Владыка Чёрных Песков: История Одного Автора

      Раскалённый шар голодного пламени, находящийся настолько далеко от Эквуса, что поверхности достигали лишь несущие приятный свет и дарующее жизнь теплоо лучи, медленно опустился за горизонт. Следом за этим на небосвод, где вспыхнули яркими искрами многочисленные звёзды, собирающиеся в причудливые созвездия, неторопливо и будто бы неохотно взошла луна... на фоне коей отчётливо выделялся профиль головы аликорна (постоянное напоминание о собственных слабости и ошибках, а также трудностях, что лишь грядут в будущем).       Запрокинув голову и полуприкрыв веки, Селестия чуть отпустила контроль над своей сущностью, что таилась за кажущейся тонкой оболочкой белой крылато-рогатой кобылы. Тут же из уголков глаз полыхнули язычки белого пламени, в любой момент готового обрушиться на врага, что только посмеет угрожать жизни и благополучию её маленьких пони. Впрочем, сегодня никому не грозило почувствовать на себе всю мощь ярости живого огня, впитавшего в себя гнев и желание мести многих поколений эквестрийцев...       Взгляду богини солнца предстала золотистая паутина, густыми нитями оплетающая небосвод и спиральными кругами сходящаяся прямо над головой принцессы. Сотни тысяч верующих, от малых жеребят и до дряхлых стариков, чьи ноги уже не были способны самостоятельно носить их по озаряемой солнцем земле, каждую минуту своего существования подпитывали правительницу и даровали ей могущество, что было способно превратить цветущее государство в безжизненную пустыню за какие-то минуты.       ...Однако же сила Селестии была грубой и во многом однобокой: она прекрасно подходила для того, чтобы карать и разрушать, гораздо хуже лечила и восстанавливала, а уж творить с её помощью нечто новое было задачей нетривиальной. К счастью... сотни лет опыта, отличный самоконтроль и отсутствие лени стали тем, что помогло обойти многие ограничения своей природы. В будущем же имелась надежда, что последние слабости сможет прикрыть та, кто была перерождена как щит и утешение для смертных, нуждающихся не только в карающей врагов неудержимой силе.       "Когда-нибудь, сестра, мы снова будем стоять бок о бок", - промелькнула мимолётная мысль в разуме богини, совсем недавно вновь почувствовавшей себя... полноценно живой.       Чуть изменив спектр восприятия, от чего золотая паутина стала невидимой, крылато-рогатая кобыла узрела гораздо более редкую серебристую сеть, что постоянно стремилась если не угаснуть окончательно, то разорваться на отдельные части. Верующих у Луны было на порядки меньше, всё же она не проявляла себя уже без малого тысячу лет, но пока что верным пони удавалось поддерживать систему в работоспособном состоянии. В этом деле главным было не упустить момент, когда начнут откалываться разнообразные культы, желающие видеть в покровительнице какие-либо свои черты...       "Найтмер Мун, похищающая сирот и потерявшихся жеребят; Голодный Кошмар, жаждущий крови предателей; Ночная Кобыла, исполняющая самые потаённые желания в обмен на душу верных послушников, погружающихся в царство бесконечного наслаждения... Сколько их было за последние десять веков? В каждом поколении появляется кто-то "умный", кто видит не то, что видят другие", - фыркнув, принцесса дня прикрыла глаза, возвращая им их обычный вид, а затем вдохнула прохладный воздух, пусть это и было совершенно необязательным действием.       Временами культы удавалось перенаправлять в мирное русло путём внедрения в них своих агентов под видом новых верующих, а иногда ересь приходилось выжигать огнём. В конце концов, невзирая на всю свою силу, боги могли быть очень уязвимы к подобным "диверсиям", что искажали разум и саму суть. Так что в случае возникновения агрессивной радикальной группировки, не только поклонников Луны ждала незавидная участь.       "Согласились бы вы пойти на жертву зная о том, к чему это приведёт?", - задала мысленный вопрос шести воображаемым образам Селестия, вспоминая воплощённых духов Щедрости, Радости, Доброты, Честности, Верности и Магии.       ...Безмолвные образы остались молчаливы, как и всегда с тех самых пор, когда их лишённые разума сущности были заключены в магические камни, ныне носящие название - Элементы Гармонии. Во время противостояния Дискорду это казалось единственным шансом на победу, что должна была остановить мучения народа, который они были призваны защищать. Однако же сейчас белая аликорница сомневалась: если бы все восемь богинь набрали достаточную силу, их совокупной мощи могло хватить для успеха без подобных жертв...       "А могло и не хватить. И сколькими нам пришлось бы ещё пожертвовать, прежде чем Дискорд стал бы досягаемой велечиной? А ведь он пытался сломать и извратить каждую из нас, чтобы сделать своими верными игрушками, готовыми как дрессированные собачки бросаться на любого. Превратить Доброту в Жестокость? Радость в Горе? Верность в Предательство? Пожалуй, после этого Эквестрия была бы обречена. Хотя... временами я жалею о том, что не заняла место Доброты или Щедрости: они бы точно не допустили того, что произошло с Луной. Но смогли бы они защитить пони без "Пламенного Меча"?", - усилием воли отбросив бессмысленные рассуждения о том, чего уже никогда не случится, принцесса дня развернулась и, оставив огни никогда не засыпающего окончательно Кантерлота позади, покинула балкон своих покоев.       На прикроватном столике её дожидались несколько писем, которые были вскрыты и отмечены разноцветными печатями, яркость коих обозначала срочность и важность прочтения. Вообще... доверять чтение тайной переписки кому-либо другому было не слишком разумно, с точки зрения обычных пони и других разумных Эквуса, но когда ты являешься божеством, способным чувствовать верность и душевное состояние помощников - ситуация несколько меняется. Да и глупо было бы завязывать все тайны только на себе: чужой опыт показывает, что в таких ситуациях рушатся даже самые крепкие организации и государства, попросту расползаясь по швам после гибели лидера.       "Даже бога можно убить, пленить, подчинить, обмануть. И пусть пока что я не вижу тех, кто мог бы нанести подобный удар мне, это не означает их полного отсутствия", - запрыгнув на кровать, белая аликорница подтянула к себе послание с огненно-красной печатью и раскрыла его.       ...Вообще, Селестия уже планировала подключать Каденс к разбору своей переписки, хотя бы ради обучения молодой богини любви. В конце концов... пусть уроки этикета, точных наук, магии и дипломатии шли хорошо, даже с опережением некоторых планов, но реального опыта они давали мало. Привлечение же младшей аликорницы к секретной информации мотивирует её, а также продемонстрирует уровень доверия.       "Так и поступлю. Завтра... или послезавтра", - решила крылато-рогатая кобыла, тут же отметая все лишние мысли прочь.       Послание, пришедшее от связного в Зебрике гласило, что Цинк мёртв, а Цезарь просит о военной помощи. Впрочем, второе прочтение показало, что правитель соседнего государства желает получить не войска (коих у пони, не считая стражи и спецслужб, попросту не было), а пегасов-погодников и целителей. Об оплате пока что ничего не говорилось, но и глупцу было бы понятно, что о золоте никто и заикаться не будет.       "Только грифоны продают свои мечи за металл", - констатировала про себя белая аликорница, задумчиво обращая свой взор на юг.       ...Отношения между Эквестрией и Зебрикой были напряжённые, пусть в последние годы до начала гражданской войны у полосатых соседей они и потеплели за счёт торговли. Вероятно, если бы между ними произошёл какой-нибудь небольшой конфликт... вроде получения доказательств о похищении подданных одной из сторон, то союз вовсе оказался бы разорван.       "Могу ли я так рисковать своими пони? В Зебрике они будут сами по себе... Но если упустить шанс сейчас, то в будущем всё может стать многократно хуже. Нужно собрать совет и выслушать доводы самих пони", - приняв решение, Селестия обратило письмо прахом, тут же унесённым в открытые двери, что вели на балкон (всё равно текст она запомнила до последней чёрточки).                   ***       - Держать строй! - раздавался над очередным полем брани усиленный динамиками голос тысячника, при помощи тактической системы шлема разворачивающего шеренги легионеров в тяжёлой броне. - Опустить пики!       В лунном свете чуть меньше чем восемь сотен полосатых жеребцов, закованных в технологичные герметичные панцири, распределившись по полю фигурой в виде вогнутой подковы выставили древковое оружие, наконечники коего представляли из себя короткие обоюдоострые лезвия. Воздух заполнился звуком, похожим на многочисленное тихое жужжание, создаваемое специальными механизмами "пик" (называемых так исключительно из-за привычки), заставляющими вибрировать стальные клинки.       Гривус стоял в одном ряду со своей полусотней, куда входили все пережившие удар сбежавших некромантов, а также другие зебры из пострадавших в последующих столкновениях отрядов. Формально, он всё ещё оставался сотником, реально же его статус в глазах соратников упал, из-за чего теперь приходилось доказывать... непонятно кому и неведомо что. К счастью, их тяжёлую тысячу, в приказах остающуюся таковой невзирая ни на какие потери, без жалости и промедления бросали во всё новые и новые схватки, позволяя только перекусить, поспать и справить нужду.       "Если бы не эти летающие коробки, то мы бы тратили по нескольку дней только на дорогу", - пронеслась несвоевременная мысль на границе сознания легионера, тактическая карта коего уже показывала, что стая химер друидов находится на подходе.       Однако же несмотря на то, что гвардия была готова схлестнуться с врагом, первыми своё слово сказали металлические пауки, изрыгнувшие тучи цилиндрических снарядов, превративших часть поля в стороне горизонта в череду огненных вспышек. На флангах застрекотали пулемёты гусеничных самоходок, небо осветилось потоками огня и вспышками света, что предшествовали неприятному грохоту, бьющему по ушам даже через шлемы.       - Поднять щиты! - прозвучал в динамиках приказ командующего, коему тут же подчинились щитоносцы, поспешившие укрыть за прямоугольными полотнами и себя, и напарников.       ...       Кислотный дождь, град из костяных шипов, некий воспламеняющийся состав, струями изрыгаемый химерами, похожими на двуногих ящеров с большими головами, имеющими три раскрывающиеся челюсти хоть и не пробивали доспехи с первого попадания, но изрядно трепали даже металл. Творения друидов, быстрые и смертоносные, с острыми загнутыми когтями на неожиданно сильных передних конечностях, а кроме них - похожие на черепах с длинными тонкими шеями, увенчанными подобными бутонам цветов головами монстры... вопреки надеждам командующего не пошли в заготовленную западню, вместо этого попытавшись окружить строй гвардейцев. При всём этом порождения безумных скульпторов плоти проявляли некие зачатки разумности... на уровне уличных собак, что радикально отличалось от поведения их предшественников, бездумно бежавших на тяжёлые пулемёты.       "Враг учится. Ожидаемо, но...", - додумать мысль Гладиус не успел, так как в этот самый момент один из переданных в усиление тысяче пауков вспыхнул жидким пламенем, а все гусеничные самоходки перевели свой огонь куда-то в небо.       Вновь ночной небесный купол осветили струи пламени и вспышки, на фоне которых были видны небольшие существа, похожие на треугольные крылья с головами и лапками. Сами по себе они не казались опасными, а вот сбрасываемые на землю кувшины, разбивающиеся и расплёскивающие жидкий огонь... уже вызывали иные эмоции.       "Их тут сотни", - вспыхнула и погасла в голове яркая мысль, в то время как по спине побежали мурашки, а шерсть на загривке встала дыбом.       Строй, изначально имеющий сходство с вогнутой подковой, из-за окружения был вынужден сформировать круг, в центре коего находилась ходячая артиллерия. Гусеничные самоходки разделяли ряды гвардейцев на десятки и полусотни, своими огнеплюйными трубами и пулемётами удерживая химер на расстоянии, либо же превращая их в куски мяса. И если до появления угрозы с воздуха подобная расстановка была оправданной, то теперь...       - Командующий погиб! - прозвучал голос одного из воинов в динамиках на общей волне. - Повторяю...       "Идиот: ты ещё панику тут устрой", - взмахом пики рассекая тело очередного двуногого ящера, что попытался прорваться к рядам стоящих на задних конечностях гвардейцев, мысленно скривился Гривус, ожидающий услышать голос другого старшего офицера.       Прошла секунда... десятая... тридцатая...       В новой вспышке предпоследний механический паук, выпустив в сторону врага последний залп, разбрасывая куски покорёженного металла осел на изуродованную землю. Ударная волна повалила часть легионеров, чем попытались воспользоваться двуногие ящеры, но их встретил дождь из металлических цилиндриков, обрушенный резервными самоходками.       - Кто старший офицер?! - рявкнул в свой микрофон Гладиус, чувствуя как по его шее стекает пот, уже успевший вымочить всю шерсть под защитной скорлупой, которую стремились вскрыть новые и новые твари. - Старшие офицеры есть?!       Ответом ему была тишина, но тактическая карта, высвечивающаяся на внутренней стороне шлема показывала, что кроме обычных легионеров выжило не меньше троих сотников, формально, находящихся в иерархии выше чем он. Однако же ждать, пока хоть один из них придавит свои яйца копытом и решится принять ответственность не было времени: проклятые треугольники, улетевшие куда-то на запад, снова возвращались с очередной партией груза.       - Гвардия, слушай мою команду! - тоже на общей волне взревел Гривус. - Первые полторы сотни, разбиться на тройки плюс самоходка; остальным разбиться на пятёрки согласно действующему номеру! Ваш номер - это цифра перед глазами, в верхнем правом углу! Расстояние между группами должно быть не меньше чем длина пики! После завершения перегруппировки - прорываемся на восток к месту высадки... Исполнять! Связист?       - Я! - прозвучал незамедлительный ответ.       "Головка от копья", - мысленно огрызнулся Гладиус.       - Связь с пилотами... Быстро! - прорычал жеребец, отмахиваясь от попытавшегося его сбить с ног летуна, что только отвлекал внимание от ящера, пошедшего на таран с широко раскрытой пастью...       ...       Их, умелых и закалённых в боях гвардейцев, вооружённых самым новым и совершенным оружием, облачённых в лучшую броню с многочисленными дополнительными функциями... химеры гнали словно волки, преследующие бродяг. Несмотря на то, что им удалось вырваться из окружения, пусть и потеряв почти все машины, а также оставив на растерзание тварям тела многих соратников, оторваться от преследования не удавалось: слишком уж быстрыми были ящеры, раз за разом пытающиеся организовать заслон перед авангардом отступающих.       Разделение на тройки и пятёрки помогло не попадать под сбрасываемые с неба снаряды, расплёскивающие жидкое пламя. Хотя, правильнее было бы сказать, что под удары глиняных сосудов попадало меньше бойцов, нежели могло быть в плотном строе. Только вот возможность наземных монстров вклиниться в свободные промежутки между группами минимизировала всю пользу подобного шага.       "Кто-то в командовании серьёзно обосрался. Какой друидской матери нас послали в чистое поле против сил друидов?!", - пика Гривуса давно сломалась, так что теперь он орудовал мечом, медленно прокладывая путь себе и подчинённым к месту спасения.       Нет, определённые мысли, разумеется, у центуриона были... но вот верить в свои догадки очень уж не хотелось. Ведь если его предположение окажется правдой, то получится так, что где-то в командовании... прямо рядом с Цезарем... сидят предатели или идиоты. Причём второе даже хуже, так как они из лучших побуждений могут творить такое, что ни одному умному врагу народа Зебрики в голову не придёт.       "А если дурака в командовании не обнаружили, значит, его окружают такие же как и он. Но этого быть не может. Цезарь бы этого не позволил!", - с яростным рыком Гладиус перерубил шею очередной химеры, после чего ударом второй передней ноги отбросил её назад и снова сверился с тактической картой, где не осталось ни одной отметки сотников кроме него самого.       ...       До возвышения, удивительно похожего своей формой на огромный пень, они добрались уже к рассвету. К этому моменту летающие лодки и грузовые коробки тоже добрались до точки эвакуации, после чего несколькими слаженными залпами смели с площадки всех "посторонних".       Гривусу пришлось организовывать кольцо оцепления из своих бойцов, которых осталась едва ли четверть от изначального количества, чтобы транспортные средства могли приземлиться и забрать первых гвардейцев. В то же время пушки, установленные на борта летающих лодок, раз за разом изрыгая из своих жерл новые смертоносные снаряды, пытались отогнать мечущихся туда-сюда ящеров, живучих и быстрых, не соблюдающих плотный строй.       Когда на каменном пне их осталось меньше пятидесяти, порождения безумных друидов усилили свой напор: сдерживать их уже не получалось даже с помощью нескольких самоходок, привезённых на транспортных аппаратах.       ...В какой-то момент Гладиус осознал, что его опрокинули на спину, а прямо в морду скалятся клыки трёх челюстей двуногого ящера, уже скребущего когтями металл нагрудника. Доспехи, к чести их создателей, до сих пор держались, пусть и были чёрными от сажи, изуродованными кислотой, помятыми от ударов.       - Говорит центурион восьмой сотни, - нащупав кинжал, каким-то чудом всё ещё находящийся на поясе, Гривус выхватил его левой передней ногой, а затем вонзил в бок увлёкшейся твари, тут же издавшей неприятный визг, окатывая голову потоком воспламенившейся слюны. - Огонь на меня!..       Перед глазами замелькал какой-то непонятный символ, похожий на перечёркнутый красный круг. Дышать стало тяжело, тело двигалось очень неохотно, но он снова и снова продолжал наносить удары ножом, даже если не чувствовал сопротивления.       А потом пришла темнота...