* * * * *
На мероприятии, организованном в честь открытия конференции, Покровского знали все. Впрочем, это было не удивительно, так как Алексей Абрамович считался ведущим кардиохирургом. В первые часы к нему и Павловой подошли поздороваться десятки людей. Многие считали Павлову супругой Алексея Абрамовича, а тот с хитрой улыбкой их поправлял, и признаться, делал это неохотно. Вскоре все торжественные речи организаторов были сказаны и вечер начал подходить к концу. Покровский и Ирина Алексеевна шли до отеля пешком, поскольку тот находился совсем близко. Они обсуждали закупку препаратов, новое оборудование, нехватку кадров, однако оба в этот момент думали совершенно о другом. Неожиданно их разговор снова разрезал телефонный звонок. Павлова взглянула на экран, где прочитала имя супруга. Покровский так же это увидел, и выругался про себя, что этот Николай, пожалуй слишком часто ей звонит, даже в статусе горячо любимого мужа. Однако, вопреки ожиданиям Алексея Абрамовича, Павлова сбросила вызов. Сама не зная зачем, она вдруг сказала начальнику: - Мы с мужем разводимся, документы не может найти без меня - нервно засмеялась она. - Прекрасно вас понимаю - ответил Покровский. Он как всегда внешне выглядел спокойным и сдержанным, однако внутри у него вдруг в этот момент что-то сильно забилось,- мы с моей супругой тоже разводимся, это ужасно выматывает. Покровский открыл дверь в отель перед Павловой, которая не смогла так искусно скрыть своё странное для такой новости воодушевление, как начальник. Наконец оба остановились перед номером Павловой. Покровский с какой-то странной серьезностью посмотрел на коллегу, отчего Павлова опустила взгляд. Мог ли кто-нибудь подумать, что та самая Павлова, властная, холодная и неприступная во всех отношениях, сейчас будет вот так смущенно опускать глаза и судорожно глотать воздух. - Ну что ж, спокойной ночи, Ирина Алексеевна - вдруг сказал Покровский. - Да, спокойной ночи, Алексей Абрамович - судорожно ответила Павлова, которая не могла даже представить, что кто-то может так влиять на неё. Они стояли так близко друг от друга, что Алексею Абрамовичу стоило сделать один лишь небольшой шаг, чтобы наконец поцеловать её. И казалось, он вот вот его сделает, однако Павлова оборвала его намерения. - Ну я пошла тогда? - Да - ответил Покровский с несвойственной ему хрипотой в голосе. В следующую секунду Ирина Алексеевна скрылась за дверью в своем номере и Покровский отправился к себе. Мужчина закрыл за собой дверь и ослабил черный галстук, ему отчего-то весь вечер не хватало воздуха рядом с Ней. Сейчас он отчаянно жалел, что не сделал тот единственный шаг у её номера. Недолго думая Алексей Абрамович открыл дверь из своего номера, намереваясь прямо сейчас пойти к Павловой, ему уже было наплевать, что он её начальник, плевать на всякую субординацию. Как только Покровский открыл дверь он встретился взглядом с Павловой. Та на секунду опешила, не ожидая того, что её начальник так резко откроет дверь. Однако через мгновение обратилась к нему: - Ой, Алексей Абрамович, а я как раз шла к вам. Мне очень неловко снова вас просить об этом, но не могли бы вы помочь снять мне платье? У Покровского, застывшего в дверях его номера, как-то странно почернели и без того, темные глаза. - Ой, боже, что я несу - оборвала себя Павлова, - я хотела сказать не снять, а расстегнуть платье…- Павлова хотела было ещё что-то сказать в свое оправдание, однако её прервал начальник. - Я помогу снять - низким голосом вдруг сказал Покровский и втянул Павлову в номер. В комнате было темно, однако было видно, как блестят глаза Ирины Алексеевны от возбуждения. Покровский наконец коснулся её губ. Он ласкал её губы, а его руки блуждали по её талии, в то время как Павлова обхватила спину начальника, потому что ноги будто подкашивались. Покровский прижал Ирину Алексеевну к стене, покрывая поцелуями её шею. Он обожал её, желал её сейчас, и это желание разгоралось с большей силой, в ответ на стоны женщины. Павлова окончательно развязала галстук и сняла его, пытаясь расстегнуть рубашку начальника. Ирине Алексеевне вдруг стало настолько жарко, что казалось будто она сейчас дойдёт до пика температуры, которую мог вынести её организм. Она ощущала сбивчивое дыхание Покровского на своей шее, его напряжение и неприкрытое желание. - Я хочу вас - простонала Ирина Алексеевна. - Тебя - шёпотом поправил её Покровский, поднимая ладони по её коленкам, намереваясь всё таки помочь ей снять платье, в то время как Павлова окончательно избавилась от рубашки начальника. Тот резко подхватил её за бёдра и ловким движением поднял на руки. Сейчас Павловой казалось, что она в тысячах километрах над землей, только сейчас она осознала, как ей стал дорог Покровский. Он целовал её ключицы, и она чувствовала его нежность, сжимал её бёдра, и она ощущала его желание. Покровский положил на кровать Павлову. Сейчас она отчего-то казалась ему такой хрупкой, что ему захотелось вдруг защитить её от всего, лишь бы только видеть её горящие кошачьи глаза. Покровский целовал внутреннюю сторону её бёдер, ласкал, отчего Павлова неосознанно царапала его спину, доставляя начальнику какой-то отдельный вид наслаждения. Наконец в комнате послышался звук прыжки мужского ремня.* * * * *
На часах было восемь, когда прозвенел последний будильник, от которого Павлова наконец открыла глаза. Могла ли она подумать, что когда-нибудь проснётся в гостиничном номере в объятиях Покровского? В любом случае, сейчас с ней происходило именно это. Мужчина обнимал её сзади и всё ещё спал, не реагируя на будильник. Павлова наконец посмотрела на время и вздернула брови, прикрыв рот рукой. - Мамочки, Алексей Абр…Лёш, мы проспали - Павлова вскочила и попыталась разбудить Покровского. Тот открыл глаза, и увидев Павлову нежно улыбнулся, и притянул её к себе, накрыв одеялом, из под которого вскоре донеслось хихикаенье женщины. – Лёш, ну правда, опоздаем - сквозь смех твердила Павлова, пока Покровский покрывал её шею и ключицы поцелуями. - Мы всё равно выступаем последними - сквозь улыбку отмахнулся мужчина и втянул Павлову в поцелуй.