Покуда королева жива...

            Очередное знакомство с потенциальным женихом закончилось. Что-то было не так, как прежде. Айрис не пыталась отстраниться в полном смысле слова. Да, она была, как и принято, холодной и отстранённой, не позволяющей нарушить своё личное пространство. Но стоило лишь пожелать коснуться её руки, как сопротивление сводилось до минимума.             Аристократ по имени Герман, обладающий самым распространённым титулом, граф, был весьма приятен глазу, несмотря на то, что ему уже перевалила первая тысяча лет. Подтянутый брутальный мужчина с сияющей лысиной имел полный набор качеств, о которых только можно мечтать любой женщине. Что приятно, он не пытался сыпать комплиментами через слово. В нём больше преобладала деловая жилка. И сам того не понимая, Герман её выдал. Но это не назвать минусом. Скорее положительное качество, однако мешающее строить планы на дальнейшую совместную жизнь. Лишь работа.             Всё это время, пока шла аудиенция, Королева не отказывала себе в удовольствии отлучиться мыслями от здешних событий. Память настойчиво возвращала к тому тёмному коридору, к тем холодным объятиям, к таинственному взгляду и тихому шёпоту. Невольно касаясь пальцами своей щеки, Айрис снова и снова вспоминала, насколько может дрожать в правильных руках… И желать большего.             А что говорить про Ди, который оставался неподалёку, но даже не думал выдавать своего присутствия. Ему оставалось лишь смотреть на всё это, сопротивляться собственным желаниям, прогонять мысли и примерять роль бесчувственной статуи. Но от цепкого взгляда не укрылось поведение Правительницы. Как она себя ведёт… Можно было бы при желании попробовать прочитать её мысли, но разве это будет честно? Да и нужно ли, когда за неё всё говорят движения?             Какое-то решение пришло, само собой. Оно же и вынудило его скрыться в недрах коридоров. — Ты что надумал, разбойник? Неужели всерьёз решишься её взять? — ошарашено осведомился паразит, будучи немедленно заткнутым крепким сжатием кулака. — Помолчи, — тихо, но с ноткой раздражения потребовал дампир, решая для себя что-то окончательно. Чтоб понимать, что не возникнет никаких проблем.             Возникшая будто из ниоткуда злоба требовала выхода. Надо же, Ди умел злиться. И иногда это было подобно извержению вулкана. Что его так задело? Неужели прикосновение другого к Королеве? Её отказ лично Охотнику? Покушение на богатство, которым, как ведомо, не обладает дампир? Ему нужны были ответы. Вероятно, после этого он сможет покинуть острова с чистой совестью. Убедится, что обречён на одинокие скитания, и исчезнет. Так было уже не раз.             Айрис шла по коридору, погруженная в свои мысли, когда взгляд снова зацепился за знакомую фигуру. — Неужели первый раз тебе не показал, что это плохая идея? — несколько раздражённо спросила блондинка, сворачивая к двери в свою спальню. Хотелось войти и, хлопнув дверью, отрезать себя от мира. Но не в этот раз. Уже у входа её настиг дампир, немедленно закрывая дверь за своей спиной. Мужская рука вмиг обхватила женскую талию, прижимая обескураженную Правительницу спиной к крепкой груди Охотника. Всё произошло за доли секунды, лишая всякого шанса на сопротивление. — Понравилось? — раздражение снова ощутимо резануло слух. — Сколько желания в его словах, сколько жадности во взгляде. Его воля, ты была бы уже немедленно брошена на кровать.             Кто знает, что такого сказал Ди, но эти слова разбудили в ней что-то особенное. Это сложно описать парой слов. Чем-то смахивает на надменность и желание огрызнуться. Выплеск эмоций, неожиданный выплеск ударил по её нутру, распаляя ещё больше. Что это такое вообще? Пока Королева не давала себе отчёт, что с помощью эмоций внутри пробуждают сразу обе частички, заложенные в ней.             Почему бы не оттолкнуть? Почему бы не закричать? Ведь сейчас тот самый случай, когда за свою свободу нужно сражаться. Но, если глянуть на ситуацию, то Ди не сделал ничего сверхъестественного. Нет, не так. Безусловно, мужчина посягнул на личное пространство, но как он это делал — не нужно было поднимать панику. — Не распробовала, — колкий ответ, который обязательно приведёт к действиям или словам. К правильным словам. Сейчас он, бесчувственный и замкнутый дампир орошает подлинными эмоциями. Что волей-неволей заставляет чувствовать себя живой… Её ревнуют? Айрис не припомнила бы такого чувства за всю свою жизнь. Где-то внутри пробивался осколок логики, объясняющий, что Ди знает, когда и где нужно остановиться. Это не бесцеремонная грубость и наглость, не пьяное желание поиметь понравившуюся девушку. В первую очередь он беспокоится о самом важном для любой женщины: об эмоциях. Он даёт ей их. — Что ж тогда завершила аудиенцию? — в этот миг Ди припомнил скользящие пальцы по щеке блондинки. Она мыслями была точно не здесь, она вспоминала. И это безумно грело самолюбие. Хоть никто не скажет вслух, но осознавать, что удалось запомниться — приятно. Порой даже необходимо. — Голова была занята другим, — ногти вонзились в руку Охотника то ли отрезвляя, а то ли распаляя ещё сильнее. Одного движения хватило, чтоб оказаться лицом к лицу, встретить оппонента словно на ножах. Оба не в себе, кажется. Один ревнует, не имея на то право, а вторая бесстрашно полирует самолюбие, будто за это не лишится красивой головушки. — Ты не боишься заиграться, Охотник, — шёпот разлился по комнате, достигая его слуха мягкой мелодичной дрожью. Холодная рука снова касается спины, уже зная, какая реакция последует за этим. Да, так и есть. Снова не отдавая себе отчёта Айрис стремится отдалиться от ледяных пальцев, но тем самым даёт больше пространства для действий. И будь блонда против, то уже предприняла бы серьёзные меры. Интонация выдаёт. Но нет. Всё сейчас в пользу их желаний. Наклонив голову, Ди касается губами обнажившейся шеи женщины, с губ которой немедленно срывается испуганный вздох. Она не ожидала наступления, но судя по зарывшимся в его волосы пальцам, останавливаться не стоит. — Скажи, что не хочешь, — предложил мужчина, словно осознавая, что взял ситуацию под свой контроль сильнее, чем планировал изначально. Запах другого мужчины, оставшийся на тыльной стороне ладони и одежде, стёр остатки здравого смысла. Но и эта фраза заставляла подумать, как следует. — Скажи, что надо остановиться, и ты не желаешь большего… Солги мне так, чтоб я тебе поверил. Его шёпот напомнил заклинание. Заклинание, которое сработало безотказно.             Айрис подняла руку, стягивая с головы корону, оставляя её где-то среди вещей. Сегодня она больше не Королева. Ночь сгладит углы, но основу для этого нужно положить. Долгие мгновения они смотрели друг на друга, слыша, как громко бьётся сердце визави. Ответа не было. Слов не было. Был лишь голодный поцелуй, которым наградила ведьма, взявшего её в плен, дампира. Этот поцелуй расставил по местам все догадки, потаённые мысли и желания. Мужчина подхватил девушку под ягодицы не задумываясь, поднимая над полом и удерживая словно Айрис не весила совсем ничего.             В этот момент внутри всё застыло от минутного опасения: а что, если сказка оборвётся? Нет, дело не в теле, которое, хоть и привлекало, приоритетом не было. Ди хотел понимать: верны ли их мысли относительно друг друга?             Мягкая постель приняла двух внезапных любовников. Мужчина удобно расположился сверху, позволяя Королеве обхватить его ногами, не отпускать ни на миг, пока поцелуй лишь набирал обороты. Проникая в рот языком, Охотник задел острый язычок, приглашая на страстный танец. Приятнее всего было осознание, что её руки всё делают за саму ведьму. Это своеобразный показатель, что нет смущения, что нет просто принятия ситуации, ведь насилию тут точно не место.             Плащ рухнул на пол. Куртка тоже достаточно скоро валялась рядом. Истерзанные страстной пыткой губы изучали каждый миллиметр шеи, приникая к бьющейся под кожей жилке. Возбуждение, подкреплённое кровью Аристократа, дало своё, обнажая длинные клыки. Глаза сверкнули красным, и весь мир словно замер. Ведь сейчас самой Айрис нужно сделать выбор: принять увиденное или в ужасе оттолкнуть от себя это чудовище? Надо признаться, что это было для неё новшеством. Нет, клыками тоже обладала, но… совершенно разбредались догадки о том, что ему нужно: тело, сердце или кровь? Подавшись к нему, блондинка слегка провела кончиком языка по длинному клыку, как если бы выражала своё принятие и доверие. — Не обижай меня этой ночью, — тихо попросила Правительница, намекая на нежелание проливать кровь сегодня. — Обещаю, — выдохнул в её губы Ди, приникая поцелуем к новоявленной любовнице. Свободная рука последовала по ключице ниже, к такому желанному декольте, тут же сталкиваясь с преградой в виде плотной ткани. Одна пуговица, вторая, третья… Каждая выскальзывающая из петли пуговица была точно отсчётом, прежде чем взору откроется идеальное, по меркам людей, тело.             Бледная, но тёплая — это ли не лучшее сочетание для сверхъестественного существа? Последний рывок и оставшиеся пуговицы дробно застучали по полу. Нехотя отрываясь от девушки, Охотник выпрямился, упираясь коленями в кровать просто над Королевой. Но терять времени девушка не желала, удобно усаживаясь, чтоб губами сразу же коснуться обнажившегося живота, а руками схватиться за ремень. Безусловно, Ди оценил смелость. Она не ждёт, когда всё решат за неё, а предпочитает принимать непосредственное участие. Совершенно очевидно, что поиграть с мужчиной тоже хочется. Ему удалось пробудить в ней нечто, что теперь требует добавки. И острые комментарии пополам с уверенной хваткой и жадным поцелуем создавали нужный коктейль, чтоб подпитывать её внутреннего демона.             Прикрыв глаза, полукровка внутри себя признал, что ему нравится то, что с ним происходит. Считавшиеся мёртвыми эмоции сейчас пробивали ледяную корку, мало-помалу открываясь этой живой и искренней девушке. Новый поцелуй позволил отвлечь брюнета, укладывая на лопатки. Всё-таки забывать о том, кто она, тоже не стоит. И своё главенство, хоть и своеобразное, показать нужно. Но, кажется, мужчина не был против, устраиваясь на подушках головой, но не стремясь оставаться безучастным полностью. Вскоре и его обнажили полностью, отбрасывая последние детали гардероба, которые были сегодня лишними. Два тела соприкоснулись, обжигая одновременно и холодом, и жаром. Они такие разные, но это не мешает желать и чувствовать одинаково сильно.             Королева накрыла Ди своим телом. Ни минуты покоя — все чувства обострились, когда влажный язык задел твёрдый сосок, вызывая табун мурашек. Он умело играл на её ощущениях, усиливал и без того умоляющий вздох. Кажется, мужчина поставил перед собой цель: истязать её до максимума, чтоб не получалось более думать о чём-то другом, о ком-то другом — только об этом существе.             В этой женщине странным образом сочеталось слишком многое: верность своим принципам, здравые размышления, красота, раскрепощённость и искренность. Она была настоящей, не той фарфоровой куклой, коих Ди повидал на приёмах сотнями. Она не похожа на тех, кто оказывался рядом — не боялась ходячего кошмара. Более того, пыталась ему противостоять. Пускай это лишь игра, но разве уже не показатель? Припомнил бы сейчас Охотник хоть одну из любовниц, которые осмелились бы вырвать целую гамму чувств и остаться при этом рядом, а не быть отосланными в одно мгновение?             Сама же Айрис без преувеличения сказала бы, что никогда прежде не была так уверена в своих чувствах. Ведьма не ошиблась, когда отдала негласное предпочтение Охотнику. По сути, своему палачу. Ди показывал себя с другой стороны — не бесчувственным хладнокровным убийцей, а таким же живым существом, которое хочет ласки и заботы. Одиночество его пожирает, а потому ценнее становятся такие мгновения.             Казалось, вдоволь насладившись её губами, мужчина неторопливо закинул ножку Айрис себе на бедро, налитой головкой члена касаясь самой нежной точки на её теле. Блондинка ощутимо вздрагивала от давно позабытых ощущений. Память не могла подбросить чего-то, и не надо. Сейчас настоящее в её руках, нужно ли желать большего? Жар и влажность заманивали, ощущения обострились до предела, контролировать себя уже не получалось. Несколько болезненные ощущения не предвещали ничего хорошего, поэтому за следующим подтверждающим поцелуем, за лёгким движением её ножки в приглашающем жесте, Ди смог наконец-то ощутить всю тесноту горячего плена.             Одно лишь проникновение заставило Правительницу запрокинуть голову, шумно выдыхая. Пальцы снова зарылись в волосы любовника, несильно сжимая у самых корней, вызывая, возможно, ещё ассоциации или желания. Это было волшебное ощущение. Словно все грехи с неё смывали, отдавая в заботливые руки. Мысли разбежались по углам, уступая дорогу долгожданному наслаждению.             Ди замер, но ненадолго. Ему и самому стоило бы привыкнуть к этому ощущению. Затуманенные взгляды встретились. Всё говорило о том, что эта ночь запомнится каждому, что они будут желать повторения. Любовники привязывались сильнее, чем если бы заключили какой-то контракт. Мужчина проникал в её тело, не встречая какого-то сопротивления. Награждённый очередным её стоном, Охотник всё чаще забирал её в мир наслаждения, прижимая к своему телу. Он чувствовал, как возбуждённые соски скользят по его телу, разгоняя собственные нервы.             Прекрасная под ним, Айрис оставалась роскошной владычицей, оказываясь сверху. До чего же шикарный вид, когда в постели с ним женщина раскрывается по-новому: раскрасневшиеся щёки, растрёпанные волосы, приоткрытые влажные губы, вздымающаяся от частого дыхания и ритмичных движений, грудь — всё это было лишь ею одной. Что подарила им эта ночь? Знакомство. И Ди, и Айрис убедились, что чувствуют друг друга, понимают слишком много.             Лениво ведя пальцами по обнажённой спине, мужчина продолжал изучать взглядом любовницу, которая, кажется, в полной мере расслабилась и её ничего не тревожило. Айрис удобно расположилась на животе, ещё приходя в себя от волшебного и давно позабытого чувства наслаждения. Повернув голову, чтоб поймать взгляд дампира, девушка слегка подалась к нему, оставляя на губах едва ощутимый поцелуй. — Думаю, самое время представиться, — с лёгкой улыбкой заговорил Охотник. — Данте. — Рада знакомству, Данте, — за этой приятной мелочью скрывается так много. К примеру, доверие, которое выливалось в имя. Видимо, всё слишком серьёзно, раз открыть эту тайну он решил сейчас. — Тебе бы за такую наглость голову с плеч, — с улыбкой прошептала блондинка. — Оно того стоило бы. Но разве ты захочешь лишать себя такого удовольствия? — странно было видеть Ди таким. Сейчас он совсем не похож на тень самого себя без намёка на улыбку или чувства. Оказавшись вдвоём, вдали от чужих глаз, теперь он мог немного отпустить себя. На губах отразилась искренняя улыбка. Впервые за долгое время ему было так хорошо. Не только ему, но и самой Королеве, которая подпустила слишком близко к себе того, кого не планировала подпускать даже на расстояние вытянутой руки. — Не хотелось бы. Но ты ведь понимаешь, что твоя наглость не карается лишь здесь, за закрытой дверью. Для внешнего мира я была, есть и буду той, кто отдаёт приказы. Даже тебе, — ведьма прихватила зубами палец Охотника, который в ласковом изучении коснулся её губ, словно запоминая мягкость. — Как и ты понимаешь, что не всякий приказ я буду выполнять, — не остался в долгу мужчина. — Я надеюсь, мне не придётся сдерживать твою жажду убийств.             Никому не хотелось прерывать этот приятный вечер, но оба понимали, что вопросы будущего, тем более те, что напрямую касаются невинных людей — важны. К таким он приписывал и младенца, о котором не так давно заходила речь. Ди понимал, равно как и Айрис, что самым справедливым было бы лишить матери единственного наследия. Нет ничего страшнее, чем родители, пережившие своих детей. Королева не нашла ответа сейчас. Вся безысходность виднелась во взгляде. И если бы не спасительный поцелуй, она могла бы посыпаться, вспоминая страшные цифры. Количество павших людей требовало немедленной реакции. Но тем и славилась девушка, что не всегда реагировала… Моментально.