Влюблённый Дракон

Селеста никогда не сомневалась в способностях принца. Эймонд — превосходный воин, который в совершенстве овладел мечом. Он обладает впечатляющими рефлексами, скоростью и силой, чтобы справиться в бою с самыми грозными противниками. Эймонд — прекрасный наездник, летающий на самом большом драконе в мире. А сейчас и вовсе за ним следует целая армия, возглавляемая искусным рыцарем, мастером холодного оружия — сиром Кристоном Колем. С какой стороны не глянь, их положение выглядит гораздо более выигрышным, но крошечный червячок сомнения упрямо прогрызал путь к ее сердцу. Неприятное тревожное чувство маячило на горизонте сознания, игнорируя доводы рассудка. Она успокаивала тревогу молитвами. Если повлиять на ситуацию другими способами не в ее силах, возможно стоит положиться на богов? И на Вхагар. Ее назвали в честь валирийского бога войны, она участвовала в сотнях битв, и выжила. Кто, как не Вхагар способна защитить Эймонда в минуту опасности? Девушка вспомнила день отъезда. Эймонд разговаривал с сиром Кристоном, в присутствии огромного войска, они вот вот должны будут отправиться в путь, нужно, чтобы каждый понимал цель и задачи предстоящего похода. Селеста направилась к Вхагар, отдыхающей перед долгим путешествием на запад. Огромный желтый глаз открылся, внимательно наблюдая за девушкой. Она довольно спокойно восприняла вторжение в личное пространство, не издав и звука. Обычно, если какой то наглец, подходил слишком близко, из пасти драконицы вырывался грозный рык, заставлявший даже самых смелых сбегать с промокшими штанами. Селеста вспоминала свою первую попытку подступиться к ней, тогда угрюмое рычание чудовища, ввело в панический ступор, если бы не присутствие принца, подобное приветствие навсегда бы отбило у нее желание знакомиться с драконом. Сколь многое она бы тогда упустила! Какими чудесными бывают полеты, как завораживает сияние звёзд, свободное от облаков и людского света, как восхитительно прижиматься к парню, в которого влюблена по потери сознания… С тех пор прошло много времени. Вхагар больше не воспринимает ее наглой, самодовольной выскочкой, возможно, благодаря особой связи, она понимает, какую важную роль играет девушка в жизни Эймонда. Глубокая привязанность к юному всаднику, делает драконицу терпимой и к его возлюбленной. Селеста аккуратно положила ладонь на шершавую кожу дракона. Вхагар — гораздо угрюмей и злее Пламенной Мечты, даже свою симпатию к ней, стоит проявлять осторожно. — Я знаю, ты тоже его очень любишь… — прошептала девушка, уверенная, что чуткие уши исполина, улавливают каждый важный звук. — Прошу, оберегай его. Пусть он вернется ко мне живым и невредимым. Драконица моргнула завораживающими желтыми глазами. Девушка улыбнулась. — Спасибо. Когда Эймонд закончил инструктаж, пришла пора прощаться. Как же не хотелось его отпускать! — Мне пора. — Да. Я знаю… Она прижалась к принцу всем телом и страстно поцеловала, упиваясь его потрясающим изумительным вкусом. Какие волшебные чарующие губы! Какие горячие сильные руки! Ей, против обыкновения, было плевать на огромную толпу свидетелей, ошеломленно застывших от столь откровенной сцены. Сир Кристон смущенно потупил взор, казалось еще чуть чуть и эти двое начнут срывать друг с друга одежду. Им что не хватило ночи? Эймонд с трудом прервал жаркий волнующий поцелуй. Дыхание сбилось, а желание захлестывало тело, словно морская буря. — Это было горячо. — прохрипел он, пытаясь прийти в норму. — Каким же будет приветственный поцелуй? — О, он будет гораздо жарче. — Тогда мне следует быстрее завершить свои дела. — На то и расчет. Парень улыбнулся, а затем нежно коснувшись губами ее лба, направился к дракону. **** Первые лучи яркого солнца карабкались по небу, предвещая теплый ясный день. Свежий воздух проникал сквозь открытые окна в комнату, где Селеста игралась с принцессой Джехейрой, пока королева Алисента пыталась сосредоточиться на вышивке. Всю ночь девочка капризничала, не давая спать своей бабушке, (после нападения, Алисента предпочитала держать ее рядом, боясь повторной атаки), поэтому она с благодарностью приняла предложение невестки о помощи. — А дракончик хитрый хитрый, оказался очень прыткий, он зайку схватил и тут же проглотил! — Селеста состроила смешную гримасу и принялась щекотать маленькую Джехейру. Девочка звонко смеялась, размахивая тоненькими ручками. Королева улыбнулась, наблюдать за подобной картиной было приятно, иголка с ниткой на минуту застыли в ее руках, пока она любовалась весельем своей внучки. Селеста умела находить общий язык с детьми и принцесса не стала исключением, так появилась еще одна причина, из-за которой сердце Алисенты потихоньку таяло. Выбор сына больше не казался таким уж неудачным. Вдруг распахнулась дверь и в комнату ввалились десяток рыцарей. Черные плащи отягощали их плечи, а руки в стальных перчатках сжимали окровавленные клинки. Все произошло так быстро, женщины даже не услышали, как расправлялись с их стражей у дверей. Королева вскочила, отбросив вышивку, а Селеста заслонила собою маленькую принцессу, готовясь в любой момент выхватить кинжалы. — Кто вы такие? — воскликнула она гневно. Но Алисента знала ответ. Черные плащи. Знак черного дракона. Рейнира захватила замок. *** Видят боги, Рейнира Таргариен не хотела войны. Она старалась сдерживать порывы Деймона, старалась обуздывать его стремления к власти, которые так яро поддерживал совет и союзники. Только принцесса Рейнис понимала и принимала ее желание мира. Они были женщинами, матерями, женами, которые не хотели жертвовать семьей, ради собственных амбиций. К тому же, слова, сказанные отцом на последнем ужине трогали до глубины души. Он хотел, чтобы его семья была едина, чтобы они забыли о разногласиях и вспомнили, что в их жилах течет одна кровь, кровь дракона. Только вместе они смогут достичь процветания, только опираясь друг на друга они смогут постичь величие. Семья. На какое то мгновение, пока они сидели за одним столом, начало казаться, что такое возможно. Пока Эймонд все не испортил. Рейнира никогда не испытывала особой нежности к младшим братьям, слишком большой разрыв в возрасте, в мировоззрении, да и как можно было с ними сдружиться, если их мать вызывает жгучую неприязнь? Но может отец прав? В конце концов они — его дети. Его семья. Так думала Рейнира, отклоняя очередное требование Деймона начать атаку. Она согласилась отправить сыновей в качестве послов, чтобы прощупать почву, чтобы узнать, кто из лордов на ее стороне. Это стало роковой ошибкой. Сколько времени она корила себя, за то, что позволила Люку улететь, надо было послать чертовых воронов! Но больше всего на свете она ненавидела Эймонда. Такой жестокости, такой бесчеловечности она не ожидала даже от него. Одно дело дурацкий тост, приправленный издевкой, скорее мальчишеская дурость, чем реальная угроза, совсем другое — убийство собственного племянника. Это попирает все мыслимые и немыслимые законы, божеские и человеческие. Когда Рейнира узнала, о произошедшем гнев, ярость, боль и отчаяние захватили ее душу. Люк! Маленький, любимый мальчик! В ее сердце словно проделали огромную дыру, словно кто то воткнул в него нож, и с маниакальным удовольствием прокручивает клинок, упиваясь ее страданиями. Кто то? Нет. Это вполне конкретный человек. Это ее братец — гребанный одноглазый Эймонд, как жаль, что в детстве он лишился всего лишь глаза, а не головы! Рейнира сжала кулаки, так сильно что ногти больно вонзились в мягкую ладонь. Они пожалеют об этом! Они заплатят за смерть Люка! Они будут молить о пощаде! Но пощады не будет. Кровь за кровь. Деймон отлично справлялся со своей ролью, каждый раз смотря на него, Рейнира благодарила собственную дальновидность и ум, за то, что много лет назад сделала его своим союзником и мужем. В такой сложный период, когда боль стискивала сердце, а ярость обжигала разум, Деймон стал ее ориентиром, стал человеком, который направлял ее гнев в нужное русло. Сначала все шло хорошо, шпионы исправно делали свою работу, предоставляя необходимые данные, но потом нить оборвалась. Зеленые вычислили перебежчиков, и жестоко с ними расправились. Первый удачный ход противников в разыгравшейся войне. Затем Эймонд на своем исполинском драконе один за другим захватывал замки союзников. Невыносимо хотелось полететь туда лично и сжечь сучонка дотла, как приятно было бы слушать его крики! Деймон сумел сдержать ее сумасбродный порыв, придумав другой план. «Око за око, сын за сына» Его слова заставили сердце содрогнуться: Хелейна тоже мать, а Джехейрис всего лишь маленький ребенок. Но стоило вспомнить милого Люка, как ярость заполонила душу. Каждый. Каждый Таргариен из Красного замка — предатель. Каждый заслуживает смерти. — Обязательно было это делать? — спрашивал Джейс, глядя в глаза матери. — Они убили твоего брата! — Эймонд. Эймонд убил моего брата, он должен ответить за это преступление, а не полуторагодовалый малыш. Как ты могла допустить такое? Джейс искренне негодовал, казалось мать не понимает очевидных вещей. Главная угроза — это Эймонд. Долбанный псих убил его брата, это Эймонд должен расплачиваться своей кровью, это он должен страдать и корчиться от боли, а не маленький ребенок, который даже не знает, что идет война. Эймонд и Эйгон. Но дело сделано. Деймон уже отправил весть, совсем скоро кровь невинного мальчика обагрит их руки, и уже невозможно будет отмыться. Весть о смерти Джейса заставила Рейниру лишится чувств. Потрясение оказалось таким огромным, что принять реальность оказалось довольно сложно. Несколько дней она словно сумасшедшая бродила по замку, пытаясь совладать с горем, пытаясь принять мысль, что еще один ее сын погиб от рук ненавистного брата. Казалось еще чуть чуть и сердце лопнет от мучительной скорби, нет, переживать подобные страдания просто невыносимо. Если бы не жажда отмщения, она бы наверно, выбросилась из окна, настолько нестерпимой была эта боль. Но месть… Стоило представить, как заживо горит Эймонд, как плавится его кожа, как обугливаются его кости, как звон его отчаянных криков разносится по зале, и желание жить вновь завладевало сознанием. Прежде чем умереть, она обязана увидеть это своими глазами. Он не только забрал двух ее сыновей, он лишил ее возможности просто похоронить их. Люка пожрал дракон, а голова Джейса… кто то сказал, что она украшает пику во дворе Красного замка. — Ненавижу! — шипела Рейнира, скрепя зубами. — Жестокий, бессердечный убийца! Как возможно, что в их жилах течет одна кровь? Как ее отец мог породить такого ужасного монстра??? **** Селеста узнала из обрывочных разговоров, что атака на Харенхолл — всего лишь обманный маневр. С самого начала Черные планировали захватить Королевскую гавань, и чтобы все прошло удачно, необходимо было выманить основные силы за ее пределы. Они пришли ночью, когда город спал, потеряв ненадолго бдительность. Кто то из местных впустил нескольких воинов, которые расправились со стражниками врат, а затем открыли главный проход, для остальной армии. План превосходный, нечего сказать. Всех членов королевской семьи заперли в собственных покоях. Кроме Эйгона. Лорд Ларис Стронг, с небывалым для хромого человека проворством, сумел вывести короля из замка, это хорошо, вполне очевидно, что он — первый в очереди на плаху. — Они убьют нас? — Розамунд побледнела от страха, девушка пыталась совладать с эмоциями, но получалось довольно скверно. Селеста сохраняла завидное спокойствие. Она пыталась придумать, как действовать дальше. И, кажется придумала. — Ты сможешь выбраться, я помогу. Эймонд показал тайный проход, только тебе нужно взять с собой Джехейру и Алисенту, им грозит наибольшая опасность. Тайные ходы соединяют покои всей королевской семьи, чтобы в случае необходимости вывести каждого в безопасное место. Эймонд позаботился, чтобы об этом знали только нужные люди. — А как же вы? — Я должна остаться, твой уход не заметят. Мой — поднимет тревогу, и тогда ни королева, ни принцесса не выберутся. Я обещала Эймонду позаботиться о них. И я сдержу обещание. — Как я могу вас оставить?! Разве они вас пощадят, особенно когда обо всем узнают? — Не беспокойся за меня, Роза, я сумею ускользнуть, одной это сделать гораздо проще. Просто выведи их. Селеста задумалась. Как только семья окажется в безопасности, нужно немедленно отправляться к драконьему логову. Пламенная Мечта — ее друг, она не откажется полететь вместе с ней в Харенхолл. К Эймонду. —- Через два дня королева решила наконец познакомиться с новоявленной родственницей. Стражники бесцеремонно ввалились в комнату Селесты, чтобы отвести в тронный зал. Девушка успела подать знак Розамунд, что ж, теперь остаётся надеяться, что у нее все получится. — Приветствуйте, королева андалов, ройнаров и первых людей, ее величество Рейнира. Первая своего имени. — возгласил торжественный голос незнакомца. Один из сопровождающих рыцарей толкнул Селесту на пол, очевидно, чтобы та как можно усердней проявила свою покорность, поклонившись королеве. — Сир Волис, зачем же так грубо? — отозвалась Рейнира мягким голосом. — Молодая принцесса заслуживает более чуткого обращения. — Простите, ваше величество. — рыцарь дернул девушку за руку, заставив подняться. Что за силища, Селеста ощутила себя тряпичной куклой. Она взглянула на королеву, слухи не лгали, Рейнира Таргариен — действительно очень красивая женщина, с крепкой валирийской кровью. Белоснежные волосы, светлая кожа, удивительные голубые глаза, так напоминавшие Эймонда. Не только чистый небесный цвет, говорил об их родственной связи, но и глубина, в них читались такая же сила, жестокость и властность. — Зачем вы хотели меня видеть? — наконец спросила Селеста, продолжая изучать лицо королевы. — Ваше величество. — добавил мужской голос. — Что? — не поняла девушка. — Зачем вы хотели меня видеть, Ваше величество. Не забывайтесь. — вновь вставил незнакомый мужчина с длиной темной бородой. Рейнира снисходительно усмехнулась, кажется находя забавными танцы с бубном вокруг ее персоны. — Насколько мне известно, король Эйгон II — правит Семью Королевствами. Только к нему, я имею право обращаться подобным образом. — Какая смелая пташка. — улыбнулась Таргариен, не сводя с девушки цепкого изучающего взгляда. — Мой братец сбежал поджав хвост, как и положено узурпаторской крысе. Но ничего, совсем скоро его голова украсит одну из многочисленных пик. Я — законная королева Вестероса и только я. — Король Эйгон говорил тоже самое. — Начинаю понимать, чем ты так приглянулась Эймонду. За эти дни, я многое узнала о ваших отношениях. Какая сладенькая история получается! Говорят Убийца родичей без ума от своей супруги. Говорят ради нее он пойдет на все, что угодно. Хм. — она прищурилась. — Забавно, ты мне чем то напоминаешь Алисенту в юности. Разве это не странно? — Вы позвали меня, чтобы обсудить тонкости супружеской жизни? Неужели пламя любви между вами и вашим дядюшкой потихоньку угасает? Думаете, я смогу дать вам дельный совет? — Твои советы, как брусок мыла для утопающего. К тому же, мое пламя горит очень ярко, а вот твое вот вот погаснет. Мне тебя даже жаль… Селеста непонимающе уставилась на светловолосую принцессу. А та, вздохнув продолжила. — Полюбить такого бездушного монстра? Разве можно придумать наказание хуже? — Он не монстр. — Неужели? Скажи это моим сыновьям, которых он хладнокровно убил. И леди Баратеон. Она наверняка была бы рада услышать, как любимая кузина защищает ее убийцу. — Что вы сказали? — приплетать к своим интригам Камиллу уже совсем низкий ход. Селеста поджала губы, а ноздри ее гневно затрепетали. — О, я думаю ты прекрасно все поняла с первого раза. Твой драгоценный супруг, избавился от бедной маленькой Камиллы не моргнув глазом. Очевидно она была препятствием на пути к твоей теплой постельке. — Вы лжете. — Рейнира действительно считает, что она в это поверит? — Сир Эрик. Королева обратилась к рыцарю, стоявшему у трона, тот кивнул, покинув залу, а через минуту приволок побитого мейстера Маллиса. — Вы избили мейстера? Серьезно?! — Сначала выслушай его, дорогуша. Уверена, ты захочешь поддать еще. Рассказывайте, мейстер, все что поведали мне. Мейстер опустил взгляд вниз, очевидно находя мозаику на полу чрезвычайно интересной. — Рассказывайте, если хотите и дальше носить голову на плечах. — пригрозила Рейнира. Это подействовало. — Королева говорит правду миледи. — темные глаза Маллиса наполнились сожалением. — Принц Эймонд приказал отравить леди Баратеон. «Это невозможно. Это не может быть правдой. Неужели они считают ее дурой, способной поверить в очевидную ложь?» — Камилла умерла от болезни, вы сами говорили, полет в бурю, мокрая одежда, несвоевременная помощь, это все привело к осложнениям. — Да, а еще я говорил, что она скоро поправится. Так и вышло, ей стало лучше, но принц приказал дать девочке слезы Лисса. Это ее погубило. Селеста вдруг вспомнила тот день, когда казалось, что Камилла вот вот поправится. Жар прошел, как и сопутствующие боли, она была весела, и глаза ее сияли живым солнечным светом. — Нет…. — девушка замотала головой. — Нет. Эймонд бы так не поступил. — Сожалею, принцесса. Таков уж мой братец. Он забрал двух моих мальчиков, почему ты думаешь, что для него такая большая проблема забрать и твою девочку? Селеста заморгала. «Это точно ложь. Разве Эймонд мог? Нет! Нет? Это ложь…» Глаза мейстера не лгут. — с ужасом заметила она. — Глаза мейстера полны сожаления и печали. Девушка ощутила безмерную слабость, ноги перестали ее держать, она пошатнулась и упала бы, если бы рыцарь ее не подхватил, удерживая за локоть, как ребенка. «Камилла! Милая добрая маленькая Камилла! Неужели это правда?..» Дрожащие слезы размыли все вокруг, она больше ничего не видела, отчаянный взор обратился внутрь, лихорадочно пытаясь найти правильный ответ. — Уведите ее, сир Волис, и охраняйте как можно усердней. Мне очень дорога наша милая принцесса. Рейнира улыбнулась. Смотреть, как потихоньку разрушается непоколебимая вера в Эймонда, в больших прекрасных глазах его возлюбленной, было до ужаса приятно. Вначале она сама усомнилась в словах мейстера, разве можно совершить такой глупый безрассудный поступок? Отказаться не только от поддержки Штормового предела, но и что самое важное в войне, от драконьей наездницы, ради какой то девчонки?! Ради возможности залезть к ней в постель? Спасибо, леди Нельтон, благодаря рыжей сплетнице, она знала все подробности их отношений. В общем то весь двор знал, как обезумел влюбленный дракон, от невозможности заполучить желаемое. Но чтобы так? Право же, мужчины порой думают причиндалами больше, чем мозгами. Рейнира поджала губы, нет здесь дело не только в неутоленной похоти, неприятно говорить, ведь для этого нужно признать, что у одноглазого сучонка тоже есть сердце. Дело в любви. Глупой. Необузданной. Безудержной. Отчаянной. Как там говорится? «У бурных чувств неистовый конец» Хм, другого Эймонд и не заслужил. — Почему бы вам просто ее не убить? — верный рыцарь прервал поток размышлений. — О, я убью ее, не сомневайтесь сир Эрик. — ответила Рейнира твердо. — Но я хочу чтобы мой братец увидел все своими глазами, глазом, если быть точнее. Эймонд любит ее своей больной эгоистичной любовью, только представьте лицо ублюдка, когда хорошенькая голова его женушки слетит с плеч. — она в предвкушении оскалилась. — Я буду наслаждаться Каждой секундой этого зрелища.