Сделаю всё, как говорят. И тем самым докажу их ошибку.
Танц ни за что не собиралась отказываться от своей позиции. Да что уж там насчёт позиции, речь про науку, теорию! — Я пойду с тобой, всё же лес, все дела… — встав с диванчика, при этом поправив юбку платья, вызвалась Вика. — А я и молнией ударить могу. — Тогда остальные ищут нужную нам пару. Вопросов больше нет? — оглядев всех, спросила директриса, на что получила краткий кивок от Никиты. — Хорошо, тогда со мной останется Щитов. И, Женевьева, всё же попробуй найти Огнёва, да сообщи ему о ситуации. Всё же Люба и его знакомая. Повторять не пришлось, ведь каждый теперь имел свои задачи. Выйдя последней из кабинета, Майя Викторовна остановилась в коридоре, задумчивым взглядом провожая учеников. — Дима, — позвала приведение женщина, явно зная, что он где-то рядом. Действительно, в следующую секунду из жилищной комнаты директрисы и психолога, они вместе её делили, выплыл призрак, пряча стыдливо своё лицо руками. — Она не злится? — остановившись рядом с женщиной, тихо спросил Дима. Он готов был умереть от стыда, если бы можно было покинуть мир дважды. — Не злится, — с лёгкой улыбкой сказала Майя, а затем стала серьёзной. — У меня к тебе задание. Услышав это, призрак убрал руки, выпрямился и состроил свою самую серьёзную гримасу. — Проследи за Часовой Настей. Она слишком… точно отвечает на вопросы о магии, говорит даже те вещи, о которых я не задумалась сразу. И при этом преподносит это всё, будто… догадалась до этого! — В отличной сообразительности нет ничего плохого. — Если бы только сообразительность, — пробормотала преподавательница, кинув краткий взгляд в сторону двери в кабинет директрисы. — Ты помнишь, что рассказывала Марина? Так ещё и сейчас она проболталась, что в мире людей видела существ ненависти, которые туда просачиваются. И ещё… Майя почему-то тут запнулась, прикусила нервно нижнюю губу. — Лёша подарил ей кулон для защиты. И когда магия на него подействовала, он вёл себя в рамках разумного и… проявлял ей знаки внимания. А это значительно разниться с тем, что говорил нам. Он явно нам не договорил насчёт неё специально. Попытайся выяснить, что заставило его нам солгать.***
— Лёня, стой же! — резко тормозя, так как парень наконец-то остановился прямо перед ней, вымолвила фея. — Просили передать, что у Любы… — Вы Андрею сообщайте, да её дружкам. Мне то зачем? — раздражённо спросил Огнёв, оглядев девушку перед собой с головы до ног. Не, всё же ему некомфортно в этом мире. Мало того, что у неё волосы зелёные, так ещё и крылья за спиной. — Ну, вы же всё же одноклассники… с одного мира… — наивно ответила Женевьева. Ей казалось, что это должно было отозваться у парня, но… он всё так же хмурый стоял и смотрел на неё как на дурочку. — И? — У неё из-за простуды начали способности пробуждаться… Любовную лихорадку мог заметить, — продолжала фея, постепенно теряя уверенность. А в голове совсем не складывалось: как так можно реагировать на такие новости. — Ну, поздравляю, у вас же это считается хорошим, не? — оглянувшись на своих новых знакомых, что стояли у него за спиной и ждали его, спросил Лёня. — Надо её вылечить сначала, для этого ищем цветок чувствилку. И нам нужна пара, прямо… с отвратительными отношениями. Марина Алексеевна попросила найти такую, — ответила Женевьева, стараясь не обращать внимания на смешки парней. Огнёв же явно только на них и обратил внимания, тут же натянув на себя суровое лицо и отвернулся от феи. — Да наверняка уже нашли. Вон, Вика и Никита, к примеру. Он же ей изменил в этом году, а она, знаешь, как на него за это взъелась? Жуть… Фея сложила свои крылья и внимательно посмотрела на парня перед собой. Лёня так отчаянно играл из себя недотрогу на глазах других мальчишек, что ей так жалко стало его. Искренне жалко, потому что ей казалось, будто он топчет себя настоящего, буквально убивает. Внезапно прозвучал звон колокольчика, который слышала только она. Это кому-то понадобилась помощь, а значит пора спешить. Бросив тоскливый взгляд на Огнёва, Женевьева, расправив крылья, с лёгкостью взлетела. Она обязательно постарается ему помочь, когда появится свободная минутка. — М-да, ну и глупый же дар девчонке достался. А лечить как собрались! — положив руку на плечо Лёне, сказал Герман. От него всё же смогли отцепить ту девушку, что пришла на этаж мужского общежития. А сделала это именно Анима, которая пришла к своему парню. Девушка и сейчас с ними была, стояла со своим неизменным выражением лица и смотрела в след улетающей феи. — Да, определённо, — поддержал Огнёв, слабо выдавив улыбку. — Илья неподалёку собрал… сказал, что это лечебные. Хоть и очень слабые, больше направленные на снятие боли, чем… — неуверенно протянув горстку сочно-зелёных листов, тихо пояснила Люба. — Ты в порядке? Девушка явно заметила страх в ореховых глазах. Но не это сейчас нужно было Лёне. Да и какое дело Незабудкиной? Она такая же, как и все. Наверняка ей что-то от него сейчас нужно… — Вставай в очередь, если тебе что-то нужно, — выхватив поспешно листки, буркнул Огнёв. Ему было безумно страшно. Ведь единственного лучшего друга теперь не было рядом. Осознание этого заставляло паниковать, что опасность может прийти в любой момент. Из-за чего наружу вырывалась лишь агрессия. Скорее всего, Люба сейчас зальётся слезами или обидчиво фыркнет, да уйдёт… Но она не ушла. Девушка молча присела рядом и начала помогать с тканью, при этом нежным голосом успокаивая Виктора. Из оставшихся в живых ему досталось больше всего. Парень не способен был ходить, поэтому всю дорогу от злосчастного дома его несли одноклассники. Стало резко тошно от самого себя. Совесть грызла изнутри, приговаривая, что эта девушка была рядом с ним в самый жуткий момент. Слабая, ранимая, но именно она поддерживала его там, в лесу. Они уже шли своей группой в сторону общаг, когда Огнёв резко остановился и зажмурился, сжав крепко кулаки. Он не мог так оставить. Теперь у него был долг перед Незабудкиной, так что… делает Лёня это чисто из-за желания расквитаться, а не чего-то ещё, определённо. — А… что за цветок такой она назвала? — словно невзначай спросил Огнёв, привлекая к себе внимание ребят. — Чё, купился на эту её речь? — приподняв одну брось, спросил Герман, после чего послышались смешки других парней. — Меняет свой цвет в зависимости от чувств, которые подаривший и тот, кому подарили, разделяют между собой. Шепчешь над её лепестками: «Пусть твой цвет укажет, что чувствуем мы друг к другу», отдаёшь тому, с кем хочешь узнать. И, в зависимости от ваших взаимоотношений, цветок приобретёт разные цвета, — спокойно объяснила Анима. — Женевьева указала про отвратительные отношения, а значит цвет должен стать чёрным. — Да я не для этого, — отмахнувшись, начал оправдываться Лёня. — Там у вас какой-то праздник намечается… девушек все зовут… Может это… с помощью таких цветов пригласить? Огнёв хоть и не был гением, но вертеться умел. Всё же, влиться в крутую команду ещё уметь надо.***
— Если продолжишь так хмуриться, останешься с таким лицом навсегда, — проговорила Вика, остановившись и обернувшись к своей спутнице. — Мне что, свои эмоции не выражать? — с раздражением спросила Грация. — Почему же, выражать, — спокойно ответила Громова. — Ты так злишься из-за того, что оказалась неправа? — Нет-нет! Секундочку, — затараторила Танц, обойдя блондинку и встав прямо перед ней. — Ещё ничего не доказано. Вообще-то, я магию изучаю давно, сама магом являюсь!И о подобном… слышу впервые. Так что имею право сомневаться.
Почему-то Вика посмотрела на неё с такой грустной улыбкой, будто была готова расплакаться. — Знаешь… — пробормотала Громова, поспешно вытирая слёзы, которые всё же потекли. — Ты мне напоминаешь одного моего друга… Он был… когда-то тоже таким… Что если написано одно, то другого и быть не должно… Грации и не надо было задавать вопроса, почему блондинка говорила о нём в прошедшем времени. Она прекрасно знала, что многие из попавших ребят были убиты, поэтому ничего лучше, как молчать… девушка не придумала. — Да и я сама была ещё той упёртой. Настя уж точно это подтвердит, — слабо улыбнувшись, продолжала Вика. — Я так стояла на том, что она мне соперница… — Подожди… вы же подруги! — непонимающе воскликнула Грация. Это что такое с этими ребятами, что у них всё, даже отношения между собой, как-то… перевёрнуты, что ли. — Это сейчас! А так мы, знаешь, с четырёх лет знакомы и вечно ругались, — закивав головой, рассказывала Громова. — Это всё к чему я… нормально ошибаться. И нормально, что порой происходят такие исключения. Никто из нас не знает всего. Танц ничего не ответила, а лишь пошла дальше, к полю цветов, что уже виднелось совсем недалеко. Бесцветные, фактически прозрачные. Приходилось присмотреться, чтобы различить лепестки. А так, если просто скользнуть взглядом, то обычные зелёные стебельки торчали из земли. Выбрав самое лучшее, более прозрачное, Грация прошептала какое-то заклинание, явно относящиеся к общим, и стебелёк ровно и аккуратно сломался. — Пока не было сигнала? — спросила после этого принцесса, в ответ ей Вика отрицательно покачала головой. Им раздали систему оповещений фей, так как по пергаменту до сих пор нельзя было связаться из-за бесконечных признаний в любви. Как только бы нашли нужную пару, они должны были встретится в лазарете, чтобы там и окрасить, и сразу приготовить. — Тогда пока цветок оставим у меня и тоже пойдём искать, — направившись в сторону школы, начала Танц. — И всё же согласна с Лёшей, ты и Никита явно не подходите на эту роль. — С чего это? — Ты ведь его любишь, от чего и злишься. Потому что обидно, — спокойно пояснила Грация. — Твои истинные чувства к нему явно нельзя отнести к отвратительным.***
— А они не завянут до праздника? — скептически подметил Витя, один из новых знакомых. Его волосы были тёмно-бардового цвета, зачёсанные назад. Как и большинство учеников Школы Семи, он носил строгий костюм, вот только фиолетового цвета. — А зачем тянуть до праздника? — бросил Лёня. Вообще, вопрос был логичным, но парень уже приготовил и логичную причину сделать это сейчас. Ему уже пришлось постараться уговорить хоть кого-то пойти с ним, Герман, к примеру, не пошёл. Хотя, было бы странно, если бы он при своей же девушке сказал: «А давай, сделаю и я такой сюрприз!». — А если цветок окрасится во что-то плохое? У тебя время будет другую найти, — рассуждал Огнёв, делая вид, что разбирается во всей этой теме. — В делах с девушками надо иметь подстраховку, запасной план. Так один мой лучший друг… говорил. При последних словах он осёкся. Мурашки пробежали по спине, а перед глазами так и возник образ Валерки Мечтанова. Леонид уже окончательно смерился с мыслью, что его больше нет, но всё равно… пробивала дрожь в такие моменты. — И то правда… — протянул другой парень. А Лёнька знал, что цветок сто процентов окрасится во что-то плохое. Нет, в этом мире однозначно нет ничего возвышенного и прекрасного в отношениях, как все восхваляют. Всё крутилось лишь на корысти, обмане. С этими мыслями Огнёв оглядел перед собой поле зелёных стебельков и прозрачных цветов, которые напоминали розы.***
— И что, совсем ничего? — удручённо спросила собравшихся Грация. Сейчас ребята уже стояли возле её комнаты. У них была всего одна попытка, потому что сорван всего один цветок. И это ж надо было не сообразить несколько сорвать. С другой стороны, если бы у них получилось с первой попытки, то куда бы ушли остальные? — Даже когда люди ненавидят друг друга… их что-то может связывать, — при этих словах Настя бросила краткий взгляд в сторону Вики. Подруга поймала этот взгляд и лишь фыркнула. Да, было такое. — А если ты ей цветок дашь? — обращаясь к Лёше, спросила Танц. — Ты же ей сердце разбил! — Кхм… — неловко прокашлялся Мечёв. — Не так грубо… да и там… чувства ко мне я просил отпустить, а то существо ненависти так и загрызло бы Настю. — А почему ты оружие не использовал? — точно подметил Никита. — Появление магического существа ещё не значит, что я могу о себе говорить на все стороны, — упрямо сказал Лёша. Часовая слегка сощурила свой взгляд, посмотрев на шатена. Да, это определённо совпадала с её какой-то мыслью. Вообще, после пробуждения, девушка только и делала, что периодически кидала задумчивые взгляды в сторону Мечёва, будто оценивая и изучая. — Да и нельзя назвать наши с ней отношения отвратительными. Я её всё же уважаю как человека, — продолжал рассуждать Лёша. — Что ж, давайте возьмём чувствилку и отнесём преподавателям… они наверняка решат точно, — открывая уже дверь в свою комнату, распорядилась Грация. Зайдя и осмотрев комнату, Танц начала беспокоиться. Взглядом она не могла найти даже зелёный стебелёк, не говоря уже и о самом цветке. Подойдя ближе к вазе, Грацию окончательно захватила паника. — Цветка… нет… — пробормотала девушка, оборачиваясь к остальным. — Его украли! — В смысле украли? — переспросила Вика и решительно подошла, чтобы убедиться своими глазами. — Не понимаю… Зачем? Да и был ещё один вопрос: как? Да, в комнате всё ещё лежал связанный Дима под влиянием любовной магии, но он явно не мог распутаться, украсть цветок и назад сам себя связать. Об этом явно подумал и Мечёв, присев возле него и взглянув внимательно и пронзительно тому прямо в глаза. — Кто здесь был? — Развяжите меня, и я скажу! — Это могла сделать только она, — внезапно сказала Грация уверенным тоном. — Только Анима. — Не она это, — почему-то одновременно и резко сказали Лёша и Настя, от чего невольно переглянулись. — Да и если и она… то точно не в злых целях, — после неловкой минуты, продолжил шатен. Танц на это лишь фыркнула. Он не знал её, не жил с ней вместе. Вот, наконец-то Светлая показала своё нутро, наверняка забрала цветок чисто ей назло. А Грация посмела допустить мысль, что они могут подружиться… Сейчас принцесса была зла, казалось, что готова все волосы выдрать своей соседке. Потому что они весь день бегали с этой любовной магией, в то время как так ушла «проверять теорию с зельем».Тьфу, аж тошно становится… Я знаю наверняка где она.
И рванула сначала в коридор, а там уже к свободному телепорту. Феи, наконец-то, разобрались с любовной посылкой, так что он должен был работать уже безотказно. В это время Анима и дружки её парня собирались в столовой, да и в принципе, как многие ученики школы. Чем дольше спускались, тем сильнее злилась Грация. Такого нахальства она не терпела, так ещё… как она могла хотя бы допустить мысль, что соседка чем-то отличается от Германа? Она же его девушка, а значит… такая же. Сердце упало в пятки, когда она, забежав в столовую, уже видела, как Анима подходила с чувствилкой в руке к столу, где Герман…Стоп игра! И будь что будет!
Победителей не судят.
Парень непонимающе поднял взгляд на девушку. — Что это значит? — сквозь зубы процедил он, напоминая со стороны вулкан, который ещё чуть-чуть и взорвётся. — Прости… — пробормотала Светлова, при этом ни одна мускула на её лице не дрогнула.Боль моя — вулкан остывший,
Ты теперь — мой новый бывший.
Так просто, она будто и знала, что лепестки цветка окрасятся в чёрный, прямо как уголь, цвет. А затем медленно развернулась от Германа и направилась прямо к выходу, с гордо поднятой головой. — Что это значит?! — уже более грозно повторил свой вопрос парень. Он явно не собирался мириться с тем, что его так могли унизить на глазах у всех. Ведь если кто и должен разрывать отношения, то это он.Стоп игра! И будь что будет!
Победителей не судят.
Булачов уже хотел вскочить со своего места, схватить за волосы, что собраны в хвост, и остановить девчонку, но тут его силой усадили на место, надавив на плечи. Это был Мечёв, который явно не растерялся и подошёл. В его глазах читался гнев, казалось, что если бы Герман всё же сделал больно Аниме, то Лёша не оставил бы и кости целой ему.Боль моя — вулкан остывший,
Ты теперь — мой новый бывший.
— Чего встали? — спросила Светлова, остановившись у ребят перед входом. — Забирайте цветок и варите лекарство. А затем, всё так же спокойно, прошла мимо. Грация стояла в абсолютной растерянности. Вот только что её раздирал гнев, она была готова сделать многое… А теперь и шевельнуться не могла, переводя взгляд то на отдаляющуюся Аниму, то на разозлённого Германа.Мой-мой
Мой-мой новый бывший.
Светлова, отойдя на приличное расстояние, прислонилась к стене, закрыв глаза и тяжко вздохнув. Она сама не знала, что заставило отказаться от этой игры, которую сама же поддерживала все эти года. Видимо, план Марины постепенно работал, а Анима начала смотреть на дружбу по-другому.Мой-мой
Мой-мой новый бывший.