Отражения в луже

– И что? Разве тут есть что-то полезное? Обито перелистывает книгу, схватившись то за один угол обложки, то за другой, видимо, в попытке не увидеть, а вытряхнуть из неё информацию. Владелец выдирает несчастный экземпляр из чужих лап. – Ты что, макака тупая?! Книги читать нужно! Теория важнее всего! – от облегчения бедная книжка, напитавшаяся воздухом меж страниц, словно вздыхает, оказавшись в руках хозяина. Обито фыркает и задумчиво ковыряет пальцем в носу. – Честно, на месте Рин я бы и близко к тебе не подходил. – Какаши смотрит с брезгливым разочарованием, как Учиха стряхивает большим пальцем с мизинца отсутствующую козявку, которую извлечь из носа так и не удалось. – Сам идиот, – парирует Обито. Пусть не по существу, но по сути разговора. И тут же потеряв к оскорблениям хоть какой-то интерес, впивается своим чёрным Учиховским взглядом, полным мольбы, в собеседника. – Ну вот подойду я к ней, и такой: "Рин! Я тебя люблю!". Ну тупо  же! – Не тупо. А просто страшно тебе. Ты трус, Обито. Трус снова игнорирует выпад: – Ну это ладно. А целоваться-то как? Асума говорил, что это великое искусство. – Обито закусывает от досады губу и жмурится. – Хорошо, блин, ему рассуждать. Он со своей Куренай уже всю Камасутру поцелуев за полгода изучил небось! – Обито, ты ниндзя. Ты огнём дышать научился. И с этим как-нибудь сообразишь. Хотя... Если в поцелуях ты так же плох, как в и в бою... – Какаши тянет последнюю букву, превращая её в сочувственное "у". Обито опять глубоко задумывается. Видимо, мысль так глубока и серьёзна, что он даже не повторяет трюк с носом. Просто плывёт взглядом по своей комнате, пока не упирается куда-то в район чужого подбородка. – Слушай, Какаши. А ведь ты не прав. Во всём нужна практика. Стоило выйти обратно в окно, как он зашёл в него полчаса назад, но что-то удерживало Хатаке от благоразумия. В конце концов, может Учиха в кои-то веки додумается до чего-то стоящего. – Это тебе нужно больше тренироваться. А то Минато-сенсей уже устал тебя спасать на миссиях. Мне то что, я всё умею. Но боюсь, что кто-то действительно может пострадать из-за тебя. –  Да! Какаши от неожиданности аж захлопывает рот и хмурится. – Научи! И не начни Обито стремительное приближение с подлым приёмом рукой – ухватить маску в районе подбородка и потянуть – Какаши уже бы фыркнул, что дураки могут вернуться в академию для обучения. Мысль почему-то продолжала метаться от затылочной кости к лобной через мозг, пока Обито мастерски пользуется замедленной реакцией сокомандника из-за разрыва шаблона. Но и эта мысль пропадает, когда чужой влажный язык утыкается в сомкнутые намертво зубы. А когда ведомый не пойми вообще чем Какаши расслабляет челюсти, приоткрывает рот и закрывает глаза, то и мир вокруг сворачивается в воронку и исчезает. Черт знает как оно надо, Какаши неоткуда было в свои тринадцать знать, как там люди целуются, но то, что делал Обито было очень правильно. Какаши глубоко вдохнул, когда от него отстранились. Дышать через нос он похоже тоже забыл. Но в голове плыло и мутилось не только от гипоксии. Обито раскраснелся, а губы у него побагровели и поблескивали, как-будто их намазали маслом. – М-да... – с хрипотцой протянул незнакомый самому себе голос. – Предлагаю не пугать этим Рин. Воцарились три секунды молчания на отдышаться. – Можно попробовать ещё так, – твёрдо командует Хатаке, притягивая Учиху за ворот футболки. На самом деле конкретных идей не было, теория из трижды прочитанной книжки не шла ни в какое сравнение с практикой.