Воспоминание: Школа Семи. Часть 1

      Щелчок.       Он был совсем тихим, но в пустой комнате, где до этого царила тишина, казался непозволительно громким. Будто разрушая всё, что было до этого, привлекая всё внимание на себя. А всего лишь кто-то зажёг свечку. Одну, но сильную.       И дело не в запахе, который дарила, Лёня просто любил играть с зажигалкой. Он не курил, пробовал, конечно… но после первого раза же поставил на этом занятии крест. Так ещё, как позже узнал, эта вредная привычка губит здоровье. А вот зажигалка осталась, которую успел тогда приобрести. Крутая, ярко-синяя с жёлтыми заострёнными узорами.       Парень просто поставил свечу на центр перед собой, сам же сел за стул и прилёг на рабочий стол. В кромешной темноте его комнаты… небольшое пламя свечи выделялось как ни что другое. Он мог так внимательно наблюдать за ним долгое время.       Одинокая свеча… которая становилась живой, с огнём, только по прихоти кого-то другого. А что из себя свеча представляла без всего этого? Ничего. Пустой материал, холодный…       Где-то за дверью вновь послышался удар дверью, будто со всей злостью её захлопнули. Явилась… Огнёв даже невольно съёжился и перевёл недовольный взгляд в сторону звука. Нет, к нему она не придёт, никогда не приходила. «Мама»… это в фильмах и сериалах приукрашена роль этого человека в жизни ребёнка. Лёня знал, что только отец о нём заботился.       Хоть и это было сложно назвать заботой, но он поддерживал его огонь, чтобы мальчик не потух… А эта женщина лишь иногда смотрела на него, при этом будто на главную ошибку своей жизни. Противно, аж сводило желудок и казалось, что сейчас вырвет.       Любви нет, Огнёв младший понял это уже давно. Она словно болезнь, только и может, что вредить. А женщины — носители, которые заражают и подчиняют себе мужчин. Глупое описание, которое он сформировал ещё в маленьком возрасте, но так хорошо записавшееся где-то в сознании.       Но Лёня сильный, сможет справиться с этой влюблённостью, когда переиграет игру. Он не будет как отец, которому разбивают сердце. Сколько там эта «мама» уже привела мужиков в их дом? Тайно, конечно, но Огнёв знал о них.       Пламя свечи слегка дрогнуло, будто ветер в комнате поднялся. А затем и вовсе чуть ли не потухло. Одинокая свеча, которая и сказать ничего не могла… Глупо было сравнивать себя с ней, Валерка бы точно высмеял… Но Лёня никому не расскажет, не покажет.       Он крутой, весёлый и красивый парень. Пусть так и будет, а что у него в мыслях… никто и никогда же не узнает, так что пусть так и останется.

Could you find a way to let me down slowly?

A little sympathy, I hope you can show me

      Дверь слегка приоткрылась, отчего пламя окончательно потухло.       — Прости… — послышалось тихим, охрипшим голосом.       От неожиданности даже казалось, что за ним пришло чудище из фильмов ужасов. Из-за темноты комнаты и света в коридоре… лица «мамы» не было видно, она стояла чёрным силуэтом в проходе. Но её явно била мелкая дрожь. А затем, так же внезапно, закрыла за собой дверь, покинув комнату.       Казалось, что сердце вырвали и ещё сжали у него на глазах. Противно… обидно… И это всё? Всё, что она могла сказать, а затем просто уйти? И за что извинения, за свечку? А что насчёт него? Ему… ему плохо и больно, потому что она сломала его.

If you wanna go, then I'll be so lonely

If you're leaving, baby let me down slowly

      Это было жутко несправедливо, он заслуживал лучшего отношения к себе. И, хоть и признавал это только в душе, именно поэтому он один. Крутой, весёлый и красивый, которого никто и никогда не будет использовать, потому что… Лёня сделает это наперёд. Так его научила мать.