Неидеальный дворецкий

      Парень проглатывает капсулу, откинув голову назад. Себастьян сделал это даже не почувствовав вкуса, за столько лет он научился глотать таблетки без воды. Юноша прикрывает глаза от усталости и медленно выдыхает. С его губ срывается небольшое облачко пара: до зимних морозов еще было далеко, но мальчик был слишком восприимчив к холодам. Себастьян продрог до костей и был готов согреться хоть у газовой трубы. Он мелко дрожал, старясь не подавать виду. Себастьян провел на улице не так много времени, но уже был похож на бродягу. Презрительным отношением окружающих он никогда не был обделен, поэтому с детства привык не обращать внимание на косые взгляды.       Он часто сбегал с другими ребятами за пределы приюта. Несмотря на то, что из-за своего недуга Себастьяна не особо брали в компанию, но какой-то круг общения у мальчика все же был. Этих детей он не мог назвать друзьями, однако, лучше было общаться с ними, чем вообще ни с кем.       "Ханна..." — именно это имя всплыло в голове юноши. Почему-то эта девушка оставила после себя достаточно теплое впечатление. Она не высмеивала Себастьяна из-за его болезни и порой они могли обедать вместе. С того самого дня, когда Сиэль впервые накормил своего слугу бутербродами, он всегда следил за тем, чтобы у мальчика был завтрак с собой. Юноша не знал, как благодарить хозяина за такую заботу. Хозяина который...       Себастьян уронил голову на руки, глубже зарываясь в плащ. Толку от него не было никакого, и мальчик в прямом смысле чувствовал, как холод проникает внутрь. Руки мелко подрагивали, от мороза те стали покрываться красным цветом, однако, казалось, Себастьяну не было до своего состояния никакого дела. Парень не знал, как умудрялся сдерживать слезы.       — Если бы я только... не стал ему лгать, сейчас был бы в тепле и не... — мальчик еще с ночи чувствовал странный жар в теле, однако, теплее от этого ему не становилось. Холод по-прежнему оставался главной проблемой, однако, это не отменяло того факта, что со здоровьем Себастьяна также было не все хорошо. Помимо своей проклятой болезни, мальчик имел достаточно слабый иммунитет. Он мог простудиться от малейшего сквозняка, хотя и старался всегда держаться стойко. В приюте приходилось скрывать свое состояние, чтобы получить хорошие рекомендации на службу, больные дети не пользовались популярностью. Себастьян понимал, что длительное нахождение на морозе явно не пойдет на пользу его организму, но в данный момент мальчик не располагал другими вариантами. Юноша протер мокрый от пота лоб, стараясь не думать о нарастающей температуре. Выкрутится как-нибудь. Не в первой. Парень старался не думать об истинной паршивости вещей. Простуженный подросток на улице не продержится долго. Себастьян не имел денег даже на пропитание, у него не было ни гроша в кармане, что уж говорить о покупке таблеток или билетов. Даже если мальчик и в самом деле заболел, то он не сможет ничего с этим поделать. Оставалось только найти ночлег потеплее и надеяться, что все пройдем само собой. Это казалось Себастьяну лучшим выходом. Все равно дома его никто не ждал. Когда до родителей дойдет слух о том, что натворил их сын, то от ребенка скорее всего попросту отрекутся, уж отец то точно, да и мать скорее всего тоже, не настолько она была добра.       — Еще теплые?       — Да, выпечка у Монти всегда самая лучшая. Я слышала, что они собираются расширяться и открывать кондитерский отдел, было бы замечательно, правда? — послышалось задорное хихиканье. По голосу говорила женщина лет сорока, а то и больше. Себастьян не мог видеть ее лица, он предпочитал сидеть, уткнувшись в колени, чтобы лишний раз не дразнить себя взглядами на аппетитные булочки.       — Есть хочу... — прошептал мальчик, и, выудив одну руку из кармана, прижал ее к урчащему животу. Как же на самом деле было хорошо, что никому не было дела до мальчишки. Никто, очевидно, и не замечал этот сжавшийся в углу комок.       "Он кормил меня сэндвичами..." — прошептал Себастьян, болезненно поджав губы. Он помнил, как сильно удивился в тот день, когда Сиэль предложил ему бутерброды из своих рук, этот факт невероятно смутил. Никто никогда прежде не был так добр к Себастьяну. Мальчику до сих пор казалось, что господин сделал это, чтобы высмеять своего слугу, но для юноши это был достаточно интересный опыт. Никто и никогда не кормил его с рук. Себастьян никогда не сталкивался с проявлением заботы до этого момента, но это была именно она. Разумеется, его кормили и одевали в приюте, мать делала что-то минимальное, но юноша все равно чувствовал, что создавал проблемы своей семье, и в особенности отцу, воспитателям в приюте, всем тем взрослым, которые должны были любить его.       — Да замолчи ты... — рассерженно шикнул Себастьян. Он ненавидел звук урчащего желудка, из-за этого у мальчика были одни проблемы. В такой толпе было сложно расслышать урчащий живот ребенка. Умом Себастьян понимал, что никому не было до него никакого дела, но в те моменты, когда организм мальчика издавал эти странные звуки, они казались ему чрезмерно шумными.       От запаха еды желудок продолжал жалобно урчать, а во рту образовывалась слюна. Себастьян явно выбрал не лучшее место для пересидки. Здесь его голод казался чересчур навязчивым.       — Угу, банановые, хочешь одну? — усмехнулся парень, предлагая своей спутнице пирожное. Это была обычная песочная корзинка с кремом. Тот аккуратно лежал толстой горкой поверх изделья, на самом верху красовались кусочки каких-то фруктов. Мальчик пробовал так мало сладостей в своей жизни, но один раз ему с приятелями удалось накопить денег на эти самые корзинки, вкус которых был восхитительным. В тот самый момент Себастьян и ощутил разницу между обычным пирожком из их столовой и пирожным. Оно было сладким, а крем характерно пачкал рот. Еда, которой их кормили в приюте, почти всегда была невкусной, даже сытости от нее было недостаточно, большая часть детей ходили голодными, а желудок Себастьяна и вовсе не мог переварить хлеб в таком жестком виде, как его предлагали в столовой. Разумеется, мальчик ел все, что ему предлагали, но после этого в животе чувствовалась неприятная тяжесть.       "Наверняка они очень вкусные... на вид такие нежные и сладкие, и..." — Себастьян голодно сглотнул слюну. Нет. Он не может размениваться на всякие глупости. Все равно ему никогда не накопить на эти сладости. Мальчик понимал, что будет вынужден опуститься до попрошайничества, но это все равно не решит всех проблем.       "Даже если я займу самую проходную улицу, то все равно не смогу наклянчить достаточно, чтобы прокормить себя", — вздохнул Себастьян. Это было очевидно.       Ситуацию отягощало то, что близилась зима, и мальчик понимал, чем это может для него закончиться. Сейчас самым разумных выходом казалось прибиться к какому-нибудь приюту для бездомных. Но это не решало проблему с таблетками. Чертовыми таблетками, которые нужно будет оплачивать. Рано или поздно его запасы закончатся и что мальчику останется делать? Себастьян и так не привык к излишествам, но даже так его ситуация была не самой выгодной.       — Нужно было хотя бы извиниться перед господином... — мальчик выдохнул. Он помнил, как позорно сбежал, не сумев даже посмотреть в глаза Сиэлю. Да, он пробовал объясниться, но господин ведь сказал ему, что обо всем они поговорят позже. Себастьян, конечно, не думал, что мальчик позволит ему остаться в своем доме, но сейчас юноше казалось, что если бы тогда он дождался решения Сиэля, то сейчас не бродил бы по городу и не боролся с чувством голода. По крайне мере в доме Фантомхайв у него была крыша над головой и еда. Сиэль был самым добрым человеком, которого Себастьяну доводилось встречать. Да, мальчик бы был разозлен, но явно не позволил бы своему слуге умереть от голода. Пусть даже Себастьяна и уволили бы, пусть Клод занял бы свое законное место, но парень точно не слонялся бы по городу. Сиэль производил впечатление благородного человека.       — Я просто должен был поговорить с ним и... — мальчик согнулся, просто рухнув на колени. Сильная резь в животе мешала нормально думать. Живот отчаянно болел, не переставая урчать.       "Пожалуйста замолчи, замолчи хоть на мгновение!" — Себастьян поверить не мог, что никому не было до него никакого дела. Мальчику казалось, что все прохожие то и дело оглядывались на него и одаривали презрительным взглядом. Юноше казалось, что для всех было слишком очевидно то, что он сотворил, и в каком положении оказался.       — Я же сказала, неси аккуратнее, бестолочь! — мать одарила дочь презрительным взглядом, когда та выронила мороженое из своих рук. Пломбир некрасиво упал содержимым вниз. В этот самый момент глаза Себастьяна заблестели.       Ему уже приходилось побираться, и еда, которую ел мальчик, была не самой лучшей. Себастьян был не брезглив, и мог поднять с пола выроненный апельсин или яблоко, протереть об одежду и спокойно съесть. Это совсем не казалось чем-то зазорным в его глазах. Но чтобы съесть мороженое... Кажется, сейчас парень всерьез обдумывал этот вариант, взвешивая все "за" и "против". Он ошивался рядом с продуктовым магазином как раз с той целью, чтобы и выцепить себе что-то съестное, но в его глазах это могли быть упавшие фрукты, которые владельцы попросту не стали бы поднимать. Тогда Себастьян смог бы наполнить свой желудок хоть чем-то. Мальчик не мог перестань сверлить взглядом упавший на землю стаканчик. Он наблюдал за тем, с какой скоростью тот топтали люди, и старался как можно быстрее сглатывать слюну. Упавшую, но все такую же вкусную еду топтали люди. Как можно вообще выбрасывать продукты? Этого Себастьян не мог понять. Он всякий раз удивлялся, когда видел, как люди выкидывали что-то в мусорные баки или оставляли на лавочках. Это ведь была еда, за которую они заплатили деньги. Неужели им было так не жалко собственных сбережений? Разум мальчика просто не мог свыкнуться с той мыслью, что существуют люди, которые не испытывают никаких финансовых проблем, и они могут покупать себе разные продукты. Их дети сыты и хорошо одеты. Они получают лучшее образование и о них всегда кто-то заботится. Да, есть люди, жизнь которых течет совсем не так как у Себастьяна. Его господин был совсем другим ребенком: ухоженным и богатым, его холодильник всегда был полон еды, и мальчик одевался в теплую одежду. Сиэль, очевидно, никогда не испытывал подобных проблем, и живот у него никогда не урчал от голода. Как же сильно Себастьян завидовал своему хозяину, да и другим детям. Детям у которых было все.

***

      Мальчик никогда не думал, что пойдет на такое. Даже мысли о воровстве казались ему безумными. Он никогда не позволял себе брать что-то чужое. Себастьян считал воровство постыдным делом. Человек должен есть свой хлеб. Но где прикажете бедному подростку заработать денег на пропитание, да еще и на дорогущие таблетки? Его зарплата в доме Фантомхайв едва окупала лекарства, и Себастьян был безумно благодарен, что эта работа была с проживанием, потому что в ином случае мальчик не мог бы оплачивать жилье.       — Я возьму несколько овощей и буханку хлеба... И ничего больше... Черт, как же есть хочется... — парень зажмурил глаза, утыкаясь в воротник плаща. К вечеру голод стал еще более навязчивым, и это чувство только больше угнетало. Ребенок стоял у витрины магазина, сглатывая слюну. Это был небольшой ларек со сдобой, молочными продуктами и овощами. Ароматный хлеб так и манил отведать хоть кусочек. Себастьян ничего не мог с собой поделать, но до тех пор, пока продавщица не прогнала его, он буквально прилип к витрине. Вкусная еда находилась так близко и была в зоне доступности, стоило только протянуть руку. Стоило только протянуть руку и эта противная резь в животе наконец-то прекратится. Себастьян не ел ничего с того самого момента, как покинул дом Фантомхайвов. Сейчас он должен был наполнить свой желудок хоть чем-то. Ребенок как мог убеждал себя в том, что он не делает ничего незаконного. Он не возьмет больше, чем ему нужно. Просто сейчас обстоятельства складывались таким образом. Себастьян убеждал себя в том, что у него не было другого выбора. Если он потеряет сознание от голода, то точно не сможет принимать таблетки и тогда умрет. Юноша был убежден, что все сложится именно таким образом, ведь прийти в сознание он не сможет. За все то время, что мальчик наблюдал за магазином, он понял, что внутри него не было никакой охраны. А из продавцов была лишь хрупкая стройная девушка, и она уже собиралась домой. Себастьян сделает свое дело и никто ничего не узнает. Мальчик понимал, что его можно будет легко вычислить по отпечаткам пальцев, но Себастьян старался не думать об этом.       — Уходи же... ну же... — шепнул парень, сжимая в руке внушительно размера булыжник. Он уже успел изучить строение магазина, и придумать какой-никакой план действий. По подсчетам Себастьяна все должно было занять меньше пяти минут. Все должно было пройти хорошо, и мальчик убеждал себя в том, что не будет чувствовать угрызения совести за случившееся.       "Я не делаю ничего плохого... я хочу есть... мне просто нужна еда... я не возьму ничего дорогого", — без устали твердил себе Себастьян. Подросток волновался. До этого он никогда не проворачивал ничего подобного, и не мог подавить волнение. Но мальчишка должен был пойти на это. Парень в нетерпении переминался с ноги на ногу.

***

      Сиэль и не думал, что не будет иметь возможности нормально выспаться. Этот день выдался напряженным и не принес никаких успехов. Словесная перепалка с Френсис отняла много сил и оставила после себя неприятных осадок. И, что самое главное, мальчик понятия не имел, где ему искать своего нерадивого слугу. По словам Клода, вероятность того, что Себастьян вернется в родной дом была очень мала, но проверить это место было лучшим решением, нежели бегать по городу с криками о пропажи слуги. С этими мыслями мальчик положил голову на подушку и провалился в царство Морфея. Сиэль не знал, что стало причиной для побега Себастьяна, мальчик гнал от себя мысли, что в этом поступке была его собственная вина. Парень уже понимал, каким скромным и закомплексованным был его новый слуга, а после визита в приют Сиэль понял, как высоко его вознес Себастьян, да и Клод, если быть до конца откровенным, тоже. Как бы безумно это не было, но эти двое видели свою жизнь лишь в службе Фантомхайву. Неудивительно, что лишившись этого места Себастьян и решился на побег. Мотив был ясен, но Сиэлю казалось, что для побега из дома всегда должен быть определённый мотив. Никто не будет сбегать в пустоту. Однако что-то подсказывало мальчику, что его слуга мог поступить настолько глупо.       "Себастьян почувствовал себя ненужным. Он думал, что я выгоню его на улицу, поэтому решил не дожидаться моего решения. Наверняка публичного унижения он хотел еще меньше", хмыкнул Сиэль и накрыл голову подушкой. Мальчик не хотел об этом думать. Но он действительно переживал. Если бы не объявившейся недуг, то волнение Сиэля было бы в разы меньше. Но не тут то было. Клод успокаивал своего господина, убеждая его в том, что Себастьян всегда был самостоятельным ребенком и в посторонней помощи не нуждался, но кто знает, что могло случиться со смертельно больным подростком на улице, который, в добавок ко всему, находился в крайне подавленном состоянии.       Мальчик шумно выдохнул, и убрал подушку с головы, просто уронив ее обратно на кровать. Спать не хотелось. Сиэль понимал, что этой ночью ему навряд ли удастся уснуть.       — Куда ты делся? Я ведь не прогонял тебя. И в мыслях не было увольнять тебя! — сердито выдохнул мальчик. Его кулак ударил по ручкам кровати. Он обещал себе, что когда они найдут Себастьяна, то больше мальчик не потерпит подобного своеволия. Сейчас ему хотелось только одного: дать глупцу сильную пощечину. Чтобы неповадно было совершать настолько опрометчивые поступки. Сиэль буркнул в адрес Себастьяна что-то недовольное и отвернулся на бок. Он должен уснуть.

***

      — А я говорю, Вы должны рассказать об этом господину! — мальчик был готов поклясться, что впервые слышал в этом голосе какие-то эмоции. До сего момента его новый слуга казался Сиэлю безэмоциональным шкафом.       — Это не твое дело, ты должен заботиться о моем племяннике, вот и заботься, это дела семейные и тебя они не касаются! — рыкнула Френсис. Этот голос мальчик не спутал бы ни с каким другим. Сиэль отлично знал, как его тетушка умела кричать на прислугу.       Мальчик перевел взгляд на будильник: 1:46. Осознав это, Сиэль недобро простонал.       — Чего они разорались то на ночь глядя! — заныл мальчик, прикрыв лицо руками. Какая-та его часть желала просто закутаться в одеяло с головой и подобным способом заглушить эти крики.       В Сиэле горело любопытство, что именно послужило причиной криков в столь позднее время, и что такого могла сделать Френсис, которая умудрилась заставить даже Клода повысить тон. Однако желание выспаться было все же сильнее.       "Там не случилось ничего важного, я спущусь, если они не уймутся в течение пары минут", — пообещал себе Сиэль. Настолько он не хотел выбираться из-под теплого одеяла. Однако крики все не умолкали и мальчик недовольно спустил ноги на пол. Идти никуда не хотелось, но Сиэлю казалось, что если он лично не спустится, то эти двое точно не заткнутся.       — Господин Сиэль имеет право знать, Вы ведь знаете, как он переживает! — эмоционально выпалил юноша. Он не был щедр на чувства и поэтому сейчас выдавливал из себя все что мог. Вопреки всему, что о нем думали, Клод совсем не был безэмоциональным шкафом, и, разумеется, в нем жила какая-то часть теплых чувств к брату.       — Замолчи! Голосок прорезался? Плоховато вас воспитывают в вашей этой школе! Вам двоим не смогли привить главного: послушания! — выпалили Френсис. Она сжала руки в кулаки. Казалось, еще секунда, и она ударит ребенка.       — Не утрируйте, он мой брат, я хотел занять свое законное место, а не позволить Себастьяну сгинуть в тюрьме, — спокойно сказал Клод. Сейчас его голос снова был ровным. Мальчик не питал ненависти к Себастьяну, как-никак тот был его родным братом, и какая бы сильная неприязнь между ними двумя не была, но любовь тоже присутствовала.       Глаза Френсис вспыхнули. Женщина не терпела, чтобы ей перечила какая-то прислуга.       "Хм, тот мальчик был очень послушным и легко управляемым, а с этим придется возиться, может быть я поторопилась, выгоняя мальчишку?" — промелькнуло в голове Френсис. Эта женщина привыкла к послушанию.       — Заткнись, выродок! Ты такой же как и твой братишка, напомнить тебе, что бывает с теми кто перечит мне? — она притянула Клода к себе за рубашку. Но, вопреки всему желанию женщины, на лице парня не промелькнуло не одной новой эмоции. Все та же кирпичная мина. Она словно застыла на лице Клода.       — Вот же... — шикнула Френсис. Женщина отпрянула от Клода, так и не решившись на удар. С такими как Клод не получится решить все вопросы побоями, управлять этим ребенком было не так то просто. В отличие от Себастьяна, его нельзя было запугать увольнением. Клод держался за должность личного слуги своего господина, но также парень хорошо понимал то, что решение по найму прислуги принимает только Сиэль, а, значит, слова Френсис не имеют никакого веса.       — Что здесь происходит? — послышался сонный голос за спиной женщины. Мальчик выглядел как потрёпанный и сонный воробушек. В этой картине было какое-то свое особое очарование.       — Господин Сиэль... — уголки губ Клода слегка приподнимаются при взгляде на господина, и парень делает в его сторону один шаг, однако, на пути встает рука Френсис. Та буквально заграждает мальчишке проход.       — Скажешь ему хоть слово и можешь считать себя уволенным, мы тебе такие рекомендации напишем, что тебя ни в одну забегаловку даже официантом не возьмут, — пригрозила Френсис, сцепив зубы. Она не могла позволить своему племяннику нанять такого как Себастьян.       — Тетушка, — окликнул ее мальчик. Сиэль пусть и выглядел как заспанный птенчик, а на волосах было свито воронье гнездо, но голос ребенка был все также тверд.       —  В очередной раз напоминаю, что деньги в этом доме плачу я и увольнять прислугу могу я, — серьезно хмыкнул Сиэль, медленно спускаясь по лестнице.       Френсис закатила глаза и прошептала себе под нос пару ругательств. Почему ее племянник такой упертый?       — Конечно ты, милый, — голос женщины в миг становится в разы тоньше и милее. Она буквально подлетела к лестнице и положила руку Сиэлю на плечо.       — Уже очень поздно, тебе пора спать, милый, — улыбнулась Френсис.       Сиэль сбросил руку тетушки со своего плеча. Что за жалкие попытки? Ему уже не десять, чтобы так спокойно уложить его спать, и надеяться, что он обо всем забудет.       — Господин Сиэль, дело в том что... — Клод порывается подойти к мальчику, но замолкает от топота ног Френсис. Та продолжает ласковые поглаживания племянника по голове.       — Заткнись, подождут твои россказни, Сиэлю нужно спать, — парирует Френсис. Женщина надеется, что в таких условиях она заставит парня замолчать.       — Идем, милый, тебе нужно спать, — в этот раз тон Френсис звучал также мягко. Ее настрой менялся за мгновение. От бесчувственной злобы, до искренней заботы об одном из самых дорогих ей людей.       — О чем речь? — не понимает Сиэль, но на Клода не оборачивается. Мальчик лишь заспанными глазами смотрит на тетушку. Его желание выспаться все же было сильнее.       — Ничего, милый, совсем ничего, Клод просто решил лишиться работы, вот ему и вздумалось тебя тревожить. Иди в свою комнату. Клод, — командует Френсис и машет мальчику рукой.       — Не Вы меня нанимали и не Вам меня увольнять, — хмыкает Клод. — Господин Сиэль, дело в том, что Себастьян... — юноша не успевает договорить, как мальчик оборачивает голову на слугу. Уголки губ Клода слегка приподнимаются, в синих глазах мальчик зажигается интерес.       —  Что с ним? — голос мальчика в один миг становится серьезным.       — Ничего, совсем ничего, это все глупости, — улыбается Френсис. — Тебе нужно идти спать, Сиэль, — пытается командовать женщина, она слегка сжимает руку племянника утягивая его наверх.       — Говорят, его доставили в полицейский участок, попался на краже еды с лотка, и теперь на него хотят завести дело, — пояснил Клод. Френсис продолжает сжимать плечи племянника.       —  Замолчи. Сиэль, успокойся, тебе ведь этот Себастьян без надобности, я с самого начала говорила, что он неблагополучный, попался на краже, представляешь, — хихикнула Френсис. Она пыталась перевести все в шутку.       Мальчик по-прежнему стоял ко всем присутствующим спиной. Можно было заметить, как руки Сиэля медленно сжались в кулаки, а челюсть напряглась. Он не говорил ни слова.       Френсис лишь усмехается. Она бросает победный взгляд на Клода и дает понять, что тот теперь тоже у нее не на хорошем счету. Все сомнения Френсис окончательно утихают. Племяннику и дела нет до прислуги.       — Я тебе это припомню, чертенок! — шипит женщина сквозь зубы. — Пойдем спать, милый, — голос Френсис снова становится в разы мягче, и та слегка подталкивает мальчика, заставляя идти вверх по лестнице, однако тот не делает и шагу. — Сиэль? — бровь женщины удивленно изгибается. Эта заминка ей не нравится, ой как не нравится.       — Прогрей машину, Клод, мы едем забирать Себастьяна, — решительно произносит мальчик, смотря в глаза слуге. Тот лишь понимающе кивая головой, скрывает легкую улыбку за челкой. Другого от Фантомхайва и ожидать не стоило.       — Сиэль, но послушай, зачем тебе этот наглый лжец и... — взгляд Френсис будто потускнел и стал совершенно грустным, ее руки в прямом смысле опустились. Она потянулась к плечу Сиэля, но мальчик не дал ей возможности прикоснуться, просто встав на несколько ступенек выше.       — Пойду одеваться, — спокойно сообщил тот. Слова Френсис парень даже не слушал.       — Но я же... — женщина цокнула языком и недовольно всплеснула руками. Она уже совсем отчаялась. Френсис не понимала, почему ее племянник каждый раз так тянется к этому Себастьяну.