Влюблённый Дракон

Принц Эймонд сказал истинную правду: жизнь в замке нельзя назвать скучной. Почти неделя прошла с момента приезда делегации из Штормового Предела, и все это время их ни на минуту не оставляли одних. Через день устраивали дамские чаепития, через каждые два дня балы, а в перерывах, за ними таскалась чуть ли не вся придворная знать. Селеста мечтала сбежать куда нибудь от этой толпы, когда к ней подходил очередной кавалер, сыпля порцией слащавых комплиментов, она еле сдерживала себя, чтобы не блевануть за ближайшим кустом. Приторность их манер, искусственность речей и фальшь улыбок, не вызывала ничего кроме презрения. Дамы были не лучше. С каким удовольствием они смаковали сплетни и слухи. Если раньше она ничего не знала о детях принцессы Рейниры, то теперь из полученных подробностей ее личной жизни, личной жизни ее погибшего мужа, ее любовника и сыновей, можно было составить несколько томов Бульварного романа. Леди Камиллу поначалу забавляла вся эта суета, по сравнению с ней, жизнь Штормового предела почти деревенская глушь, но вскоре и ее утомил этот жужжащий улей. К счастью, они нашли спасение в лице молодой королевы. Хелейна оказалась очень доброй и милой девушкой, которую совсем не заботила кипящая жизнь дворца. Она много времени проводила в своих покоях, занимаясь чтением, шитьем и детьми. Многие знатные дамы, после родов, предпочитали вернуться к светской жизни, оставляя своих чад на попечении нянь и кормилиц, но Хелейна лично ухаживала за маленькими принцами, и лишь изредка принимала помощь доверенной служанки. Это многое говорило о ее характере. Их общение началось после одного стандартного чаепития, которое королева устроила дабы ближе познакомиться с будущей супругой своего брата. — Как вам наш замок, миледи? — Чудесно. — Селеста сглотнула. — По правде сказать дворцовая жизнь слегка утомительна. — Только слегка? — засмеялась Хелейна, поставив чашку на стол. — Не хочу оскорбить наших прекрасных дам и господ, но порой мне кажется, что они совершенно не способны заткнуться. — О! Ваше величество! Не уже ли это сделали вы сами?! — Как только они переступили порог залы, Камилла тут же принялась все осматривать, она даже не притронулась к своему чаю, и ни разу не присела. Сейчас Леди Баратеон держала в руках чудесный кружевной платок серебристого цвета, с вышитым голубым драконом. — Да. Это Пламенная мечта, мой дракон. Мне было 12 когда я оседлала ее, тогда же и вышила этот платок. — Он великолепен! — восхитилась Селеста, никогда ей не приходилось видеть столь мастерски сделанную работу. — Вы научите меня так шить? Пожалуйста королева! — взмолилась леди Камилла. — Я тоже вышью дракона! Вхагар! И подарю принцу Эймонду! — С большим удовольствием! С тех самых пор они каждый день посещали покои королевы. Они пили чай, разговаривали обо всем на свете, нянчили маленьких близняшек, какие чудесные это были малыши! Пока Камилла старательно перенимала опыт шитья у королевы, Селеста играла с детьми и читала им сказки. Потом, она поняла, что теперь вполне способна выкроить время и посетить (наконец!) библиотеку. — О, наша книжная зала — это гордость замка! — заявила однажды Хелейна, — Я лично выписывала множество рукописей из Цитадели и Вольных городов. Она была бы ещё более обширной, если бы мой дорогой брат возвращал все книги на место, видели вы бы его комнату! Не понимаю, как он лавирует среди этих громадных книжных башен! * Библиотека действительно оказалась впечатляющей, даже с учётом того, что половина ее находилась в покоях принца. Полки ломились от обилия различных работ: история, философия, медицина, религия, ботаника, математика, любовные романы, поэзия, сказки и предания. Сколько нужно времени, чтобы прочесть все это? Как же хотелось прочесть все это! Может переселиться жить сюда? Зачем эти глупые балы и пустые разговоры, когда есть ЭТО! Она схватила первый попавшийся том по истории. «Правление Мейгора Жестокого». — Интересный выбор. — знакомый голос заставил ее вынырнуть из книжных грёз. — Ваше высочество! — девушка поклонилась. Они не разговаривали с принцем Эймондом с самого первого бала. — Наконец то, смогли сбежать от кавалеров? — О, это они от меня сбежали, после того, как я подробно им рассказала о методах экзекуции в Древней Валирии. Принц неожиданно рассмеялся. — Я бы тоже с удовольствием послушал, только не рассчитывайте на мой побег. — Для вас я приберегла истории о том, как дотракийцы принимают роды у лошадей и овец. — С трудом, но я все-таки попробую выстоять. Теперь настала очередь девушки засмеяться. — Вы читали? — она протянула ему взятую книгу. — Да. Это второе издание, первое я оставил где то в своей комнате. Вы хотите ознакомиться с периодом правления Мейгора? — Нет. Я уже читала об этом. — И что вы думаете? — Надо сказать, несмотря на спорность некоторых его решений, многое из того, что он сделал вполне могло работать и сейчас. — Вы говорите о не прекращающихся казнях и потоках отрубленных конечностей? — Я говорю о спокойствии, которое за этим последовало. Его методы были жестоки, однако преступность значительно снизилась, люди могли не бояться за свою жизнь, и женщины спокойно ходили по улицам, не опасаясь насилия. — То есть вы готовы принять кровожадную жестокость, ради поддержания порядка? — Я считаю, что если человек совершил преступление, он должен за это ответить, независимо от своего происхождения. А если жертвой стал ребёнок или женщина, так и вовсе не помешает отрезать все болтающиеся конечности. Эймонд задумался. Эту милую девушку, с большими оленьими глазами, трудно заподозрить в жестокости. Кажется, она создана для нежности, для уютных вечеров с пледом, камином и милой книжкой… Но тут ему вспомнилось нападение на кортеж леди Баратеон. Когда он пришёл, Селеста сжимала в руках кинжалы, ее лицо и руки были залиты чужой кровью, а в глазах читалось бешенство разъярённой кошки. И по правде сказать, он не мог определить в какой из этих сцен, она была более прекрасна. — С каждым разом вы удивляете меня все больше и больше. Она слегка смутилась. Вот! Вот! Очаровательный румянец на невинный флирт сейчас, и взгляд, полный убийственной ярости, во время атаки разбойников. Как это сочетается? — Мой дядя — принц Деймон, однажды устроил карательную операцию на улицах города. Говорят, было несколько тележек с отрубленными конечностями. — А были ли там конечности благородных господ? Насколько я знаю, преступления могут совершать не только простые люди. — Знать всегда ограждалась от наказаний, только неверность короне карается смертью. — В этом вся проблема! Люди должны быть равны в своих правах и обязанностях, только тогда можно говорить о безопасности. — Звучит, как утопия. Люди никогда не были равными и не будут. — Почему? Разве знатные люди чем то отличаются от простых? Разве они особенные? — Ну да. — ответил принц, даже не моргнув. — Я Таргариен, и наездник самого большого дракона в мире, это заставляет чувствовать себя особенным. — И самомнение у вас тоже размером с Вхагар. — Да. Зачем сомневаться в себе, если можно не сомневаться? И действительно. Девушка улыбнулась, слегка наклонившись, принц был принцем, что тут ещё скажешь? Когда она подняла голову то обнаружила, что Таргариен бесцеремонно рассматривает ее лицо, словно пытаясь запечатлеть в памяти каждую чёрточку и веснушку, каждую непослушную прядь, что вечно выбивается из незамысловатой прически. Но тут взгляды их встретились и время неожиданно замерло. Она увидела, как зрачок голубого глаза Эймонда расширился, и темные огоньки заплясали в его глубине. Мурашки в панике заползали по ее телу. Тем временем, принц принялся изучать ее губы, с таким вожделением их точно никогда не рассматривали, от этого взгляда ее бросило в жар, и она снова адски покраснела. Ее губы были манящими, они казались мягкими и очень нежными, и внутри все так и порывалось убедиться в этом. Он сделал шаг вперёд, вплотную приблизившись к ней, какое мощное притяжение! Никогда он не испытывал такого сильного желания прикоснуться к кому то, целовать кого то, говорить с кем то. Это долбанное колдовство, не иначе! Вдруг девушка испуганно отстранилась. — Простите, Ваше высочество! — пролепетала она сбивчивым голосом. — Меня ждёт королева Хелейна и леди Камилла, я пообещала почитать им за вышивкой. — она быстро присела в реверансе, а затем почти что выбежала вон. Эймонд вздохнул. Что за гребенное наваждение!