— Олег Михайлович, зайдите ко мне в кабинет, когда закончите — сурово приказала Павлова, встретив в приёмной Брагина.
Тот в свою очередь закивал, выказывая наигранное желание беседовать с начальством. В душе мужчина желал сейчас, чтобы осмотр его пациента не заканчивался никогда. Однако подросток, обратившийся самостоятельно в больницу, оказался симулянтом, а потому Брагин освободился весьма скоро и с понурым видом отправился в кабинет заведующей отделением.
— Вызывали, Ирина Алексеевна? — с видом нашкодившего кота вошёл в кабинет Олег.
— Вызывала, садитесь Олег Михайлович. Садитесь и рассказывайте, почему вы сегодня утром оперировали, хотя я вас отстранила от операций, пока ваша рука полностью не восстановиться после взрыва.
— Ну Ирина Алексеевна, лучше было бы, если бы пациент умер? Ну не было свободных хирургов.
— Как это у вас ловко получается, Олег Михайлович? Всегда найдётся оправдание вашей безответственности.
Брагин вздохнул и, закатив глаза, уставился в пол.
— И объясните мне, почему на вас приходят жалобы, что вы нахамили родственникам пациента?
— Кто? — театрально удивился Брагин, — Я нахамил? Да я со всеми общаюсь к с президентами, как с нежными мартовскими подснежниками…
— Шуточки ваши, Олег Михайлович, а мне за вас отвечать приходиться — вздохнула Павлова.
— Ирина Алексеевна, а что вы ко мне всё придираетесь, да ругаете меня? Вы может влюблены в меня тайно? — с заискивающей кошачьей улыбкой продолжал иронизировать Олег.
— Не обольщайтесь, Олег Михайлович, я не в вас тайно влюблена — бросила Павлова и тут же вспыхнула, осознав, как должно быть странно звучала формулировка её ответа. Брагин тут же наигранно вздёрнул брови и прикрыл рот ладонью.
— В том смысле, что я влюблена не тайно — заплетаясь от нахлынувшего волнения, поспешила поправить себя заведующая хирургией, однако вскоре осознала, что ситуацию не исправила, а скорее напротив, усугубила, — да что я тут перед вами оправдываюсь?! У меня дел куча! Всё, идите работайте — нервно отрезала Павлова, и Брагин поспешил удалиться из кабинета начальства с хитрой улыбкой.
Как только дверь закрылась, Павлова облегченно выдохнула и закрыла лицо руками.
Господи, что за глупость такая? Оправдывалась, как девчонка какая-то… Глупость, глупость какая! — твердила про себя Павлова, а в этот момент отчего-то думала о Покровском.
Однако от самобичевания женщину отвлёк звонок. Звонила Нина с поста дежурной:
— Ирина Алексеевна, тут срочно нужен сосудистый, можете подойти?
— Да, Нина, сейчас иду — ответила Павлова и, быстро накинув халат выбежала из кабинета. Однако женщина тут же в кого-то врезалась и чуть было не упала, однако тот, в кого она влетела притянул её за талию к себе.
В следующую секунду Павлова ощутила терпкий приятный аромат мужского парфюма. Ирина Алексеевна открыла глаза, и увидела перед собой ворот голубой рубашки и галстук. Только сейчас она осознала, что стоит в объятиях того, в кого влетела. Павлова ощутила его руку на своей талии и неуверенно посмотрела наверх.
На неё смотрел Покровский. Чтобы Павлова не упала он рефлекторно притянул её к себе, однако сейчас
он не мог заставить себя убрать руку с её талии и отпустить подчинённую. Он ощущал едва уловимый аромат её светлых волос, казалось он даже слышал, как бьется её сердце. Когда она подняла на него глаза, мужчина вдруг осознал, как близко она стоит, как близко её губы…
— И…извините, Алексей Абрамович, я спешила в приёмную, там сосудистый нужен — разрезала паузу Павлова.
— Да, конечно — тут же осёкся Покровский, убрав свою руку с талии своего зама, — я тоже как раз туда иду.
Как оказалось их действительно вызывали в приёмную обоих, причём для одного пациента. А это значило, что оперировать они будут вместе. Павлова однако этому вовсе не обрадовалась, так как она всё больше и больше нервничала рядом с Покровским, всё больше смотрела на него… Однако уже через пятнадцать минут они стояли в операционной друг напротив друга.
— Ирина Алексеевна, а вы разве сегодня должны были работать? Мне казалось у вас выходной.
— А я вместо Нарочинской сегодня, она отгул взяла — ответила Павлова, не поднимая глаз от пациента.
— В таком случае вы сегодня до скольки?
— До девяти.
— Ирина Алексеевна, я вас отпускаю пораньше, мы сейчас закончим, и вы можете идти домой. Вам надо отдохнуть перед выездом.
— Алексей Абрамович, я даже не знаю…
— Не обсуждается. Вы мне нужны выспавшейся на конференции.
— Хорошо — улыбнулась Павлова, однако за маской этого было не видно. Может быть и к лучшему.
— И ещё, я завтра в четыре часа за вами заеду.
— Ну что вы, Алексей Абрамович, не стоит. Я и сама доберусь до аэропорта.
— И всё-таки я заеду.
* * * * *
В четыре часа утра Николай проснулся от хлопка входной двери. Мужчина тут же вскочил с дивана на кухне и подошёл к окну. Павлова вышла из подъезда и подошла к чёрной дорогой машине. Покровский открыл ей дверь и через пять минут иномарка скрылась на дорогах.
Николай безусловно знал, что его жена едет в командировку с начальником. Однако, когда он увидел, как его жена садиться в машину к этому Покровскому, его будто током прошибло. Он был мужчиной, а потому знал, как другие могут смотреть на желанную женщину.
И Покровский смотрел именно так. И от этого у Николая сводило зубы.
* * * * *
Покровский и Павлова были в Питере к обеду. Организаторы конференции заселили их в отель и раздали программы мероприятия, где было указано, что их выступление пройдёт на первый день с начала конференции.
— Так что выходит, что мы можем вылетать в Москву уже послезавтра- заключил Покровский, провожая Ирину Алексеевну до её номера и помогая донести чемодан.
— Спасибо, Алексей Абрамович — сказала Павлова в дверях своего номера.
— Сегодня открытие в семь вечера. Я за вами зайду без пятнадцати?
— Да, спасибо. Отдохните до семи.
— Боюсь до семи мне ещё нужно составить целую речь к завтрашнему дню, до этого как-то времени не было.
— Так давайте я вам помогу — тут же выпалила Павлова, сама не ожидая от себя такого рвения.
— Да нет, что вы, отдохните лучше.
— Я не устала, так что если вам будет нужна моя помощь, то обращайтесь.
* * * * *
Зайдя к себе в номер, Покровский тут же принялся за составление речи. Однако нужных слов не находилось, а те, которые приходили на ум не складывались в предложения. Покровский был скорее человеком действия, ему не часто приходилось самому составлять официальные письма к начальству и речи, так как на прошлом месте работы за него всё это делала секретарша.
Промучавшись так около получаса, Покровский вышел из номера. Всё это время пока он пытался думать над текстом, в голове его звучал только её голос. Алексей Абрамович постучался в номер своего зама. Ирина Алексеевна открыла дверь через несколько секунд и хитро улыбнулась, догадавшись, что Покровский решил всё-таки воспользоваться её предложением.
— Всё таки нужна моя помощь?
— Да — нежно улыбнулся Алексей Абрамович, — без вас что-то не выходит.
В скором времени оба уже сидели в номере главврача и разбирали всевозможные варианты речи. Как водится, номера отелей не предназначены для активной письменной работы, от того в номере оказался только журнальный столик. Павлова сидела на диване рядом с начальником и делала правки в его тексты. Наконец работа была почти закончена.
— Ну вот так звучит хорошо — заключила Павлова, - только нужно теперь среди всего этого вороха бумаг найти первый лист.
Увидев нужный листок на краю стола, Павлова потянулась за ним так, что приблизилась к Покровскому на расстояние нескольких сантиметров. Алексей Абрамович ощутил аромат её волос, нежный и в то же время невероятно манящий. Он отчего-то нервно сглотнул и еле заметно ослабил галстук.
Покровскому вдруг до физической боли захотелось поцеловать Её, вдохнуть запах её светлых волос и услышать её шёпот. Сейчас она сидела так близко.
Слишком близко, чтобы Покровскому удавалось думать о чём-либо, кроме неё…
