***
Поттер вошёл в гостиную, держа письмо от Рона и Гермионы. Получив его еще в лаборатории у Северуса, чему тот явно не обрадовался, он собирался прочесть его в своей спальне. Всего с полчаса назад Гарри выпорхнул из камина, не глядя на занявшего привычное место на диване Драко. Поттеру пришлось незапланированно вернуться, когда после прочтения письма он заметил, что забыл в гостиной любимое перо. Хотя отвечать сегодня друзьям совсем не хотелось, он ведь должен был закончить дело. Гарри сбросил письмо на край стола и уже было потянулся к одному из застеклённых шкафчиков, где было замечено знакомое перо. Поттер застыл, стоило невольно взглянуть в сторону Малфоя. Частично скрытое за книгой, лицо того было мрачнее тучи. Он неподвижно лежал на диване, на вытянутых руках держа над собой знакомый том. Поттер не собирался спрашивать Драко, что случилось — и без того все было понятно. Сегодня поднимать наболевшую тему не хотелось — Гарри хватило её обсуждения в доме у Снейпа, а, может, он прочёл в лице Малфоя, что тому хватает проблем и без лишних обсуждений. Тем не менее, Поттеру не хотелось оставлять Драко одного — и писать ответ друзьям частично тоже… Конечно, он не классифицировал первое желание так явно, но считал, что Малфой и так достаточно много терпел в одиночестве, пока Гарри относился к нему с неприятием. Сейчас Драко пускай и не выглядел плохо со стороны самочувствия, однако его хмурость было легко заметить издалека. Когда Поттер, ищущий на подоконнике пачку сигарет, повернулся обратно, он поймал себя на мысли, что не слышит шелеста страниц. Малфой хоть и продолжал смотреть в книгу, но теперь мало что в ней видел. Его взгляд не двигался, проходя сквозь пожелтевшие листы того самого тома, утерянную часть которого Гарри утром обсуждал с Северусом. Гриффиндорец, доставая палочку, шагнул к камину, чтобы остановить горение зелёного пламени — перспектива завода в доме огневиц не прельщала. Боковым зрением Поттер уловил, как руки Драко опускаются на грудь, продолжая сжимать книгу. Гарри покосился в его сторону, и от увиденного резче положенного взмахнул палочкой — огонь за решёткой полыхнул красным, взвившись к самому дымоходу. — Да простит меня Годрик, что с твоими руками? — вырвалось у Поттера, теперь полностью обратившего внимание на Малфоя и рефлекторно сделавшего к нему шаг. Драко скучающе глянул на него, будто не понял вопрос. Лишь выбравшись из своих мыслей, он заговорил. — А… Это Живоглот, ничего сверх, — он как не слышал нотку волнения, проявившуюся в восклицании Гарри. Поттер удержался от резкого высказывания, на которое Драко напрашивался столь мирной реакцией. Похоже, Малфою полученные увечья казались пустяком, но Гарри от их заставшего врасплох вида едва не передёрнуло. Тыльные стороны ладоней Драко сплошь усыпали порезы — хоть это были следы от когтей, царапинами их назвать было сложно. Глубокие и многочисленные, за счёт своей свежести они вызывали воспаление, и на раскрасневшейся коже не оставалось места для привычной бледности. Поттер повернулся обратно, направившись к одному из шкафчиков, где хранились бутыльки с зельями и настойками. Со скрипом открыв дверцу, Гарри услышал подобный звук, вызванный трением о кожу дивана — похоже, Малфой всё же предпочёл сесть. — Я так понимаю, у вас настоящая война? — взяв флакончик, с негромким стеклянным дребезжанием соприкоснувшийся с соседними, Поттер повернулся к слизеринцу. Тот издал мрачный смешок. — Только я на неё не подписывался, — отозвался он, наблюдая, как Гарри читает рукописную этикетку на бутыльке. Убедившись, что со сроками использования все в порядке, Поттер, огибая стол, двинулся к Малфою. Тот успел принять наполовину сидячее положение, опершись спиной о подлокотник дивана. Гарри подошёл вплотную, но снадобье Драко отдавать не стал. Малфой приподнял брови в вежливом интересе, граничащим с удивлением. Поттер, игнорируя это, забрал с другого конца дивана подушку и бросил её в Драко. Тот, не растерявшись, сумел её поймать. — Сядь нормально, — Поттер спиной к Малфою вынул пробку из горлышка флакона. — Что т… — Драко уже подсунул под спину подкинутую подушку; его голос стих, когда, вновь повернувшись к нему, Гарри жестом велел протянуть руки, занимая место рядом. — Ты собираешься?.. — Поттер молча закатил глаза. Он не хотел вопросов, ведь знал, что при прямом пояснении своей цели ему станет неловко. Пока был шанс сохранять естественность, он хотел им пользоваться. Гарри пальцами зачерпнул густой глянцевой мази, боковым зрением улавливая каждое движение Драко. Смирившись и приняв сложившуюся ситуацию как неизбежное, тот подогнул под себя ноги, образовавшие подобие бабочки, и положил на них ладони. Придвинувшийся Поттер заметил, как при сближении Малфой, подобно ему, увёл взгляд. Серые глаза обратились к стоящим на потревоженном шкафчике свечам, одна из которых источала слабый запах мандарина — то была одна из последних ароматических свечей, когда-то купленных в Косом переулке. Сейчас тот день казался безумно далёким, хотя именно тогда Гарри впервые допустил мысль о том, что ошибся в мыслях о Малфое. — Так чем ты заслужил подобные… — Поттер невольно запнулся, — атаки? — он взял одну из рук Драко, сжав запястье — тому тоже досталась своя доля царапин. Некоторые еще кровоточили, выделяя на поверхность кожи крохотные красные капельки. — Посмел приблизиться к своей же комнате, — ладонь Малфоя дрогнула, когда по ней прошлись пальцы Гарри с заживляющей мазью, отливающей янтарно-жёлтым цветом. — В последние несколько дней он неотрывно караулит у неё. — Шутишь? — выгнул бровь Поттер, на мгновение отвлёкшись от обработки ран на лицо Драко, всё еще повёрнутое к нему профилем. Только спустя пару секунд он вспомнил, что действительно застал рыжего кота у комнаты Малфоя, когда поднимался сегодня наверх. — Если бы, — уголок губ последнего дёрнулся, а в тоне послышался намёк на усмешку; похоже, Драко был рад тому, что Гарри не стал ничего спрашивать о Нарциссе и минул тему, связанную с посещением Мэнора. — Может, его натравила твоя Пятнашка… — прозвучало предположение. Поттер глухо хмыкнул, переворачивая его руку — царапин на ладонях было меньше всего, в отличие от их тыльных сторон, где острые когти полужмыра не оставили живого места. Переходя к ним, Гарри ослабил хватку, постаравшись, чтобы прикосновения к порезам были почти неощутимы, а пальцы лишь наносили мазь, а не касались увечий. — Ты просто не умеешь ладить с животными. — Вовсе нет. Можешь удивиться, но и с обычными кошками я дружу. — А чем эти тебе не такие? — Поттер сменил положение чужой руки, когда потребовалось перейти к запястьям. — Будь добр, подержи… — он передал бутылёк Малфою. Тому пришлось обернуться, чтобы перенять его. Взором Драко невольно задержался на Гарри, слегка склонившимся над его руками и вернувшимся к их обработке, стоило слизеринцу забрать бутылёк, откуда Поттер тут же взял еще немного мази. Серые глаза слегка посветлели, из темно-пепельного перейдя в более туманный оттенок. Малфой слегка нахмурился, и его губы чуть истончились, поджавшись. — Они имеют слишком недоверчивых и чутких предков. Полужмыры всё же. Может, чуют во мне нотку какой-то старой тьмы… Так что проблема в котах, а не в моем умении ладить с ними, — более мягко заявил он. Гарри пожал плечами. — Возможно. В следующий раз попробуй отогнать Живоглота, если снова взъестся… — Поттер снова повернул руку Драко, и прижавшиеся к нежной коже запястья пальцы ощутили биение слабо выступающей вены. Ему пришлось сдвинуть рукав водолазки, чтобы добраться до начала предплечья. При этом Гарри показалось, что пульсация, ударявшая по подушечкам пальцев, усилилась, немного ускорив свой темп. Вряд ли Малфой привык к долгим прикосновениям, так что Поттер счёл лёгкое волнение или дискомфорт естественными для них обоих. — Я это и сделал, — голос Малфоя звучал по-прежнему ровно, в некоторой степени мягко. Он не спешил в разговоре, можно было сказать, что он расслаблен, хотя Гарри знал, что это не совсем так. — Разве? — Я отогнал его от двери, как делал предыдущие пару дней, но стоило мне взяться за ручку, как он с изящным прыжком вцепился в меня. Понадобились дополнительные усилия, чтобы отцепить его, и, как видишь, в процессе я обрёл еще одну искалеченную конечность, — в Драко проявился налёт артистизма — он рассказывал о неприятности деловым тоном, напоминающим то, как ведут репортаж радиоведущие. Поттер усмехнулся — его это порядком позабавило, к тому же, какая-то живость Малфоя вызвала почти неощутимое, но приятное потепление в груди. Отвлёкшись, Гарри случайно надавил на одну из крупных ран, тут же ощутив, как рука Драко дёрнулась, а сам он едва слышно шикнул от секундной вспышки боли. Поттер знал, что мазь без того сперва жгла, и действовал осторожно, но всё равно не сумел сделать этого идеально. — Извини, — его большой палец автоматически огладил ладонь Малфоя, где не было слоя липкой полупрозрачной субстанции. — Твоё порой проскакивающее актёрство — нечто, — хмыкнул он, не совсем понимая, что говорит. Речь лилась так легко и свободно, что на первых парах не было даже мысли о её характере. Возможно, это был один из побочных эффектов влияния, что оказывалось на Гарри в моменты, когда Драко проявлял частичку чего-то светлого и красочного. Этим он питал надежду, что в нем хранится нечто большее, чем приторное спокойствие или серая грусть. — Вот спасибо, — фыркнув, отмахнулся Малфой, уже более свободно протягивая Поттеру вторую — левую — руку. Тот сумел различить, что цвет скул Драко стал несколько живее — к ним прилила кровь, сгоняя сероватую бледность, что вернулась к слизеринцу после праздников. Гарри сдержал улыбку — уголки губ почему-то стали автоматически подниматься, но он предпочёл сосредоточиться на обработке чужих ран. В молчании ощущалось почему-то больше. Первая рука Малфоя успела согреться в чужой, но левая еще была прохладной. Когда Поттер провёл по ней, чтобы повернуть ладонью вверх, кожа показалась ему более нежной — легко было представить боль от её разрыва кошачьими когтями… Руки почти расслабившегося Драко были податливыми, легко тянулись навстречу поттерским, доверяли им. Сам Гарри не помнил, когда скорость, с которой он обработал первую половину ран, сошла на нет, когда стал излишне внимателен к каждой царапине, где проходились его пальцы. Под ними слишком уж чётко ощущались выступавшие больше должного костяшки и сухожилия, вены на тыльной стороне ладони, кожа над которыми была оцарапана, почти микроскопические капельки крови, чья мокрота сглаживалась целебной мазью. Сам Малфой будто не замечал, как чужая хватка стала слишком бережной, а движения плавными, порой даже словно изучающими. Медленное течение времени прервалось, когда Гарри подобрался к ранам, заходящим на часть предплечья под черным облегающим рукавом. Он понял, что здесь лучше остановиться. Вряд ли Драко принял, если бы Поттер открыл Чёрную Метку. Гарри не знал его отношения к этому следу, наверняка оставшемуся на коже с темных пор, но он догадывался, что у Малфоя были какие-то границы в отношении этого. — Могу я?.. — он поднял голову, но так и застыл, не докончив. Лицо Драко, не смотрящего на него, показалось странно-отрешённым. В прикрытой эмоции сквозило что-то, о чем давал понять лишь слабый румянец на скулах. — Не думаю. Ты и так достаточно сделал, — голос Малфоя был ровным, но на сей раз в него добавилось чего-то звучное, почти звенящее. Предположения Гарри оказались верны. Он достал из кармана небольшой платок, чтобы вытереть руки, искоса наблюдая, как Малфой самостоятельно наносит заживляющее средство на левое предплечье. Он развернул руку к Поттеру так, чтобы тот не видел главного, прежде скрытого за плотной трикотажной тканью. — Она не исчезла, — выдал Гарри. — Я прав? Собственные слова показались искажёнными в сравнение с теми, что недавно сами вылетали изо рта, минуя контроль и просевку через мысли, порой являющиеся излишними заморочками. Но даже если это было заметно не только ему, Драко вёл себя по-прежнему спокойно. — Такая тёмная магия никогда не исчезает до конца, — пальцы, наносящие мазь на руку, на время замедлились. — К сожалению… Поттер предпочёл не продлевать тему. Он сам еще не был готов принимать наиболее мрачную часть прошлого Малфоя, а не просто разделять её и нынешний облик Драко. Тот, похоже, понимал это, и ничего против молчания не выказывал. Он быстро закончил с обработкой оставшихся ран и плотно закрыл бутылёк, после протянув его Гарри. Рукава Малфой еще держал закатанными, ожидая, пока мазь подсохнет. — Спасибо, — теплота, сквозившая в его тоне, заставила что-то внутри Поттера дрогнуть. Он старательно согнал неясное чувство на нет — сегодня было достаточно странностей, связанных с Драко. Гарри поднялся с дивана, потягиваясь и готовясь вернуть бутылёк на надлежащее место. — В следующий раз запри Живоглота в кладовке — это послужит временной преградой его терроризму, — шутливо бросил он в ответ на благодарность, будто та и не задевала ничего внутри. — Что ж, тогда, боюсь, меня ждёт что-то похуже исцарапанных рук, — в Малфое слышалась усмешка — уловить её было так легко, что даже Поттер, подошедший к застеклённому шкафчику, заразился этой эмоцией и вновь ощутил, как норовит выдать ответную улыбку. Подумав об улыбке, Гарри вспомнил и о Рождестве. А вслед и о предложении, озвученном за столом, где не обнаружилось любимого десерта… — Слушай, — Поттер повернулся к Драко, автоматически теребя распущенные, рассыпавшиеся прядями на шее волосы. Малфой вопросительно вскинул голову, свешивая ноги с дивана. — Помнишь, что я говорил о готовке пирога? — Драко кратко кивнул. — Думаю, мы устроимся на кухне послезавтра вечером. Не против? — Нет, я только «за»… — не успел Малфой закончить, как спонтанно пришедшая в голову Гарри мысль неконтролируемо выпорхнула из уст. — Кстати, насчёт, э… — Поттер замедлился, понимая, что мог перебить Драко. — Насчёт продуктов, — слизеринец слегка выпрямился. — Ты сократил недельный список на несколько позиций… У тебя проблемы с деньгами? — Ну, — Малфою потребовалось время, — да, есть некоторые… Непредвиденные расходы, — он пренебрежительно махнул рукой, но этот жест Гарри показался слишком скованным. — Это связано с тем, что ты отлучаешься в последнее время? — вопрос был задан довольно резко, чем явно вогнал Драко в недолгий ступор. — Ты заметил?.. — Поттер не мог понять, звучит ли голос Малфоя нервозно или же удивлённо. — Да. Это звучало увереннее положенного. На деле Гарри всего несколько раз заставал Гриммо пустым, и то ненадолго. В такие дни Малфой по возвращению выглядел и вёл себя более отстранённо, почти грустно. Поттер был почти уверен, что Драко ходил куда-то также в тот день, когда в дом был принесён Живоглот — хотя тогда Малфой и внешне был крайне плох, сейчас это крылось за ликом усталости, и лёгкой грусти. — Признаться, меня посещали мысли, что это как-то связано с… — Чем? — Драко спросил раньше и громче положенного. — Ты обычно плохо выглядишь после такого… Я подумал… Ты не пьёшь? — Что? — Малфой был так изумлён, что из него почти вырвался смешок, правда, быстро подавленный. — Нет, — твёрдо заявил он. — Ты хоть раз слышал, чтоб от меня пахло алкоголем?.. — при звуке его тона Гарри самого пробрало на ухмылку. — Точно нет. Разве что сигаретами… Поттеру нужно было раньше вспомнить, что пристрастие к спиртному Драко пытал сугубо в моменты, когда предвидел собственную смерть — конкретнее, во время службы Волан-де-Морту. Исключением были праздники — но и таких в последние дни не намечалось. В таком контексте возможность возвращения к Малфою к плохой привычке сводилась почти что к нулю. У Драко точно не было поводов ожидать смерти в это время…16
28 февраля 2023 г. в 03:40
— Надеюсь, пары выходных Вам было достаточно, и за следующий месяц мне не доведётся выслушивать просьбы о дополнительных…
— Да, да… — вяло отозвался Гарри, который и без этих дополнительных упрёков давно понял, что отдельного свободного дня для запланированной готовки с Малфоем ему выделять не придётся.
Снейп с самого появления Поттера в лаборатории — тому уже казалось, что он не был на рабочем месте вечность — выдал ему гору подготовленных заранее поручений. Их хватило на то, чтобы Гарри без всякого отдыха обхаживал комнату, переходя от одного дела к другому. В какой именно момент Северус начал сетовать на выпрошенные праздничные выходные, Поттер уже не помнил. Но бывший профессор растянул эту тему так, что у Гарри возникло ощущение, что ему упорно мстят — если не за двухдневный отгул, то за более старые обиды.
Однако виноватым за отдых Поттер себя не чувствовал. Он прекрасно провёл время, доканчивая длинное письмо Рону и Гермионе. Помимо этого, Гарри откровенно радовался возможности выспаться. Хотя у него не было столь явного недостатка сна, как у Малфоя, однако подъём и отбой чётко в определённое время, которому он из-за работы со Снейпом следовал, точно не давал отоспаться так, как хотелось.
Обычно Малфой просыпался раньше Поттера, но, кажется, тоже запустил режим после празднования Рождества. Гарри впервые удалось увидеть только проснувшегося Малфоя. Прежде Поттер, даже вставая рано, не заставал Драко в первые часы после пробуждения.
Сейчас же образ растрёпанного Малфоя, еще не успевшего полностью прийти в себя после сна стал тем, что вместе с «рождественской улыбкой» добило понимание Поттера, что Драко гораздо ближе к нормальности, чем он думал. Лишь недавно Гарри начал чувствовать и осознавать их с Малфоем сожительство — тогда, когда оно отдалённо стало напоминать то, как Поттер когда-то жил в гриффиндорской спальне с однокурсниками.
Еще больше неопределённого диссонанса влилось в душу Гарри, когда в окно за общим завтраком постучалась клювом сова…
— К слову, Вам не приходило письмо от Визенгамота? — Поттер настолько резко повернулся к Северусу, что позвонки его шеи хрустнули, отчего Гарри порядком передёрнуло.
— А с чего Вы… интересуетесь? — сдавленно поставил ответный вопрос он, поднося руку к занывшему затылку. Северус окинул Поттера прохладным взглядом, в котором при близком рассмотрении можно было прочесть лёгкую насторожённость.
— Вы давно уведомили меня, какой срок пребывания Малфоя у Вас был назначен на пересмотре дела. Поскольку он подходит к концу, вероятно, Министерство должно было выслать напоминание…
— Ах, это, — Гарри выдохнул, возвращаясь к прерванному занятию — сортировке множества ингредиентов в порядке, соответствующем надобному при готовке зелья. Ему пришлось заново перебрать несколько флаконов с травами.
— Совсем забыл — время летит очень уж быстро… — оправдание убедительностью не отличалось. — Вы правы — письмо пришло мне вчера.
— Драко знает об этом? — резво осведомился Снейп. Гриффиндорец косо глянул в его сторону.
— Разумеется. Сова прилетела к нам за завтраком, так что он видел, — Поттер выдержал паузу, чтобы отмерить несколько ложечек сияющего порошка из крыльев насекомого, чьё название успело забыться и затеряться среди горы иных ингредиентов. — В письме действительно было напоминание — Малфою осталось находиться на Гриммо всего полтора месяца.
— Столько же еще предстоит томиться зелью, — заметил Северус, и Гарри синхронно с ним глянул на мирно кипящее неподалёку варево в котле, чьи условия выделялись среди иных — маленьких, размещённых на небольших стойках с неугасающим огнём. В них бурлили лёгкие снадобья, как догадывался Поттер, нужные для иной работы Снейпа — похоже, когда-то их общее дело с Мунго подходило к концу.
Котёл с зельем, предназначенным для Нарциссы, стоял у незашторенного окна, вбирая сероватый свет, идущий из него. Рядом хранились ингредиенты, а на одной из ближайших полок стояла колба с желтоватым травяным настоем. Среди его мути изредка что-то мелькало.
Гарри вернулся к закупориванию флакончика дубовой пробкой, взмахом палочки заперев в том серебристый порошок.
— Я подумал о том же, когда получил письмо, — в голосе Поттера взыграл оттенок мрачности, наличие которой он сам не замечал — в отличие от Снейпа, который не преминул с намёком произнести следующее:
— Вероятно, это будет для вас обоих как нельзя лучше — Малфой, получив освобождение, в тот же час сможет отправиться домой, чтобы следить и ухаживать за Нарциссой, а Вы наконец сможете отдохнуть от его общества после долгой работы. Весьма удобное стечение обстоятельств, не так ли? — Гарри ощутил на себе пристальный взгляд зельевара, но не поддался ему и не обернулся. В словах Северуса крылось двойное дно.
Предположительно, ответ Поттера обязан был быть утвердительным. Но тот догадывался, что Снейп прочёл в нем эмоцию, подсказавшую, что нужно задать конкретный вопрос вместо простого, само собой разумеющегося утверждения.
И Гарри не мог ничего вымолвить на него так быстро. Удобство, упомянутое Северусом, являлось неоспоримым фактом — но не для Поттера. Гарри хоть и понимал важность освобождения Малфоя из-под его надзора, который в исполнении стал формальностью, но не мог этого так просто принять. Это дало толчок для возникновения пока небольшой трещины в представлявшейся Поттеру картины их с Драко взаимоотношений.
Те только начали выходить на нормальный уровень, и останавливаться на этом Гарри не хотелось. Даже если он не формулировал своё желание дальнейшего сближения чётко, в его планы не входило скорое расхождение с Малфоем. Оно бы не показалось Поттеру таким весомым, если бы не количество времени, потраченное на то, чтобы просто принять Драко как равного себе человека. С учётом этого, полтора месяца было бы недостаточно, чтобы образовать с Малфоем связь, неспособную разорваться, когда тот вернётся в Мэнор, а Гарри снова останется в доме один.
Последнее, помимо основного, тоже слегка давило. Буквально пару дней назад Поттер понял преимущества сожительства с Драко. И тут же пришло напоминание о том, что те отнюдь не вечны. Это было слишком.
Даже если Гарри недостаточно проникся сожительством с Малфоем, лишь недавно поняв его влияние, Поттер уже привык к тому, что дома есть кто-то помимо кошки, и с этим кем-то уже естественно проводить свободное время. Раньше Гарри не думал о возвращении к старому образу жизни, но сейчас столкнулся с его влиянием вплотную. При прочтении письма от Визенгамота появилось ощущение, схожее с выходом из действительности. Это правда отчасти было так — Поттер невольно вынырнул из воображаемой зоны комфорта, строившейся им на будущее.
На данный момент он не успел от этого оправиться. На его плечах лежало еще кое-что — попытка разобраться, что он почувствовал к Драко на Рождество. Будь Гарри честен с собой, он бы признал, что неуёмно откладывает обдумывание этого. Его почти пугала странность эмоций, которые он незапланированно проявил, слишком расслабившись под влиянием глинтвейна. Ничто, помимо алкоголя, не должно было греть грудь изнутри, даря воздушное чувство, схожее со сладостным опьянением. И всё же это случилось…
— Так что Вы насчёт этого думаете? — Поттер, выбирающий среди стеблей пушистой полусухой травы цветы, уставился ровно вперёд.
— Что я должен? То, что сказанное Вами будет исполнено — приемлемый факт, не более, — Гарри удалось выдать это без лишнего напряжения благодаря тому, что он отвлёкся на содержимое стоящей над ним на полке колбы.
Внутри той плавал кровавый цветок. Поттер с неким трудом узнал его благодаря не теряющим яркость крапинкам-брызгам, багровой темнотой выделяющимся среди когда-то белоснежных лепестков, ныне вобравших в себя мутно-желтоватый цвет однородной процеженной настойки. В цветке по-прежнему не было заметно следов старости или сухости, и оставалось лишь думать, что они проявятся, когда растение будет вынуто из колбы для помещения в зелье, где оно должно было сыграть ключевую роль.
— Что Вы будете делать с другим цветком? — поинтересовался Гарри, медленно опуская голову — цветок упорно манил взгляд, не желая отпускать чужого внимания, стоило тому обратиться на запятнанные лепестки.
— Сперва я думал подробнее изучить все его самостоятельные свойства и отличительные черты. Словом, полностью классифицировать как отдельное растение — как Вы знаете, оно мало похоже на какое-либо иное… — Поттер кивнул, сдерживая зевок. Только что он внезапно понял степень своей усталости — несколько часов беготни по кабинету не смогли пройти бесследно. С учётом этого факт, что первый этап работы только начинал подходить к концу, стал казаться еще более удручающим.
— Не собираетесь использовать оставшиеся части цветка в других зельях? — Гарри с лицом, полным смирения, окинул взглядом оставшееся множество баночек, мешочков и бутылочек с ингредиентами, что еще предстояло отмерить и добавить к остальным. На его памяти, это была первая работа, где встречалось столько ранее незнакомых составляющих, вдобавок объединяющихся с огромным количеством других.
— Возможно, если поступит заказ от Мунго или равный ему по важности, и при этом не будет замены, — интонацией Северус поставил точку в разговоре, и Поттер предпочёл не пытаться продолжить его. Стоило помнить, как Снейп не любит распространяться о своих планах. Однако Гарри слишком устал — оставалось надеяться, что «месть» Северуса за выпрошенные выходные закончится после укомплектовки нужных ингредиентов.
В очередной раз мельком глянув на стоящий вверху цветок, Поттер не в первый раз за последние дни вспомнил бутон, который с дозволения Снейпа забрал на Гриммо для изучения, подобного тому, какое планировал провести сам профессор. Поскольку времени на то, чтобы заниматься этим, безусловно, интересовавшим Гарри делом, не было, цветок затерялся где-то в его комнате.
Вернее, Поттер предполагал, что он находится именно там — в день, когда он принёс бутон из лаборатории, он не был в кабинете, а больше в доме мест для расположения растения не было. Так что Гарри не особо переживал, когда при первичном осмотре своей спальни, в которой довелось просидеть почти весь первый выходной, не обнаружил цветка. Скорее всего, он находился вне видных и наиболее доступных мест вроде поверхности стола и пары книжных полок. Поттер не планировал проверять правдивость этой теории в ближайшее время, как бы порой не обращал на себя внимание легко волнующий вопрос о местонахождении забранного бутона. И как бы не хотелось проследить за тем, каково естественное старение цветка, когда тот находится вдали от своей жертвы…
— Что с состоянием Нарциссы? Оно хотя бы стабильно? — Гарри отвлёкся на голос подошедшего Снейпа — тот что-то искал в шкафчике слева.
— Было таким. Сейчас — не знаю, — когда Северус вернулся на прежнее место, Поттер вспомнил: — Малфой должен был навестить её сегодня.
— Тогда сообщите мне позже. Еще кое-что — вы с Драко разобрались в пропаже листов из отданной ему книги?
Гриффиндорцу пришлось остановиться на несколько секунд, чтобы понять, о какой конкретно книге говорит Северус. Только потом перед его глазами возник мутноватый, размещённый на пожелтевших иссохших страницах, туманный в общем изложении текст, в чьей странности Малфой обвинил старомодный язык и непривыкшее к нему восприятие Гарри.
О потерянных листах Малфой не говорил с ним с того вечера, когда они ходили в табачную лавку, на обратном пути вспомнив свои волнения по поводу утерянной информации. Поттер всё еще до конца не понимал, почему та показалась Драко такой важной — неужели перспектива спасти Нарциссу, не прибегая к посторонней помощи, была так пленительна?
Больше Гарри волновал этот вопрос, чем тот, что был связан с отсутствием необходимых для завершения книги страниц. По его мнению, информация в той была на порядок хуже, чем в основных томах, использованных для того, чтобы придумать состав и способ приготовления зелья. Ранее все другие книги, взятые из семейной библиотеки Мэнора и хранившие на себе малфоевскую печать, были предельно точны во всем доподлинно изученном. Та же, которую Драко получил от своей матери, с самого начала вызывала трудности в понимании её содержимого.
Отчасти также потому, что к магическим ритуалам, коим была посвящена книга, Поттер относился с насторожённостью, он не считал попытки возвращения утерянных страниц или их поиски тем, чему стоило уделять внимание. Тем более, что сам Малфой будто забыл о книге с наступлением рождественской поры — или же занимался разгадкой тайны вырванных листов самостоятельно, не желая никого втягивать.
— Мы не особо говорили об этом, — признался Снейпу Поттер, возвращаясь в реальность. — Страницы были вырваны относительно недавно, но места их возможного нахождения уже были проверены Малфоем. Листы не смогли найти даже домовики, к тому же, Нарцисса совсем не помнит о том, чтобы сама так уродовала книгу…
— Её показания нельзя принимать за абсолютную правду. В возможных симптомах её болезни говорилось… — Поттер, не выдержав, оборвал Северуса — ему нужно было закончить начатое и совсем не хотелось переключаться на чужую, весьма медленную речь.
— Да, в книгах упоминалось помутнение памяти при переходе от одной стадии к другой. Это… не только исказило её воспоминания о взаимодействии с книгой, но и затянулось на гораздо большее время, чем положено, — Гарри вздохнул. — И всё же это не даёт ответа, почему недостающие материалы не были найдены.
Поттер надеялся завершить на этом разговор, но бывший профессор, минуя недолгое молчание, всё же заговорил.
— Что ж, вероятно, полностью ответ мы узнаем лишь тогда, когда она выпьет снадобье.
— Вернее, еще на несколько дней позже…
— Необязательно. Помните — зелье сперва повлияет на моральное здоровье, так что её память и нормальное самосознание должны вернуться, как и способность говорить. И всё это до того, как ей можно будет встать с постели… — оспаривать было нечего. Гарри кивнул, вновь полностью сосредоточившись на разборе составляющих.