***
— Вы неважно выглядите. Вы уверены, что следовали моим рекомендациям по отдыху? — раздался в гостиной знакомый низковатый голос. — Уверен, — Гарри повернулся к камину, откуда только что шагнул на ковёр Снейп. — Боюсь, мой внешний вид продержится таким еще долго… Поттер, прежде бродящий по комнате, повёл рукой в сторону стула напротив выложенных на столе книг. — Но, с учётом того, что Вы сообщили сегодня ночью, не думаю, что есть время об этом сожалеть. — Я полагаю, Вы изучили до конца найденное вчера? — Северус последовал приглашению, сбрасывая мантию на спинку стула, соседствующего с тем, на который он опустился. — Верно, с этим покончено. Я хотел бы кратко изложить всё еще раз — вряд ли моё сообщение вчера подходило, чтобы делать однозначные выводы, — непроницаемость Поттера дрогнула, он подавил вздох с желанием отвернуться. — Прошу прощения, что впутываю Вас… — Так или иначе, у Вас вряд ли есть шанс вынести всё разбирательство в одиночку, — ненавязчиво перебил Снейп, складывая руки на столе. — К тому же, и у меня есть кое-что, и хотелось бы знать значение новостей, что я вчера получил. — Благодарю Вас, — Гарри с силой возвратил себе рациональность. — Значит, к делу… Он сел напротив Северуса. Стоило ему с полчаса назад прийти в себя и осознать ситуацию, как он понял, что к чужому приходу нужно быть особенно готовым. Подготовка заключалась в том, что Поттер перенёс в гостиную оказавшиеся изменёнными книги, постаравшись заново уложить в голове всё, что узнал. Это было трудно — эмоции порой сбивали логические цепочки мыслей. Но зато теперь рассказывать Снейпу о произошедшем было легче. Гарри с толикой облегчения обнаружил, что выкладывать всё другому человеку, вслух проговаривая хранящееся в голове, в разы проще попыток думать в одиночку. Периодически прерываясь, он высказал всё, что не давало покоя последние сутки, резюмируя и подводя итоги в том числе для самого себя. Всё было разложено по полочкам его сознания так чётко, как вчера он и мечтать не мог. Из оригинала книги о болезнях следовало, что недуг Нарциссы с проклятиями связан никак не был. В книге о цветах, на страницах со знакомым «кровавым» растением, была не только истинная суть его проклятья. Там находились знакомые, бывшие даже в изменённой версии заметки о скрытых свойствах, способных помочь в излечении редких забирающих магию болезней — в списке еще была та, которая ударила по Нарциссе. Оставленный Малфоем в комнате бутон был столь живым, что распустился и едва не пустил корни, и это значило, что объект проклятия был слишком к нему близок, подпитывая энергией вбирающее тьму растение. Потому Поттер вчера решил, что проклят мог быть сам Драко. Утром поняв, сколько бы это перевернуло, он остепенился, сосредоточившись на проверке треснутой баночки из-под зелья. Та всё подтвердила, сразу же после того разбившись по вине гриффиндорца. Даже будучи в шоке, он всё понял, лишь взглянув на усыпанную стеклянной крошкой этикетку. Суть проклятия заключалась в схождении с ума, а Яснящие разум зелья, которые были в комнате Малфоя, были тем, что могло помочь тормозить это, дать возможность логично и ясно мыслить. Драко точно принимал их с самого начала и, неясно, к счастью или чему иному, у снадобий был слишком стойкий и запоминающийся аромат, как знал Гарри, призванный, чтобы перебить неприятный вкус. О характерном запахе Поттер при Снейпе умолчал, обосновывая то, что Малфой пил зелья долго, количеством пустых бутыльков в его комнате. Картинка сложилась как пазл, и даже при желании Гарри после стольких зацепок не мог быть в неведении. Мысли о третьем томе смазали чёткость вывода. Теперь Поттер предполагал, что и та книга могла быть хранителем важной для Малфоя информации. Даже после заключения Поттер осознал, что еще не мог быть полностью спокоен. Несколько вопросов закрылись, но им на смену пришло гораздо больше уточняющих — и уже на них Гарри не смог бы ответить сам. Он не мог знать ни мотивации скрытия Малфоем происходящего, ни деталей действия проклятия, которые, возможно, объяснили бы странности, замеченные Поттером в последние недели… — С учётом вышеперечисленного, часть надежды на прояснение ситуации я возлагаю на Вас, — на выдохе закончил Гарри пояснение, которое Снейп слушал, не отрывая от него взгляда и не перебивая — замерев, превратившись в слух. Лишь поняв, что Поттер закончил, он шевельнулся, чуть отодвигаясь назад. — Не думаю, что смогу их оправдать, — медленно проговорил Северус. — Драко вчера почти ничего мне не выдал — наверняка он знал, что я передам всё Вам. Точно также, как, думаю, знал, что делает, оставляя все эти зацепки… — Поттер опустил взор, лишь боковым зрением наблюдая, как Снейп берет одну из книг на столе, открыв её на помеченных закладкой страницах. — В любом случае, Ваша очередь говорить, — вслушиваясь в прерываемый шелестом страниц треск камина, констатировал он. — Вы сказали, что Малфой хочет уехать. Как и что еще до вас дошло? — Ну, это было проще, чем Ваша часть, — Северус спустя полминуты отложил книгу обратно, наспех прочтя ключевые моменты, закрепляющие всё, что выложил ему гриффиндорец, — в правдивости которой даже я сомневаться пока не могу, — Гарри удержался от саркастичного хмыканья. — Я проведал Драко из своего желания, и, думаю, он понял это, поскольку молвил лишнего, не сразу сообразив, что я наверняка перескажу всё Вам… — Каким он был? — неожиданно вырвалось у Поттера. Он отодвигал вопрос всё время, пока думал и складывал детали, что были у него в руках последние сутки. И больше всего это мешало ему как раз перед встречей со Снейпом, который мог утолить интерес. Если последний час на Гриммо Малфой провёл в нервозном, крайне напряжённом состоянии, напоследок осадив Гарри холодным расчётом, служившим бегству, что было потом? Расслабился ли он, придя домой? Как вообще мог чувствовать себя человек, чья скрытность, за которой долго пряталась тайна, дала трещину, который осознанно оставил зацепки для решения загадки, но при этом сам сбежал от объяснений? Поттер предполагал, что это интересовало его потому, что он давно не видел настоящего Драко, ведь тот всё время запирался в комнате и уворачивался от любых предлогов её покинуть. У него еще оставалась твёрдая надежда, что когда-то Малфой был с ним искренним, живым, что любил в нем Гарри… Ведь не мог же он полюбить фальшивку? Северус глянул в сторону Поттера, словно стараясь высмотреть мотивацию его интереса. — Не считая ужасных физических составляющих его вида, о которых Вы, уверен, осведомлены лучше моего, я бы сказал, он был растерянным, усталым и частично напряжённым. До тех пор, пока ему не пришлось взять себя в руки, чтобы начать говорить со мной в нормальном тоне… Гарри рвано выдохнул. Разумеется, столь неспокойный в последние часы пребывания на Гриммо, Малфой мог еще некоторое время нервничать после своего отбытия. И естественным для него было, что он попытался это скрыть… — Так как и что Вы узнали? — Поттер откинулся на спинку стула, сцепляя в замок руки на коленях. Он постарался отбросить эмоции, касающиеся Драко, что могли лишь ухудшить ситуацию, перебив холодную логику и рациональность, как это было вчера. — Ничего сверх. В разговор о Нарциссе случайно вплелись некоторые подробности — Драко сперва не слишком контролировал речь… — Как Нарцисса? — автоматически осведомился он, поджав губы. Снейп смерил его неопределённым взглядом. — По словам Драко, она должна была выпить зелье вчера вечером. Если так и есть, Нарцисса уже может здраво мыслить и, вероятно, говорить, — Поттер кивнул. — Что касаемо Драко, он имел неосторожность обмолвиться, что за выздоравливающей Нарциссой будут следить домовые эльфы, и уже на соответствующий вопрос был вынужден признаться, что готовится к переезду… При очередном озвучивании того, что вчера поразило Гарри до глубины превратившейся в чёрную дыру души, память его вдруг выдала несколько образов — при разведении в камине огня он обнаруживает в корзине для розжига газету, посвящённую магическому туризму, а спустя еще некоторое время в выкидываемой в пламя очага Малфоем макулатуре виднеются фотографии достопримечательностей разных стран. Поттер сжал руки крепче, чтобы успокоиться и заглушить злость, полыхнувшую в свою сторону — неужели можно было так пропустить все знаки?!. Хотя это впрямь было просто, а Гарри до недавнего времени не было резона заниматься лишними расследованиями… — Он не сказал, зачем? — Гарри оторвал взор от темноты под столом, переведя внимание на Снейпа. Тот отрицательно качнул головой. — Думаю, с того момента он и старался не выдавать слишком многое… — Но не считает же он, что, дав объяснение, закончит всё? — не удержался Поттер. Каким бы Драко ни оказался, едва ли он был столь глуп!.. — Вы, очевидно, не позволите ему это сделать, — на тонких губах Северуса появился намёк на усмешку. — Однако как Вы планируете добывать информацию дальше? Слишком прямой вопрос загнал Гарри в тупик. Он понятия не имел, что делать дальше. Он с немалым трудом осознал всё меньше часа назад!.. Да, Поттер не хотел и не мог просто принять эту информацию, ничего не делая, но в то же время и представить не мог, что именно предпринять. — Я… — Гарри сглотнул. — Признаться, я не могу сейчас понять, как следует поступить… — Снейп, похоже, был готов к такому раскладу. — Тогда, быть может, мне следует подтолкнуть Вас… — Поттер приподнял брови, выжидательно глядя на собеседника. — Заметьте — у нас не так много времени… — Из-за планируемого переезда Малфоя, — сам довершил Гарри. — Я задержался на мыслях о том, для чего ему это… — И? — Быть может, он планирует как-то разобраться с проклятьем за рубежом… — Не думаю. Согласно одной из книг, проклятье впрямь сугубо Малфоевское. Какой смысл покидать место, где хранится всё по этой части? — В таком случае, не вижу смысла в его решении, — отрезал Поттер. Снейп поджал губы, и у гриффиндорца вдруг сложилось ощущение, что он хотел что-то высказать, однако передумал. — В любом случае, всё узнать можно только у самого Драко, — констатировал Северус, в чем Гарри послышался намёк. — Вы предлагаете мне явиться к нему лично? — Поттер удивился возможности такого варианта, хоть тот был едва ли не единственным. — Согласитесь, это довольно легко сделать… — Но… как, по-Вашему, должна выглядеть эта встреча? — не стерпел Гарри, впрямь поражённый столь простому предложению. — Ну, это уже, согласитесь, не моя забота, — снисходительно отметил Северус. — Стоит хотя бы попытаться. Ведь если Драко сознательно оставил в Вашем доме зацепки, он может быть отнюдь не таким скрытным, как Вам кажется. — Тем не менее, он не стал мне говорить ничего о том, что происходит, заставив догадаться самому, — напомнил Поттер, нахмурившись. — Но он оставил всё, что помогло достать разгадку, — парировал Снейп, но Гарри, даже понимая, что он прав, лишь усилием воли смог притормозить дальнейшие препирания. Не воспользоваться возможностью навестить Малфоя в Мэноре было бы откровенно грешно. — Вы правы — не то чтобы в наличии было слишком много вариантов… Но я не считаю приемлемым прийти в Мэнор без повода, — признался Поттер. Северус пожал плечами. — Так придумайте повод, — Снейп глядел на Гарри, ожидая его решения. Поттер сделал глубокий вдох, окидывая взглядом гостиную в поисках подсказок. Он впрямь считал, что заявиться в дом Малфоев просто так недопустимо, и неизвестно, была ли виной его неуверенность или то, что он помнил мрачность поместья, которое, по ощущениям, могло самостоятельно выгнать нежеланного гостя прочь… Обогнув всю комнату кругом, глаза Гарри остановились на столе, где лежали книги. Они внесли в его голову образ захламленного кабинета, и выдуманный повод пришёл туда следом. — Вероятно, Малфой не будет против, если я верну книги, которые остались у меня, будучи крайне важными подлинниками… — Полагаю, что нет, — мигом согласился Северус. — Или, по меньшей мере, недовольства будет меньше, если бы Вы пришли без них. Поттер с толикой облегчения выдохнул, но не успел снова вобрать воздуха в лёгкие, как услышал возвращающее в строгую действительность: — Я бы советовал Вам не тянуть время — его не так много. — Я помню, Вы говорили… — постарался отмахнуться Гарри. — Вам следует прийти в Мэнор сегодня же… Скрипнул стул, и бывший профессор встал, оставив Поттера глядеть на опустевшее место. До Гарри еще некоторое время долетала справедливость наставления Снейпа. Уже когда последний накинул ранее сброшенную на стул мантию, Поттер по-настоящему смирился с ним. — Да, Вы правы, — тише, чем до этого, заключил он, поворачиваясь к шагающему в сторону камина Северусу. — Уже уходите? — Когда вы собираетесь нанести визит Драко? — не поворачиваясь, поинтересовался тот. — Сегодня вечером. Когда успею собрать книги… Рисковать и медлить действительно было нельзя. Еще вчера Поттер ни за чтобы не поверил, что встретится с Малфоем так скоро, однако не то чтобы этот факт ободрял теперь. Пока Гарри не мог для себя решить, что хуже — то, что в нынешней ситуации он будет вынужден увидеться с Драко по неприятному поводу, или то, что без всего этого он мог бы больше не увидеть слизеринца вообще… Снейп переступил каминную решётку, попутно ухватив искрящегося изумрудом пороха из чаши рядом. Прежде, чем просыпать волшебный порошок в погасшие угли, он бросил: — Услуга за услугу. Вы знаете, кому передать выведанную информацию. Поттер сощурился от яркой вспышки. При чувстве облегчения от чужого ухода и тяжести в груди, у него опустились плечи, утянув за собой остальное тело, принявшее вид поникшей фигуры. Лишь отвернувшись, Гарри пробормотал усталое и не слишком разборчивое: «Конечно, знаю…».27
20 мая 2023 г. в 23:40
Гарри проснулся от бьющего в барабанные перепонки звона старого магловского будильника и, с трудом разлепляя глаза, ощутил, как тепло, слившее воедино части тела под одеялом, отступает. Вопреки своим ожиданиям, Поттер встал быстро — но лишь благодаря картине, вставшей перед ним, когда он распахнул веки.
Гарри вздрогнул — на сетчатке тут же отпечатался пышущий оттенками зелёного старый малфоевский рисунок, прикреплённый к стене, но на порядок чётче его — секундное впечатление, что Поттер заглянул в зеркало, где отразились его глаза. Гарри тут же резко встал, движением руки заглушив колокольчики на потёртых часах. Раздражающий звон прервался, и на его место встала оглушающая своей глубиной тишина.
На Поттера грудой камней навалились воспоминания о вчерашнем. Пока Гарри одевался, старался не поворачиваться к рисунку, попутно принимая решение успокоиться с помощью варки кофе — вовремя вспомнил, как может расслабить любой элемент готовки.
Со скрипом, пронзающим тишь, Поттер закрыл комнату и двинулся к спуску лестницы, невольно глянув в сторону бывшей спальни Драко. Гарри тряхнул головой, сбрасывая привидевшийся ему цветок из воспоминаний, что, как он знал, по-прежнему покоился на оставленном им подоконнике.
Вчера Снейп, запоздало увидев взвинченного Поттера и заслышав первую нотку громогласного «Что?!», настоял на переносе обмена новостями на завтра. Гарри был категорически не согласен, считая, что оставлять его в неведении после шокирующего заявления, что Малфой собирается покинуть страну — злодейство чистой воды. К тому же, в кабинете оставалась последняя неизученная зацепка в виде пустой стеклянной баночки.
Северусу удалось быстро поставить Поттера на место несколькими аргументами: Гарри был не в том состоянии, чтобы здраво мыслить и воспринимать нечто новое, а времени хватит, чтобы ненадолго перенести обсуждение. Поттеру не было этого достаточно, но Снейп повторил первые тезисы о его самочувствии и перевозбуждении. В итоге Гарри, уже и без того чувствовавший налёт преследующей его усталости, сдался, позволив бывшему профессору дать совет по выбору зелья, которое могло бы повысить эффективность сна. Поттеру тогда больше было необходимо хотя бы впасть в этот сон, что, учитывая тяжесть свалившейся на него за день информации и домыслов, было непросто.
Северус понял и это, поскольку указал на безопасное сочетание снадобий, которые в итоге Гарри и выпил. Первое — чтобы банально уснуть, второе — чтобы вынести из этого сна максимум.
Не сказать, что принятие сразу трёх зелий за день было Поттеру приятно, даже если одно уже успело выветриться, осев остатком в виде периодически мелко дрожащих рук и вознёсшейся до небес тревожности. Однако он понимал, что в нынешней ситуации это будет лучшим.
Сейчас же, когда Гарри ощутил благоприятное действие снадобий, в результате чего обрывистые цепочки мыслей не скапливались в нескончаемой неровной очереди, а неспешно и последовательно проплывали мимо сознания, он даже мог поблагодарить Снейпа за ночную настойчивость. Гриффиндорец понимал, что Северус поступил так с ним не из-за своей заботливости, которую приписать ему было сложно, а скорее из-за холодного расчёта или, быть может, наставничества, принятого когда-то давно, когда Гарри решил заниматься зельями…
Уже переливая кофе из турки в любимую чашку, Поттер взглянул на томно тикающие кухонные часы. Те показывали несколько минут двенадцатого, а Гарри со Снейпом должны были встретиться в гостиной Гриммо около обеда. Поттер уже готовился к дополнительным расспросам, понимая, что вряд ли наспех переправленное через Кикимера сообщение о том, что он вычитал в книгах, было достаточно информативным, чтобы хоть что-то из него вынести. Хотя Гарри в своём тогдашнем состоянии, от которого его отделяли всего какой-то десяток часов и пара выпитых перед укладыванием в кровать зелий, успел придумать столько вариантов событий, что от их переизбытка и спутанности становилось тошно.
Садясь за один из столов на кухне, максимально отдалённый от места, где они с Драко когда-то готовили клюквенно-меренговый пирог, Гарри глотнул свежезаваренного кофе, прикрывая глаза и автоматически прокручивая в голове информацию, что вызвала вчера столь острую реакцию. Убедившись, что тревога, вновь волной всколыхнувшаяся при всплывшем образе старых книг, никуда и не думала уходить, Поттер вдруг вспомнил об еще одном томе. Забыть о нём было ценой перегруженности и перевозбуждения.
Керамическое дно чашки с глухим стуком достигло плохо обработанное дерево. Странно было, что Гарри не вспомнил о третьем важном фолианте раньше… Он сосредоточился на возникших перед взором старых картинах того, как Малфой волнуется из-за книги, которую Нарцисса передала ему в качестве объяснения недошедшего из-за сильной метели письма, как бродит по комнате, причитая о вырванных нужных страницах с сигаретой в трясущейся руке, и как, успокоившись, идя по вечерней улице, говорит с Поттером о поисках утерянных листов, в конце концов сдаваясь и признавая, что использование информации из книги вовсе необязательно для спасения Нарциссы.
В последнем и было дело. Книга о ритуалах при трезвом на неё взгляде не то чтобы была важна. Гарри понимал это и раньше, прежде, чем внимание Драко к этому сошло на нет, но теперь факт очень уж резко бил по глазам. Ясность того, что спасение Нарциссы осуществимо с помощью зелья, даже тогда нельзя было отрицать. Поэтому сложно было объяснить тревогу, которую Малфой испытывал, узнав о недоступности нужных страниц, где, по предположениям, должен был быть ритуал, способный спасти его мать.
Это было не единственным, что привело Поттера к сомнениям насчёт подлинности книги. Главным толчком к такому предположению послужило само её содержание. Помнилось оно довольно смутно, в отличие от других — и у этого была чёткая причина. Она крылась даже не в том, что прочитан том был всего единожды, в отличие от других, а в том, что текст был спутан и сложен для понимания, что врезалось в память гораздо яснее его сути. Драко плавно свёл на нет это крохотное подобие зацепки, когда лишь отмахнулся от её озвучивания Гарри, заявляя, что текст кажется тому неясным лишь из-за старого английского языка и неизвестных магических терминов.
Стоило думать, что том о ритуалах с большей вероятностью, нежели другие, мог подвергнуться изменениям. А подумав также и о том, что Малфой едва ли бы стал переживать просто так, Поттер пришёл к еще более неутешительному выводу — возможно, книга в её изначальном виде, будь такой действителен, имела больше значения не для Нарциссы, а для самого Драко, для того, что он прятал. И если всё впрямь было так, то Малфой скрывал всё гораздо дольше, чем Гарри мог бы предполагать…
От этого Поттеру, который, казалось, уже оправился и отодвинул большую часть чувств, стало не по себе. Водоворотная пустота в груди сузилась, сжав что-то, что хранилось внутри. Гарри уже забыл о вчерашнем ужаснувшем его предположении, возникшем, когда он прочёл строки из книги о цветах. Именно цепочка мыслей о томе с ритуалами заставила вернуться к тому, что ему удалось счесть за слишком поспешный и мало чем подтверждённый вывод.
Поняв, что уже как минуту бессмысленно смотрит в стол, оставив треть кофе в чашке остывать, Поттер медленно поднял голову, собираясь с силами, чтобы встать. Если его искрой взметнувшаяся вчера догадка была верна, следовало пойти проверить последнюю оставшуюся от Малфоя зацепку прежде, чем объявлять всё в словесной форме Снейпу. До встречи с ним Гарри бы как раз успел спуститься в оставленный вчера в захламлённом состоянии кабинет.
Стоило перешагнуть его порог, как гриффиндорцу на ум тут же пришли неприятные образы вчерашнего дня. На ряду с той информацией, что ему пришлось тогда переварить, факт, что Драко меньше суток назад находился рядом, был слишком ошеломляющим для восприятия. Поттер попытался проигнорировать гложущее чувство в груди, напоминающее о эмоциях, в которых он потонул, читая строчку о подлинной сути проклятия цветка. Гарри поблагодарил себя из прошлого, что распустившийся бутон находился в комнате Малфоя, а не здесь.
Преодолевая несколько свалившихся на пол книг, Поттер двинулся к столу, уже издалека видя за канделябром с расплывшимися свечами блеск стеклянного бутылька, выуденного из-под чужой кровати — одного из десятков, что хранились в комнате Малфоя и часть которых Гарри удалось там застать. После скорого раскрытия предназначения зелья оставалось лишь два варианта: либо вчерашняя догадка каким-то образом подтвердится, либо хранящая внутри этикетка приведёт ситуацию к еще одной развилке, и всё станет еще запутаннее. Поттер не видел чего-то третьего.
Не желая оставаться в душном кабинете дольше требуемого, стоящий перед столом Гарри протянул руку к пузырьку — его ладонь тут же почувствовала трещину в его стекле, откуда глядел жухлый кусок старого пергамента с неразборчивой надписью.
Не мешкая и пренебрегая излишним разглядыванием, Поттер обхватил пальцами шероховатую пробку, с небольшим трудом вынимая её. Тотчас произошло то, чего он вовсе не ждал, да и не мог ждать. Вырвавшийся из оков стекла запах ударил в нос, и держащие бутылёк руки неумолимо дёрнулись, проводя дрожь по всему телу, словно ток.
Вдох донёс до Гарри запах мяты. Сладостно-нежный, неизвестно как сохраняющий изначальную свежесть, никогда не бывшую слишком резкой.
— Нет… — обронил Поттер, сквозь нарастающий гул в ушах слыша звон разлетающегося на части стекла. Он выронил пузырек, стоило малейшей толике столь изученного запаха коснуться обоняния.
Он ни за что не спутал бы его. Никогда. Он столь долго неосознанно учился выцеплять из воздуха нотки именно этого аромата, столь долго каждый раз ощущал его, когда Драко был близко, что спутать его с чем-либо иным даже при желании бы не смог. Сколько времени он вдыхал эту мятную сладость?.. Ответ был до ужаса прост — столько, сколько Малфой находился с ним в одном доме.
Осознание пришло за долю секунды, кроху мгновения, вместе с которым руки поразила дрожь. В комнате Драко была едва не сотня таких же точно бутыльков… Неужели их было еще больше, неужели с первого же дня сожительства Малфой принимал неизвестное снадобье?.. Какое?
Гарри упал на колени у груды разлетевшихся под стол осколков. Не заботясь об их остроте, он нырнул пальцами в те, под которыми виднелся коричневатый пергамент этикетки, выгребая её из подобных клыкам обломков разлетевшегося по трещине стекла.
Слова было легче прочитать из-за знакомого названия. Яснящее разум зелье.
Всё — неважно, что именно, всё — рухнуло в один миг. Мысли вытолкнули на поверхность слова из страниц книги о цветах, прочитанные вчера.
«Если вдруг когда-нибудь Малфою на свежевыпавшем снегу почудятся пятна крови — пусть не пытается разведать их происхождение. Ибо стоит первым тронуть хоть один лепесток, как его проклятье поразит память, отберёт сознание и чёткость мысли, сведёт с ума навязчивыми образами, преследуя лишь одну цель — убить Малфоя его же руками».