Долбанутая семейка

В городе стояла отвратительная погода. Ну конечно же, -14 градусов! Наверняка такую погоду нельзя назвать хорошей. Но не суть. Иван Гончаров снова решил прийти в гости к друзьям. Потому делать ему больше было нечего. Так что он уже сидел в зале знакомого вам дома и попивал кофе с приятелями. Они мило беседовали, смотрели телевизор и шутили. Все проходило прекрасно. Ваня сидел у них дома уже полдня, но детей так и не увидел. Как объяснил Федя: -Сигма стесняется выйти и играет в своей комнате; а Дазай как всегда не спал всю ночь, поэтому отсыпается. Парень молча удивился с таких слов, но продолжил пить свой напиток. Коля в это время просто смотрел шоу. Ему было скучно. Он хотел утром выйти погулять, но после его пьянки и мороза на улице, Федор не разрешил. Блондин хотел закатить из-за этого скандал, но услышав, что придет Ваня, он передумал. Но сейчас сидя на диване, он думал: «Вот же фигня по телику. А эти душнилы болтают, смеются. Настоящая духовка. Они походу совсем про меня забыли. Надо было Достику-мостику всё-таки утром истерику или сцену ревности забабахать. Возможно отпустил бы меня погулять. А может попробовать прямо сейчас?» Но Гоголь не стал. Слишком уж рискованный эксперимент. Да и Федя был в хорошем настроении. Когда парень чуть не засыпал, на верхнем этаже улавливалось шарканье. Через секунду послышался звук падения и этот некто рявкнул: -Черт! Почему у нас такие высокие пороги в дому? Вот и показался силуэт человека. Как вы уже поняли это был наш любимый Дазайка. Карие глаза были заспанными, под ними виднелись тёмные синяки. Зеленая пижама мешком висела на теле. Одежда была безумно помятой. Волосы сильно потрепаны. По такому виду, несложно догадаться, что делал подросток. -Привет, Дазай.- поздоровался Ваня. -Спящая красавица, завтракать или обедать будешь?- осведомился, усмехаясь Федя. -Кофе. Крепкое. Очень.- попросил ребенок. Его губы медленно шевелились. На лице не было ни одной эмоции. -Как скажешь. Отец ушел делать «завтрак-обед». Дазай же отправился умываться. Коле снова стало до смерти скучно. Свой напиток он уже давным-давно выпил. Гончаров уже 5 минут молча смотрел в телефон. Скорее всего переписывался с женой. С Гоголем он явно не хотел разговаривать. Но тут к самому большому счастью Коли, началось хоть что-то интересное: -Семья! А где мандарины лежат?- голос, принадлежал ребенку. -Сначала поешь.- возразил родитель. -Я поем. Ну, а где мандарины то? -Аргх. В комоде рядом с раковиной. Затем ящик открылся, но фруктов там не оказалось. Дазай удивился и разочаровался. -А их нет. И тут Гоголь радостно подпрыгнул с дивана и воскликнул: -Ура! Мы ведь пойдем в магазин!- он подбежал к любимому.- Мы же пойдем в магазин? Пожалуйста, пошли погуляем! Пожалуйста! А то тут такая скука. Пошли! -Ладно, ладно. Мы пойдем. Обязательно. Мне как раз надо продуктов купить. -Ура!!! Ваня тоже с нами идет. Одеваемся! -Нет. Иван останется с Сигмой. Мы пойдем втроём. Ты же не против, Вань? Этих идиотов одних оставлять нельзя, а Сигму тоже нельзя. -Нет. Ничего страшного. Мы всё равно с ним поладили. Через некоторое время семья в неполном сборе вышла на улицу. Погодка никак не изменилась. Но хотя бы солнце светило, а небо было довольно ясным. Мороз стоял реально сильный. Только выйдя из дома у каждого уже замерз нос, щеки покраснели. Ребята надели варежки, но все равно положили руки в карманы от холода. Чтобы хоть как-то согреться Николай придумал небольшую шалость. Он слепил снежок и начал думать в кого его кинуть. Приятели заметив это, странно переглядывались. Не придумав ничего лучше длинноволосый произнес: -Ехал Федя через реку… Хотя, похуй. Он замахнулся и кинул снег в Достоевского. Присев, слепил снежок и для Дазая. Федор просто шикнул на него и отряхивал грязь с белого пальто. Через несколько секунд снежный комок попал в спину подростка. Парень быстро отбежал от всех, начал лепить много снежков для обстрела. Из-за снега, попавшего за шиворот, Дазай провозгласил: -Да, ты охуел. -ХАХАВХАВХА!!!!! С Новым Годом! Юху!- он начал кидать снег во все подряд. И конечно же он попадал в ребят. Дазай в ответ на атаку, уже во всю лепил огромный снежный шар. Федя увидев это, отходя подальше от этой войны, заявил: -Пиздец… Закончив свой труд, старший сын поднял этот «небольшой шарик» и кинул в Колю. Снежок попал ему по больной спине. Быстро, пока его не заметили, подросток встал за отцом. Достоевский прикрыл его рукой. -Красавчик.- похвалил Федя сына. -Спасибо. Обращайся. Гоголь от боли упал на землю и начал гладит рукой спину. -Ой. Хахахахахаха. Это было очень больно. Зато эпично. Молодец, сын.- он помолчал и добавил.- Всё, бросьте меня здесь. Я больше не встану. Поняв, что любимый не сможет сам, помог ему встать и отряхнул от снега. Взял на руки и понёс его дальше. -У меня нет абсолютно никакого желания нести тебя до самого магазина. Так что веди себя нормально. -Конечно. Крыска. Люблю тебя.- он поцеловал Федю в щечку. Так они дошли до магазина. Блондин хотел остаться на улице, но темноволосый не позволил. Зайдя в магазин, Дазай зачитал список продуктов, который ему дал Федя еще дома. -Итак, Мандарины и яблоки 2 килограмма; молоко и кефир по 1 упаковки; хлеб с зернами; плитка шоколада; хлопья. -Екарный, налево… А чего так много? Мы вроде бы не голодали. -Коль, перестань. Обыкновенный список продуктов. После закупки, они быстро поспешили домой. На улице все-таки сильный мороз. А их игра не сильно их разогрела. Так что всем снова стало холодно. По пути Гоголь жаловался всем на свою судьбу, что у него сильно болит спина, как ему скучно, и что он голоден. Феде было не лучше: нести 26-летнего парня, это тебе не перышко. Так еще плюсом успокаивать и выслушивать его. А Дазай просто молча, нес пакеты, мечтая о новом аниме. Дойдя через час до дома, все облегчённо выдохнули. Дверь им открыл Иван, рядом с ним стоял улыбающийся до ушей Сигма. Чем они занимались, так никто и не узнал (НЕ ПЕДОФИЛИЯ). Быстро сняв куртку и обувь, Коля на коленях пополз на кухню. -Жрааааааать.- он радовался как ребенок. -Идиот.- только и сказал Федор. Гончаров не хотел портить их идиллию, но ему пришлось сказать: -Эм, Федя, мне уже домой пора. -Ой, да, хорошо. Спасибо, что посидел с Сигмой. Малыш, услышав эту новость, вцепился в ногу своей «няни». -Нееет! Не уходи. Дядя Ваня, не уходите. Дазай прокомментировал этот поступок так: -Мда, отец. Случился твой самый страшный сон: Сигма пошел по стопам бати. Младшего сына всё-таки удалось оторвать от Ивана, и парень ушел. Сигма опять замкнулся и ушел играть в игрушки. Коля заварил себе доширак. И ждал, пока он приготовится. Дазай сидел за столом, и просто читал мангу на телефоне. Достоевский ел мандарины. Они просто общались и ели. Ничего необычного. Федор сказал старшему, уложить Сигму спать. Это не понравилось подростку. -Пф. Делать мне нечего. Я потом его уложу. У меня ещё спина болит, не хочу. Федя ударил себя по лбу. -Точно. Вот что я забыл. Я не проверил твою спину. На лице подростка появился страх. -Ой. А это обязательно? -Обязательно. В любом случае нужно хотя бы перебинтовать. -Не, не, не. Пойду Сигму уложу. -Ну иди.- сказал, подозревая Федя. Прошло уже 15 минут, но Дазай все никак не возвращался. Темноволосый уже взял пару бинтов из аптечки. Он спросил Колю: -Он там план побега разрабатывает? -Скорее всего суицида.- ответил парень, моя за собой посуду. Но Федор, почувствовав что-то неладное, пошел искать заблудшего сына. Нашел его в коридоре перед входной дверью, уже в куртке и шапке. Заметив отца, юноша начал оправдываться. -О, Федор, привет! -Действительно, привет, давно не виделись. Гоголь засмеялся. Ребенок открыл дверь и хотел уйти, но ему помешали. А точнее взяли за руку, да потащили в зал. -Епта.- только и успел сказать Дазай. Его усадили на диване, оголили верхнюю половину тела и начали снимать старые бинты. -Слушай, может зелёнкой или йодом помазать? Чтобы быстрее прошло.- предложил Федя. -Не надо. У меня всё быстро заживает. -Пока, что-то незаметно. -Только не надо йодом или зелёнкой. Пожалуйста.- взмолился подросток. -Окей. Тогда ещё раз обеззаражу перекисью. Дазай не стал спорить с родителем. Но произнёс: -Я, когда режусь, раны не обрабатываю. И всё норм. -Это не значит, что я тебе не обработаю раны на руках. Федор взял вату с жидкостью и начал обрабатывать спину. Дазаю было немного больно, но он молчал. Это неудивительно, что ему было больно, раны совсем новые. Но вот эта пытка закончилась, и отец перебинтовал тело. Дазай быстро надел футболку, сообщил: -Ну, всё. Я пошёл. Ребенок снова хотел убежать, но у него не получилось. Достоевский взял за руки и посмотрел на порезы. Их было много. Даже очень. Все они были разные. Одни были короткие, едва заметные; а другие наоборот, ярко-красные и длинные, на полруки. Увидев это Федя вздохнул. Он не понимал из-за чего эти раны появлялись на теле ребенка. Их семья была самой обыкновенной. Родители, которые любят друг друга и его самого; младший братик. В жизни тоже все прекрасно: хорошие оценки, «лучший друг-парень» Чуя. Но всё равно из-за чего Дазай хотел умереть. А из-за чего, Федор не знал. Он предполагал, что в этом связана его прошлая кровная семья или детдом. Федя помахал головой, чтобы вытряхнуть ерундовые мысли. -В принципе, порезы на руках несильные, так что можешь идти. И желательнее, чтобы ты шел спать. Подросток буквально побежал к себе в комнату. Не очень ему хотелось присутствовать с ними. «Уж лучше мангу почитаю, чем с ними тут сидеть.»- думал про себя юнец. А Федор и Коля так и остались сидеть на кухне и пить чай.