Тайлер открыл глаза и не узнает меня, каждый день в новой шкуре просыпаемся он и я — мы не виноваты в обоюдном безумии, Марла свернулась в клубок, а он меня гладит по голове:
«я люблю тебя, какая ты есть»
♫ Alai Oli — Satta Massagana
Похороны Маргарет прошли, как всякие похороны — тоскливо, скучно и торжественно. Родители Марго не скрывали своего горя, но с Нимфадорой были вежливы, не собирались ее в чем-то винить, лишь спросив о последних минутах жизни дочери. Тонкс подавила желание соврать, в красках живописав подвиги Марго: как та убила троих Пожирателей, спасла жизнь пятерым товарищам (и Нимфадоре в том числе), не позволила врагам завладеть важнейшей информацией и смеялась в лицо своим убийцам. Пришлось рассказывать менее красивую правду: Марго сбилась с толку, отвлеклась и получила Убивающее. Отвлеклась из-за Тонкс и ее хитрого маневра. О своей роли в гибели Марго Нимфадора умолчала — все и так паршиво, Маргарет уже все равно, а ложь вовсе не страшная, Тонкс не совершила не предательство и не проявила трусость. Следующую неделю после похорон Нимфадора работала — попросила Робардса поручить ей документацию и разбирала ненавистные бумажки с той же упрямой решимостью, с какой однажды получила Превосходно по Зельеварению от самого Снейпа. Работа помогала отвлечься от мыслей — работа и собрания Ордена, официальные и ежедневные неофициальные. И встреча в пятницу в баре, как способ разрядки — не ради адреналина. Это не могло быть свиданием, но Нимфадора чувствовала себя именно так — как девушка, идущая гулять с интересным ей парнем. Она долго подбирала одежду, потом так же долго экспериментировала с прической и макияжем (если бы не метаморфизм, на это ушло бы часа три, не меньше), и в итоге опоздала, но только на пятнадцать минут, что Андромеда бы одобрила, как проявление манер истинной леди.***
Аластор разрешил Сириусу покинуть площадь Гриммо днем только с условием, что тот вправду использует Оборотное. Выход нашелся довольно простой — чтобы избежать случайных встреч со «знакомыми», Сириус принял обличье Люпина. Если бы знакомые и попались, он нашел бы, что соврать, а сам Ремус тем временем сидел в штаб-квартире. Надевать облик Люпина перед Тонкс было не очень приятно: что именно думала Дора о Лунатике, Сириус не знал, но видел ее флирт с ним и заинтересованность. Она будет знать, что он не Люпин, но… именно этого Сириус и боялся. Он хорошо знал Тонкс — та могла быть совершенно непредсказуемой вплоть до просьбы раздеться и продемонстрировать, сколько у Ремуса шрамов. Что она нашла в этом оборотне, он не понимал, но почему-то он ей нравился. Или вопреки всему. Перед Сириусом остановился мотоцикл, эффектно затормозив в сантиметре от бордюра. Тонкс сняла шлем, встряхнув длинными фиолетовыми волосами — она ненавидела шлем, но ездила в нем из соображений безопасности и ради таких впечатляющих моментов. Сириус застыл, приоткрыв рот. Какая же она красивая. Как же она, черт возьми, похожа — похожа не на Андромеду или Теда, а на него, Сириуса. Те же движения, та же любовь к эффектному торможению, даже байк его любимой марки… Стоп. — У тебя есть байк? — отмер он. Тонкс любовно похлопала мотоцикл по сидению, как лошадь — по крупу. — Купила в первый год в Аврорате, сама заработала, — гордо сказала она. — Могу покатать в следующий раз. Или лучше устроим гонки? — Лучше припаркуйся и пойдем гулять, — сказал Сириус тоном ворчливого дядюшки. В пятницу он долго выводил языком узоры между ее ног. В воскресенье он галантно подал ей руку, чтобы прогуляться по магазинам. И, хотя выглядел он, как Ремус, Дора все равно видела Сириуса — никакая личина не обманула бы метаморфа, особенно если он об этой личине знал.***
— Ничего себе магглы дворец отгрохали, — сказал Сириус, когда они вошли в торговый центр. — И здесь везде можно купить одежду? — Не только. Отдел с одеждой вон там, — Тонкс кивнула на указывающую стрелку с рекламой магазина. Сириус присвистнул. — А карту на входе они не продают? Ладно, ладно, я шучу, — исправился он, увидев лицо Тонкс. — Просто шучу, а не ворчу, потому что мне не нравится с тобой гулять, — сказал и понял, что не кривит душой. Важнее всего было не место прогулки, а компания Доры. Это настораживало. Сириус напомнил себе, что она — его племянница, поэтому и только поэтому он рад проводить с ней время. — Зайдем сюда? — предложила Тонкс. — Здесь невысокие цены. — Пф, — закатил глаза Сириус. — Девочка моя, запомни одну очень важную вещь: мы не бедные! Твои родители, может быть, люди среднего достатка, и ты пока что тоже, но у вас есть дядя, получивший в наследство все состояние Блэков и всерьез настроенный как можно удачнее его промотать. Зайдем туда, — он кивнул на дорогой бутик. Среди обилия разнообразных платьев, блузок, юбок, штанов и всяческих их вариаций Сириус быстро потерялся — только головой по сторонам вертел, пока Дора воодушевленно рассматривала предложенные на вешалках вещи и выбирала, что примерить. Дождавшись, Сириус проследовал за ней к примерочной. Подождал еще немного… Из кабинки к нему вышла настоящая современная леди в деловом брючном костюме. Тонкс сделала идеально подходящую прическу, создала элегантный макияж и одарила Сириуса улыбкой начальницы, приглашающей сотрудника-фаворита выпить чаю в ее кабинете после рабочего дня, но на самом деле речь не о чае, а о ее длинных ногах на его плечах и долгом сексе на столе. Сириус сглотнул; воображаемая картинка получилась слишком живой. — Приду в Аврорат в таком виде, — весело сказала Нимфадора. — Спрошу Робардса, — она понизила голос, сделав его хриплым, — Какие сегодня будут распоряжения? Интересно, что он скажет, — весело продолжила она. — Да уж, — хмыкнул Сириус. — Интересно. Покупаешь? — Нет, — отказалась Тонкс. — Это не мой стиль. Не люблю выглядеть не собой… нет, обожаю, когда это моя работа, но вне работы я это я, — «только не по пятницам, Миранда», — ехидно шепнул внутренний голос. — А какой стиль — твой? — Сейчас покажу. Она еще немного повозилась в примерочной — одно из многих достоинств Нимфадоры состояло в ее умении быстро собираться — и перед Сириусом оказалась настоящая рок-звезда. Кожаный топ, открывающий пупок, короткая юбка, ярко-фиолетовые волосы, обводка вокруг глаз — такая девушка могла петь в одной группе с Кобейном. Видела бы ее Вальбурга. — Вау, — выдохнул Сириус. — Круто. Тонкс покрутилась так, что короткая юбка еще больше открыла ноги… и не только ноги. Сириус отвернулся, но в отражении высокого зеркала увидел, как мелькнули розовые трусики, и мысленно улыбнулся любви Доры к розовому цвету. — Это я, пожалуй, куплю, — сказала она. — А теперь мне нужен комплект нижнего белья. Сириус поперхнулся воздухом и выдал это за смех, а Тонкс великодушно притворилась, что ничего не поняла. Сам виноват, сам предложил… В обители лифчиков, трусиков и пеньюаров ему стало совершенно неуютно. Казалось бы, можно любоваться и получать удовольствие, и Сириус бы любовался, но только не тогда, когда фантазия упрямо рисовала перед глазами Тонкс в каждом из увиденных комплектов. Хотелось выть, лаять или убежать подальше, но Сириус мужественно ждал, пока Тонкс с тем же вдохновением носилась от полки к полке. Он надеялся, что не придется оценивать — зря надеялся, племянница потащила его к примерочной и вышла во всей красе — черный кружевной лиф с сиреневым узором и такие же трусики, обтягивающие стройные бедра. Во рту у Сириуса пересохло. — Бери, — сказал он каким-то чужим голосом. — Я еще выбираю. Там пять вариантов, — возразила Тонкс. На лице Сириуса отразилось искреннее отчаяние. Если до того у нее были сомнения, то теперь Нимфадора окончательно убедилась — он ее хочет. Не догадался, что она и есть его пятничная пассия, но хочет — и, конечно, испытывает по этому поводу гамму самых противоречивых чувств. — Но ты прав, этот самый лучший, — сказала она. Сириус вздохнул с облегчением. Расплатившись за покупки, они вышли из торгового центра прямо к кинотеатру. Постеры на афише обещали сегодня показ боевика, комедии, триллера и мелодрамы. Хоррора не было. — Немного не по сценарию? — спросил Сириус. — Поедем в другой кинотеатр? — Нет, в таком случае мы шли на триллеры. Марго терпеть не могла мелодрамы, а комедии считала глупыми, — улыбнулась Тонкс. — Я говорила, что она сноб… и не забираю свои слова обратно. Покупай билеты. Фильм назывался «Бойцовский клуб». В одной из главных ролей — Брэд Питт, снято по одноименному роману маггловского автора Чака Паланика. — Лишь утратив все до конца, мы обретаем свободу, — вслух прочитал Сириус слоган фильма. — По-моему, чушь собачья. Потеряв все, он вовсе не обрел свободу — наоборот, утратил и это. Потеряв все, он мог потерять самого себя, если бы не умение становиться псом… но, подумал Сириус, это он как раз не потерял — свой дар, которым овладел так хорошо, что обходился без палочки. И дом на площади Гриммо не потерял. И сестер — обеих. И друга. И крестника. И племянницу. Даже Кричера, хотя домовика Сириус с удовольствием бы куда-то сплавил, вместе с Беллатрикс. — Посмотрим, — Тонкс пожала плечами. — Может, и чушь. Брэд Питт мне не нравится, хотя играет неплохо. — Его же считают секс-символом. — Он не в моем вкусе. — А кто в твоем? — ляпнул Сириус и прикусил язык — нашел о чем спрашивать. Будто он хочет услышать, как ей нравится Люпин. — Брюнеты, — ответила Дора. — И не такие круглолицые. Брэд чересчур конфетный, понимаешь? В нем нет ничего демонического. Сириус подавил желание провести рукой по своему-чужому лицу, пытаясь провертить, круглое оно или нет. Под определение «демонический», по его мнению, Люпин подходил меньше всего, но он был оборотнем и Тонкс могла считать это той самой нравящейся ей чертой. От мыслей отвлекло начало фильма, и вскоре затянуло — с первого взгляда история была достаточно неаппетитной, но вызывала массу размышлений. Главный герой страдал ерундой от бессонницы, скупая мебель в IKEA, врач не нашел ничего лучше, кроме как посоветовать ему сходить на собрание мужчин, больных раком яичек, и ему так понравилась атмосфера чужих страданий при отсутствии своих, что он начал регулярно посещать такие собрания, касающиеся не только рака яичек. Он и еще одна женщина, тоже здоровая. И Тайлер. — Ничего себе Брэд Питт, — прошептала Тонкс, когда Тайлер Дёрден признался, что, когда работал киномехаником, вставлял в семейные фильмы короткие отрывки с порнографией и плевал и даже справлял нужду в блюда заказчиков, будучи официантом. — Но бизнес у него неплохой, — заметил Сириус. Тонкс согласно кивнула — воровство жира из клиник, где проводится липосакция, и производство из него мыла, впоследствии продаваемого за большие деньги. Это было гадко, но не настолько, чтобы произвести впечатление на двоих Блэков. Дальше — создание «Бойцовского Клуба», Марла, ее с Тайлером громкие стоны. Растущие масштабы трагедии вплоть до пули в лоб и затылок и взрывающихся небоскребов. Тайлер Дёрден — кто он такой? Кем он был? — Ужасно, — проговорила Тонкс одними губами. По спине побежал холодок: где заканчивается она и где начинается Миранда? Где заканчивается Сириус и где начинается Орион? Что, если, когда она засыпает, Миранда живет своей жизнью? «Мы встретились в странный период моей жизни», — сказал Тайлер, держась с Марлой за руки под The Pixies — Where is My Mind, пока за окном горели и рушились дома. Нимфадора шмыгнула носом, уткнувшись лицом в плечо Сириуса. От него пахло так же, как всегда — как в баре, как на площади Гриммо. Горьковатый аромат парфюма, дорогого и стильного. Запах успокаивал ее, и его рука на спине тоже — как было бы чудесно снять номер в отеле на пару часов, и сбросить напряжение вместе с одеждой. — Что ты? — тихо спросил он. — Не вижу в этом ничего трогательного. — Ничего, все нормально, — она перевела дыхание, отстраняясь. — Прости. — Ерунда, — отмахнулся Сириус. — Нервы, правда? Что у нас дальше в программе? Кафешка и чизбургеры?***
Возвращаться домой не хотелось. Они наелись в кафе так, что Тонкс стало бы плохо, если бы не организм метаморфа, который в том числе позволял ей расширять желудок и не страдать от переедания, и пошли гулять по улицам Лондона — в программу шоппинга с Марго это не входило, но Сириус хватался за малейший шанс пробыть вне опостылевшего дома, а Дора хотела как можно дольше побыть с ним. Орион ярко светил на ночном небе. — Так странно, — сказала Тонкс. — Я впервые за долгое время не на патруле. — И оно тебе надо было? — спросил Сириус. — Девчонка совсем. Тебе на вечеринки надо бегать, а не за преступниками. — Ты опять? — вздохнула Дора. — Да нет, я понимаю, но все равно грустно. Я же тебя совсем другой помню. Ты была милой девочкой с розовыми волосами… — И что изменилось? — Тонкс весело встряхнула розовыми кудрями. — Или я перестала быть милой? Перестала, подумал Сириус. Стала красивой. Стала сексуальной. Тот ребенок, кем она была, отделился в его восприятии от образа нынешней Нимфадоры — если бы не пятнадцать лет разлуки, из которых двенадцать прошло в Азкабане, он бы до сих пор относился к ней так же, а теперь… неудивительно, что его идиотские фантазии воспроизводят картинку о ней. Среди членов Ордена не было молодых девушек, вот Сириуса и закоротило. Хорошо, если так. — Ты очень милая, — сказал он. — Потому я и говорю. Твоя подруга тоже была милой… — снова прикусив язык, он выругал себя — зачем притягивать беду? Тонкс помрачнела. — Никто не застрахован. Я понимаю. Но у меня было больше шансов, чем у Марго. Она не училась у Аластора. — И как тебе было учиться у Аластора? — О-о, — усмехнулась Дора. — Знал бы ты, как я поначалу его ненавидела. Он так и сказал: ты будешь желать мне мучительной смерти, а если нет, то фиговый я учитель. Не ошибся, я хотела его голыми руками в клочья порвать. Как он меня выматывал, как он меня доводил! — она говорила не со злостью, а с восхищением. — Снейп был отомщен целиком. Но еще Аластор сказал, что я в любой момент могу отказаться. Стать обычным стажером и не проходить дополнительные тренировки. Я приходила домой… почти приползала… сидела у себя в комнате и рыдала, думала, приду утром в Министерство и откажусь. Откажусь и все! Но возвращалась на работу и опять тащилась на эти пытки. Теперь весело вспоминать. — Что он с тобой делал? — насторожился Сириус. — Ничего особенного. Мы спарринговали. Он заставлял меня по миллиону раз выполнять разные чары, выматывал всячески, но я не потому злилась и рыдала. Хуже всего было другое. Представь себе — первая моя тренировка, залетаю я в зал, вся такая наивная-зеленая, в буквальном смысле зеленая — волосы от волнения позеленели, я поверить не могла, что сам Аластор Муди меня в ученицы выбрал, от гордости лопалась, он же практически никого не обучает. Аластор говорит: вынимай палочку. Я вынула. А он: а теперь попробуй меня убить. Я зависаю, смотрю на него, как не знаю на кого — в смысле убить? Ну и началось. Он мне чего только ни говорил, чтобы выбесить. Мол, я бездарь безрукая, поганка разноцветная, папаша у меня грязнокровка… — Так и говорил? — Ага, — засмеялась Тонкс. — И у меня тогда как алая пелена перед глазами вспыхнула. Он же не просто говорил, он по-настоящему говорил. Я поверила, что он правда так думает, хотя обычно меня очень сложно обмануть. Атаковала его Сектумсемпрой, он отбил… а дальше я не помню. Помню только ярость и азарт. Очнулась, когда он меня обездвижил и выплеснул в лицо Агуаменти. Представляешь, я его достала! У него была царапина на щеке, и синяков я ему наставила, и ссадин. Сама тоже не лучше, но сравнить меня и его. Я была так горда собой, а он сказал — «слабовато»… И все время, пока я была его стажером, а не младшим аврором — я думала, что он меня презирает. Потому что мой отец магглорожденный, потому что моя мать предательница крови, а тетка и дяди… — Тонкс виновато замолчала. — Один дядя был Пожирателем Смерти, а второй пожизненно заключен в Азкабане за предательство друзей и убийство невинных, — подсказал Сириус. — М-да, не повезло тебе с родственниками. И с учителем. — Неправда! — горячо возразила Тонкс. — С учителем повезло. Методы у Аластора были своеобразные, но он добивался того, чтобы убрать во мне чувство жалости к врагу, понимаешь? Он готовил меня, как боевого мага, и видел, что мне мешает. И убрал это. Тогда, когда погибла Марго… произошло не только это. Я убила Пожирателя Смерти. Первый раз убила, и меня это поразило, но… но не так, как стоило бы. Я даже обрадовалась. А если бы не Муди… — Значит, тебя можно поздравлять с почином? — усмехнулся Сириус. — Значит, можно… Слушай, я все никак не могу перестать думать, — не выдержала Тонкс. — О чем? — О Бойцовском клубе. — Первое правило Бойцовского клуба… — с комичной серьезностью начал Сириус. — Не смешно! — Дора ткнула его локтем в бок. — Что, если бы ты был Тайлером? Что, если бы ты, не подозревая, что это ты, совершал бы что-то… — она закусила губу, — …ужасное? — Вообще-то, — напомнил Сириус, — я уже якобы убил двенадцать человек и одного Петтигрю. Хотя это был не я. По-моему, я могу понять Тайлера, как никто другой. Тонкс криво улыбнулась. Он не представлял, насколько был прав.