Неидеальный дворецкий

      — Прошу, господин, — сдержанно поклонился Клод, подавая мальчику руку, и помогая выбраться из автомобиля. По сравнению с его массивной ладонью, ручка Сиэля выглядела совсем крошечной и неприметной.       — Ты уверен, что Себастьян появится в этом месте? — хмыкает мальчик, бросая взгляд на внушительные ворота прямо перед собой. Это место больше походило на какую-то специализированную тюрьму, чем на пансион для подготовки идеальных слуг, никаким уютом здесь и не пахло. Сиэль еще не видел помещение изнутри, но уже был удивлен его габаритами. Пансион был в размерах больше, чем его собственный особняк.       — Ему некуда больше податься, чем в это место, родители не приняли бы Себастьяна обратно; этот вариант лучшее, чем в данный момент располагает мой брат, — сдержанно произносит Клод.       Сиэль поджимает губы и, бросив многозначительный взгляд на своего нового слугу, идет вперед. Парень следует за ним. Все такой же молчаливый и неприметный. Да, сейчас Сиэль видел разительный контраст в поведении этих двоих. Они были совершенно разными, хотя и являлись братьями. Себастьян, несмотря на свою сдержанность, был улыбчивым и робким, а Клод холодным и наглым.       — Прошу, проходите, — слышится непривычный голос слуги (Сиэль слишком привык слышать только Себастьяна). Клод открывает ворота перед мальчиком и слегка подталкивает того вперед. Теплая, затянутая в белую перчатку рука осторожно подталкивает Сиэля вперед. Мальчик лишь пораженно застывает на месте и переводит на Клода взгляд, полный непонимания.       — Что-то не так? — уголки губ юноши лишь слегка поднимаются. Да. Кажется, этот парень был в целом не способен проявляться эмоции. Никакой искренностью от него и не пахло.       "Кукла", — хмыкает про себя Сиэль, все же проходя через ворота.       Пансион представлял из себя внушительное двухэтажное здание неприятного серого цвета. Место и в самом деле походило на приют, никаким уютом от него не несло, однако, прилегающая к дому территория была ухоженной и красивой. Удивляло, что сотрудники интерната уделили большее внимание виду травы, чем благоустройству дома. Сиэль еще не видел помещение изнутри, но то, что творилось снаружи его совершенно не впечатляло.       — Здесь всегда так тихо? — спросил мальчик, с интересом вглядываясь в деревья. В его понимании, в месте, населенном детьми, просто не может быть тихо. Дети у Сиэля ассоциировались только с криком и шумом, именно такой была его кузина Элизабет, от воспоминаний о родственнице мальчик поморщился.       — В учебное время да, во время перемен обстановка здесь более живая, — пояснил Клод. Сиэль бросил мимолетный взгляд на слугу, продолжая шагать вперед по выложенной кирпичной дорожке. Сейчас он собственными глазами мог видеть разницу в воспитании. Несмотря на одинаковый подход, Клод вырос безразличной каменной глыбой, однако, очень ответственно подходил к своим обязанностям. В нем чувствовалась уверенность и сила, в отличие от Себастьяна, взгляд которого всегда был затравленным и испуганным. Как в одинаковых условиях можно было вырастить двух совершенно разных людей? Себастьян и Клод были абсолютными противоположностями.       — Вас что-то тревожит, господин? — учтивый и холодный голос слуги. Да. В нем не было и грамма того волнения, что было в Себастьяне. Клод четко следовал инструкциям и знал, чего хотел.       — Ничего, — Сиэль отвел взгляд в сторону. Обсуждать это со слугой мальчик не собирался. Этот парень до сих пор не внушал ему и грамма доверия.       Господин и слуга приблизились к ступенькам. К зданию вела небольшая, но громоздкая лестница. Сейчас все казалось Сиэлю слишком большим. Мальчик ничего не мог поделать с тем, что в этом месте он чувствовал себя чересчур некомфортно, скованно и неуверенно.       — Проходите, — Клод открывает перед мальчиком двери в здание, и, дождавшись, когда Сиэль зайдет внутрь, так же проходит в дом. Парень провел в этом месте практически всю свою жизнь, и свыкся с многими вещами. Например с тем, что внешне их приют выглядел на много презентабельнее, чем изнутри.       Клод провел в этом месте всю свою жизнь и уже свыкся с тем, что все здесь было серо и уныло, а вот для богатенького мальчика столкнуться с такими условиями было настоящим шоком. Очевидно, в понимании Сиэля, это была просто какая-то мышиная нора. Серые стены и угрюмое здание. Заприметив удивление своего хозяина, Клод тут же приподнимает палец вверх обводя все помещение.       — Что? Мой господин удивлен паршивостью условий нашего проживания? — усмехается парень. Даже он улыбается в такой момент. Ничего, кроме улыбки не могло сейчас отразиться на лице мальчика. При количестве имеющихся спонсоров это место выглядело действительно отвратно. Серые стены, кое-где отваливающиеся обои, пыль по углам и старая мебель. Это Сиэль еще не бывал в спальнях детей. Крошечные комнаты для двоих человек. Да. Всех воспитанников всегда селили по двое, очевидно, чтобы экономить место. В тех комнатах не было ничего, кроме кровати и шкафа, свои личные вещи можно было положить в персональную тумбочку, но более ничего не было. Совершенно ничего.       — Уверяю Вас, все не так плохо, как Вам может показаться, а сейчас, прошу за мной, — Клод сдержанно хмыкает и медленно идет вперед.       Сиэль еще раз осматривает помещение и все-таки идет за своим новым слугой. Мальчик бросает заинтересованные взгляды на коридор. Описание при виде всего этого находилось не лучшее. Но Сиэль не был глупым мальчиком, он понимал, что найти спонсора было достаточно сложно. Стоит отметить-хорошего спонсора. Очевидно, благодетелей, оставлявших определенную сумму, было достаточно, но почти все эти деньги оседали в комнатах руководства.       Было бы просто замечательно найти такого человека, который бы, выделив деньги проконтролировал, куда именно они уходят. Но заниматься этим было слишком хлопотно.       — Воспитанники этого места работают на состоятельных людей, неужели не найдется ни одного человека, который действительно проконтролирует, куда уходят все деньги? — спрашивает Сиэль. Он не отрицал алчность человеческой натуры, с этим было ничего не поделать, но не могли же люди и в самом деле воровать в таких масштабах. Почему никого не волновало, что лучший пансион Лондона выглядел как дорогой притон, но не более.       — Не будьте таким наивным, господин, никому нет дела до этого места, а тем более властям, — произносит Клод. Он, да и все в этом месте, давно привыкли к условиям, в которых живут. Из них воспитывали идеальных слуг, а это было главным.       Сиэль шикает на парня, сцепив зубы. Ему никогда не нравилось лишаться лидерства в коллективе, Клод явно вел себя слишком высокомерно.       — Заткнись. Веди меня уже к директору или хотя бы к кому-нибудь, есть же кто-то в этой богадельне, — недовольно произносит Сиэль.       Клод сдержанно кланяется и отрицательно машет головой.       — К сожалению, приемные часы начинаются с полудня, до этого времени попасть к директрисе у Вас навряд ли получится, — честно сказал парень. Хотя он не отрицал, что, возможно, эта женщина не выслушивала только их просьбы, со спонсорами она всегда была очень приветлива.       — С полудня? И что прикажешь мне делать в этом месте еще целый час, можно как-то сейчас узнать, здесь ли Себастьян? — устало произносит Сиэль и плюхается в одно из кресел. Мальчику не хотелось находиться здесь дольше положенного, это место и правда угнетало.       — К сожалению, — машет головой Клод. Он и сам не горел желанием задерживаться здесь дольше положенного.       — Могу предложить Вам чай с пирожными на время ожидания, — хмыкает парень. Это было слабо различимо, но слуга и в самом деле испытывал удовольствие от удовлетворения потребностей своего господина. Как никак, но служба для воспитанников приюта была действительно многозначительна.       — Пирожные? — глаза мальчика, еще мгновение назад выражавшие серьезность, сейчас загорелись детским огоньком. Невзирая на всю свою показательную взрослость, Сиэль был ребенком и имел тягу к сладостям. Клоду было хорошо известно о любви своего маленького подопечного к сладостям. Парень лишь сдержанно улыбнулся уголком губ.       — Да, именно, если хотите, то в это время можете осмотреть нашу с Себастьяном комнату, — предложил юноша. Ему казалось, что мальчику это может быть интересно.       — К... комнату? Можно? — несколько удивленно произнес Сиэль. Мальчик мог вести себя действительно нагло и рыться в чужих вещах, однако, сейчас он чувствовал себя неуютно, так как находился не на свой территории.       — Да, так как бросать Вас одного в коридоре было бы совсем невежливо, — хмыкает Клод. Этот человек оставался все таким же скупым на эмоции, однако, старался проявить заботу.       Сиэль послушно шел за Клодом, в данный момент позволяя ему руководить ситуацией. Мальчик чувствовал себя неуютно и неловко в новом месте. Радовало хотя бы то, что они пришли в учебное время и под ногами не шныряла толпа детей. В такой ситуации Сиэлю явно было бы неловко.       — Разве комнату не должны передать новому воспитаннику в случае его устройства на работу? — уточнил Сиэль. В голове мальчика это было логично.       — Должны. Но прошло еще слишком мало времени для такого. Себастьян ведь приехал к Вам чуть больше недели назад? — уточняет Клод, с интересом смотря на господина. Несмотря на всю свою неприязнь к брату, он был восхищен подобным упорством парня.       — Да, — кивнул головой Сиэль, продолжая смотреть по сторонам. Интерьер везде был одинаковым, что было достаточно скучно, но, кажется, воспитанники этого места и в самом деле были совершенно неприхотливы, раз могли проживать даже в таких условиях. Разумеется, они ведь не знали, какие суммы на самом деле тратятся на этот приют. Им оставалось только довольствоваться малым.       — Формально, срок моей службы начался в тот день, когда я появился на пороге Вашего дома. Себастьян приехал с разницей в неделю, очевидно предполагая, что за это время успеет завоевать Ваше расположение. Уж не знаю, как он ухитрился сделать это и на что ему пришлось пойти, чтобы уговорить нашу смотрительницу, она ведь пошла ему навстречу в этом обмане, — покачал головой Клод. Такое упорство заслуживало уважения, но это так же не отменяло того факта, что брат подло украл его место.       Сиэль только безразлично хмыкнул. "Он пошел на такое, чтобы только попасть ко мне на службу?" — не укладывалось в голове мальчика. Парень поверить не мог, что для кого-то работа слуги может быть наивысшей ценностью, однако, кажется, для Себастьяна так и было. Для этого человека служба была самым важным в жизни, и парень не мог думать о чем-то другом. Сиэлю даже стало интересно, в каких условиях растили этих детей, если они вырастали с подобным собачьим характером.       — Вам сюда, — Клод открыл перед своим господином одну из комнат. Взору Сиэля предстала крошечная комнатушка, все содержимое которые состояло из двух кроватей, стола и тумбочек. Серые стены с какими-то безвкусными картинами, Сиэль даже не сразу заметил на них наличие обоев. Мальчик, с детства привыкший к роскошной жизни, просто не мог спокойно смотреть на все это. В его голове так мог выглядеть какой-то социальный приют, но никак не пансион для элитных слуг. И в таких условиях они воспитывали его дворецкого? Нет, в этом месте не было ничего критичного, и условия были вполне пригодны для проживания, на улице в любом случае было хуже, но Сиэль знал, какие суммы на самом деле уходили в это место.       — Вот же... — шикает мальчик, сжав руку в кулак.       — Прошу прощения, но вынужден отлучиться на пару минут, — сдержанно произнес Клод, оставляя своего господина в гордом одиночестве.       Сиэль был мальчишкой, не знающий личного пространства, и имел наглость выхватывать у слуг их личные вещи, и копаться в тумбочках, но сейчас он просто стоял на месте, не смея шевелиться. Вокруг было слишком тихо; если прислушаться, то можно было услышать отдаленные шаги Клода, но больше ничего. Это место было слишком серым и угрюмым.       — Хоть бы занавески сюда цветные повесили, я не знаю, — фыркает Сиэль и все же решается сделать несколько шагов вперед. Он может отчетливо слышать собственные шаги, отчего испытывает легкую неловкость. Сейчас мальчик предпочел быть как можно неприметнее.       Сиэль делает несколько шагов к кровати и без лишнего стеснения садится на нее, матрац был жестким, мальчик совершенно не привык к такому. Сиэль, вообще, ко многому не привык. Однако воспитанники этого места, судя по всему, привыкли рассчитывать на малое. Только сейчас мальчик замечает, что ближайшая к кровати стена была покрыта огромным количеством стикеров. Рост Сиэля не позволял ему изучить их в полной мере, и из-за этого мальчику пришлось встать на колени. Он приблизился к стене, упираясь в обои руками. "Сиэль Фантомхайв", "четырнадцатое декабря", "любит шоколад и клубнику", "хорошо играет в шахматы", "любит собак", "аллергия на кошачью шерсть", — гласили стикеры, приклеенные к обоям.       — Что это? — до него не сразу стала доходить суть прочитанного, мальчик прикоснулся к одной из бумажек, отрывая ее. На стикере была информация о фехтовании и верховой езде. Сиэль, недоумевая, смотрел на написанное. Эта стена была каким-то именным алтарем, мальчику было не по себе от подобного. Он неуверенно сглотнул слюну, откладывая одну из бумажек в сторону.       — Ах, уже ознакомились, — послышался так же безразличный голос за спиной. Сиэль резко подскочил на ноги, и смущенно сцепил пальцы между собой. Ему показалось, что собственный слуга застукал его за чем-то непозволительным и постыдным.       — Я не... не хотел трогать... — неуверенно пробормотал Сиэль, стоя перед Клодом по стойке смирно. Парень ничего не ответил на это и пожал плечами.       — Это кровать Себастьяна, — пояснил он. Клод бросил взгляд на надписи и поджал губы. Было в этом жесте что-то невероятно трогательное.       — Все проживающие в пансионе дети изучают своих подопечных до встречи с ними, но Себастьян воспринял это слишком серьезно, — он был свидетелем расклеивания всех этих записок, и уже тогда считал своего брата каким-то странным. Клод до сих пор так думал, однако, теперь парень хотя бы мог понять мотивы Себастьяна.       — То есть, Вы оба изучали мою биографию? Это немного... жутковато, не находишь? — неловко поежился Сиэль. Ему было некомфортно от такого пристального внимания к своей персоне.       — Ну разумеется, когда нас распределяют на работу в семью, то мы должны быть осведомлены о том, какой жизнью живут наши подопечные. Прошу, угощайтесь, — Клод склоняет голову в поклоне, прогибая корпус. Только сейчас мальчик увидел, что в руках у его слуги был поднос, на котором был заварен ароматный Эрл Грей и шоколадное пирожное с клубникой. Щеки Сиэля покрылись румянцем. Не привык он к такой подготовке, совершенно не привык.       — Ты... ты хочешь сказать, что Вы оба всю свою жизнь изучали мои вкусы и предпочтения? — уточняет мальчик, однако, ответа не требовалось, выбор сладостей прекрасно свидетельствовал об этом.       — Именно, — дождавшись, когда его господин опустошит поднос, Клод удобно размещает его подмышкой.       Сиэль с аппетитом приступает к поглощению пирожного, не замечая, как пачкается в шоколаде. Мальчик не хотел произносить этого в слух, но все и в самом деле было приготовлено именно так, как он любит. Даже в заварке чая были соблюдены все тонкости. Расправляясь с принесенным угощением, Сиэль продолжал бродить глазами по комнате. Единственным плюсом Клода он в данный момент считал его молчаливость. Сейчас этот парень совершенно не казался ему навязчивым, однако, мальчик ощущал явный контраст с поведением Себастьяна. По-другому. Все по-другому.       — Что это? — с набитым ртом спрашивает Сиэль, устремив свой взгляд на фотографию маленького мальчика. Клод, очевидно прибывавший в некой прострации, не сразу реагирует на слова своего господина.       — А? Что? — юноша внимательно следит за взглядом Сиэля, и вскоре замечает, куда именно тот смотрит.       — Ах, это, — Клод делает один шаг в сторону тумбочки, и с легкой улыбкой берет фотографию в руки. На ней был изображен кареглазый пухленький мальчик невысокого роста.       — Одна из немногих фотографий Вашего слуги в детстве, — хмыкает Клод. Уголки его губ слегка приподнимаются. Даже такой безразличный ко всему чурбан был способен на эмоции.       — Это маленький Себастьян? — Сиэль делает шаг в сторону Клода, и, заглянув тому за плечо, рассматривает снимок. Заинтересованный взгляд юноши в данный момент походил на взгляд ребенка. Он и представить не мог что когда-то у его слуги был лишний вес. Сейчас на мальчишку смотреть было страшно, кожа да кости.       — Надо же, у него когда-то были щечки, — усмехается Сиэль. Этот факт показался мальчику невероятно милым.