Конец света – веселись!

– Я должна вас убить, – сказала Вивьен, и Дикон подавился пивом. Дездемоне даже пришлось похлопать его по спине. – Милая леди! Могли бы нас хоть ужином угостить, прежде чем заявлять такое, – откашлявшись, укорил он, вытирая выступившие слезы. Престон, взволнованно мусоливший край ковбойской шляпы, округлил глаза в таком ужасе, будто после заявления Выжившей немедленно начнется перестрелка, хотя никто даже не дернулся. – Вивьен, не стоит так шутить – это может кого-нибудь напугать, – предупредил он и повернулся к Дездемоне и Дикону. – И простите за столь странный выбор места. Переговоры лучше вести на нейтральной территории, а этот бар равноудален от… – Равноудален от надежд и разочарований, – закончил за него Хэнкок. Престон и Дездемона вопросительно переглянулись, гадая, чья организация является надеждой, а чья – разочарованием. – Я не пытаюсь шутить и не собираюсь никого пугать – говорю как есть, – спокойно ответила Вив. – Столь прямолинейно Шон не действовал никогда, поэтому и слова подбирал такие, чтобы их нельзя было интерпретировать двояко. Все притихли, обдумывая сказанное. К столу вперевалочку приковылял робот-протектрон, облаченный в корпус цвета яичного желтка. – Мои. Сенсоры. Фиксируют. Тишину. Позвольте. Разрядить. Обстановку. Шуткой, – предложил он. – В баре. Коммунист. Шпион. И китаец. Он. Заказывает. Себе. Пиво. Механический собутыльник действительно развеял напряженное молчание – уж очень нелепо переваливался этот ходячий бочонок, напоминавший железного Шалтая-Болтая. Вивьен улыбнулась и обнаружила, что шутку поняла только она. – Эй, Бадди! Дай-ка лучше еще холодненького, – порекомендовал Джон. – Оно у тебя получается куда сноснее анекдотов. Модифицированный в ходячую пивоварню протектрон Бадди был единственным обитателем «Клевера». В ответ на заказ в недрах его корпуса забурлило, заклокотало и завибрировало, будто он готовился взорваться и обдать всех фонтаном пенных брызг. Руфус Рубинс все хотел отправить Бадди в «Рэксфорд», но потом передумал и начал потихоньку ремонтировать старинное заведение. Он мечтал открыть «Клевер» вновь и даже застеклил рамы и развесил гирлянды из цветных лампочек, весело мигающих между дубовыми колоннами. Мечте сбыться было не суждено – Руфус погиб в добрососедской бойне. Неприметное местечко с зеленой дверью стало отличной переговорной точкой. С трех сторон его прятали от лишних глаз небоскребы и брошенные рейдерами баррикады. Сегодня в баре собралась разношерстная компания: Престон представлял минитменов, Дикон и Дездемона – «Подземку», а Хэнкок, Вивьен и Данс – самих себя. – И все-таки хотелось бы услышать поподробнее о нашем уничтожении, – напомнила Дездемона. Вивьен промочила горло, отставила бутылку и заговорила. Рассказ Выжившей о работе на Отца и его задании они выслушали в такой тишине, что Бадди еще несколько раз порывался нарушить ее очередной несмешной шуткой. По словам Вивьен, Шон не собирался превращать ее в смертоносного киллера, способного вырезать целую организацию, вовсе нет. Ей всего-то и нужно было под любым предлогом попасть в старую церковь и при помощи нехитрого кода вызвать Икс-Шесть через свой КПК. Всю кровавую работу охотник взял бы на себя, заручившись поддержкой синтов первого поколения. Табачный дым тяжело клубился под потолком, имитируя затянутое серостью небо за окном. – Если я попытаюсь его обмануть, имитировать вашу смерть или провернуть еще какой подобный финт – он узнает и пошлет за вами кого-то еще, – закончила Вив, барабаня ногтями по столу. Лидер «Подземки» тяжело вздохнула и заправила за уши пряди пшеничных волос, буравя Вивьен тяжелым, ледяным взглядом, который всегда заставлял ту нервно облизывать губы. – Раз мисс Остин сидит с нами за одним столом и мирно потягивает пиво, смерть нам пока не грозит? – подытожила она ровным тоном, но на лбу у нее билась синяя жилка. – Не грозит, – ответила та, ковыряя острой пивной крышкой пыльную столешницу. – Я не хочу, чтобы трагедия Добрососедства повторилась. Дикон заскучал и принялся маршировать между столами, имитируя походку Бадди, а затем сорвал с разлапистой вешалки забытую кем-то фетровую шляпу и водрузил ее на плоскую голову протектрона. – И почему мы должны тебе верить? – Дездемона старательно игнорировала Диконовское дурачество, дабы сохранить серьезный тон беседы. – Ты пришла в Банкер-Хилл под ручку с охотником, а потом он вернулся туда с «первыми». Двое агентов «Тикондероги» мертвы, двое ранены, а половину их подопечных забрал Институт. Я не могу понять, на чьей ты стороне, Вивьен? Когда-то Вивьен было все равно: она выбирала тех, кто вернет ей Шона. Как говорится, бойся своих желаний. Если бы сейчас Ник, уже задававший этот вопрос, спросил снова, она бы ответила совсем иначе: – Я на стороне Содружества. Такое заявление можно было расценить по-разному. Неудивительно, что глава «Подземки» неверяще хмыкнула и плотнее запахнула клетчатый шарф. – Но сотрудничаешь с Отцом. Из-за тебя Банкер-Хилл потерян для нас, но похоже, ты считаешь это приемлемой ценой за сведения, которых, возможно, вообще у него нет. – Мне жаль, что у вас больше нет Хилла, – искренне сказала Вивьен, но это все, что она могла: оправданий жестокости Шона не было, и Выжившая, как его мать и союзница, чувствовала за это свою личную ответственность. – Слушай, тебе легко говорить о правильной стороне – по тебе из пусковой установки не палили, – вмешался Джон, обращаясь к Дездемоне. – В моменте Институт куда менее опасен, чем Братство, и только Шон знает, как приструнить Мэксона. – Пока не палили, – уточнила Дез, – но мы тоже несем потери от действий твоих людей. Напомнить тебе, что я сказала тебе в нашу последнюю встречу, Хэнкок? От пересечения взглядов этих двоих воздух наэлектризовался опасностью. Джон улыбнулся так, что стал виден клык, и двумя пальцами приподнял козырек бейсболки. Увы, но с треуголкой этот жест выходил куда эффектней. – Что если «Подземка» пострадает, я стану твоим врагом? Что ж, можешь начинать вражду, Дез. Но ты не думаешь, что обстоятельства слегка изменились с тех пор? От шума пивного бурления приходилось повышать голос. Из-за вибрации фетровая шляпа соскользнула с головы Бадди, но Дикон поймал ее и затарабанил по корпусу протектрона, привлекая к себе внимание. – Ладно, не порите горячку, – миролюбиво предложил он. – Однако Дез правильно подметила: откуда ты вообще знаешь, Симпатяга, что Отец тебе не лжет? У него действительно есть компромат на Мэксона? – спросил он у Вивьен. Та пожала плечами. – Ниоткуда. Но я знаю, что устранение Братства ему не менее важно, чем нам. – Из-за этого он и вертит тобой, как хочет, – буркнул ей Хэнкок и вновь перевел взгляд на Дездемону. – Как бывший наркоман я знаю, как легко попасть в зависимость, но фишка в том, что в данном случае она работает в обе стороны. Пока Шон нам нужнее, чем мы ему. Надо изменить этот расклад и тоже подсадить его на иглу. Для этого мы вас и собрали. Он приподнял над столом почти опорожненную пивную бутылку. – Ну так что, мир, Дез? – заискивающе спросил он. Глава «Подземки» сжала губы в тонкую линию и потеребила мочку уха, бросая на Дикона быстрый взгляд. Тот панибратски облокотился на Бадди и выглядел столь расслабленно, словно и вовсе не ведал, что такое сомнение. Его уверенность передалась Дездемоне – она кивнула. Новый союз закрепили дружным звоном бутылочного стекла. – Вроде бы ты у нас гений планирования. Если уничтожение «Подземки» исключается, как ты предлагаешь добыть компромат на Мэксона у Отца? – Дездемона поставила пустую тару под стол и выжидающе буравила Джона взглядом, впрочем, пока еще без особого доверия. Хэнкок отвечать не спешил – тоже отправил бутылку на пол, неспешно закурил и оглядел присутствующих, явно наслаждаясь всеобщим вниманием к своей персоне. – Вы не задумывались, почему Братство и Институт внезапно решили переехать в центр? Наверняка ведь не из-за конских цен на недвижимость и дрянных магазинов. По мне, так тостерам вполне комфортно жилось на «Придвене», а Институт спокойно хозяйничал в Бостоне, не вылезая из-под земли, – напомнил он и повернулся к Дансу. – У нашего стального рыцаря есть предположение на этот счет. Данс выпрямился, как на построении, насколько вообще возможно было это сделать, будучи зажатым в углу стола. Взгляд его задумчиво шарил по карте Бостона, кое-как разложенной среди многочисленных пивных бутылок. Она принадлежала «Подземке», поэтому и символы на ней были соответствующие: плюсики, квадраты, и кресты, окруженные черточками, имитирующими свет фонаря. – Когда мой отряд искал коротковолновой передатчик в «Аркджет системс», мы заняли полицейский участок в Кембридже, чтобы собрать там основные силы и отправиться на объект, – сказал он. – Можно предположить, что Братство Стали и Институт готовят в центре Бостона подобную операцию. – И ты не в курсе? Ты же был чуть ли не правой рукой Мэксона? – спросил Престон. Данс смерил его таким холодным взором, словно генерал сморозил ужасную глупость, и минитмен невольно втиснулся в спинку дивана. – Я был обычным солдатом – не «правой рукой», – мрачно укорил синт. – В общем, мы с Дансом считаем, что поблизости наверняка есть что-то охрененно важное, раз наши друзья здесь кучкуются, – заметил Джон, забирая у Бадди свежее пиво и раздавая бутылки собравшимся. – Если это что-то довоенное, то логично, что Братство охотится за ним, – поддержал его Данс. – Но у Института-то передовые технологии, которые уже превосходят двухсотлетнюю древность. – Стало быть, превосходят не во всем. Хэнкок вскрыл пробку у бутылки Вивьен, протянул ей через стол. Немного прижатая непростым разговором с Дездемоной, Выжившая сосредоточенно смотрела в непривычно чистое окно. Улицы в этом районе утопали в мусоре и обломках – того и гляди на голову упадет кусок листового железа и разрубит пополам, как арбуз. – Солнышко, – мягко позвал Джон. – Может ты, как представитель довоенного мира, подскажешь нам направление? Вив не ответила, продолжая таращится на железобетонные джунгли, пальцы обернулись вокруг холодного, темного стекла автоматически. – Он так смотрел на него, – глухо пробормотала она и оторвалась от созерцания высоток, когда почувствовала обращенные на нее взгляды. – Шон впервые вышел на поверхность, и перед ним был целый город, а он смотрел только на «Масс-Фьюжен». Что если дело в нем? – Или она просто прибалдел от того, какая эта дура здоровая, – предположил Дикон, но Данс покачал головой. – Скрипторы утверждали, что там находится ядерный реактор, – сказал он, и Вивьен так вцепилась в бутылку, что костяшки пальцев побелели. – Не просто реактор. Самый большой реактор в Бостоне. Он снабжал электроэнергией весь Массачусетс. Ну, который сейчас зовется Содружеством. – И на что нашей сладкой парочке столько электроэнергии? – поинтересовался Дикон. – На большую войну, – мрачно ответил Хэнкок. *** На встрече с Хэйлин настоял Данс. На организацию этого мероприятия ушло много времени, но бывший паладин наотрез отказывался даже задумываться о вылазке в «Масс-Фьюжен», пока не получит подтверждения теории Вивьен. Весь путь до места встречи она поглядывала на величественный небоскреб. Низкие облака цеплялись за его верхушку и густели, придавая ему зловещий, мистический вид. А ведь он всегда был на периферии зрения, и давно стал для всех бостонцев неотъемлемой частью городской панорамы, несокрушимым исполином, что всегда здесь был и будет. Символично, что именно «Масс-Фьюжен», самый высокий в Бостоне объект, стал точкой притяжения сильнейших организаций Содружества. До появления Братства хозяева у него сменялись чаще, чем патроны в револьвере: рейдеры и Стрелки грызлись за него, как собаки за кость, но теперь внутри поселился кто-то опаснее, раз тостеры так и не смогли присвоить здание себе. Хэйлин осторожно приоткрыла дверь станции, той самой, куда Данс когда-то принес Вивьен, вытащив ее из лап Мэксона. Ждать девушку пришлось несколько часов, и крохотный домик так пропитался табачным дымом, что можно было вешать топор. – Простите, что заставила так долго ждать, паладин Данс, – бодро отчиталась она, и уши у нее стали красные, как и щеки у Данса. – Хэйлин, я же просил, больше не… Она не дала ему договорить – кинулась на шею и обняла. Бывший паладин сперва растерянно повесил руки, но потом будто вспомнил, что нужно делать, и крепко сомкнул их вокруг спины Хэйлин. Низенькая, в сравнении с Дансом, скриптор вжала бледный лоб ему в грудь. – Я так рада, что ты жив, – она мельком взглянула на его спутников, – и что ты теперь не один. Джон и Вивьен переглянулись и одновременно встали. Они оба не понаслышке знали, как важно дать людям иногда побыть вдвоем, но Хэйлин поспешно отскочила от Данса и загородила собой дверь. – Нет-нет, не уходите! – попросила она. – У меня мало времени. Я знаю, что Данс использовал бы наш тайный способ связи лишь в крайнем случае, поэтому вы явно пришли сюда не просто повидаться. Спрашивайте. Вивьен внимательно всматривалась в миловидное лицо Хэйлин, открытое и приветливое. С первой встречи оно выделялось среди остальных солдат Братства Стали, поэтому неудивительно, что они с Выжившей быстро поладили. Просить помощи у кого-то, кто носил братские шевроны, было вдвойне сложнее после случившегося в Добрососедстве и Южном Бостоне, но в конце концов, именно Хэйлин заварила всю эту кашу, заклеив таинственную голозапись в ботинок Вивьен. Рискуя не только своей карьерой, но и свободой, девушка продолжала их выручать, и доверия Данса было вполне достаточно, чтобы проглотить свою гордость. – Что находится в «Масс-Фьюжен»? – спросил Джон, перекопав в голове те же сомнения, что имелись у Вивьен. Хэйлин помусолила в пальцах кончики рыжих волос, собранных в строгий хвост. Компания гуля ее явно смущала, но удивленной девушка не выглядела. – Я знала, что вы спросите именно об этом. По нашим данным, в небоскребе находится прибор, который называется бериллиевый импеллер, – начала она. – Это источник энергии для атомного реактора огромной силы. Во время исследований мы выяснили, что компания «Масс-Фьюжен» разработала его в военных целях. – Так вот ради чего они все это делают. Ради гигантского ядерного блока, – Джон подобрал замену сложному названию, потому что резонно подозревал, что даже будучи трезвым не выговорит его правильно с первого раза. – А он вовсе не гигантский, – возразила скриптор и развела ладони, изображая приблизительные размеры прибора. – Дюймов пятнадцать – не больше. Однако без атомного реактора он бесполезен. – Энергия никому лишней не будет – ни Шону, ну Мэксону, – заметила Вивьен. – Инженер Элли Филмор как-то обмолвилась, что с каждым днем Институту требуется все больше, особенно для телепортации. – С импеллером они не только запитают весь комплекс, но и смогут одновременно перебросить на поверхность целую армию синтов, – подтвердила подозрения скриптор. – А что с ним сделает Братство? Данс и Хэйлин переглянулись – в голову им пришла общая мысль. – Скорее всего, Мэксон использует его, чтобы активировать Либерти Прайма, – видя непонимание на лицах собеседников, Данс добавил: – Это гигантский автономный боевой робот, который уже много лет находится на службе у Братства Стали. Он сильно пострадал во время войны с Анклавом, но Мэксон привез его в Содружество в надежде найти нужные компоненты для ремонта. – Он оказался прав – запчасти нашлись. Но оставалась проблема питания. – дополнила Хэйлин. – Такому гиганту нужно чудовищное количество энергии. Бериллиевый импеллер обеспечил бы ее с лихвой. Вивьен нервно щелкнула костяшками пальцев. При упоминании Либерти Прайма ей представилось громоздкое человекоподобное чудище, неповоротливое и смертоносное, как и все, чем обладало Братство Стали. Если Мэксон получит такую мощь, остановить его Институт не сможет, и уж точно не сможет сделать это шаткий союз Содружества. – Эта штука должна оказаться у нас, – прерывая молчание, сказал Хэнкок. Слова его прозвучали настолько легкомысленно, что Вивьен на секунду показалось, что это действительно возможно. Просто толкни дверь, зайди внутрь, да возьми волшебную батарейку со стола на ресепшене. Хэйлин в ответ на это лишь фыркнула. – Если бы это было так легко, эта «штука» давно бы оказалась у нас, – возразила она. – Супермутанты засели там так плотно, что Братство не может даже в холл зайти, чтобы не превысить допустимые потери. Мэксон перевел основные силы в Добрососедство, – она виновато глянула на Джона, – но даже этого не хватает. Выспросив у Хэйлин еще несколько занимательных деталей о загадочном импеллере, Джон и Вив все же оставили бывших сослуживцев наедине. Скриптор была этому даже рада, чего нельзя было сказать о Дансе – тот как-то весь скукожился, будто готов был сигануть следом, но как хороший солдат не мог сбежать с поля боя даже на любовном фронте. Продрогшие на ветру Роберт и Кейт скучали снаружи и охраняли железнодорожную станцию на приличном расстоянии друг от друга. Оба выглядели даже мрачнее смурного неба над головой, и причиной, безусловно, стал утренний скандал. Кейт неплохо поладила с Астрой, пока лежала в медблоке с искалеченным болотниками лицом, но дружбе пришел конец, когда после выписки она пришла в столовую Форта Индепенденс и обнаружила медичку мирно завтракающей с наемником за одним столиком. Ссора разгорелась прямо там и оказалась столь разрушительной в своей эмоциональности, что молоко в кофейных чашках скисло. Кейт окрестила Маккриди сразу несколькими прозвищами, самыми приличными из которых стали «палковводец» и «дырокол», снайпер злился и организовал глухую оборону, а непривыкшие к характеру рыжей бестии минитмены краснели и прятали носы в тарелках с тушеной тошкой. – Зеленокожие… – задумчиво протянул Маккриди, когда Джон и Вивьен поделились информацией об импеллере. – Я один заметил, что наши враги отличаются удивительным разнообразием? Кейт выплюнула сигарету, опираясь на свой залатанный биток на манер трости. Глубокие шрамы на еще опухшей половине ее лица слегка оттягивали уголок ее губы, создавая иллюзию кривой зловещей улыбки. – Никогда не сносила бошки супермутантам, но очень хочу попробовать, – воинственно сказала она, а Маккриди скептически глянул на дуло снайперской винтовки. – Они крупные у них, бошки эти. Легко целиться, но калибр придется взять побольше. Кейт раздраженно закатила глаза, дескать, не подмазывайся. Хэнкок сочувственно подмигнул наемнику. – Ценю вашу воинственность, друзья, но не думаю, что нам вообще придется стрелять. Роберт и Кейт переглянулись, на секунду даже позабыв про свою ссору. Вивьен прислонилась спиной к оборванному сайдингу станции, согревая руки в карманах. Заявление о том, что в логове супермутантов не придется сделать ни одного выстрела, и она сперва восприняла скептически, но едва ли удивилась: в конце концов, все планы Джона, какими бы чокнутыми они ни были, всегда работали, и до сих пор во многом благодаря им они еще обретались среди живых. – Мы ведь теперь дружим с «Подземкой», – объяснил Хэнкок. – Значит и действовать будем как агенты – под прикрытием. Послушать детали новой операции было бы большим удовольствием, но такой возможности их лишили – дверь станции широко распахнулась, едва не слетев с петель, и Хэйлин выскочила наружу так стремительно, будто внутри бушевал пожар. Дрожа от ярости и игнорируя выступившие слезы на глазах, она приблизилась к ничего не понимающей Вивьен. – Как вы могли такое сделать, Остин?! – закричала она, сорванный голос наполнился горечью. – Хэйлин? – Вивьен в недоумении распахнула веки, но скриптор лишь махнула рукой. – Всё! Не хочу опять оправданий. Не могу вас больше видеть. Обоих! Презрительно плюнув на рельсы, девушка быстрыми шагами прошла мимо, и давясь всхлипами, спустилась с железнодорожной насыпи, исчезая за струнным перебором голых деревьев. Данс оперся плечом на дверной косяк и грустно провожал скриптора взглядом, даже не порываясь ее остановить. – Что случилось, дружище? – поинтересовался Джон. – Я надеялся, ты уговоришь ее свалить от тостеров. Еще одна странная парочка в нашем обществе была бы не лишней. Данс мельком взглянул на Вивьен, и та все поняла: он сказал Хэйлин про Риза. Пожалуй, скриптор была единственным солдатом «Гладиуса», способная выносить несносную натуру вечно хмурого рыцаря, и тот в ответ иногда делал ей скупые комплименты. Спросить про природу их отношений Вивьен поскромничала, хотя и догадывалась, что до слепого предательства Данса, поссорившего их окончательно, они выходили далеко за рамки уставных. – Зачем ты ей рассказал? Ведь она бы никогда не узнала… – спросила Вивьен, и Данс в самых расстроенных чувствах положил широкую ладонь на затылок. – Они с Ризом были близки. Хэйлин заслужила знать правду, и я не смог соврать, глядя ей в глаза, – сознался бывший паладин и полез в карман пуховика за сигаретами. После странной вылазки с Джоном, во время которой эти двое неожиданно подружились, он завел свою пачку и где-то разжился зажигалкой. – Разбитое женское сердце страшное оружие, Данс. У этого могут быть последствия, – со знанием дела напомнил Маккриди, косясь на Кейт, которая бродила вдоль шпал, вспахивая гравий скругленным концом битка. Данс выпустил из легких тонкую струйку дыма и поморщился, словно курение для него было наказанием. – Знаю, – раздраженно ответил он. – Но ваша жизнь, – он запнулся. – То есть, моя жизнь слишком опасна для нее. Пусть лучше ненавидит, но будет в безопасности. Хэнкок приготовился ворчать на Данса по поводу риска, которому он подвергал всю операцию, если Хэйлин, знающая о них слишком много, захочет их выдать, но не стал. Мотивы синта были ему понятны. Вивьен явно негодовала по тому же поводу и уже собиралась высказаться, когда Джон предупреждающе тронул ее за локоть – не надо. Данс был прав, что защищал Хэйлин, пусть и весьма болезненным для них обоих способом. Джон и сам пытался поступить с Вивьен подобным образом, но смалодушничал, когда Выжившая проигнорировала все его попытки отдалить ее от беды. *** – Хочешь сказать, ты ей глазки не строил? – Нет, Кейт, не строил я ей глазки. От затяжной ссоры этих двоих не только агенты «Подземки», а даже умершие несколько веков назад знаменитые политики наверняка уже мечтали убраться подальше от склепа. Надо отдать Маккриди должное – он применил к Кейт профессиональное снайперское терпение и до сих пор не сорвался на крик. – А с чего бы это? – лезла в бутылку девушка. – Скажешь, она не симпатичная? – Так. В эту ловушку я во второй раз не попадусь. Слушай, мы с Астрой просто разговаривали о… – Ну-у-у? О чем же? Возникла благостная для всех пауза: Маккриди решал, положить ли дружбу с симпатичным доктором на жертвенный алтарь своих отношений с Кейт. – Она просила не говорить. Кейт торжественно хлопнула в ладоши, будто только это и жаждала услышать. – Вот! Я так и знала! Стоило мне немного попортить рожу, так ты сразу ускакал за ближайшей юбкой. То за Вивьен приударил, то за мной, сейчас Астры очередь? Вивьен поспешно уткнулась в «Пистолеты и пули», чтобы ее имя не послужило для неугомонной парочки поводом вовлечь ее в разговор. Вернулся Хэнкок, вальяжно прошелся по склепу и кинул на общий стоп мятую упаковку пюре быстрого приготовления. – Хэнкок, ну хоть ты подтверди, что Бобби гребаный бабник! – Кейт попыталась укрепить свою позицию мнением новоприбывшего, но Джон не поддался. – Э-э, нет, дорогая, в чужие сердечные дела я не лезу, – отмахнулся он и уселся рядом с Вивьен на матрас, протягивая ей непочатую пачку сигарет. – И давно они собачатся? – Да уж полчаса как. Нервы у всех на пределе. Хэнкок раздраженно вздохнул, поднялся на ноги и протянул Вив руку, помогая встать. – Пойдем, развеемся, – предложил он, и та согласилась, потому что от духоты и криков начинала болеть голова. В штабе «Подземки» ей никогда не нравилось. Все эти низкие арочные своды, гробы, кости, шорохи в стенах, древняя пыль и вздохи канализационных труб нагнетали тоску, а сегодня ее еще и вежливо попросили отключить Пип-Бой и сдать его на хранение в сейф, а без него стало еще неуютней. Доверие – штука хорошая, но «Подземка» все же страховалась, избавляя Выжившую от искушения вызвать в их главное убежище охотника. Вдвоем они с Джоном миновали Дикона и Дез, спорящих над картой, Данса и Тома, возившихся с силовой броней в искрах сварочного аппарата, и проскользнули мимо ругающейся среди мертвецов пары. – Милая моя, если бы ревность падала с неба и была дождем, тебе пришлось бы строить ковчег, – донесся за спиной комментарий Роберта, когда Джон и Вив поднимались по ступеням на выход. – И какого черта это значит? – Такого, что ты все время пытаешься меня подловить. Не нужно… Разговор оборвался. Выйти на воздух после подземелья было приятно, тем более что ветер улегся, а без него осенняя ночь утратила свою грозность. Пахло снегом и океаном, звезды рассыпались по небу, как кусочки разбитого диско-шара. Вивьен распаковала пачку и закурила, намереваясь провести несколько спокойных минут у порога церкви, но Джон взял ее за руку и повел. – Куда мы? Он загадочно улыбнулся. – Хочу показать тебе одно тайное местечко. Он вел ее скованными в кирпичных тисках переулками, мимо ржавых остовов машин и раскуроченных мусорных баков, пока не показался Норт-Энд. Улицу украшали гирлянды разноцветных флажков, будто перед концом света здесь отмечали День святого Патрика. Тишина была почти осязаемой – рейдеры покинули обжитые логова, опасаясь гнева Братства Стали. Над головой мрачно зависла высокоскоростная магистраль и монорельс с навеки застывшим поездом. Последние вагоны свешивались вниз, будто голова гигантской черной гусеницы. Громоздкая конструкция строительных лесов тянулась вверх и не выглядела хоть сколько нибудь надежно, поэтому Вивьен всерьез забеспокоилась, когда Хэнкок забрался на первый пандус и потянул ее за собой. – Мы что, правда полезем туда? – удивилась она, и его глаза знакомо блеснули в свете уголька ее сигареты. – Ты же не боишься, Вив? – С тобой я ничего не боюсь. Но будет глупо пропустить завтрашнее веселье, свернув себе шею. Он довольно ухмыльнулся, зашагал выше. С каждым пролетом земля все удалялась, и Вивьен предпочла не смотреть вниз, а оценить открывшийся пейзаж на финише. Подъем не представлял сложностей за исключением одного места, где пришлось подтягиваться на балку. В итоге они оказались на узеньком перешейке между стеной универмага «Линн-Вудс» и распахнутыми дверями монорельса. Дыхание сбилось – пора бы задуматься о том, чтобы бросить курить. В поезде было темно и пусто. Два скелета, один в бежевом пиджаке и брюках, а другой – в легком зеленом платье, застыли на сидениях, обняв друг друга в последнем признании. Мертвый пассажир напротив раскинул руки так, будто хотел подрумянить шею на солнышке. – Идем, – позвал Джон. – Здесь занято. Поищем лучшие места. Вагон за вагоном они двигались по составу, пока не оказались в самом первом. В нем не было ни костей, ни брошенных чемоданов, да и большинство стекол в окнах уцелело. На приборной панели в открытой кабине машиниста тряс гавайской юбкой пластиковый болванчик. Двери с обеих сторон поезда были широко распахнуты. Слева открывался вид на «Масс-Фьюжен», а именно о нем сейчас думать не хотелось, поэтому Джон выбрал северную городскую панораму – уселся на ступенях с другой стороны и свесил ноги с края. Вивьен опасливо глянула вниз – крыши исторических зданий неровно пестрели далеко внизу, вровень с монорельсом был лишь острый шпиль старой церкви, в подвалах которой ютилась «Подземка». Пристроившись рядом с Джоном, она завороженно рассматривала застроенный до самого горизонта город, тонкую линию залива на его кромке и крохотную точку маяка Кингспорт, сияющую вдали, словно самая близкая к земле звездочка. Их первое место. Знаковое, ибо там они поняли, что между ними есть нечто большее, чем странная дружба человека и гуля. – Потрясающе! Я еще никогда не видела Бостон с такого ракурса, – хрипло прошептала она, прижимаясь к теплому боку Джона. – Мое место силы. Я приходил сюда поразмышлять и принимал лучшие из своих решений. – Например? – Занять пост мэра Добрососедства. И оставить его, чтобы отправиться в путь вместе с тобой. Джон чиркнул зажигалкой и обнял Вивьен свободной от сигареты рукой. – Редкое удовольствие, – расслабленно сказал он. – Сюда никто не забирается. Репутацию этому месту подмочил Коготь Смерти с плохим характером, который жил на крыше «Линн-Вудс». Мы с Фар решили не хвастаться, что давно завалили его. Он тихо вздохнул. Имя Фаренгейт, даже ненароком оброненное, мгновенно сгущало скорбную тишину. Монорельс кажется чудом, когда не знаешь принцип его работы. Ничто иное, кроме самой смелой из идей, не может держать над пропастью. А он цепляется за нее, поскрипывает и отчаянно борется. – Хочешь, уедем отсюда? Только ты и я. Навсегда, – предложила Вивьен. Хэнкок внимательно всмотрелся в ее острое лицо, но не смог определить степень серьезности ее слов. Женщина жадно вглядывалась в небо, и оттуда на нее смотрели звезды, отражались в льдисто-синих глазах и хулигански перемигивались, будто потешаясь над земными проблемами. – Боюсь, этот поезд уже никуда нас не повезет, Вив, – попробовал отшутиться он, и на губах Вивьен проступила легкая полуулыбка. – До маяка Кингспорта можно дойти и пешком, – сказала она. Она снова закурила, хотя несколько минут назад подумывала бросить, и устроила голову у него на плече. Он ощутил скованность ее тела и понял – завтрашний день страшит ее не меньше, чем его самого. – Знаешь, я ведь пытался поступить с тобой как Данс с Хэйлин, – признался Джон. – Хотел защитить от себя и от жизни, которая тебя ждет рядом со мной. Он сделал никотиновый вдох и мягко провел ногтем по линии шрама Вивьен. Ее кожа была столь гладкой и нежной, что хотелось постоянно касаться ее. – Выходит, я не рассчитал, насколько ты способна забить на здравый смысл. Ты не сдавалась и сейчас не сдашься, поэтому для тебя будет унизительным, если я предложу тебе остаться завтра в безопасности. Вив спокойно кивнула, верная своим традициям: если где-то намечается заварушка, ищи там Выжившую. Что бы ни пыталось сломать ее, до конца это еще никому не удавалось, но сердце все равно покрывалось колючками от страха за нее. – Знаешь, до войны я все успела сделать вовремя. – сказала Вивьен. – Вовремя выучиться, сделать карьеру, выйти замуж и родить ребенка. Я была готова до конца дней прятаться в пригороде за белым штакетником. Просто, так было правильно, понимаешь? Мне было так важно жить жизнью успешного американца, что я закрывала глаза на то, что не была счастлива. Она стряхнула пепел с сигареты, и тот закружился у них под ногами серыми снежинками. – Весь этот год я искала свое место в этом новом мире, – продолжила Вив. – Стабильности в Братстве, безопасности в Институте, правильной жизни в Даймонд-Сити. Но пожалуй, лишь сейчас я поняла, чего же я на самом деле хочу. – И чего же ты хочешь? – Свободы, – просто ответила Вивьен, но отчего-то голос ее пробирал до дрожи. – Когда все закончится, я больше не буду оглядываться на то, что стабильно, безопасно или правильно – я выбираю жить так, чтобы быть счастливой. Взгляд у нее стал испытующий: два прожектора сквозь полупрозрачную завесу сигаретного дыма. – И я надеюсь, что при этом ты будешь со мной. Белый штакетник вполне могли заменить стальные ограждения «Придвена» или ржавые стены «Основной базы», а в Институте Вивьен позабыла бы про голод, грязь и радиацию. Она же грезила о маяке Кингспорта и покрытой шрамами руке, что сжимает ее, пока вокруг смешиваются две струйки сигаретного дыма, а из динамика Пип-Боя доносится мелодия о конце света. Такой виделась ей новая жизнь. Полная опасностей, боли и потерь, но не лишенная приключений и настоящих, всепоглощающих эмоций. И главное – она ее выбирала. И она определенно была лучше предыдущей. Джон достал нож и аккуратно отрезал кусок ткани звездно-полосатого флага, что носил на поясе даже после того, как прикид добрососедского мэра отправился в отпуск. Выжившая с удивлением наблюдала, как яркие нити поддаются идеально заточенному лезвию. Хэнкок подтянул к себе ее руку, вложил отрезок в ее ладонь и стиснул ее в кулак. Края флага трепетали на ветру – теплый красный и холодный синий – две полярности, которые в сочетании оказались так схожи друг с другом. – Знаю, она не заменит одеяльце Шона, но эта тряпка всегда приносила мне удачу. Надеюсь, принесет и тебе, если завтра все пойдет не так. А оно, по традиции, обязательно пойдет не так. Джон слишком долго дорожил своим страхом, думая, что он ограждает его от потерь. Путь по битому стеклу, пройденный вместе с Вивьен, доказал, что они неизбежны. И даже если каждый в Содружестве будет презирать их, даже если радиация поставит в этих отношениях кровавую точку и обратит его в монстра, Джон знал – она справится. В эту сильную, непреклонную женщину нужно всего лишь верить. Осознание этой простой истины окончательно освободило Джона из липких лап сомнений. – У нас с тобой на двоих особые планы. Случиться может что угодно, но что бы ни случилось, я хочу, чтобы ты кое-что знала. Он мягко повернул ее лицо к себе, прижался своим лбом к ее, внимательно глядя в родные глаза. – Я люблю тебя, Вивьен Остин. И хочу, чтобы ты была константой в моей переменчивой жизни, потому что ты – лучшее, что когда-либо в ней случалось. И если у меня есть хоть малейший шанс сделать тебя счастливой, я пойду за тобой куда угодно, – пообещал он. *** – Итак, операция «Люцифер» начинается, ребята! – торжественно объявил Том, с трудом удерживая равновесие на прилавке «Крутых печенек», заваленном истлевшими сладостями. – Прости, какая-какая операция? – не понял Маккриди, на лицах остальных отразился тот же вопрос. Том слегка опешил. – Вы, что, совсем книжек не читаете? Люцифер! Несущий свет. Свет! Энергия! И все такое! – Никто не запомнит это дурацкое название, Том, – проворчала Кейт, и техник обиженно скрестил руки на груди, но тут же вновь ими замахал, неловко балансируя над головами собравшихся, как колибри над цветком. – Я – главное действующее лицо, а значит, я и придумываю название, ясно тебе, рыжая? – с вызовом сказал он, надув губы, но Кейт вызов не приняла и лишь безразлично хмыкнула. А вот Вивьен называние нравилось. Пожалуй, «Масс-Фьюжен» и впрямь напоминал красно-черного дьявола, что когда-то был светоносным богом довоенного мира, дарящим энергию всему штату, а после низвергнутым управлять филиалом ада на Земле. И всем без исключения нужна была сделка с ним. На черной доске бывшего меню за спиной агента белым мелом была нарисована примерная схема башни, исписанная его мелким почерком столь густо, что и словечка не разобрать. Выжившая скосила глаза на Джона, понадеявшись, что он не выдержит и сам возьмется за руководство предстоящей операцией, но тот лишь увлеченно следил за ботинками Тома, перекатывая бутылочную крышку в тонких пальцах, как монетку. Они с Вив сделали ставки, навернется Техник с прилавка или нет. – Вот сейча-а-ас, – хищно шепнул Джон, когда спину агента опасно выгнуло назад. – А вот и нет, – возразила Вивьен. – Он так уже полчаса качается. Не упадет. – Эй, на галерке, слушаем меня! – рявкнул на них Том, явно довольный полученной властью. – В плане все вам понятно? Снаряжение на месте? Вопросы есть? Всего один: насколько запущенным стало их коллективное безумие, что они возомнили, что смогут залезть в логово супермутантов, выбраться из него живыми, да еще и не потратить ни одного патрона? Том на такое бы не ответил, да и никто другой не смог бы. Протектрон Бадди, который переехал в «Крутые печеньки», чтобы принять участие в ограблении столь дерзком, что сама Безносая Бобби уважительно сняла бы парик, вдруг оглушительно забулькал в напряженной тишине, и Техник Том от неожиданности по-девчачьи взвизгнул и все-таки свалился с прилавка в гору мятых коробок из под сэндвичей и печенья. – Чтоб тебя, Джон, – буркнула Вивьен и полезла в карман джинсов за крышкой под его победный хохот. И в ту же секунду в отдалении прогремел взрыв, стряхнувший с потолка старой закусочной известковую крошку. Минитмены начали шоу. Маленькая комнатка моментально пришла в движение: шуршание здоровенных рюкзаков, скрип резины противогазов, грохот силовой брони, звон карабинов, щелчки предохранителей. Пора. У самого выхода Джон взял Вивьен за руку – за правую, на которой был повязан отрезок американского флага. Кончики его пальцев соприкоснулись с ее настолько легко, что она едва ощутила их, но этого было достаточно, чтобы поверить: их безумная, но безусловно великая идея способна победить идеологию.