Безопасное место

      Начало активной подготовки к новому проекту в Театре Оперетты вечно сопровождалось бессонными ночами. Очередные идеи продолжали генерироваться в голове Саши, не позволяя расслабиться. Хотелось дотянуться до телефона, чтобы проверить, сколько он уже пытается заснуть — час, два, а, может быть, и три? Он осудил себя за промелькнувшую мысль о том, что даже завидует Игорю с его перегруженным графиком, отчего, добираясь наконец до постели, тот мог в мгновение погрузиться в сон.       За спиной послышался короткий шорох — Игорь чуть дернулся во сне. Саша невольно улыбнулся от того, что он, прежде притихший, словно почувствовал, как о нем подумали. Резкое движение повторилось. А затем послышалось глубокое тяжелое дыхание.       Сперва Саша не придал этому большого значения. Спустя долгие годы их отношений он знал, чем могут сопровождаться беспокойные сны Игоря, и о том, что сейчас велика вероятность его краткого пробуждения. Саша был готов уже позавидовать дважды, что тому удастся второй раз за ночь обойти его в удачных попытках уснуть.       Но затем последовал стон. Первый раз короткий, едва слышный. Саша открыл глаза и напрягся, превращаясь в слух. Игорь вновь зашевелился, но теперь его дерганые движения сопровождались звуками, походящими на ощущение боли.       Обернувшись лишь головой, Саша несколько секунд шокировано наблюдал за ним. Затем, резко присев на кровати, он неуверенно коснулся плеча Игоря, что все это время лежал спиной к нему. — Игорь?.. — позвал Саша, предполагая, что тот мог проснуться от недомогания. Но ответа не последовало и, склонившись ближе, он увидел, что глаза Игоря были закрыты. Хмуря брови, он короткими рывками чуть завертел головой в разные стороны словно в отрицании. — Игорь! — уже громче и увереннее повторил Саша, осторожно потрясывая его за плечо.       Определенно Игоря мучал какой-то кошмар и стоило разбудить его. Саша более настойчиво сжал чужое плечо в попытке растормошить. Казалось, что Игорь осознанно сопротивлялся, старался сбросить удерживающую его ладонь. — Игорь, это я... — почему-то вырвалась именно эта фраза.       Он резко распахнул глаза и словно в испуге обернулся на Сашу, замирая. Взгляд чуть задержался на его лице, а затем изучающе обвел комнату. Игорь шумно выдохнул. Перехватив Сашину ладонь, он повернулся на спину и крепко прижал ту к своей груди обеими руками. Глядя в уставившиеся в потолок глаза, Саша ясно чувствовал его учащенное сердцебиение и такое же неспокойное дыхание. Прежде с Игорем не случалось подобного, и потому он несколько растерялся, не зная, как ему следует вести себя сейчас.       Решив, что со всеми вопросами уж точно можно повременить, Саша опустился на бок. Он мягко провел ладонью по чужой груди, очертив небольшой круг, и отметил, что удерживающие его руки Игоря немного расслабились. Саша придвинулся ближе, перебравшись головой на его подушку. Игорь обернулся. В темноте было сложно разобрать, что за эмоция таилась в его взгляде, когда он пару мгновений внимательно всматривался в лицо Саши. Но затем он, действуя решительно, крепко прижался к нему, обнимая и утыкаясь лбом чуть ниже шеи.       Это было... странно. Или слишком неожиданно. Или пугающе. В замешательстве Саша не понимал своей реакции на непривычное поведение Игоря, но без промедлений ласково накрыл его рукой в ответном объятии и прильнул щекой к мягкой макушке.       Саша уже не раз отмечал, что неспокойный сон Игоря приходился на периоды его слишком активной работы, когда он несколько недель подряд проводил в ежедневных спектаклях. И он сразу с опасением глядел на его апрельский график — гастроли, работа по понедельникам, выходные, забитые дневными и вечерними спектаклями. К сожалению, отрицать, что именно это могло стать причиной загадочного кошмара – сложно. К еще большему сожалению, тема графика Игоря была табуирована у них. Саше давно пришлось дать слово, что впредь они не обсуждают данный вопрос – Игорь всегда резко менялся в настроении и довольно раздраженно заявлял, что он честно выполняет свои обязанности перед проектами, беря на себя не больше и не меньше других артистов. Спорить было бесполезно – лишь навлекать ссору.       Напряжение в теле Игоря медленно таяло, пока Саша размеренно гладил его волосы. Он и сам, взволнованный состоянием любимого человека, постепенно успокаивался, прикрыв глаза и увлекаясь плавным скольжением прядей между пальцами. — Прости... — слишком звучно раздался голос Игоря в тишине комнаты. Рука Саши замерла. — Почему ты извиняешься?.. — его искренне озадачило произнесенное слово, казавшееся неуместным. — Ты думаешь, что разбудил меня? Да брось... — Нет, — перебил его Игорь.       Он чуть отстранился, подняв голову, и серьезно посмотрел на Сашу. — Мы слишком отдалились друг от друга последний месяц. Днем ты уходишь в театр, я каждый вечер возвращаюсь поздно, уставший. А то меня и вовсе не бывает дома даже ночью, потому что я где-нибудь в другом городе... — запнувшись в мыслях, Игорь тяжело вздохнул. — Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя одиноко. Я понимаю... наверное, сейчас ты думаешь, что я совсем перестал уделять тебе внимание, и ни за что не скажешь мне об этом открыто. А я... а я дурак, который слишком ушел в рутину и не замечает этого. Или пытается не замечать.       Лицо Саши скривилось. — Игорь... — с упреком произнес он. Рука сама потянулась, чтобы быстрым жестом убрать упавшую поперек лба прядь, своим видом не дававшую Саше покоя. — Ну, что ты такое говоришь! Во-первых, я так не думаю. И вообще... с чего вдруг ты начал об этом сейчас?       Игорь молчал.       Каждая секунда в ожидании ответа становилась все более неловкой. Было что-то смущающее, в чем Игорь не решался признаться, но глаз не отводил.       Могло ли это быть как-то связано с его мучительным сновидением? — Расскажешь, что тебе снилось? — то ли перевод темы, то ли попытка проверить свою мысль.       Вопрос вновь оживил Игоря – он ушел от прямого взгляда, опустив голову и чуть запрятав лицо в подушку. — Ты, — едва слышно на выдохе ответил он. — Что? — несмотря на подтверждение своей догадки, вырвалось у Саши. Стало несколько не по себе от мысли о том, что это его образ причинил Игорю страдания. — Мне снился ты, — громче и увереннее повторил Игорь. Он зажмурил глаза, вызывая из памяти образы, представшие ему в кошмаре. — Как будто бы закончился какой-то спектакль, я не спеша собираюсь. Почему-то во сне я был уверен, что нахожусь в Театре Мюзикла, хотя сейчас понимаю, что там вообще какая-то абстрактная гримерка… Я такой расслабленный, отвлекаюсь на разговоры. И вдруг меня прошибает мысль, что я должен быть на репетиции в Оперетте. Вот как ледяной водой окатило от осознания. Причем неважно ни во сколько я должен там быть, ни сколько сейчас времени, в голове только одно – скорее бежать. В это время все еще начинает обрастать какими-то деталями: я вспоминаю, как клялся тебе, что не опоздаю, как ты говорил, что тебе очень важно мое присутствие. Когда я вдруг оказываюсь в коридорах Театра Оперетты, меня даже не смущает, что я очутился там, не выходя на улицу. Я гипнотизирую ручку двери репетиционного зала, приближающуюся слишком медленно, хотя вкладываю в скорый шаг все силы. Меня как раз настигает осознание, что я не посмотрел на время, и думаю, только бы не было слишком поздно, только бы еще все не разошлись. И как только я подхожу, конечно, дверь открывается, и все шумно начинают выходить. Чуть ли не каждый удивленно смотрит на меня и спрашивает, где я был, а я все верчу головой, заглядывая внутрь и пытаясь отыскать тебя. Но меня все дальше и дальше оттесняют от зала. Осуждение настигает меня в лице Лики, которая, останавливаясь рядом, начинает отчитывать меня, мол, это некрасиво, непрофессионально и, что самое главное, своим поведением я в первую очередь подставляю тебя.       Посреди довольно гнетущего рассказа Саша мысленно с улыбкой отметил, что именно Рулле была отведена устрашающая роль во сне Игоря, но оставил комментарий при себе. — На этих словах краем глаза мне наконец-то удается заметить тебя. Уже некоторое время ты молча стоял в паре метров, делая вид, что увлечен бумагами в своих руках, но на самом деле бросая на нас косой взгляд, наблюдая. Я оборачиваюсь на тебя, ты тоже показательно поднимаешь голову и… В твоем взгляде читалось такое глубочайшее презрение. У меня внутри все перевернулось от охватившего меня в этот момент панического ужаса. А потом ты…       Игорь сглотнул, пытаясь унять накатывающую дрожь в голосе. — Ты грубо спросил, зачем я вообще пришел. Люди вокруг резко исчезли, но никогда еще этот коридор не казался мне таким тесным. Меня всего сковало, и я, еле собирая слова в предложение, ответил, что пришел, потому что обещал тебе. Я надеялся, что ты смягчишься после этой фразы, но на твоем лице лишь отразилось недоумение. Ты язвительно усмехнулся, покачав головой, и сказал, что не веришь, что наши отношения имеют для меня хоть какое-то значение. Прозвучавшие слова были как пощечина. Я хотел возмутиться, убедить, что это не так, но ты добавил, что я уже не только перестал с тобой нормально общаться дома, а даже умудряюсь избегать встреч как с коллегой. И я… я потерялся. Ты озвучил именно то, что я так боялся услышать в реальной жизни, но… не хотел проговаривать. Этой заминки было достаточно, чтобы ты резко развернулся и направился прочь. Я не мог допустить, чтобы мы разругались так глупо, я хотел извиниться, все спокойно обсудить. Но моим попыткам пойти за тобой помешали чьи-то руки, крепко схватившие за плечи и удерживающие на месте. Стараясь сбросить их, я кричал тебе, звал, но все без толку. В исступлении я резко обернулся на того, кто не позволял мне кинуться в бег… И увидел тебя. Реального. — О, господи… — облегченно вздохнул Саша, не сдержавшись. Возможно, это прозвучало не слишком сочувственно, за что он мысленно тут же упрекнул себя. Он осторожно коснулся указательным пальцем подбородка Игоря, побуждая поднять взгляд. — Ну, чего ты? Все же хорошо. Я с тобой. Это всего лишь сон.       Игорь поймал чужую ладонь и, мягко коснувшись ее губами, вновь прижал к себе, как несколькими минутами ранее. Казалось, сейчас ему было важно не просто ощущать присутствие Саши, а иметь возможность удержать. — Это был не просто сон, а предупреждение для меня. Знак, что нельзя пренебрегать личным, считая, что сейчас можно немного потерпеть, а дальше все должно само решится. Иначе в какой-то момент станет слишком поздно, — он сжал руку крепче. — Мне невыносима мысль, что я могу потерять тебя…       Может, действительно каждый из них погряз в рутине и их общение ограничилось обыденными репликами слишком давно и Саша забыл, насколько проникновенные вещи может говорить Игорь, поскольку от сказанного у него странно сжалось сердце и от него по телу расползлось тепло.       Несмотря на чужое возражение, он все-таки выпутал свою кисть из упрямой хватки, чтобы затем, окружив Игоря кольцом из рук, утянуть на себя. Саша не заботился об удобстве, просто повалив Игоря себе на грудь, и тот, неловко изогнувшись лишь половиной тела, засмеялся ему в шею. Короткое дыхание щекотало горячую кожу, и Саше пришлось приложить усилия, чтобы стойко выдержать это.       Игорь наконец-то улыбался, что действовало успокаивающе. Саша пристроил подбородок ему на макушку. — Какое еще «потерять»? Чтобы я – сам! – отпустил такое сокровище? Я что, похож на идиота? Ну, уж нет. Никому не отдам. Никогда.       Он нисколько не преувеличивал своих чувств в этих словах, но все же планировал озвучить их шутливо, с намерением повеселить. Так почему же ему вдруг стало так горько и тревожно, как только он на секунду задумался над сказанным? — Мой… — тихо, даже смущенно выдохнул Саша, крепче прижимая Игоря к себе.       И даже спустя столько лет – не только отношений, а даже совместной жизни – он все еще иногда ловит себя на том, что с удивлением осознает, что Игорь вместе с ним.       Саша не мог вообразить более безупречного человека. И, конечно, так думал не он один, – где бы ни появился Игорь, вокруг него всегда кружил рой пытающихся урвать себе его внимание. Увы, Саша понимал, что отсутствие сведений о личной жизни и его обходительность только лишь подогревали их интерес. Он никогда не скажет Игорю об этом, ему даже стыдно признаваться самому себе, но временами его изъедала страшная ревность. Это было сложно объяснить. Не хотелось винить во всем какую-то потаенную неуверенность в себе, но иногда к нему возвращался один угнетающий вопрос – если вокруг Игоря всегда столько разных, по-своему интересных людей, готовых ради него на все, так что же зацепило и продолжает удерживать его рядом со мной? Что если я неосознанно утрачу это качество? Не окажется ли в то же мгновение рядом с Игорем тот, кто заменит меня?       Саша не мог и представить свою жизнь без него. Он считал себя самым счастливым и везучим человеком на свете лишь по той причине, что именно ему досталась любовь Игоря. И он ни за что самовольно не откажется от возможности быть для него ближе всех, ухаживая и оберегая. — Саш… ну задушишь же…       Взволнованный голос вернул его из угнетающих размышлений, заставляя осознать, как собственные руки буквально сдавливали Игоря в объятиях, и он сам уже тяжело дышал под чужим весом. Нехотя пришлось выпустить его, но тот лишь удобнее устроился под боком, уложив голову на плечо. Рука Игоря широко легла поперек груди, по-прежнему обозначая желание контролировать присутствие любимого человека и одновременно с этим награждая ощущением нужности, что вдруг так потребовалось Саше. — Сашенька…       Голос Игоря мурашками пробежал по телу. Саша понимал, что у фразы не будет продолжения, ведь слышать это было далеко не редкостью. Игорь крайне любил без особых причин звать его милым обращением, а у Саши чуть ли не волосы дыбом вставали на загривке каждый раз, когда тот тихонько, шелковисто, растягивая первый слог, произносил его имя.       Пытаясь также обрести комфортное положение, Саша накрыл ладонью устроившееся под грудью предплечье и склонил к Игорю голову. Вдыхаемый воздух заполнился таким родным, присущим только ему запахом. Это действовало расслабляюще, переманивая на себя все внимание и не позволяя мыслям вновь сбежать к работе. Единственное, что промелькнуло в данном контексте – воспоминание о том, что утром никому из них нет нужды торопиться куда-либо, а значит они наконец-то смогут насладиться компанией друг друга за завтраком, приготовление которого Саша обязательно возьмет на себя. А пока они могли найти умиротворение в тепле и безопасности объятий, зная, – что бы жизнь ни преподнесла им, они всегда будут рядом.