.
— Не надо, Ирина Алексеевна — попытался остановить коллегу Покровский. Однако его попытка оказалась тщетной, так как Павлова уже вышла из кабинета за медикаментами.
Через пять минут зав отделением принесла в кабинет начальника целую аптечку и вскоре обязала Покровского выпить таблетки.
— Алексей Абрамович, давайте я вам такси вызову, жаропонижающие ведь ещё не скоро подействуют — обеспокоено спросила Ирина Алексеевна.
— Не надо — улыбнулся Покровский.
— Ну что значит не надо? Вам надо отлежаться.
— Ирина Алексеевна, до конференции осталось всего-ничего, а у меня документация не заполнена. Скоро таблетки подействуют, не волнуйтесь.
Павлова вздохнула и сочувственно посмотрела на Покровского.
— Ну давайте я вам хотя бы помогу, а то вы так до ночи просидите — предложила Павлова, осмотрев толстые папки на столе начальника.
— Спасибо, Ирина Алексеевна, я справлюсь, вы и так вчера домой не уходили.
— Да и мне сегодня не сильно хочется уходить — отшутилась Павлова.
Покровский внимательно посмотрела на женщину и благодарно кивнул ей. Они начали вместе разбирать бесчисленные сметы и к вечеру температура у Алексея Абрамовича совсем спала.
— Спасибо вам, Ирина Алексеевна — заключил Покровский, — хотел спросить, если вам сегодня не хочется домой, может пойдём попьём кофе?
Павлова чуть было не ответила «да», однако вовремя осеклась. Всё это слишком. Слишком для неё. Уход мужа, его вчерашнее возвращение, её странная реакция на Покровского и его предложение.
Ирина Алексеевна вдруг вспомнила к чему так долго шла — независимости, трезвости чувств. Она знала почти наверняка, что Покровский пригласил её лишь из благодарности. У него молодая жена и он вполне с ней счастлив. Она же просто ищет того, кто мог бы показать её бывшему мужу, что и её можно любить, она ищет человека, чтобы утолить своё желание любить кого-то. И это было ответом на это приглашение.
— Да нет, спасибо, Алексей Абрамович, надо идти домой.
К мужу — горько подумал Покровский.
— Вас подвезти? — вслух спросил главврач.
— Если вам не сложно — согласилась Павлова, дав волю слабости.
* * * * *
Ирина Алексеевна попыталась открыть дверь ключом, однако та оказалась незапертой.
Вернулся значит…
— Ир? — донеслось из кухни, — привет, я уж боялся ты снова не придёшь — вздохнул Николай, зайдя в прихожую.
— Боялся он — горько усмехнулась Павлова, — Коль, я подала на развод. Если ты не согласен, нас разведут в одностороннем порядке.
Мужчина посмотрел на жену и скривил губы.
— Ир, ну ладно я, а ты? Так и будешь всю жизнь одна?
— А это не твоё дело — безразлично ответила Павлова, хотя внутри у неё всё кипело. Как бы ей хотелось всегда держаться так стойко, как Алексей Абрамович.
Опять Покровский… — пронеслось в голове женщины.
— А как же квартира?
— Разделим.
— Ир — мужчина вдруг подошёл к жене и попытался взять её за руки, но та отпрянула назад.
— Не трогай меня.
— Ну что я сделал не так? Измена? Ну я на колени могу встать, чтобы ты меня простила, хочешь?
— Нет не хочу — устало усмехнулась Павлова, — но знаешь, я ведь только сейчас поняла, что ты сделал не так. Понимаешь, я хотела хоть иногда чувствовать себя женщиной.
Чтобы меня заслонили, чтобы я могла стоять за мужской спиной и чувствовать себя в безопасности. А в нашем браке защищала тебя я: когда ты переживал, что тебя ректор не ценит, когда тебя понизили.
— Ну прости меня, Ирочка. Я исправлюсь — перебил её муж.
— Не надо, Коль. Не трудись.
— У тебя кто-то есть? — вдруг спросил мужчина.
— Есть — Павлова ответила назло мужу, однако и сама испугалась, когда тут же подумала о Покровском.
— Ясно — скривил губы мужчина, — только я ведь всё равно не уйду.
Ирина Алексеевна горько усмехнулась и ушла в спальню, заперевшись на ключ.
* * * * *
На следующий день Павлова проснулась рано утром, чтобы не столкнуться с ним в квартире. Подумать только ещё недавно она бы всё отдала, чтобы услышать хотя бы половину из тех слов, что сказал ей муж вчера. А сегодня ей уже физически тошно от его вида. Павлова шла на работу и прокручивала в голове вчерашний разговор с мужем, ведь вчера она призналась в том, что хочет быть слабой прежде всего себе. До этого момента, женщина всячески отгоняла мысли, что нуждается в человеке, с кем сможет чувствовать себя хрупкой. Но вчера она это сказала и теперь абсолютно не понимала, что ей делать.
Зайдя в отделение Ирина Алексеевна натянула маску уверенности и жесткости, как делала это обычно. Однако увидев начальника, который расписывался на посту, беседуя с Ниной, тут же замялась. Покровский хотел было уже идти к себе в кабинет, однако через несколько секунд он заметил Павлову, которая шла так же отставить свою роспись в журнале.
— Здравствуйте, Ирина Алексеевна — сквозь шум приемной, голос Покровского показался женщине бархатным.
— Здравствуйте, Алексей Абрамович. Как температура?
— Спасибо вам, я полностью здоров.
В следующую секунду в двери вбежал мужчина в маске. В приемной тут же послышалась пальба. Мужчина стоял прямо напротив Павловой и направлял на неё пистолет.
