«Не живой, не мертвый
— Виктор Цой»
Такемичи в скором времени смирился с компанией долбаебов, а именно долбаеб интертеймент и блондинистый хвостик. Они следовали за ним повсюду — в школу, в магазин, в кино. Еще несколько раз они пытались проникнуть в дом Такемичи, но тот пресекал все попытки этой парочки вломиться в его покои. В целом, он даже привык к присутствию этих двоих — Такемичи оптимистично искал плюсы этого вынужденного сосуществования с двумя особенно сильно зациклившимися на нем особями — банда Киемасы, которая жаждала мести, получали от ворот поворот, стоило им появиться в поле зрения личной охраны Ханагаки. Конечно, были и минусы — а именно, отсутствие личной жизни ввиду ужасных ревностных сцен со стороны Майки, стоит ему услышать знакомое имя на букву «Х», отсутствие друзей, которых тут же отваживал Дракен своим грозным видом, ну и способность нормально жить — спокойствие наступало по прибытию домой, где он мог насладиться долгожданным одиночеством. Дружба с Майки и Дракеном тратила у него всю энергию, отчего силы на что-то большее, чем наспех сделанное домашнее задание, не хватало. И кажется, именно этого и ждали эти черти. — Такемичи, пойдешь на собрание банды? — А? Да-да, только спать мне дай, — заплетающим языком промолвил Такемичи и вновь прикорнул на плече у главы Свастонов. Это было частым явлением. Концентрация у него была совершенно на нуле, и истощенный организм требовал долгожданного отдыха от источников стресса, поэтому парень часто забывался во сне, спасаясь от присутствия этих двоих. Майки счастливо заулыбался, удобнее устраивая Такемичи на жилистом плече. Дракен, подошедший чуть позже, застал такую умиротворенную картину — Майки и спящий на нем Ханагаки, не подозревающий о несколько фривольных мыслях, блуждающих в голове его импровизированной подушки. Они были в парке — закрытый после девять вечера, он был прекрасным местом для свиданий. Перелазить через забор было довольно легко, что не скажешь о Такемичи, который с божьей помощью смог залезть на забор, а после упасть в руки чересчур счастливого Майки. И, о ужас, Ханагаки пускал во сне слюни. Впрочем, на это они не обращали внимания, полностью сконцентрировавшись на мысли, что, наконец, пугливая лань начала доверять им чуть больше, чем обычным хищникам. — Он согласился, — такими словами Майки встретил Дракена. Рюгуджи важно кивнул, будто давно знал, что Ханагаки согласится на это. — Но… Внезапно лицо Майки потемнело. Его брови нахмурились, а уголки губ сжались, будто он хотел сказать что-то уж очень плохое. Такое было, когда Майки несколько лет назад прибежал к Дракену в дом, выглядя при этом, как восставший мертвец. Воспоминания — не очень приятные и заставляющие поежиться — вмиг наполнили голову Дракена, но тот отмахнулся от них, как от назойливых мух, полностью сосредотачиваясь на состоянии своего друга. — Что-то не так? — спрашивает Дракен, внутренне готовясь ко всему — он не мог знать точно, о чем думает Майки. Никто не мог. Даже его любимый старший брат. — Такемичи может заинтересовать также и других, — мрачно говорит Майки, закусив губу. Это был тот самый жест, который предвещает не самые лучшие дела для людей, которые посмеют посягнуть на собственность Майки. Парень всегда был таким — надежно прятал игрушки, приватизировал себе все, что ему кажется красивым. Даже музыкальных исполнителей и марки байков. Ему не нравилось, когда кто-то начинал слушать тех же исполнителей, что и он или мечтал купить такую же хонду, как и у него. Именно поэтому, единственная хонда находится в распоряжении Майки. Остальные же члены Свастики ездят на кавасаки — уступающих в скорости хонде, но довольно маневренных мотоциклов. Такую черту характера Дракен находил забавной, однако когда дела касались действительно важных дел, а именно — безопасности Такемичи, ему было не до смеха. — Нужно обозначить, что он наш, — выделил он последнее слово, отчего Майки недовольно прищурился. — Я не думаю, что найдутся самоубийцы, вроде Киемасы. Кстати, как он? Майки, несколько дезориентированный неожиданной сменой темы, приподнял брови. — Ну, вроде ещё жив. В больничке отлеживается. — А как Па-чин? — спрашивает Дракен, уже зная ответ. — В ярости. Киемасу был самым деятельным в их отряде. — Оно и видно. Бои на деньги, хорош же деятель, — недовольно фыркнул Рюгуджи. Майки согласно кивнул, чуть поправляя Такемичи на своем плече. На какой-то миг стало тихо. Эта ночь была теплой — лишь легкие порывы ветра мягко играли с листьями деревьев, срывая их с веток и пускаясь с ними в пляс. Освещение в парках работало круглосуточно, хоть в этом и не было необходимости после девяти часов. Сейчас же пустые, покрытые гравием дорожки освещались мягким светом невысоких ламп. Майки смотрел перед собой, взглядом цепляясь за ветви деревьев, плавно переходя от листьев к стволу. — Слушай, — протягивает Майки, растягивая уголки губ в улыбке. — А что если… …и Дракен точно знает, что все его пизданутые идеи начинаются именно с этой фразы.***
— Вставай, — ласковый, почти неслышимый голос льется в уши, словно патока. Ханагаки жмурится и, наконец, открывает глаза. Перед ним виден чуть расплывчатый из-за темноты в комнате силуэт. Лишь через некоторое время до Такемичи доходит вся опасность ситуации. — Твою мать! — вскакивает Ханагаки, отпрыгивая от незнакомца. Кровать за ним резко заканчивается, из-за чего он падает навзничь, больно стукаясь головой об пол. Такой грохот, похоже, привлек внимание еще одного человека, который открывает дверь в комнату, пуская свет внутрь. Наконец, Такемичи может разглядеть незнакомцев получше. — Майки?! — удивленно восклицает Ханагаки. — Вы что тут делаете?! Майки, слегка заспанный и сонный, чешет щеку, протяжно зевая. Его волосы были распущены, мягкой волной опускаясь до плеч. Он сидит топлес, совершенно не смущаясь никого. — Сплю? — отвечает Майки с издевательской интонацией, которую Ханагаки впервые услышал. — Что насчет того, как вы тут оказались? — спрашивает Такемичи и тут же осекается. — Ах да, забыл, вам можно куда угодно, — обреченно говорит он. Он неумело приподнимается с пола, срывая с себя простынь, чтобы оказаться… в одном белье. Хорошо, что в белье. Мог и без него быть. Какой шалун додумался раздеть Такемичи? Ну его мы все знаем, не будем показывать пальцем. Однако, наш Такемичи оказался в затруднительной ситуации меж двух огней. Невозмутимости Дракена можно было только позавидовать. Особенно, это касалось таких вещей, как нагота или любые намеки на сексуальные отношения. Такое он переносил со стоически каменным лицом, впрочем, как и с каменным стояком. Но дело ли в его чувствах к Такемичи или неких божественных сил, но его лицо очаровательно порозовело, стоило ему заметить намек на обнаженность возлюбленного. Но мы не будем смущать нашего Такемичи и дадим ему возможность одеться. А пока перейдем к насущному вопросу: А что там насчет завтрака? Ах да, милый поваренок Дракен испек вам бутерброды — пожалуй, самый оптимальный вариант при пустом холодильнике. Рецепт прост. Записывайте: Булка, ветчина, булка. И вот, нехитрый завтрак готов. Бон апетит, господа! Они завтракали неспеша. Ханагаки, находящийся в прострации, размеренно жевал бутерброд и смотрел перед собой пустым взглядом. Майки смотрел на бутер с недоверчивостью, пока Дракен не вытащил из карманов хакамы флажок. — Кстати, у меня одного флажка не наблюдается, не видели где он? — спрашивает Дракен. Такемичи резко вздыхает, отчего куски бутерброда попадают в дыхательные пути, и давится им. Заботливо поднесенный стакан воды смог успокоить приступ Такемичи. — Я ничего не знаю, — предупреждает он под пристальным взглядом этих двоих. — И вообще вы же куда-то собирались, да? Там какое-то собрание? Вот и идите, идите, вас там ждут. — Ну не только нас, — усмехается Дракен. И вдруг в разговор вмешивается Майки, который с громким стуком об стол кулаком заявляет: — Он поедет со мной! — Со мной, ты слишком опасно ездишь, — возражает ему Рюгуджи. — А ты слишком большой, кавасаки вас не выдержит. — А ты коротышка, дай бог тебе дорогу увидеть из-за визора. Такемичи слушал этот спор вот уже… Он перевел взгляд на настенные часы. Десять минут. Как долго длится время… Кажется, его мнение вообще не будет учитываться. Впрочем, как всегда. — …можно сделать так, чтобы Такемитчи сел на шпагат одной ногой на твой байк, другой — на мой, — услышал он отрывок разговора и тут же вскочил с места. — Майки, Такемитчи так не доедет до штаба, — вздыхает Дракен, массажируя переносицу. — Да доедет! Я уверен! — улыбается Майки, довольно потирая ладони. В какой момент Такемичи вдруг стал акробатом?***
— Кто это? — спрашивает Баджи, чуть кивая в сторону Такемичи. Майки игнорирует его с завидным упрямством, пока Такемичи сдерживает дрожь от быстрой поездочки на байке Манджиро. Тот будто специально прибавлял скорость, вынуждая Ханагаки сильнее обхватывать талию Сано. Такемичи больше никогда не сядет на мотоциклы. Он выучил урок. — Хоть ты скажи, а, — обращается Кейске к стоящему позади Майки Дракену. Но тот игнорирует его почти так же, как и Майки — только с более хладнокровным лицом. Поняв, что не добьется от этих двоих ответов, он повернулся к причине всех проблем, решив спросить напрямую у него, но был остановлен твердой хваткой за плечо. По размеру ладони, это точно был Дракен. Кейске, не отличающийся особенным спокойствием, взрывается на месте, чуть ли не разнося на своем пути других свастонов. Кажется, и на этом собрании он не будет присутствовать. Он мастерски нашел причину сбежать и в своем отсутствии будет винить Дракена, пока сам будет просиживать штаны. Впрочем, не впервой. Дракен переглянулся с Майки. Они будто общались невербально друг с другом и решали довольно сложную дилемму. Пожав плечами и придя к какому-то компромиссу, они вдвоем привлекли внимание всех свастонов, заставив их с шумным приветствием поклониться на девяносто градусов. Может они скрытые извращенцы и любят послушание и раболепие со стороны других людей? — Собрание «Свастонов» объявляется открытым! Члены «Свастонов», все, как один, подобрались, пряча руки за спину. Посмотрев на сплоченность свастонов, Такемичи постарался выпрямиться, чтобы не показаться конченым неудачником перед таким количеством людей. — На повестке дня, важное объявление, из-за которого мы собрали вас здесь, — громогласная речь Дракена разлеталась эхом по пустой территории храма Мусаши. Казалось, каждый его звук пропитывал эти земли. — Такемичи Ханагаки, — он указал рукой в сторону сжавшегося вмиг паренька. — Он неприкосновенный. Оберегай его и защищайте так, как защищаете честь и достоинство «Свастонов». — Чифую, — неожиданно зовет Дракен. Светловолосый паренек быстро забирается на возвышенность, непонимающе хмурясь. — Что-то случилось, Драк? — спрашивает паренек, засовывая руки в карманы форменных хакама. — Баджи сбежал, передашь ему слова Майки, — говорит Рюгуджи. — И, скажи, чтобы он успокоил своих шавок. Уж слишком они бесчинствуют на западной окраине. Пугают местных жителей одним своим видом. Мацуно возмущенно хмыкает: — Серьезно? Из-под моего носа улизнул, вот гад, — Чифую чуть ли ни шипит проклятья себе под нос. — А вот насчет первого отряда, то мы на запад вообще не претендуем, даже во время патруля там не бываем, — он слегка щурит глаза. — Я не могу быть уверен за всех, но за нашим отрядом восточка… Неожиданно его взгляд цепляется за Такемичи. Тот стоит чуть в отдалении, сложив руки на груди. Было видно, что ему неудобно находиться в такой компании, но поделать он уже ничего не может. — А этот… — Чифую несмело указывает в сторону Ханагаки. — Он… прошел проверку? Дракен поднимает одну бровь: — Не думаю, что это твое дело, — роняет он с призрачным упреком. Чифую поднимает руки и ухмыляется: — Ну, я не претендую на звание самого лучшего конспиратора, господин заместитель главы, — он шуточно кланяется. — Однако, — тихо продолжает он. — Я не могу не беспокоиться об этом, ведь я так же член «Свастонов», как и ты, Драк. И вполне понятно, что я бы не хотел, чтобы кто-то встал на нашем пути. Ханагаки ждет ответа Рюгуджи, будто от этого зависит его жизнь. Ответ его разочаровывает. — Вернись в строй, — холодный приказ. Не тот насмешливый тон, которым он перебрасывался шуточными фразами с этим парнем. Кажется, тот перегнул палку. Чифую возвращался в строй с явно подпорченным настроением. Если описывать собрание свастонов — то это бесконечные отчеты о проделанной работе. Даже странно, как они могут стоять на протяжении часа без устали. Отчеты были примитивными — был там, сделал это, подрался с тем, защитил эту. В целом, собрание прошло спокойно — не считая взглядов, которые кидали на него свастоны. Каждый взгляд Такемичи ощущал своей кожей и ждал, что по окончанию собранию, он загорится, как новогодняя ель. Но единственный, кто не прожигал его взглядом, это парень, стоявший прямо перед ним. Он приветливо улыбался и чуть кивнул, когда они встретились глазами. У него были осветленные короткие волосы и чуть опущенные уголки глаз. Создавалось впечатление спокойного и доброжелательного человека, коим впрочем Мицуя Такаши и являлся. Он подошел к нему сразу же после окончания собрания вместе со своим вице-капитаном — Хаккаем Шибой. У Мицуи горели глаза от какого-то странного восторга при виде Такемичи, отчего у последнего возникли не очень приятные ассоциации с Дракеном и Майки. Подойти к Такемичи не позволил Дракен, закрывая его своей широкой спиной. Мицуя, увидев неожиданную преграду в виде человека, лишь насмешливо фыркнул, но отступил, увеличивая дистанцию между ними. — Эй, новенький, — неожиданно выкрикивает парень. — Меня зовут Мицуя Такаши, командир второго отряда! Если тебе нужен будет костюм, приходи ко мне в старшую Сейко! Просто спроси меня и тебе помогут, — Дракен, наблюдавший за этим, лишь скептически выгнул бровь и уже хотел сказать Такемичи, чтобы тот ни в коем случае не шел туда, как обнаружил пропажу оного. Кажется, вот-вот в Свастонах грянет гром.***
— Слушай, — его догоняет тот светловолосый паренек. Такемичи уже даже не вздрагивает — привык. Он успел улизнуть от этой неразлучной парочки, чтобы хоть некоторое время побыть одному и попробовать разобраться в последних событиях. И теперь, Такемичи может разглядеть паренька получше. Невысокий, но коренастый, он не производил впечатления опасного человека. «Внешность обманчива», — Такемичи вспоминает Майки и первое впечатление о нем. Сначала он казался лишь мальчиком с чуть широкими плечами, а теперь Ханагаки бросает в дрожь от одного только его имени. — Ты прости меня, — виновато тянет он. — Не привык к чужакам, — поясняет он и тут же спохватывается: — Не против прогуляться вместе? — предлагает ему свастон. — Я пойму, если откажешься, но буду очень рад, если ты согласишься. Я — Чифую, рад знакомству, — улыбается он. — А ты Ханагаки. — У тебя странная манера говорить, — отмечает Ханагаки. — Это твоя фишка? Чифую некоторое время безмолвно смотрит на него, а после прячет покрасневшее лицо в руках. — Вот черт, — тихо шепчет он. — Это все из-за манги, — оправдывается он, поднимая извиняющий взгляд на Такемичи. — Герои постоянно так пафосно говорят, меняя слова, делая их более… — Чифую щелкнул пальцами несколько раз и устремил глаза в небо. — Как же это… А! Драматичными! Ханагаки понятливо кивает, но на большее его не хватает. Он не был заядлым отаку, да и предпочитал больше сенен-ай, зачастую представляя себя на месте главных героев. — И, знаешь, — чуть помедлив говорит Чифую. — Ты так похож на какого-нибудь главного героя манги! — Что? — Ну… Ты не особенный, и, одновременно, особенный! Да даже взглянув на тебя, можно сказать, что в тебе есть что-то! Каждый на собрании это почувствовал! Ханагаки смущен. Не хватало ему только стать объектом внимания малолетней банды преступников — впрочем, он сам недалеко ушел от них. — Я… Хм, — он смущенно прокашливается, растерянно оглядываясь вокруг. И что теперь? Ему нужно выложить все на духу совершенно незнакомому человеку, что его преследуют какие-то мужики, просто без каких-либо причин? Но Такемичи уже смирился с этим — он чувствует, что еще немного, и он выльет все это на своих друзей, а те вовсе не поймут его, еще хуже — засмеют. А от незнакомца хотя бы сбежать можно, чтобы не выслушивать гадости в свою сторону. И, наконец, решившись, Ханагаки предлагает: — Давай поговорим.***
Дом Чифую был уютным — женщина, встретившая их на пороге, хотела было что-то высказать своему нерадивому сыну, но, увидев за спиной сына друга, тут же захлопотала, гостеприимно распахивая перед Такемичи двери их дома. Теперь же Такемичи сидел в позе лотоса на ковре в комнате Чифую, мельком осматривая его комнату. — Ты о чем-то хотел поговорить, — начал Чифую, подталкивая Такемичи к разговору. Тот не стал медлить и выложил все невероятные приключения, случившиеся на его задницу.***
— Так значит рядом с тобой они становятся какими-то странными, — задумчиво произносит Чифую, слоняясь по своей комнате взад и вперед. — Дракен, Майки, возможно Мицуя. Слава Богу, это проклятье обошло Па-чина, влюбленным тот стал бы еще большим придурком, — усмехается Мацуно. — И как назвать это проклятье? — Проклятье реверс-гарема? Проклятье гейской порчи? Проклятье секси задницы? — Иди к черту! Чифуя задушено смеется, хватаясь за живот. Все более и более нелепые названия проклятья вываливались на не окрепшую психику Ханагаки, отчего тот уже умолял Мацуно прекрать экзекуцию. После недолгого перерыва, Такемичи все же задает гложущий его вопрос: — А это проклятье не работает на тебя? Чифую пожимает плечами. — Честно, я ничего не чувствую. Может, должен быть какой-то триггер? Или… — он приближается к ошарашенному Такемичи, останавливая свое лицо в нескольких дюймах от его лица. Мацуно вдруг ощущает собственное сердцебиение, набатом бьющее по вискам. У Чифую похолодели руки. Это и есть та любовь, которую описывают в седзе-мангах? Через некоторое время Ханагаки отстраняется. — Хм, похоже, на тебя это не работает, — он облегченно улыбается, и от этой улыбки в груди Мацуно сжимается. Ведь он точно знает — еще как работает. — Ну, что же, партнер, — радостно говорит Ханагаки. — Придется нам разгадать эту загадку вместе!