Теория Каина

Когда Бочо впустила незнакомца в дом, на её языке уже вертелось: «Сними обувь», но мужчина опередил её и избавился от ботинок, как только переступил через порог. Она не стала скрывать от него тесак, а он только ухмыльнулся её готовности покромсать врагов прямо на лестничной площадке. Он снял шляпу, пальто и прошёл в гостиную. Они сели в позу сэйдза и поклонились друг другу перед чаепитием, сложив ладони, плавно и одновременно. Бочо как будто смотрела в зеркало. Старый лев знал последовательность действий. Она позволила присоединиться ему просто так. Он казался интеллигентным мужчиной, и его присутствие не должно было испортить ей настроение, но возможно развлечь интересным разговором. Какое-то время они наслаждались тишиной, потом вдруг незнакомец заговорил: — Я тот, кто обеспечивал Сузуне и Джеймса деньгами. Мне жаль, что они погибли. — Ты сожалеешь об их смерти, или о том, что больше не попробуешь такого охуенного мяса? — Поставщиков найти не трудно, но такие золотые руки, как у Тачибаны… — он закусил губу и покачал головой. — Где находятся их тела? Я бы устроил им такие похороны, каких не было у величайших деятелей этого мира. — Тачибана в ритуальной урне, от Джеймса ничего не осталось, кроме головы, пальцев… — она остановилась. — У меня не было времени обращаться в бюро. Джеймс хотел быть похороненным на своей земле, и я выполнила его желание. — А что насчёт Сузуне? — аккуратно подступил незнакомец. — Где она велела развеять свой прах? — На своей родине, в Сиракаве. — И как ты туда доберёшься? В вопросе мужчины не было насмешки, наоборот — искренняя заинтересованность, но Бочо бросила на него раздражённый взгляд: — Всё-то тебе надо знать. — Я могу помочь тебе, но при одном условии, — он вскинул в воздух палец и произнёс: — ты сыграешь в игру. Напряжение натянулось между ними тугой нитью: — В какую ещё игру? Покер? Маджонг? — она отпустила злобный смешок: — Бедному старику не с кем проводить время? — Если ты не в курсе, — продолжал он, пропуская мимо ушей замечание девушки:— уже не первый год представители элиты, включая меня, проводят смертельное состязание между сотней игроков. Двадцать из них – подготовленные убийцы, они выступают от лица каждого богача, остальные восемьдесят – добровольцы, решившие попытать удачу. Людей загоняют на остров. Цель каждого игрока – добраться до финала и стать единственным победителем. Как ты понимаешь для этого приходиться устранять своих оппонентов. Продолжительность игры – пять дней. Но не всё так просто. Зона игры будет сужаться со временем. Те, кто не успеют вовремя перейти в неё, будут убиты. Для этого игрокам в шею имплантируют нано-бомбу. В конце концов, оставшиеся выжившие окажутся в центре острова и схлестнутся в финальном поединке. Выигравший получит те деньги, которые богачи ставят на кон. Для них потерять сорок миллионов – пустой звук, зато азарт от игры для них бесценен. Ты… — он направил на неё палец, — сможешь поехать в Сиракаву и развеять там прах Сузуне. А что делать с остальным – решай сама. Этих денег может хватить на всю жизнь. — Он замолчал, потом добавил: — если выживешь, конечно. — И что, эти восемьдесят людей участвуют абсолютно бесплатно? — Так точно. — И за всё это время ни один из восьмидесяти не смог победить? Мужчина утвердительно кивнул. — Выходит, что они лишь пушечное мясо, прелюдия к схватке профессионалов. — Тягаться с ними – это самоубийство. Но на что только не пойдут люди ради шанса зажить счастливо. — Если ты так уважаешь Сузуне, тогда какого хуя сам не поедешь в Сиракаву? Зачем весь этот цирк? — Скажем так, — протянул он, — у меня есть свои цели. — Какие именно? Незнакомец затих, и они допивали чай в полной тишине. Он поставил пустую чашку на стол. Бочо выжидающе глядела на него. — Если исключить непреднамеренные случаи, то люди убивают себе подобных по разным причинам. Удовольствие, деньги, политика, религия… но всеми убийцами движет лишь одно чувство – ненависть. Ты не можешь убить человека, если не ненавидишь его. Иначе и быть не может. — К чему ты клонишь? — Прошлые три игры выиграла не кто иная, как Синтия. Стрёмная синеволосая куколка в очках. И двух слов от неё не добьёшься. Она – боец Филиппа Бержерона. Бержерон известен тем, что всю свою жизнь вкладывался в инженерное дело. У него даже есть своя закрытая фабрика. Так вот мне на ушко нашептали, что Синтия – не человек, а очередной его проект. Если ты ранишь её – у ней пойдёт кровь, вскроешь – увидишь человеческие органы. Но она всего лишь робот, оружие нового поколения с невероятной силой и скоростью. — Если она – проект Бержерона, значит за три игры, он должен был убедиться в её смертоносности. Почему он не посылает её в горячие точки, резать аборигенов? — Этого я не знаю. Возможно самолюбие и чувство превосходства. Среди двадцати богачей Бержерон едва ли первый по успеху в личной жизни. Я думаю, он отыгрывает свою злость в этой маленькой войнушке, потому что остальные избегают общения с ним, за спиной называют странным и неприятным, и дело тут не во внешности. Мы живём в эпоху, когда с помощью пластической хирургии можно превратить себя в идеал красоты. Но если человек уродлив душой, то это уже никак не исправишь. — Довольно книжной чуши, — отрезала Бочо, мужчина ответил ей снисходительной улыбкой. — Что ты хочешь конкретно от меня? Убить Синтию? — Идеальный убийца полон ненависти. Для Синтии убийство равноценно обыденным действиям, вроде приготовить яичницу или погладить рубашку. Она делает это по указке, не испытывая никаких эмоций. В конце концов, она – не человек. А ты – человек. И ты ненавидишь весь этот грёбаный мир и всех мразей, которые обитают в нём. Ты – дитя насилия. И я думаю, что если вы с Синтией схлестнетесь в битве, то выигрыш будет за тобой. Это моя теория. И я собираюсь её доказать. Они сидели, молча какое-то время, и глядели в окно. Мужчина ждал от Бочо ответа, девушка раздумывала над его словами. Начался дождь. Послышался раскат грома, божественного и неумолимого. Незнакомец поблагодарил за чай, поднялся и прошёл в прихожую. Бочо слышала, как он одевается. Когда девушка удосужилась подойти к входной двери, мужчина стоял, полностью одетый, держа ручку в готовности повернуть её и выйти наружу. — Ты не назвал своё имя. Мужчина пристально взглянул на девушку. — Я – Каин, сын Адама и Евы, первый убийца. На лице Бочо отобразилась слабая усмешка. — Wir sehen uns, Frederica, — сказал он и покинул квартиру.