Я в глазах твоих утону, можно?
Ведь в глазах твоих утонуть — счастье,
Подойду и скажу: «Здравствуй,
Я люблю тебя». Это сложно…
Нет, не сложно, а трудно
Очень трудно любить, веришь?
Подойду я к обрыву крутому
Стану падать, поймать успеешь?
Ну а если уеду — напишешь?
Я хочу быть с тобой долго
Очень долго…
Всю жизнь, понимаешь?
Я ответа боюсь, знаешь…
Роберт Рождественский
***
Двадцать восьмое декабря. Все школьники отдыхают, офисный планктон дорабатывает последние дни… А театр во всю готовится к премьере. —Матвей, что ты тут делаешь? Кому было писано, что сегодня второй состав не работает? Алексей, как и всегда, в своëм, неповторимом, репертуаре. Кажется, этот мужчина даже не моргает при разговоре. —Алексей Григорьевич, я просто пришëл на классы. Не беспокойтесь, срывать премьеру я не намерен. В этих голубых глазах, нет, не голубых… серых, как лёд. Не тот, что на катках, а непосредственно на озëрах. В них, как и в озëрах опаснее всего захлебнуться. Матвей поймал себя на мысли, что неприлично долго разглядывает светлую радужку глаз. —У меня на лице что-то? Матвей аж отдëрнулся от резкого говора. —Нет, нет… «Ничего, кроме этой чëртовой красоты.» —Если нужна будет какая-то помощь, я всегда в вашем распоряжении, раз уж пришëл не в своë время. Глупо звучит. Парень ещё несколько часов корил себя за это. —Идите уже… Постановщик затерялся в толпе так же, как и неожиданно появился за спиной.***
—Вы говорили, что могу звать, когда угодно. Помощь по настройке нужна. Алексей быстро взял интересующего парня под локоть около самого зала. —А, что? Матвей и охнуть не успел, как выдавали всë новые и новые команды. Вот, они уже в пустом зале. —На сцену. Можешь делать, что твоей душе угодно. Световик опять бухой. Светло-русая чëлка так и лезла в глаза. Тарасов старался еë как-нибудь зачесать, но всë безполезно. —Подожди… Чëртово «-те», про которое он вспомнил слишком поздно. Намного позднее, чем быстрые, тëплые руки заплели лëгкую косичку из мягких волос. Алексей Григорьевич не особо и сопротивлялся. —Попрошу не отклоняться от официальной формы общения, хотябы в театре. А, ведь, он еë не расплëл. Так и вправду удобнее. «Так, вот, оно…» Нажав какую-то кнопку, включился яркий прожектор в самый центр сцены. «А эта хераборина им управляет… Главное, что работает.» Мужчина изначально прибыл в шок от размера панельки. Но всë оказалось предельно просто и ясно. Матвей совсем забыл, что не один, повторяя всë тоже самое, что сейчас происходит в двести пятнадцатом зале. Забывшись, парень успел и вокальные данные проверить, и прочность кулис. —Ой! Ткань и еë крепления оказались намного устройчивее к нагрузкам, чем казалось. —Матвей, блять… Тарасов, конечно, наблюдал за всем этим, не без привычной ухмылки. Спустя где-то пол-часа настойка кончилась громким выдохом. К счастью, микрофона не было. —И я всë ещë не понимаю, на кой чëрт я вам понадобился? Время близилось к обеду, к тому же Поляков был в неудобном положении. Треть занятия прошла, даже больше, а идти и некуда. —Есть различия между пустой сценой и, когда на ней хоть кто-то есть. Алексей, как и всегда непоколебим, глянул на время. Наручные, простые часы, но по виду не менее пяти тысяч. От куда они у обычного режиссёра? Обед. Ровно два часа дня. —И куда мне теперь податься? Обед у нас через полчаса. Даже домой не дойти… Матвей опять завëл тихий диалог сам с собой. —Я до ближайшей кофейни сейчас иду. Если так скучаешь один — пошли со мной. Парень ранее и не замечал, какое тут эхо. Алексей Григорьевич тоже говорил тихо. Кажется, вот он — шанс. На ладони лежит, возьми только. —Нет, у меня вещей слишком много для таких походов. Но, нет. —Оставь в гримëрке, там всë равно никого не появится раньше трëх. Алексей что-то явно выискивал в телефоне. —Да, и денег особо нет… Матвей добавил это намного тише, в унисон с говором мужчины. Кажется, его так и не услышали. На первой же развилке парень решил удалиться. —Досвидания. И быстро завернул за угол. Там было одно только панорамное окно и две двери, неоткрывающиеся никогда ранее перед Поляковым. —До встречи. Не дойдя и до парковки, Алекс закурил. Ему на встречу подошла какая-то девушка, не сильно младше. Было не разглядеть, но, кажется, помимо пары фраз, они обменялись и парой поцелуев. «Да, блять.» Последний осколок. Тот самый, который впивается в ногу, потому что его просто не заметили при уборке. Всë ясно. Всë предельно понятно, что аж хочется усложнить. Один из классов пустовал, именно туда и пошёл обиженный жизнью Матвей. Он не стал бы из-за какого-то полу-мудака что-то делать. Просто написал своей «лучшей подружке» все свежие новости. Алексей тем временем встретился с близкими человеком, что было запланировано. —На премьере будешь? Латте с мятным сиропом в мелком количестве. Около театра была целая аллея из клумб, деревьев, лавочек и качелей с фонтаном в центре. Чëрное пальто покрылось слоем снега. —Скидочка?.. Девушка бы с радостью, но не без привелегий хотела получить заветный билет. —Может, небольшая. Ах, нет. Последний билет купили вчера вечером. И на «6+» ты тоже не попадаешь. Разговор был коротким. Погода не менялась с отвратной давно. Около недели стоял снегопад и -20°, а то и ниже.***
—Он, конечно, мудачьё, но, чего ты ожидал? Они вместе готовили по видеозвонку. Сергей — что-то непонятное из кучи овощей из холодильника. Матвей — пасту из инстаграмма. —Смотри, Лëшенька твой — это свободный человек. Он ни чем никому не обязан. В кого хочет, в того хуй и суëт. Кажется, Серëжа съел намного больше, чем пошло в блюдо. —Ну, я это понимаю, но… Какого хуя? Нормальные люди отношения свои выкладывают на показ. Где это у него упомянуто? — Нигде. — Поляков явно разочаровался до отвращения к Алексею. —И вообще, что тебя в нëм привлеко? Стандартный нарцисс, каких и искать не надо. —Нет. Он… — Матвей явно составил список. — Несколько другой, чем ты описал. Он чуткий, харизматичный, ловкий… Ты хоть походку его видел? —Я не слежу на мужчинами старше меня. В целом, по мужчинам я не фанатею. —Ага, зато, как ты сегодня глазками стрелял с этим новым… Как его? Егор? —Олег… Это моя работа. Если поставили — значит поставили. —Ты не понимаешь. Между вами сегодня такая ведьмина магия ощущалась, что мама дорогая. Хоть номерок бы взял… —Матвей! Я не по твоему флангу. Меня всë ещё девушки волнуют. И я не собираюсь иметь с ним отношения, помимо работы. —Ладно… Что мне с этим делать? —Отпусти и забудь. Тебе завтра танцевать два часа почти. Задай анонимный вопрос ещё. —Это идея… Ладно, «аська» — явно не тот вариант… —Ага, «Ноготочки Волгоград». — Серëжа опомнился, — Матвей, нет. —Матвей, да. Позже. У меня руки грязные. —Ты не исправим… Что там получается? —Да, только макароны сейчас волью и всë. У Разумовского всë застопорилось на середине. —Ты у кого магии готовки учился? —Не знаю. Само как-то… —Ведьма. —Сказала рыжая хуета… —А ты зеленоглазая хуета. Обнимемся и нахуй попляшем? «Ладно, так пойдëт.» Салат был по фирменному рецепту: «что было».***
«Твою мать.» Этот русый парень сидел на краю первого ряда. Около него не было никого, с кем его видел Матвей. Не пересекались они несколько дней. Полякову даже показалось, что тот и вовсе уволился. Но, нет. Он сидит в первом ряду в тëмно-синем пиджаке и белой рубашке. Подстригся? —Матвей, мать твою… Алисонька тихо зашипела за плечом. Матвея и вправду немного потеряли. —Отъебись. У нас пара минут до второго акта. Я не собираюсь репетировать без цели. Несмотря на всë, сегодняшняя дата спектакля была с пометкой «6+». Вчера же была «18+». Детей — видимо-невидимо. Что тут делает Алексей Григорьевич? Третий звонок, акт второй, начало. Уже пролетело столетие. Принц Дезире на охоте. Сначала появляются под звуки рогов придворные, а затем уже сам принц. Все устали и присели отдохнуть, но тут выходят девушки, которые хотят стать женой принца. Начинается танец герцогинь, затем — маркиз, потом — княжён и, наконец, — баронесс. Сюжет пошёл дальше. Вместе с Матвеем играли прекрасные девушки. В реальной жизни он бы не отказал им, как это было в постановке. Принцу постоянно мерещится возлюбленная, но ускользает из мужских рук вновь и вновь. Поцелуем в лоб пробуждается Автора. Родители дают разрешение на скрепление их рук — такова судьба. Спектакль кончается танцем новобрачных. На сцене весьма много людей. Матвей с самого поцелуя жаждит окончания концовки. Аплодисменты, цветы… В гримëрку получается попасть только спустя минут так 20. Каждое мгновение длилось вечность. Балетмейстер решился зайти в один из кабинетов. —Неплохо. Лучше, чем было на репетиции. — Его томный, но весьма звонкий голос всегда отдаëтся эхом среди возьни. — Дезире, так натурально отвергаете дам, браво! Король, моë почтение… — Алекс был явно в наилучшем настроении. Матвей заметил, но не отреагировал. Ему бы домой доехать, а комплименты в целом не любил — пустое сотрясение воздуха.***
—Да, твою мать! Парень сидел на остановке, телефон сел в неподходящий момент, а автобус непонятно, приедет ли. Он и вправду задержался дольше, чем планировалось. До жути сложно отказать друзьям в, по сути, хороших идеях. Матвей засиделся тут уже минут 40 лишних. К основе подъехала тëмно-синяя «Шкода». По всей видимости б/у, но в правда хорошем состоянии. —Матвей! Поляков повернул голову, непонимая ничего. —Долго сидишь? В машине был Тарасов. Чувствуется, там было тепло, не то, что на улице. —Минут 40. Парень не сразу его разглядел, но позже успокоился. —Может, подвести? Вот, ресницы уже белые, а губы синие. С чего такая забота? «Ничего не белые…» Матвей посмотрелся в разряженный телефон, как в зеркало. —Ну, давайте. Он открыл дверь на задние. —Вперëд садись, там без подогрева. Спорить Поляков не стал. Парень молча устроил сумку на заднем сиденье и сел на переднее. —Улица Декабристов, 14. «Главное, не вырубиться.» —Я обычно такое не спрашиваю, но тебе вообще как эта постановка? Неокольцованные руки легко и мягко вели транспортное средство. Так сразу и не скажешь, что не из салона прямиком. —Постановка, как постановка. — Матвей пожал плечами, — Ничего интересного, кроме Разумовского. —Завидуешь, что-ли? Вы же дружите. —Нет. Он как никто это заслужил. И вообще, с чего это мы на «ты» перешли? —Можно и на «извините пожалуйста», но смысл? Как по мне, так легче. Тебе припомнить… — Алекс и договорить не успел. —Не надо. То было просто нелепой случайностью. Парень уже желал, чтобы тот заткнулся, да поскорее. —Ладно… Дальше они ехали в тишине. Звенящей в ушах тишине. —Приехали. Алексей не поленился и во дворы заехать. Ему изначально было в другую сторону, но он не будет это признавать — слишком глупо. —Я что-то должен? — Уже забирая сумку, опомнился Матвей. —Нет, мне по пути было. — Наглая ложь. —Хорошо. До свидания. На сиденье остался кожаный кошелёк. —Подожди! — Окликнул его Алекс. — Кошелёк. —А, ой… — Пришлось вернуться, — Спасибо.