Проклятие кровавого цветка

      — Я не мог всё оставить как есть… каким бы человеком Драко ни был, легче от перспективы развития ситуации, что он выбрал, не становится…       Гарри свернулся в кресле, подвинутом к мерцавшему изумрудными отблесками камину. Только что он закончил длинный пересказ, заставивший пережить почти всё испытанное за день заново, невзирая на то, что события он очеркнул лишь примерно, стараясь не задевать ни деталей перепалки в библиотеке, ни истерики Драко, ни его же признания в истинной мотивации скрытия от Поттера настоящего проклятия.       Голова Снейпа парила перед Гарри в камине, по большей части внимательно слушающая, размышляющая скорее о всей ситуации в целом, чем о её участниках. Поттер мысленно несколько раз благодарил Северуса за его молчаливость, поскольку понимал, что много расспросов в процессе высказывания истории не выдержит. После того, как закончил, он был рад получить небольшой перерыв, пускай тот и длился не больше минуты.       — Может, удастся снова провернуть что-то с зельем… — Гарри тоскливо взглянул в сторону лежащих на столе книг, в тени не привлекающих к себе внимания — сейчас на улице уже была ночь, и свет фонарей за окнами, не заслонёнными шторами, не помогал в том, чтобы согнать повисший в гостиной мрак. Укрывшись в темноте, Поттер, чья голова и без того была полна мыслями, старался преумножать их по минимуму. Его любимая кошка, чьей целью являлось то ли заполучение внимания, то ли неуловимая поддержка хозяина тихим мурлыканьем, запрыгнула к нему на колени.       Черно-белый полужмыр ютился у Поттера между ног, периодически игриво помахивая кончиком пушащегося хвоста. Гарри становилось чуть легче в такой компании — было ощущение, что кошка, как и Северус, всё слушала.       — Нет. С зельем на сей раз ничего не выйдет, — Поттер перевёл взор на Снейпа, растерявшись. Довольно резкое заявление привело его в чувства, выведя из отвлечённых мыслей о домашней питомице.       — Почему бы это? — Гарри слегка нахмурился.       — Вы не помните? Зелья от проклятий не помогают, — Северус говорил достаточно ровно, тон с постоянным налётом мрачности не изменился, но это не уберегло Гарри от усталого вздоха.       — Вы не можете винить меня в том, что я забыл, — сразу парировал он. — В легенде Драко это оправдывалось тем, что болезнь Нарциссы существует и в отрыве от проклятия и всё такое… Если бы я лучше знал матчасть, — Поттер устало оперся лбом о подставленную руку. — Да и вы хороши, — покосился на зельевара он, — раз уж поверили Малфою точно также.       Голова Снейпа в камине странно дёрнулась — на той стороне он, видимо, пожал плечами.       — Это было не моей заботой. К тому же, как Вы упомянули, Драко придумал оправдание…       — Ни за что теперь не поверю, что оно такое уж реалистичное, — глухо буркнул Гарри, стараясь перестать сдвигать брови — от этого уже болела голова.       — О, всё не так приземлённо, как Вы себе представили, — кажется, Снейп обрёл прежнюю уверенность. — Расслабьте ваш и без того перегруженный ум и уберите обвинения, я могу объяснить. Мы верили тогда копиям мэнорских книг, считающихся крайне надёжным источником. И всё же эти источники невероятно стары. В прошлом магам легко было допустить ошибку — проклятья были гораздо более частым явлением, нежели сейчас. Разумеется, неизвестному нам автору книги, жившему в те времена и обладающему меньшим количеством знаний, чем мы сейчас, было проще счесть, что влияние, которое оказывает цветок, связано с когда-то наложенным на него проклятием, чем то, что растение само по себе оказывает столь обширное негативное воздействие на тронувшего его. А последнее я и предполагал.       — Это… звучит довольно сложно…       — Вам так кажется потому, что Вы устали, — речь Снейпа стала снисходительнее. — Так или иначе, такие мысли дали мне поверить, что в книге просто использовалась неверная формулировка — даже то, что зелья от проклятий бесполезны, стало известно позже тех лет, когда она была написана. В прошлом легко было спутать — сейчас легко разгадать. Так я думал…       Гарри молчал, пытаясь найти в голове место новой, пускай неактуальной и бесполезной теории. Это требовалось хотя бы потому, что он силился понять ход размышлений Снейпа. Он нескоро отвёл взгляд от тихо сопящей кошки.       — Могу понять, почему Вы этим пренебрегли, — пробормотал Поттер. — Это было не так уж важно, когда стояла задача придумать состав зелья, — Северус с выражением, напоминающим разочарование, отвернул мелькавшую в лепестках пламени голову.       — Я решил довериться Вам. Кажется, это во многом было ошибкой. Видимо, я расслабился за последние года, проведённые без давления на меня Дамблдора и Тёмного Лорда. Времена напряжения канули в лету, Вы оказались действительно способным учеником, и я стал слишком легко полагаться на кого-то кроме себя, — снова потребовалась непродолжительная пауза, чтобы Снейп взял себя в руки. — Однако одна привычка с былых времён у меня всё же осталось. Я еще предпочитаю держать свои догадки при себе.       Гарри ощутил, как напряжение и какая-то бессознательная надобность в том, чтобы выпрямиться, медленно покинула его. Обычно такие чувства были неизменны при присутствии Северуса, но сейчас при нем можно было расслабиться.       — Страшно подумать, о каких догадках Вы еще умалчивали… — обронил Поттер, просматривая сквозь очертания головы Снейпа истинный огонь. Тот молчал, и Гарри было показалось, что отвечать ему не собираются, однако Северус всё же заговорил.       — Я помню, как Вы стали менее охотно проводить время в моей лаборатории. Тогда я предположил, что всему виной участившееся взаимодействие с Драко…       — Вы были правы, — голос Поттера стал более сухим. Он не понимал, к чему Снейп упомянул период, в памяти гриффиндорца давно затемнённый вуалью нынешней тоски и опустошённости.       — Не гневайтесь на меня за эту тему. Вы сами проявили интерес к моим догадкам — к одной из них, пускай поздней, я сейчас и подвожу…       — Как Вам будет угодно, — устало смягчился Гарри.       — Я полагаю, в те дни и сам Малфой был не прочь близкого контакта… — у Поттера хватило сил лишь кивнуть. Северус сделал небольшую паузу.       — Для Драко несвойственно раскрываться людям за несколько месяцев. С учётом Вашего к нему первоначального отношения, это было еще более невероятным…       — Я об этом не думал, — глухо признал Поттер.       — И я Вас за это не осуждаю. В конце концов, Вы тоже были в некоторой мере ослеплены… — Снейп прервался, поймав на себе острый взгляд. — Когда вы сообщили мне о проклятии Драко, и о том, к чему оно его приблизило, я сразу подумал о том, как быстро он шёл с Вами на контакт… — Северус умолк. Гарри через пару секунд оглядел его. И невольно нахмурился — кажется, Снейпу было трудно завершить мысль.       — Не тяните, — возможно, Поттер, удивлённый чужим видом, бросил это резче положенного.       — Я кое-что вспомнил тогда. Слышали, что происходит с людьми в ожидании смерти, к которой они стремились? Что перед самым спланированным концом они часто отпускают обиды, расслабляются и делают вещи, на которые прежде бы не решились…       — Я понял, — теперь в голос Гарри прокралось слишком много боли. Он не желал и думать о том, что та «живость», которую он замечал в Малфое в лучшие моменты, корнями упирается в то, о чем говорил Снейп.       Возможно, тому не стоило этого делать. Возможно, Северус сам это понимал, однако не прерывал молчание, затихнув и почти растворившись в языках пламени.       Поттер отвёл взгляд в сторону шкафчиков по бокам камина. В последние дни он прикасался к ним слишком уж часто, и боялся, что эта ночь не станет исключением.       Легко было понемногу очищать обычно не используемые запасы зелья, особенно когда они помогали в направлении умственных сил в правильное русло или получении качественного отдыха. Сложнее было смириться, что на фоне казавшегося нескончаемым стресса и всё большего употребления снадобий малые толики побочных эффектов скапливались в ноющей боли в сердце, никак не связанной с чувствами.       Гарри вздрогнул, услышав следующие слова Снейпа — тот будто прочёл его мысли, хотя скорее, зная обстановку гостиной на Гриммо, проследил за метнувшими свой взор в сторону тускло-зелёными глазами.       — Думаю, сегодня Вам не стоит стимулировать умственную деятельность приёмом зелий, — Поттер лениво посмотрел на Северуса, приценивая серьёзность его слов. Та была выше обычной. К сожалению, потому как Гарри имел привычку следовать советам наставника, но сейчас…       — Тогда я даже не представляю, как мне справиться с горой новых книг, что лежат сейчас рядом, — Поттер, стараясь меньше тревожить свернувшуюся на коленях кошку, отвернулся от стола, где стопками, сейчас подобными для него непреодолимым по высоте горам, расставлены были выбранные для изучения тома.       Снейп, учитывая его характер, мог бы велеть Гарри разбираться с этим самому, но он снова предпочёл подумать над чужой проблемой.       — Быть может, Вам стоит попросить помочь своих друзей в этом? — Поттеру недолго пришлось оценивать такой вариант.       — Возможно, они были бы рады помочь… — в очередной раз погладив пушистую шерсть Пятнашки, несмело начал он, — но они совершенно не знают о том, что сейчас происходит…       — Что ж, это не столь удивительно, каким могло казаться раньше, — с ходу оценил Северус. — Но вы уверены, что Вам не стоит им рассказать?       — О, я предпочту в третий раз пережить происходящее сейчас тогда, когда всё это закончится, — уныло признался Гарри. — К тому же, доверять кому-то поиск информации для спасения Драко, помимо себя… Нет, я не смогу этого сделать в любом случае.       — Об этой вашей черте контроля всего, за что Вы можете быть ответственны, мне стоило бы подумать, — Снейп ненадолго прикрыл глаза. — Драко не говорил Вам, сколько времени у Вас есть?       — Вероятно, около недели до его отъезда — но я не смогу растягивать всё настолько!..       — Ну, разумеется, нет, — голосом, вещающим лекцию, прервал Северус. — Я лишь хочу Вам сказать — Вам стоит отоспаться, прежде чем приниматься за столь трудную работу.       — Ну… у меня и без того был вариант поспать… — Поттер врал, и проницательному Снейпу было слишком просто это понять.       — Я говорю не о сне, который Вы будете вынуждены прервать по будильнику, — он почти закатил глаза, диктуя это. — Вы и так это сделали сегодня утром. Я советую Вам довериться своему организму, и позволить ему поспать столько, сколько потребуется, — Снейп проигнорировал чужой неуверенный взгляд. — Вы же это сделаете?       — Да… вероятно.

***

      Как бы Гарри ни хотелось аннулировать общую усталость с загруженностью мыслями по взмаху волшебной палочки, это не было возможным. Избегая эффекта от зелий, максимум, что он мог получить, крылся в длительном сне, который советовал Северус. Хоть Поттеру и хотелось всё начать как можно скорее, он поддался валящему с ног измождению, оставив книги выситься стопками на всё том же столе в гостиной.       Гарри успокоил себя тем, что непременно вернётся к ним утром, после проведя весь день за чтением. Намерения были серьёзны, но еще серьёзнее был настроен его организм — Поттер, не прибегая к помощи будильников и создав благоприятную атмосферу в звукоизолированной комнате, где впервые за долгое время занавесил окна не пропускавшими свет темными шторами, проснулся незадолго до обеда.       Ни о какой утренней рутине речи не могло быть — Гарри проспал больше полусуток. Он чувствовал себя после этого так хорошо, что был убеждён — ничего более наспех приготовленного с магией кофе не понадобится, чтобы быть в порядке, по меньшей мере, в физическом плане.       Потакая пока не собирающемуся исчезать приемлемому настроению, Поттер как можно скорее покинул комнату и постарался не задерживаться в кабинете, откуда для будущих записей требовалось забрать свитки пергамента, и перья с чернильницами.       Ранее уютный образ рабочей комнаты теперь не просто не привлекал — он напоминал о безумной ночи, когда нервы у Гарри сдали, и пришлось впервые пропустить в мысли догадку о проклятии, лежащем на Драко. Это всё становилось ужасным в свете, вернее мраке того, в каком виде кабинет помнился Поттеру — своей теснотой, мраком и захламлённостью он отнюдь не помогал ясно мыслить.       Отчасти поэтому гриффиндорец постарался сделать гостиную, где начал поиск информации, максимально светлой. Он отодвинул все шторы и даже прозрачный тюль перед окнами, зажёг камин, чтобы наполнить тишину уютным треском, но расположился подальше от него, чтобы не чувствовать удушающего тепла и сесть за столом на месте, противоположном одному из окон.       Неподалёку на кресле, не прекращая радоваться отсутствию неприятеля, растянулась кошка, подставив пушащееся белой шерстью брюшко под тепло, исходящее от алого пламени за невысокой решёткой.       Перед тем, как сесть на жёсткий стул и начать разбирать книги, Гарри успел расходиться, что взбодрило его еще больше. Ему следовало разложить семь немаленьких томов по темам, приставить к каждому по пергаменту, где должны были быть выведены важные моменты.       — Ну, не так плохо, как могло бы быть… — Поттер неуверенно смотрел на пару невысоких книжных башенок перед собой. — По меньшей мере, всё лучше, чем я бы делал это, не отдохнув, и не поговорив вчера с Малфоем.       Он сглотнул, лишь помыслив об этом. Страшно стало от осознания — не приди он вчера к Драко, он бы сейчас чувствовал себя гораздо хуже, находясь в частичном неведеньи и не имея понятия, как можно улучшить ситуацию, и помочь слизеринцу. Гарри выдохнул, отгоняя догадку, что то неустойчивое, до безумия тревожное состояние, преследовавшее его в поисках оставленных Малфоем знаков, оставалось бы с ним и сейчас, не вынуди он Драко говорить. Успокоившись, он подвинул к себе первую книгу.       Всё заняло меньше времени, чем он планировал. Просматривая содержание и выделяя исчезающими чернилами отделы, какие стоило прошерстить досконально, Поттер обнаружил, что информации не так много, как ему думалось. Вовсе необязательно было читать все семь томов от корки до корки, чтобы выцепить из них необходимое. За это следовало поблагодарить вписанные на последних страницах оглавления.       Первой Гарри просмотрел стопку, куда отложил книги о родовых проклятиях. Изучая их содержание, он и понял, что важного материала не так много — большая часть хранящегося внутри представляла исторические вырезки, а не конкретные выводы о том, как работают передающиеся через род злоключения. Прочтение изложения связанных с темой событий могло и не быть таким бесполезным, но Поттер сомневался, что оно бы помогло в том, что он пытался выяснить — как можно избавиться от проклятия.       Среди абзацев, вещающих о наславшем проклятие, легко было выцепить крупицу того, что бы пригодилось. Скрипя пером, Гарри запечатлял в голове и на бумаге знание, что родовые проклятия вызываются мощным волшебством, отменить которое почти не представляется шанса и что работает за счёт связывающей магии, определяющей, кому будет передаваться злоключение…       Тонкая дорожка чернил умеренно торопливо выводила слова.       «Чем дольше действует наложенное проклятье на подверженный ему род, тем невозможней становится его отмена, что действенно даже в случае, если проявление проклятия зависит от какого-либо объекта. Такая передача может быть не слишком эффективна в случае, когда объект единственный и находится в неизменном виде — тогда его крайне легко вычленить среди других, и даже если нет возможности уничтожить, его точно можно изолировать от потенциальных жертв. Более надёжным объектом может стать нечто, способное передать проклинающую способность.       Таким может стать зачастую какое-либо растение, способное к размножению на протяжении длительного времени. При этом связь, определяющая проклятия родовым, нарастает со временем точно также, как и в ином объекте, заточенным на то, чтобы передавать злосчастное действие магии только тому, кого примет за члена нужного рода. Под это определение, особенно когда связь проклятия с родом достаточно сильна и древне, могут подойти любые родственники члена рода, даже имеющие другую фамилию. (Проклятий, переходящих сугубо по наследству, это касается лишь частично, поскольку им требуется гораздо больше времени, чтобы укрепить связь рода с ними настолько, чтобы передаваться всем наследникам когда-то проклятого человека)».       Поттер выдохнул, закрывая третью и последнюю книгу из первой стопки. Касающейся случая Драко информации было чуть — полезной и того меньше. Он испытывал смутные отголоски тревоги — вдруг выисканного им будет недостаточно в будущем?..       Гарри взглянул на лист, заполненный тем, что ему удалось по крупицам собрать из трёх томов, сгруппировав преисполненное староанглийских слов содержание в нечто короткое и относительно понятное. Немного подумав, он снова окунул в чернильницу перо, его кончиком скользнув по краю крохотной баночки, куда словно яд сцедилась капля темной субстанции. Поттер вновь притронулся к пергаменту.       «Родовое проклятие = использовалась связь, объединяющая проклятие с определённым родом. Проклятие, скрытое в объекте — переменчиво надёжно, действует лишь на коснувшегося его, но быстрее укрепляет связь. Проклятие, передающееся по крови — неизменно надёжно, но медленнее укрепляет связь. Крепкая связь = долгая связь = более обширное распространение проклятия через родственников».       Гарри перечитал это, попутно строя логическую цепочку у себя в голове и вновь занося перо над желтоватой бумагой.       «Связь проклятия с родом Малфоев крепка. Нет шансов заставить проклятие исчезнуть у всего рода — все семена или отростки цветка отыскать для уничтожения невозможно. Вероятнее всего, одно растение может хранить в себе ровно столько силы, какой хватает, чтобы обрушить проклятие в полной силе лишь на одного, первого коснувшегося его человека. Об этом можно судить по тому, что цветок был доступен для изучения некоторым Малфоям, упоминавшим его действие и механику передачи в ранее прочитанных книгах».       Поттер выдохнул, откладывая перо. Быть может, то, что он вынес, и не было бесполезным. Он откинулся на стул, смежая веки.       Чтобы быть открытым к изучению новых книг, нужно было на время выбросить из головы то, что он только что резюмировал в своих записях. Столкнувшись с тем, что сделать это было непросто, Гарри по-настоящему понял, для чего Дамблдор пользовался Омутом памяти. Сейчас гриффиндорец был бы сам не против просто вытянуть из виска пару серебристых прядей, вмещающих грузящие сведения, и спрятать их в какой-нибудь флакон. К несчастью, он не представлял, как это делать, да и не имел достаточного количества времени, чтобы научиться.       Поттер сосредоточился на звуках. Если он не мог выбросить из головы ненужное даже с пониманием того, что полезное останется на бумаге, следовало хотя бы переключиться, освободив гудящую от активной трёхчасовой работы голову.       Гарри втянул в лёгкие воздух. От раскрытого окна шла весенняя уличная свежесть, несколько холодящая его. Справа — треск камина, неподалёку от него мурлыканье и сопение черно-белой кошки, тонущее в фоновом шуме наружных звуков. Мысли понеслись по другим помещениям Гриммо. Где-то в комнате Поттера шелестела крыльями временно запертая в клетке сова, Кикимер тарахтел посудой на кухне, где попыхивала старая печка, либо же, возможно, шелестела его стряхивающая пыль с древних портретов перьевая метёлка. Люди на картинах мирно посапывали или ходили в рамки друг друга, негромко перешёптываясь, чтобы ненароком не потревожить скрытую за портьерами первого этажа Вальбургу…       Гарри открыл глаза, глядя в желтоватый потолок. Боковым зрением улавливались испещрённые ветками фамильного древа стены. Где-то на этом гобелене был Малфой… Поттер придержал одинокий порыв, норовивший заставить его вернуться к рою жужжащих о родовых проклятиях мыслей.       Перед ним осталась стопка томов о ритуалах — единственном, что могло бы помочь Драко спастись от проклятия. Поттер чувствовал, что это следовало изучить усерднее, чем предыдущую тему.       Он со вздохом придвинул к себе первую книгу. Начало было знакомым и не таким сложным — всего просмотр оглавления…       На сей раз фолианты были полностью специализированы на требуемой теме, но нужного там снова было не так и много. Речь о ритуалах, связанных со взаимодействием с проклятиями, шла едва ли в каждой пятой главе. Информации про избавление от них или чего-то еще, хоть малость способного помочь Драко, — хотя бы ослабление влияния волшебства — было еще меньше.       Будучи примерно на середине пути по изучению всех мало-мальски важных текстов, Гарри невольно подумал, что раз уж Нарцисса не передала Драко ни одну из этих книг, взяв лишь одну, — та лежала отдельно от остальных — то те не были так уж важны. Поттер не сдался последовавшему за этой мыслью впечатлению, что то, чем он занимается, не такое и необходимое, каким могло ему показаться еще вчера.       Нарцисса если и сочла полезной лишь одну книгу, точно также могла чего-то не заметить в других, особенно учитывая то, что ей еще нужно было заботиться о себе… Поттер не удержался от вздоха. Если бы каждый занимался сугубо своим спасением, возможно, проблем было бы меньше…       Скрежетнув пером, он пометил галочкой нужный абзац, едва не забывшись, в какой из чернильниц хранится исчезающая со страниц жидкость. Главное — не затягивать с прочтением книг настолько, чтобы дойти до времени, когда его пометки испарятся…       И вот, снова коснувшееся угла пергамента перо.       «Ослабление действия родового проклятия доступно только при условии, что связь с родом не окрепла достаточно сильно — ей должно быть не более века в случае с передачей через наследственность, и не более семидесяти лет в случае передачи через объект».       — Замечательно, — без особых эмоций выдал Гарри, ставя точку с силой, подогнувшей кончик пера. — Этот вариант сразу вычёркиваем — книга с легендой о проклятии была написана в шестнадцатом веке…       Кошка, лениво потягивающаяся на кресле, приподняла голову, глянув в сторону владельца. Похоже, она была удивлена, что к тому возвращается забытая привычка озвучивать свои монологи. Питомица тут же расслабилась, поняв, что это был единичный случай, и её внимания Поттеру пока не требуется — вероятно, лишь до момента, когда тот не взволнуется, находясь один дома, и не станет бродить по комнате…       Гарри последовал своим словам, зачеркнув главы из содержания, указывающие на работу с действием проклятия. Стало неуютно, когда он понял, что осталась всего пара основных тем — перенос либо же отвод проклятия. Поттер поёжился, ёрзая на стуле. Он вздохнул. То, что вариантов осталось немного, значило пока лишь то, что он сможет при желании изучить именно эти случаи подробнее.       Еще час Гарри потребовался, чтобы собрать перед собой копии нужных страниц с выделенным чернилами текстом. Он мог бы просто оставить заметки для себя именно в таком виде, однако понимал, что запомнить весь материал так, как он был изложен в разных томах, без переформулировки и повторения его своими словами было бы сложно.       Очередной вздох, быстрый взгляд в окно, и перо окунается в чернильницу…       «Перенос проклятий, относящихся к родовым, возможен лишь в случае создания между двумя людьми аналогичной родственной связи, если они таковой не обладают. Большинство ритуалов подобного «отвода» представляют собой тёмную магию, в том числе потому, что с их помощью перенос часто происходит не на добровольной основе. Такие обряды дают возможность принудить человека, выбранного для переноса проклятия, к исполнению плана. Малая часть ритуалов предназначена для добровольного с обоих сторон перевода — такие почти не использовались, поскольку связь в таком случае часто гораздо более физически и психически ощутима»…       Кажется, было правильным решением начать изучать сперва особенности родовых проклятий. Без знаний об отнюдь не метафорической, но всё равно нечётко идентифицируемой «связи» Поттер плохо бы понял смысл читаемого.       Определившись, о чем следует писать дальше, гриффиндорец, склонившись над столом и заправив одну из прядей за ухо, продолжил.       «Темные ритуалы зачастую используют замену родовой связи с помощью обмена тремя телесными жидкостями (кровь, слюна, слезы), что можно проделать магу с почти любым человеком вне зависимости от его желаний. Нераспространённые «светлые» ритуалы построены на гораздо более сложном и глубоком взаимодействии обоих сторон. Все такие известные обряды используют «обмен душ» (с крестражами и их устройством это не связано, два человека на добровольной основе обмениваются крохотными частичками своей души). В зависимости от других составляющих подобного ритуала, они приводят к тому, что их участники могут обмениваться воспоминаниями, чувствами друг друга и тд. Поэтому они практически не используются, ведь зачастую люди хотели перенести всё зло проклятия на кого-то, а не только избавиться от него сами».       Гарри на время остановился, задумавшись. По его опыту, взаимодействие с душами никогда не обращалось чем-то хорошим — ни их высасывание дементорами, ни заточение их частей в крестражи… Он отогнал мысли, принявшись строчить дальше.       «При этом плюсы есть и у второго метода. При первом за счёт обмена кровью (остальные жидкости имеют эффект удержания этого действия) создавалась связь, благодаря которой проклятие могло перейти на человека, не связанного с родом проклятого. В другом варианте всё гораздо более гуманно также и потому, что альтернативная родственной созданная связь не такая грубая. Доподлинно неизвестно, даёт ли это возможность перебороть саму суть родового проклятия либо просто её обмануть, ведь душевная связь схожа по силе (возможно, превосходит) с истинной кровной и позволяет проклятию принять доверенного, на которого оно переносится, за крайне близкого к изначальной жертве человека».       Поттер опять сделал небольшой перерыв, разминая руку — давно он ничего не писал, тем более, столь активно… Он просмотрел следующие строчки, требующие закрепления на пергаменте. И почему в светлой магии всё так неточно?..       «Несмотря на крепкую связь, участники обряда не повязаны кровно, а потому проклятие, не способное перейти обратно к жертве, не проявляет на доверенном своего действия…» Но. Куда же без этих «но»…       «Проблема обрядов всегда стояла не только в их неизученности, но также в переменном успехе. Проводящие ритуал чистокровные семьи, которые практически всегда были подвержены родовым проклятиям, в угоду известным традициям продлевать чистокровность, были много с кем связаны. Зачастую доверенный, перенимающий на себя проклятие, был отдалённым родственником, отчего (в зависимости от силы связи проклятия с родом) перенесённое проклятие, несмотря на незапятнанную кровью душевную связь, всё же проявляло своё действие либо полностью, либо нестабильно, неопределёнными периодами»…       Это было, пожалуй, самое интересное из того, что вынужден был запомнить Гарри, исписывающий пергаментный свиток и иногда неспособный отогнать мысли о том, сколько еще копий страниц с выделенными темами ему досталось.       За окном небо и улицы окрасились в серо-синеватый полупрозрачный оттенок, когда Поттер, на две трети заполнив не самый короткий свиток, отбросил перо, чувствуя, как ноет запястье. Вопреки боли он не прекращал писать заключительную часть, делая последний рывок.       Откинувшись на стул с облегчённым выдохом, Гарри приподнял руку с золотыми часами от Уизли. Хоть он и думал о более долгом времяпровождении с книгами, он был рад, что просидел в гостиной всего десяток часов, из которых всего около четырёх потратил, чтобы выписать материал, выделенный при прочтении по второму кругу.       Поттер испытывал облегчение, невзирая на то, что помнил — перед ним осталась последняя книга. Книга, по сравнению с другими, прошедшая немалый путь от тайного отдела к Нарциссе, Драко и обратно к библиотеке. Она была единственной, где были приведены не просто примеры ритуалов, а точные инструкции к ним. Без остальной части прочитанного Гарри легко мог не понять, как работают тамошние обряды, но теперь он был уверен в том, что разгадка совсем близко.       За окном игрался листьями похолодевший ветер, готовились к тому, чтобы зажечься, магловские фонари. Изредка пыхтел мотор машин подъезжающих к своим домам немагов, но воздух у верхних этажей не впитывал запах выхлопов. У Поттера в лёгких стояла свежесть вечера ранней весны — гораздо лучше сигарет, которые он хотел выкурить утром, совершенно забыв, что отдал последнюю пачку Драко.       Он порядком устал, но почему-то чувство саднящего от долгого сидения на месте тела и голод придавали ему сил. Неясно, было ли дело лишь в том, что Гарри закончил работу раньше, чем планировал… Поттер, впервые за продолжительное время сумевший найти себя хоть в каком-то, пускай и связанном с чем-то не слишком радужным и расслабляющем, занятии, стал несколько бодрее. Лучше поняв ситуацию, он почувствовал, что может быть не так уж и далеко от её разрешения…