***
— Кхе, — откашлялась Малфой после водных процедур. — Спасибо, что доплыла. — Я бы себе этого не простила, — улыбнулась Глинская, протягивая Басмановой шубу. — Мда, мы третьи… — Кощей грозно окинул взглядом Елену. — Рот, закрой, — прошипела Екатерина. — Лучше третьи, нежели я бы захлебнулась и умерла! — Откачали бы, — Кощей указал на склянку, которая висела на шее любимой ученицы. Екатерина сжала флакончик рукой, удостоверяясь, что такая редкая вещь осталась при ней.***
Басманова тихо поскуливала в подушку, стараясь лишний раз не шевелится. Елена металась по комнате, ища нужные зелья, чтобы добавить их в отвар и наконец унять боль старосты школы. — Прибей меня, — ныла Малфой, все чаще глотая воздух. — Сейчас-сейчас, — Глинская зубами открыла поселений флакон и вылила в кипящий отвар. — Сейчас будет легче. Космодемьянская попыталась поднять рубашку, но с болезненным стоном рухнула обратно лицом в подушку. — Ну что ж ты делаешь?! — начала ругаться девушка. — Давай помогу. Елена отвлекалась от чаши и поспешила на помощь. Закатав рубашку так, чтобы она полностью оголила поясницу, Глинская приспустила штаны подруги чуть ли не до середины ягодиц. — Лена! — прорычала Екатерина, пытаясь вернуть штаны на место. — Лежи спокойно, — приказала та, ударив старшую по рукам и отмечая, какое тело досталось Олегу, а не ей. Глинская взяла чашу в руки и, неудачно запутавшись в собственном платье, ошпарила кипятком спину Космодемьянской. Надо ли упоминать, какими слова была награждена Елена? Конечно нет, потому что Глинская и сама не могла вспомнить, куда её послали, ведь направление менялось каждую секунду. — Тише, я сейчас всё исправлю, — заметалась Елена по комнате, виновато кидая взгляд на подругу. — Встань в угол и подумай над своим разгильдяйством! — прикрикнула Екатерина, попутно щёлкая пальцами, чтобы вызвать домовика. — Н-но, — дальше она спорить не стала и покорно поплелась в угол. Спустя пару мгновений в комнату влетел обеспокоенный зельевар. Взяв себя в руки, мужчина наложил купол заглушающих заклинаний, чтобы Глинская не смогла услышать из разговор, и начал разбираться с ожогом и воспалившимися почками. Екатерина лежала и время от времени кричала и поскуливала. Северус успокаивал дочь, пытаясь как можно аккуратнее провести нужные манипуляции. — Тише, лучик, потерпи, родная, — Снейп решил, что зельями снимать последствия ожога сейчас не вариант, поэтому пользовался заклинаниями. Малфой ловила себя на мысли, что первый раз в жизни папа лечит её сам, без чьих-либо наставлений. Он не кричит, а наоборот утешает и просит потерпеть. Именно в этот момент девушка была благодарна Елене за её рукожопость. В то время как Глинская съедала себя заживо в углу.