Теория Каина

За пару дней до того как встретить щенка у Фриды было пренеприятнейшее рандеву с представителями его вида, только взрослыми. Первая ипостась отчаяния, гнев. Они чуть не откусили ей зад, прежде чем рыжая с нечеловеческой прытью перепрыгнула через огромный забор. Она плохо помнила этот момент. Оторвавшись от своры блохастых мразей с помощью преграды, девушка ещё долго бежала вперёд, пока шум крови в висках не перекрыл лай окончательно. И вот она сидит в тёмном переулке, прислонившись спиной к холодной кирпичной стене, растрёпанная, злая, голодная, а к ней тихо подбирается грязный комочек, вторая ипостась, принятие. Мама умерла, еды нет, а есть хочется. Щенок вытягивает шею вперёд, ловит чутким влажным носиком запахи, медленно переставляет своими короткими лапами, весь дрожит, и надеется встретить от безымянного Человека ласку, любовь и заботу. Фрида не шевелится, словно приросший к стене мертвец, только медленно перекатывает глазные яблоки в сторону щенка. Он ещё мнётся немного, а потом переступает через распластанные ноги, и нюхает ей промежность. Наконец рука девушки вздымается вверх, ладонь мягко садится на спинку бродяги, он инстинктивно прогибает её в судорожном движении, но не бежит, а только смотрит на Фриду, и испуганные влажные глазки часто жмурятся. — Где твоя мамка, м-м-м? — оживает в теле хриплый голос. — Померла? Щенок не успокаивается. Упирается ей лапками в живот и всё тянется вперёд, хочет всмотреться в глаза, найти в них родное. — Слушай, я бы тебя взяла к себе, — говорит Фрида, и левая её рука начинает приглаживать грязную шерстку. — Правда взяла бы. Выкормила бы тебя, отмыла, выдрессировала. Мы бы стали не разлей вода. Но вдвоём у нас меньше шансов выжить. Я не ела уже третий день. И я… Не даю ложных надежд. — Ты сдохнешь, — рычала она. — Я убью тебя! — О, у девочки ещё остался воздух в лёгких? — издевательски спросил Йохан и надавил на горло так, что лицо Бочо вмиг побагровело. Диана с ужасом наблюдала за тем, как незнакомец душит её напарницу, буквально вдалбливает её в землю. Пускай она была груба. Настал новый день, а значит, согласно своей философии блондинка отпустила все вчерашние обиды, и теперь ей совсем не хотелось услышать, как ломается под пальцами ублюдка подъязычная кость этой взбалмошной рыжей бестии. Йохан появился из ниоткуда, словно призрак. Хватило нескольких мгновений, чтобы Бочо бездумно напала на него, как какая-то цепная псина. Диана стояла столбом и не могла ничего сделать, пока они махались на ножах. Потом вдруг девушка словно ослепла и начала резать воздух, а незнакомец просто отошёл в сторону и с улыбкой наблюдал за этим цирком. Что это вообще было? Галлюцинации? Сорок секунд Бочо сражалась с невидимым врагом, пока вдруг настоящий не подошёл к ней сзади и не положил наземь одним ударом. И вот теперь он навис над ней, чучело в широкополой шляпе, оборванное, грязное, и всё что только было на нём – издавало звуки в такт его садистским движениям. Шелестела распахнутая куртка, бряцал дробовик, висевший за спиной, кобура на поясе шлёпалась о бедро. Он трясся и хромированный револьвер, и золотые коронки в щели его полураскрытого рта переливались на солнце. Наконец до Дианы дошло, что в рюкзаке у ней по-прежнему лежит пистолет, который она так удачно нашла в начале игры. Пистолет, которым ещё вчера она хотела пристрелить Бочо за её оскорбления. В кроличьем страхе, не сводя глаз с Йохана, она сняла рюкзак с плеча и поставила на носок своего ботинка. Раскрыла, просунула руку во внутренний карман, достала пушку, сняла с предохранителя, направила на мужчину… Если не пристрелить этого человека, девчонка задохнётся. Дрожащий палец Дианы лёг на спусковой крючок. Тот обжёг её бескомпромиссным холодом: стреляй, убийца! Йохан заметил телодвижения женщины, прежде чем она успела выстрелить. В каком-то снисходительном движении он отпустил наконец корчащуюся Бочо, поднялся с земли и растворился в воздухе, теперь Диана видела это собственными глазами. Блондинка заметалась из стороны в сторону, стараясь услышать шаги, но это ей не помогло. Мужчина оказался сзади неё, дружески хлопнул по плечу, а когда она развернулась, то тут же полетела на землю – выплёвывать кровь от разбитой губы. — Больше не заставляй бить тебя, дорогуша, — Йохан озабоченно осматривал костяшки на правой руке. — Ты единственная красивая тёлка на весь остров. Когда он услышал хруст травы сзади себя, было слишком поздно. Бочо подкралась к нему со сжатым в руке тесаком, сделала выпад вперёд, он увернулся от удара, но два его пальца отправились в полёт. Когда безымянный и мизинец упали наземь, Йохан с удивлением поднёс руку к лицу: из обрубков пульсирующими толчками вытекала кровь, заливала запястье и рукав куртки. — Scheiße, — как-то отстранённо и тихо проговорил он. — Достала всё-таки, сукина дочь. — Где ты нашёл этот тесак? — прохрипела Бочо и взмахнула своим оружием, окропляя траву вражеской кровью. — М? — Йохан перевёл взгляд с новоприобретённой раны на старую знакомую. Она больше не могла драться. Держала пальцы у отметин на горле, старалась надышаться. — Отвечай на вопрос, или всю руку отрежу, — продолжала угрожать девушка осипшим голосом. — Узнаю старую Фриду, — ухмыльнулся Йохан. — Все штаны в говне, зато сколько амбиций! Бочо сверлила его взглядом. Ожидала новой атаки. А он не шевелился. — Ублюдок испортил мне завтрак своей компанией, — мужчина беспардонно развёл руками: — Вот и поплатился. — Хрена с два ты его убил! — Это ещё почему? — Потому что он пиздец быстрый. И сильный. — А ты как будто не заметила моего небольшого трюка, м? Ненадолго повисла тишина. Бочо вспомнила, как только что дралась с Йоханом, он был перед её глазами, а потом исчез, и сразу после этого она получила удар в спину… — Как ты делаешь это? У тебя, что, блядь, плащ невидимка? — Лучше, — он вскинул брови. — Я не только того засранца ёбнул. Я почти завалил Синтию. Бочо напряглась. — Откуда ты знаешь её имя? — А как ты думаешь, нахрена я вообще ввязался в это дерьмо? — Деньги. — Подумай хорошенько. Если он знает имя синеволосой пизды, значит он здесь не просто по объявлению, рассуждала рыжая. Если приз его не интересует, тогда что может? Йохан на кого-то работает, решила она. И на кону стоит всё, раз он так сильно рискует. Браслет завибрировал. Сокращение зоны. — У тебя наверняка много вопросов, — сказал Йохан, и Бочо взглянула ему в глаза. В его лукавые змеиные глаза. — Я отвечу на них, если прикроешь мой оппортунистский зад до конца игры. — Ты ещё ответишь за то, что сделал, — бросила рыжая и сунула родной забойщик в ножны на спине. — Hure, — цокнул он языком. — Arschloch, — ответила она.